trounin.ru

Минуло время, шаг сделал Василий вперёд, как ногу в стремя, верной дорогой идёт. Переводить старался, но и сам писал, в чужие тексты он вгрызался, о своём мечтал. Ведь раньше он старался, говорил сперва сам, стих новый создавался, верил читатель Василия словам. Он мог и не говорить, выдавая за изобретение своё, от стыда не сгорит, не говоря, взял он чьё. Как в случае Сида, что из города Вивар происходил: забыта интрига, Жуковский сам сочинил. Брал ли он частью или иначе сказывать брался, к личному счастью, на этот раз рассказ удался. Ожил Сид у Василия, живым предстал героем, странной вышла о днях тех идиллия, где бой следовал за боем.

Некогда, такое происходило прежде, в былые года, в слепой ли надежде, когда Испания раздробленной была, мавры землями теми владели, когда-то готов потеснив, не добившиеся цели, при Пуатье французам уступив, осели они, более на север идти не желая, коротая с той поры дни, владения укрупняя. И вот событие — куражился Сид, совершивший открытие, никто пред ним не устоит. Легко одолевал царей, кто бы против него не шёл, становился только злей… Как ещё царский титул не обрёл? Не того Сид желал, Фердинанда он видел королём, его честь он защищал, бился за него огнём и мечом. Тогда же Коимбру пытался взять, чего не получалось, семь лет был вынужден под стенами стоять, овладеть градом сим ему желалось.

Но не так Сид у Жуковского интересен, бывший во времена Фердинанда героем, пускай сей рыцарь нам казался честен, о чём легко читать хотя бы и запоем. Интересен Сид после наступления Фердинанда смерти, когда кастильский Санчо взялся право на власть насаждать, пошла жизнь по извечной круговерти, за власть каждый каждого стремился убивать. Но Санчо ведь правитель по наследству, каким бы не был: он — король. Потому предстояло развернуться кровавому действу, описывать, умелым Сид оказывался сколь. Отбиты стремления Гарсия, и Альфонса аппетит умерен, разыгрывалась царская партия, в которой Сид показывал насколько верен. В одном он Санчо уступать не брался, ибо помнил Фердинанда завет, град Самора дочери Урраке по наследству достался, иного правителя для града значит нет. Разлад случился, изгнан Сид из королевских земель, он удалился, он — прогнанный зверь. Что дальше было? Смерти Санчо не избежал, его сердце остыло, жизнь пресёк вражий кинжал. И Сид не печалился, ибо ясным стало ему, лучше бы у Санчо пыл убавился, так поступать недостойно королю.

Такова баллада, которую Жуковский сам сочинил. Безусловно, сюжеты он черпал, какие находил. Верный рассказ, разве добавить чего получится, хороший юному поколению посыл, может чему мудрому оно научится. Каким бы не был король, верой и правдой ему служи, проглоти обиду и боль, о прочем не тужи. Таково призвание человека — блюсти сохранение порядка! Иначе не дано людям избежать общего упадка. И пусть король окажется без царя в голове, такое бывает, подданный ему зла всё равно никогда не пожелает. Пусть правит твёрдой или безумной рукой, на служении порядку вечно стой. За то тебя вознесут, кто вспомнит о тебе, обелён будешь даже по случаю, участвуй в кровавой войне. Пусть мог Сид за Санчо биться до последнего вздоха, но порядок всё-таки чтил, даже будь правитель прав, не он вечный ход сущего определил.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: жуковский отрывки из испанских романсов о сиде критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Vasily Zhukovsky The Cid analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
— Перечень критических статей на тему творчества Василий Жуковского
— Песнь о Сиде