trounin.ru

Невероятно трудно рассказывать про писателей, сумевших сообщить о себе достаточно при жизни. Это порождает невозможность интерпретации фактов, должных подаваться в авторской редакции. Остаётся затрагивать моменты, которые писатель обсуждать не стал. О чём умолчал Лондон? Он мало говорил о детстве, о семейной жизни, но информация об этом находится в его письмах. Зато о юношестве, писательском ремесле, путешествиях, тяготах — им сказано предостаточно. Порядком сказали и биографы, в меру довольно изложив от них требуемое. Что оставалось Андрею Танасейчуку? Грамотно скомпоновать, представив текст на читательский суд.

Андрей Танасейчук — специалист в области американской литературы, особенно её периода с XIX по начало XX века. Составив жизнеописания Амброза Бирса, Майн Рида, О. Генри и Эдгара По, Андрей принялся рассказывать о наиболее именитом американце — про Джека Лондона. Вероятно, иначе не приходится судить, как раз потому Джек Лондон и приковал интерес Танасейчука. Быть специалистом в области и обойти столь именитого писателя — непозволительное упущение.

Говоря о Лондоне, все вспоминают обстоятельства рождения писателя. Но лишь Андрей брался утверждать однозначно — Джек не знал, кто является его отцом. Танасейчук посчитал нужным упомянуть пристрастие писать на астрологические темы у человека, которого традиционно принято считать за отца Лондона. Об отчиме Андрей практически ничего не говорил, лишь обозначив обстоятельства, почему тот стался немощен помогать семье, вследствие чего Джек с юных лет оказался вынужден постоянно зарабатывать деньги, находя слишком мало свободного времени на увлечения.

Традиционно Танасейчук рассказывает про следующие обстоятельства: как Джек был устричным пиратом и борцом с ними, как плавал к Курильским островам, где бил котиков, как трудился на джутовой фабрике, про первые рассказы, об армии Келли, Аляске, про появление устойчивого желания писать, про Анну Струнскую, про пристрастие к алкоголю, о неудачах, связанных с горемычным путешествием на Снарке, про постоянный крах надежд. Кроме того, Андрей сообщил про первые увлечения девушками, охлаждение отношений с первой женой, подробно про корреспонденции с Японской войны.

В целом надо признать, ряд любопытных обстоятельств читатель всё же узнавал. Кто не был знаком с письмами Джека Лондона, находил интересные подробности. Преимущественно это касалось пребывания на Японской войне, где нашлось место недопониманию. Джек никак не видел в японцах людей, способных быть близкими американцам, что во многом связано со стойким комплексом величия белого человека, причём с упором на англосаксонское происхождение. Но Танасейчук посчитал возможным представить русских гораздо ближе по духу, должных быть понимаемыми Лондоном за белых людей.

Другой любопытный факт — объяснение пожара в Доме Волка, в строительство которого Джек Лондон вложил наибольшее количество средств и сил. Версия о завистниках была отвергнута, так как американцами было проведено расследование, пусть и через восемьдесят лет после происшествия, были высказаны домыслы о способности некоторых материалов самовозгораться, того же скипидара. Версия вполне способна иметь право на жизнь, что не исключает более прозаических причин, к чему Танасейчук внимания не проявил.

И, как всегда, берясь за биографию Джека Лондона, ожидаешь увидеть очередное мнение о смерти писателя. Сам ли он пожелал умереть или то явилось роковой случайностью? Или всё-таки у Джека закончилось здоровье? В словах Андрея нет явной уверенности, он скорее согласился с точкой зрения Ирвинга Стоуна. Однако, раз Танасейчук упомянул скипидар ранее, мог развить тему далее, поскольку говоря о чрезмерной пропитке строившегося дома данным веществом, Андрей мог поинтересоваться, какое воздействие оказывается на организм, вроде развития почечной недостаточности, которая и стала основной дисфункцией, заставившей Лондона принимать наркотические анальгетики.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Интерпресскон-2016 | Номинация «Критика, публицистика, литературоведение»

В ранней библиографии Андрея Танасейчука присутствуют работы, анализируя которые можно придти к заключению, что данный автор специализируется на литературе США периода её становления. А ежели его диссертация была посвящена творчеству Амброза Бирса, то написать биографию Эдгара По он был просто обязан, тем более, как говорит сам Андрей — подобного давно никто не делал, за исключением работ раннего советского периода, где не учитывался ряд важных фактов, открытых позднее. Так кем был Эдгар По?

Танасейчук начинает издалека, сообщая свидетельства, относящиеся к его предкам. Не каждый читатель по достоинству оценит желание биографа разбираться в незначительных деталях, когда главного героя с обложки всё нет и нет. Так уж сложилось, что родился Эдгар По в театральной среде, рано потерял родителей и воспитывался в семье шотландца Джона Аллана. Рассказав предысторию будущего поэта и писателя, Танасейчук принимается выгораживать взявшего его на попечение человека, умелого дельца с требовательным подходом ко всему. Читатель ещё не видит, каким Эдгар По станет в итоге, наблюдая за буднями противоречий и столкновений, не дающих раскрыться творческому потенциалу.

Танасейчук так строит повествование, что Эдгар По предстаёт перед читателем в виде мнительного человека, не желающим мириться с обстоятельствами. Ему хочется творить и быть независимым, но он долгое время продолжает зависеть от Джона Аллана, прося того заплатить по карточных долгам и помочь уйти со службы в армии. Далеко не сразу читатель поймёт, откуда начинается поэт, зато истоки беллетриста найдёт сразу. Нужда толкала Эдгара По — без неё мы бы и не знали о том, что он вообще существовал.

Литературные журналы того времени гнули выгодную для них линию. Они объявляли конкурсы, участники которых оставались неизвестными, кроме победителя. Остальные писатели после уже не имели прав публиковать свои произведения где-нибудь ещё, а сами журналы безвозмездно и без указания имени автора печатали их в следующих своих выпусках. Подобные условия весьма несправедливы, однако у Эдгара По не было таланта к другому мастерству, поэтому он писал, оставался в тени и продолжал желать когда-нибудь проснуться знаменитым. Танасейчук умело погрузил читателя в атмосферу середины XIX века.

Эдгар По негодовал, понимая никчёмность обходящих его на конкурсах произведений. Умея критиковать, он нажил врагов среди благодетелей, не говоря уже о писателях и людях, занимающихся литературной деятельностью. Его претензии были обоснованными, но кто же из современников мог признаться, будто его труды действительно отвратительно написаны и смысла для их создания никогда не существовало. Сам Эдгар По совершенствовался в малой форме, создавая уникальные произведения, хотя и преимущественно в мистических тонах. Он стал автором первого детектива и он же создал жанр мистификаций, выдавая за правду то, чего на самом деле не было, или описанное им происходит в настоящий момент.

О личной жизни писателя Танасейчук практически ничего не говорит. У Эдгара По была жена, которая удостаивается упоминаний лишь из-за приступов обострения туберкулёза, сказывавшихся на его самочувствии. В остальном же Эдгар По жил литературными делами, найдя себя в издательском деле и в умении читать лекции. Он имел успех при жизни и когда его миропонимание пошло по новому пути, тогда жизнь его внезапно оборвалась, оставив потомкам в качестве наследства пророческую «Эврику», когда Эдгар По отошёл от мистического в угоду осознания действительных человеческих возможностей.

В целом, у Андрея Танасейчука получилось рассказать про Эдгара По. Пусть и сложно. Однако, вполне в духе того, чьё лицо смотрит с обложки.

Автор: Константин Трунин

» Read more