trounin.ru

Не курите, дети… в Африку гулять. Или, как следует из Пелевина, о чём прочитаете, то вам и померещится. Написав парадоксально универсальную книжку «Омон Ра», объегорив действительность фантасмагорическими выдумками, получив за то одобрение от писательской братии, Виктор должен был рассказать новую историю, никак не уступающую по смысловой нагрузке. Беда заключалась в другом — в сложившемся положении: вливайся в стройные ряды бытописателя криминальных хроник, либо жги напалмом. Быть может начни Пелевин писать в иное время, знать нам его другим. Он же предпочёл раз за разом создавать новые парадоксально универсальные книжки. Хотелось Виктору рассказывать о действительности, но говорить о происходящем в лоб не хотелось. Не дело, когда абсолютно всё разжёвываешь для читателя. Пелевин на такое не мог согласиться. Пусть лучше читатель не поймёт половину из содержания, а то и в лучшем случае сможет усвоить десять процентов текста. Хорошо, если хотя бы что-то осмыслялось. Чаще всего читатель захлопывал книгу и говорил: «Бред!»

Обычно принято, когда речь заходит про «Жизнь насекомых», искать схожие по сюжету произведения. Зачем это делать? Достаточно того, что сам по себе Пелевин парадоксально универсален. Он смотрит на жизнь расфокусированным взглядом, в короткий момент находя смутные образы заинтересовавших его обстоятельств, уже только на них фокусируя внимание. И начинает излагать. Сперва он говорил про комаров, осуждавших всякого, кому желалось пить русскую кровь. Рассуждали комары здраво, почему-то сами разделённые по национальному признаку. Читатель старался понять, кому понадобилось пить именно русскую кровь. Адекватно воспринимать беседы комаров никак не хотелось.

Другое дело, когда Пелевин повёл сказ о жизни навозных жуков. Этой внутренней истории хватит для полного осмысление манеры изложения. Все проблемы мира Виктор уподобил навозному шару, который навозный жук старательно катит. Чем дальше жук его катит, тем шар становится больше. Самое основное для понимания — прозвание шара. Называется он древним египетским словом «Я». И так уж складывается жизнь, что для навозного жука всё построено вокруг этого самого «Я». Читателю так и хочется заметить, сколь просто рассуждать с помощью силлогизмов, ведь Пелевин не услышит возражений. Сказав в меру будто бы правдиво, Виктор удовольствовался полученным результатом.

Захлопнув книгу уже как минимум два раза, сопровождая гневным высказыванием о бредовости содержания, читатель возвращался к тексту. Его ждали новые герои в виде муравьёв, мотыльков, клопов и прочих насекомых. Приходилось ждать, может произойдёт нечто парадоксально универсальное. Но ничего не происходило. Или происходило, но это практически невозможно понять. Гораздо проще было у Маршака, когда «муха по полю пошла» или «а лисички взяли спички». Виктор в такой манере излагать не мог. Беда заключалась ещё и в тех веществах, о которых не в каждый исторический период времени разрешено рассказывать. То есть и в данном плане Пелевину повезло, поскольку спустя тридцать лет такую книгу не стали бы публиковать, будь она тогда написана. Правда могут отказать в переиздании.

«Жизнь насекомых» писалась в сложное для страны время. Не имел Виктор Пелевин прежнего задора, дабы сложить нечто в духе «Омона Ра». Идеалы советской поры оказались полностью утраченными, впереди маячило осознание мрачных и тёмных лет. Казалось, лучше сойти за нестандартного писателя, выделяющегося особым видением мира. Ежели книгу кому-то пожелается прочитать — хорошо. Особых надежд возлагать не приходилось. Даже публикация случилась в журнальном варианте, до издания в книжном формате пройдёт ещё три года.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: пелевин жизнь насекомых критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, пелевин числа критика, Victor Pelevin The Life of Insects analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
— Омон Ра
— ДПП (НН)
— Empire V
— t
— Смотритель
— Лампа Мафусаила
— iPhuck 10