Михаил Кураев «Жребий №241″ (1995)
Кураев говорит о своих предках. Так он сказывает прямым текстом со страниц произведения «Жребий №241″. От деда с бабушкой у него сохранилось тридцать писем, умерли они ещё до его рождения, основное воспоминание о них касается событий русско-японской войны, на которую дед отправился в качестве врача. Дабы добавить повествовательности, Михаил предлагает вниманию читателя личные заметки императора Николая II, крайне едко на них отзываясь. Кураев знает о том, о чём не могли тогда знать люди. Михаилу известны обстоятельства, ставшие известными позже. И читателю предстоит внимать прошлому глазами человека будущего, решившего осуждать прежде живших людей за неверные суждения.
Дед Кураева отправился на войну, чтобы на ней так и не оказаться. Он проедет по железной дороге, будет прививать оспу, постоянно делясь переживаниями касательно ожидающей его печальной судьбы, вот-вот должной омрачиться смертью. Каждое письмо от него следует считать за последнее. Он увидит зимний Байкал, прерывающиеся пути, переброску вагонов по льду едва ли не вручную. Та война мнилась победоносной, знал бы император, какие условия претерпевает военный люд. Солдат могло быть больше — не хватало для того вагонов. И не хватало вагонов, так как ничего другого не хватало.
Будет дед взирать на происходящее, горюя о скудной информации. Он уверен — в столице известно о войне больше, нежели становится известным ему. Будучи практически рядом с передовой, он чувствует себя отрезанным от мира. И такое чувство у него возникает через письмо. Но через следующее письмо он проявляет полное знание о случившемся. Ведает о передвижениях японцев, кто и когда затонул, какие трудности имеются у армии.
Память родственников Михаила не следует трогать читателю. Они показаны в присущей им для того необходимости. А вот самого Кураева обязательно требуется пожурить. Зачем осуждать других, не пытаясь понять ситуацию изнутри? Никто не защищает недальновидность Николая II, обязанного лично проследить через доверенных лиц, каким образом выполняют его приказания. Складывается впечатление, Михаил не знает о бытующем в России обычае замыливать руководителю страны глаза. Разве не было случаев, чтобы выделив денежные средства на объект, не получить его по окончании строительства? Дорога через Байкал просто обязана была существовать, в чём Николай II не мог сомневаться. Другое дело, куда она исчезла в действительности…
Наверное не зря Кураев одновременно показывает письма деда (человека из низов) и императора (обладателя абсолютной власти). Читатель обязательно найдёт сходство в их мышлении. Ежели кому-то нечто не может быть известным, тогда почему может быть иначе для других? Допусти Николая II до истинной ситуации на фронте, он не проявлял бы беспечности, не был бы уверен в успехе военного мероприятия и действовал отличным от им совершённого способом. Но он не знал, как не знал и дед Кураева, пока собственными глазами не увидел расхождение действительного с ему прежде казавшимся должным быть.
Вместе с тем, произведение Михаила раскрывает русско-японскую войну с другой стороны. Читателю показываются обстоятельства, о которых он не знал и спустя прошедшее время. Всё внимание уделялось происходящему на Корейском полуострове и в морях между Россией, Японией и китайскими территориями. Но о делах за пределами фронта обычно не говорят. Наоборот, газеты тех лет писали о массовой поддержке народом военного мероприятия, стремлении отдать на нужды армии чуть ли не последние накопления. Но стоило народу ещё тогда узнать, каким образом распределялись финансовые потоки, быть бунту. А может потому бунт и случился аккурат в 1905 году, и в том же году Россия потерпела поражение от Японии.
Автор: Константин Трунин
Дополнительные метки: кураев жребий №241 критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, analysis, review, book, content
Это тоже может вас заинтересовать:
— Капитан Дикштейн
— Блок — ада
— Госпремия РФ: Лауреаты