trounin.ru

Не будите русского, пока он остаётся русским. Можете сколько угодно беспокоить любого другого человека, только если он не из русских. И где таковых можно найти? Где угодно, кроме власть имущих. Там нет относящихся к России людей, сплошь пришлое, нанесённое веками взаимодействия страны с политическими оппонентами. Теперь же, когда русский народ оказался освобождён от оков, перестал быть прикреплённым и получил право на самостоятельное существование, к нему требуется особый подход, иначе случится страшное — он взбунтуется и снесёт всё, до чего дотянутся его руки. Именно так мыслил Салтыков, ещё не понимая, насколько изменится самосознание получивших освобождение от зависимости людей.

Принято думать, будто Михаил видел в русском народе пробуждающуюся силу. Подобно Илье Муромцу, что оказывался лишённым способности встать и воздать за обиду, покуда не обрёл движение в конечностях и не нанёс сокрушительный удар по покусившимся на Русь злодеям. Но насколько это соответствовало действительности? Ещё много лет никто всерьёз не задумывался покуситься на определённый Богом миропорядок. Всё получилось таким неспроста, ибо к тому требовалась некая существенная необходимость. Только не могло проснуться в русском народе за несколько лет стремление повергать во прах устои. Всё это надуманно, в том числе и совершенно зря приписывается суждениям Салтыкова.

Правление Александра II само по себе показательно. Осуществив чаяния подданных, царь облегчал бремя населения повсеместно. Он и Цензурную реформу проведёт, разрешив публиковаться всякому, налагая наказание после, стоит найти непозволительные размышления. То есть получалось так, что позволяя чувствовать свободу, он заставлял каждого внутренне ожидать расставания с оной. Слишком тонкой оказывалась материя, позволявшая существовать без ограничений. Само по себе показательно, как начавшиеся реформы ударили по населению России, привыкшему за три десятилетия до того к суровому режиму правления Николая I. А ведь следуй Александр II политике отца, как продолжили бы молчать писатели, подобные Салтыкову. В том и урок всякому правителю: даёшь волю — ожидай революцию, коли сам таковую свершил для них.

Михаилу пришлось обосновывать своё представление о вольности русского человека описанием присущих ему черт. Получалось, что куда бы не пошёл русский, всюду он таковым останется. Ему не так важно, какие вокруг происходят процессы, он остаётся самим собой. Такого человека не сломишь — в силу невозможности сломить. И кто же русский народ: крепко держащийся корнями дуб или нагибаемая к земле ветром тростинка? Во все времена, каким бы то обидным не казалось, русский человек был нагибаем, за счёт чего и продолжал существовать, не подвергаясь изменениям. Зачем тогда ему приписывать крепость дуба? Понятно желание Салтыкова видеть близкое ему в приукрашенных тонах. Так гораздо приятнее.

Май для Михаила — это следующие очерки в «Современнике»: Горькие размышления о жизни и различных её проявлениях в обществе; Доказывается, что приходить в отчаяние ни в каком случае не следует; Добрые люди, Подвиги русских гулящих людей за границей, Где источник этих подвигов и кто герои их, Скверный анекдот с двумя русскими дамами в столице цивилизованного мира.

Оказывается, достаточно надавить на больное, как жизнь расцветает многообразием красок. Всегда можно говорить о том, что вызывает у читателя ответные чувства. Об этом вполне допустимо и книги писать, которые будут читать и непременно обсуждать. Иного писателю и не требуется. Если бы ещё не публицистика, отбиравшая силы и время, вместо чего следовало озаботиться самовыражением с помощью художественного слова.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: салтыков щедрин наша общественная жизнь май критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Mikhail Saltykov-Shchedrin Our Social Life analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
— Перечень критических статей на тему творчества Михаила Салтыкова-Щедрина