trounin.ru

Говорить об особом положении русского народа хорошо, но не стоит забывать, насколько преобладает число безответственных людей, губящих всякое благоприятное впечатление. Это среди мастеровых встречаются ответственные рабочие, готовые самозабвенно трудиться, обеспечивая государство славой и ничего за то не требуя. В прочих слоях населения всё далеко не так просто, особенно когда речь касается власть имущих. Что им стоит пообещать? Они и обещают, заранее не собираясь совершать осуществления данного слова. Лесков и про таких деятелей не забывал, им он и посвятил такое произведение, имя которому «Белый орёл».

Имея особый статус, орден Белого орла в Российской Империи не нёс существенных привилегий. Им одарённые получали его в обладание, тем и ограничиваясь. Следовательно, допустимо предположить, таковой можно вручить всякому, ничем себя не обязывая. О том и писал Лесков, от лица одного действующего лица пообещав орден лицу другому. Для того требовалось малое — совершить ряд обозначенных деяний, после чего предстояло оказаться представленным к награде. Само собой, выполнив поставленную задачу, герой произведения окажется с единственной заслугой, прозываемой «утёртым носом». Не стоило рваться, не запросив гарантий получения награды. Да никто никогда в том не утруждается: выполняй, либо иди на четыре стороны.

У Николая имелся яркий пример, связанный с деятельностью одного из пензенских губернаторов. Тот за долгий срок нахождения на руководящей должности никого не удосужился облагодетельствовать. За раздачей обещаний никаких наград не следовало. А если кто и получил в итоге орден Белого орла, то скорее всего он сам. Читатель обязан усвоить элементарную истину — ежели стал жертвой шутки, в следующий раз будь осмотрительнее. Власть имущим от обид холодно не становится, у них даже уши не горят. Они всего лишь добиваются им требуемого, забывая обо всём остальном. Как раз они и распоряжаются чистить ружья кирпичом, поскольку им глубоко безразлично, какими то последствиями обернётся в случае войны.

Схожим повествованием Лесков наполнил произведение «Леон дворецкий сын, застольный хищник». На первый взгляд читателю кажется, что перед ним рассказ про лакеев, чьё мастерство передаётся по наследству от отца к сыну. Они умельцы особого рода, ничем не уступающие по значению мастеровым. Но пока в Туле созидают прекрасные творения рук человеческих, эти с особым умением прикипают к хозяйскому телу, становясь неотъемлемой частью его существования. При более пристальном внимании понимание происходящего на страницах расширяется. Не просто лакей перед читателем. Лакей для него — описательная характеристика. Таковые могут быть кем угодно и находиться рядом с любым человеком, если то им сулит получение выгод. Этим личностям и ордена не нужны, поскольку им приятнее получать крохи с господского стола, в числе коих и разномастные награды перепадают.

Тут приведено не совсем точное описание изложенного Николаем. Но нельзя толком представить, какой цели желал достичь непосредственно Лесков. Он итак шёл по краю, рискуя получить негативные отклики о творчестве, тем более к нему итак проявляли интерес, связанный с опубликованным сказом «Левша». Будучи постоянно в противостоянии с действующей системой, Николай приоткрывал завесу тайны над должным оставаться без внимания. А на самом деле, ничем особенным Николай не удивлял. Описываемых им деятелей хватало не только среди русского народа, таковых предостаточно в среде всех наций на планете: есть среди них талантливые, а есть и посредственности, как есть заботящиеся об общем благе, так и не считающие себя кому-либо чем-то обязанными.

Автор: Константин Трунин

» Read more

«Левша» — самое знаменитое произведение Николая Лескова, чтением которого чаще всего и ограничивается читатель. Оно сродни «Аленькому цветочку» Сергея Аксакова — вроде бы творение глубоко личное, но всегда воспринимаемое за неотделимую составляющую народного творчества. Как не подходи к смысловому наполнению, обязательно встретишь множественные разночтения. Неважно о чём писал Лесков до и после, так как то становится на фоне «Левши» вторичным и порою даже воспринимается лишним. Ошибочность сего мнения не подлежит опровержению, ведь читатель всё понимает так, как ему о том будет рассказано, поскольку лишён права на собственное мнение, да к таковому он вовсе и не стремится.

Началом действия Николай определил сказ о добродушном правителе России Александре Павловиче, что всему дивился, будучи гостем на англицкой земле. Что ему не покажи — всё вызывало восторг. Благо при нём был казак Платов, скептически относившийся к англицким диковинам. Именно ему принадлежит открытие, опозорившее англичан. Самое дивное среди имеющихся у них див оказалось выполненным тульским мастером Москвиным. Вот тогда-то и появится перед взором Александра Павловича блоха, заводимая ключиком. Заплатит за неё он миллион серебром, ещё и за футляр доплатив, ибо жадность англичан не так-то просто утолить. А потом о той блохе и вовсе все забудут, покуда не найдёт её среди прочих диковин новый русский царь Николай Павлович, которому и будет объяснено Платовым, откуда она взялась.

Современникам Лескова таковой сказ не мог понравиться. Сугубо из-за отношения к Николаю Павловичу, что был хорошо известен за жестокое и недальновидное правление, сковывавшее Россию, едва ли не отбрасывая страну на уровень допетровских времён. У Лескова он показан радетелем за русскую землю, верящий в её народ и готовый на всё, лишь бы утереть нос англичанам. Благо он хорошо знал, насколько способные в Туле мастера, которым под силу не только подобную блоху выковать, но создать нечто ещё более уникальное. Собственно, возникает интрига! Смогут ли русские превзойти создателей блохи? Читатель знает — смогут. Другое дело, к чему это в дальнейшем приведёт.

В том и не люб должен быть сказ Лескова для современников, увидевших в Николае Павловиче не только радетеля, а к тому же и человека, обделяющего государство ценою тщеславия. Блоху, выкупленную за миллион, он бесплатно подарил обратно, отправив вместе с нею за границу одного из тульских мастеровых, попавшего под горячую руку Платова. Лесков усилил нажим на негативное восприятие, показав отношение к левше, высоко ценимого в Англии, но уподобленного сору под ногами в России. Получается так, что английские мастера на вес золота, поскольку их мало. Зато в России собственным мастерам цены нет, так как их настолько много, что можно смело сгноить, не заметив потери.

Только одно останется непонятным. Как в стране, переполненной гениальными людьми, царствуют порядки, характеризуемые недальновидностью? Этот вопрос вопросов так и не удалось разрешить до наших дней. В России продолжают гордиться соотечественниками, нисколько не заботясь об их благосостоянии. Как прозябали талантливые мастера, так и остаются без признания, обречённые выполнять не годящуюся для их способностей работу. Зато иностранные специалисты, ничем не лучше российских, в самой России пестуются, ибо те знают себе цену.

Прав Лесков и в том, показав, почему Российская Империя проиграла Крымскую войну. Очевидность заключалось в банальном — какое бы отличное ружьё на имел на вооружении русский солдат, он ухаживает за ним так, словно в руках у него нечто посредственное. Причём не сам он на такое отважился — так ему сказало делать начальство. И проблема России в том и заключается, что талантливый народ должен следовать указаниям выбившихся на руководящие должности людей, только на то и способных, как раздавать распоряжения, более ничего не умея.

Один раз, уже после смерти Николая Лескова, народ получил в руки власть и распорядился ей таким образом, создав сильнейшее государство на планете, заложившее основы существования другой страны, продолжающей пользоваться достижениями канувших в былое поколений. И пока народ снова не получит в свои руки власть, до той поры не видать нового расцвета. Почему? Вспомните обстоятельства смерти левши. Ценя русский народ, им же он оказался предан, растерзан и смешан с дорожной пылью, ибо такие указания шли сверху, против чего никто не смел возражать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Ещё одним воспоминанием поделился Николай Лесков с читателем. Он вспомнил про Несмертельного Голована, о котором имел представление до семилетнего возраста, а после потерял из виду. Этому человеку везло в том, что он не боялся смерти. Куда бы не несла его жизнь, всюду он удивлял людей своей живучестью. Особенно его удача пригодилась во время эпидемии, называемой пупырух, а в более обыденном понимании — сибирской язвой. Вот где он сумел принести пользу. Ухаживая за умирающими, он знал некий секрет, поскольку болезнь обходила стороной и его домашний скот.

Существование Голована — движение в неизвестное. Не получится установить для него цель. Он просто существовал, живя ради необходимости жить. Лесков мог измыслить для него разное или припомнить всякое, наполнив этим страницы произведения. Глубокого погружения в прошлое не планировалось, достаточно осознания факта, что Голован уникален. Если и была во всём замешана алхимия, то осталось на уровне слухов. Во всяком случае устанавливается точное обстоятельство, согласно которому Голован не подвергался хворям, за счёт чего Николай сумел описать данную его удивительную особенность.

Но жизнь всё-таки отличается особой сложностью. Мало показать способности главного героя данного повествования. Нужно дополнение в виде иной особенности, доступной пониманию. В качестве таковой Лесков предложил загадочную ситуацию с появившимся из ниоткуда лицом, смевшим унижать Голована и требовать от него денег. Люди удивлялись, видя как, ничего прежде не боявшийся, человек принимал с покорностью грубое к себе обращение и старался раздобыть требуемое, никак не отвечая на недоуменные взгляды.

Жизнь настолько сложна, что даваемый на вопросы ответ почти никогда не удовлетворяет любопытство. Отчего же, когда никто не знает, находится человек, ведающий скрываемый от всех секрет? В который раз Лесков превращает ладное повествование в исповедь единственного человека, в чьи слова необходимо поверить? Снова читатель вынужден пожать плечами и принять ему навязанное мнение, продолжая оставаться в сомнении.

Может потому и не воспринимается повествование от Николая ладно изложенным, поскольку было важнее отразить моменты прошлого. С Голованом случались определённые события, значит их и нужно отразить на страницах произведения. Каким бы это сумбурным не показалось, другого Лесков сделать не мог. Взявшись вспоминать былое, он обязался сообщить известное ему прежде или ставшее понятным лишь сейчас. Но прошлое безвозвратно ушло, о чём опять приходится вспомнить.

Николай тщательно документировал должные быть сохранёнными фрагменты. Так в тексте появляется описание глупости русских мужиков, издавна живущих на земле, забывая её оформить по закону. Когда случится пожар, тогда будет поздно разбираться, где чей ранее был надел. Остаётся верить на слово свидетелям, хотя суду следовало отказаться от сомнительных показаний. Ничего тут не сделаешь. Всё равно ещё не раз русский мужик окажется в глупом положении, причём ссылки на «авось» не потребуются.

Осталось завершить историю о Несмертельном Головане. Как же он после жил? Почему терпел унижения, если оного не заслуживал? Тут не предполагалось создавать таинственность. Жизнь сама всё расставила по местам. Пускай допускалось остановиться, призвать к рассудительности и разъяснить ситуацию. Впрочем, Лесков жил и творил задолго до писателей, творивших через сто лет после него, находивших в сюжетах место для восхваления голованов и порицания их соперников. Хотелось бы сказать: живи и помни. Но сказать не получится, так как несерьёзно допускать смешение произведений, пусть и близких по идее, зато в действительности не имеющих иных общих черт.

Автор: Константин Трунин

» Read more

От сохранения прошлого нет пользы. Устраняется информационное голодание, ничего другого полезного не сообщая. В плане важной для государства истории — ведение хроник обязательно, а вот касательно всего прочего — сомнительно. С другой стороны, пусть будет, ежели оказалось сохранено. Частично пользу принёс и Николай Лесков, рассказывая о былом, понимая, ушедшее кануло в Лету, не представляя интереса ныне живущим. Тем более не заинтересует людей в будущем, ведь не важно, чем прежде славилось то или иное здание, какие страсти кипели вокруг и внутри него. Потому и польза сомнительна, так как это интересно узкому кругу лиц. А в перспективе интересовать вообще перестанет.

Рассказать Лесков решил о кадетском училище. От себя он строил повествование или нет — установить трудно. Сам он если и учился, то не столь успешно, как о том желается думать. Его занимали люди, работающие в данном учреждении. Каждый из них — уникальная личность, заслуживающая отдельного упоминания, коли Николай нигде не дополняет сверх должного. Усвоить текст в той же мере затруднительно, учитывая важность повествования непосредственно для Лескова, являвшегося свидетелем описываемого, тогда как остальным предстоит скучать.

В годы николаевского правления думать о необходимости образования не приходилось. Умные люди государству не требовались. Хватало дошедших до мыслей о бунте декабристов, чтобы в дальнейшем преподавать науки подрастающему поколению с максимально возможной строгостью. Не существует хуже вольнодумства, сравнимого с сочинением стихотворений. Именно по данной причине сочинителей виршей сурово наказывали, не жалея палочных ударов. Стоило бы сказать спасибо Рылееву, окончившему сей монастырь ранее. Отяготив собственную судьбу, оной он наградил ещё не родившихся россиян, оказавшихся должными тянуть неведомую им лямку, просто из-за чьего-то желания думать о будущем других, лишая любых надежд на лучшее.

Требовалось найти общий язык и с церковью. Будучи подконтрольной правительству, православная религия продолжала оставаться в стороне, на свой манер воздействуя на умы молодёжи. Не должно быть конфликта между священником и директором училища. Но конфликт будет. Не станет кто-либо из них мириться с необходимостью подчиняться. Стоящий над верой чиновник обязан требовать к себе уважение, действуя против, когда ему чинят в том препятствия. Это показано в качестве дополнительного и весьма важного штриха.

Появляются на страницах и прочие работники училища. Важное место отводилось доктору, заботившемуся о здоровье питомцев. Он мог питаться вместе с ними в столовой, а то и проявлять сочувствие или строгость. Любящий своё ремесло человек — такого всегда приятно описывать в произведениях, будь они художественного или описательного толка. Не до конца он должен был быть именно таким, как того много позже желалось видеть Лескову. И так как прошлое безвозвратно ушло — ушли в небытие и прежде жившие люди.

В 1885 году Николай дополнит «Кадетский монастырь» главой о поваре. Видимо, это имело существенную важность. Особенно, учитывая такое обстоятельство — повар умер прямо за плитой. Потребовалось найти ему замену, что стало значительной проблемой. Редко замечаемый на рабочем месте, находящийся вне осознания присутствия, именно повар определяет, какое самочувствие должно иметься у учеников. Если хорошо накормит — не появится нареканий. Ежели плохо — удостоится порицания. Но всё равно останется неведомой личностью для многих. Исключением станут люди вроде Лескова, испытывающие необходимость фиксировать в памяти мельчайшую деталь, находя для неё после место на страницах произведений. Так и оказался повар в качестве дополнения к уже имевшемуся тексту.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Порою натура русского человека требует разгона чертей, постоянно утомляющих тело и душу необходимостью размышлять над судьбами России. Основательно устав, русский человек заказывает ресторан, созывает всех знакомых и устраивает шумное гульбище, требуя осуществления всех приходящих в голову желаний, круша всё встречаемое на пути. Этот обряд называется чертогоном. Лет ему много, знает о нём не каждый, если никогда не бывал в Москве. Именно москвичи падки на гон чертей, не станем думать вследствие каких причин. Лесков стал свидетелем оному в годы своей молодости, когда напросился погостить к дяде. И сразу оказался причастным к готовящемуся мероприятию, чтобы навсегда его запомнить.

Дядя у Лескова оказался щедрым человеком, поскольку был богат и денег не считал. Захотелось ему закатить пир, для чего он сразу направился в ресторан и предупредил о готовящемся торжестве. Из меню он выбрал по сто блюд, а после отправился по Москве приглашать всякого встречного, если знал его хотя бы самую малость. Никто не отказывался придти. И вот в назначенный час понеслось. Что происходило на пиру Лесков не помнит, ибо напился и пришёл в себя значительно позже. Увидеть ему пришлось разгром невиданных масштабов. Дядя с друзьями похоже действительно чертей гонял, иначе не объяснить подобного отношения к чужому имуществу. Но на том чертогон не закончился.

Причудами полнятся москвичи, стоит им того захотеть. Пожелают нечто купить — ничего не остановит. Не чарочку кваса купят, а всю бочку опорожнят. Колёса с повозки снимут, так как они им понадобятся для осуществления некой безумной идеи. Деньги разлетаются по ветру, потому речь уже не о чертогоне, а о другом процессе, не настолько мистическом. Просто выход эмоций идёт в качестве разгрузки за потраченные нервы. Получается так, что подстраивая жизнь под заработок денег, москвич однажды испытывает достижение критического момента, после которого копить денежную массу становится бессмысленным. Вот тогда-то и начинается чертогон, лишённый всякого смысла, зато жизнь снова входит в прежнее русло: появляется необходимость остудить голову и приняться за заработок денег с удвоенным усилием, с каждым днём приближая очередной момент для гона чертей.

Лесков уверен, подобное возможно лишь в Москве. Более нигде чертогона на просторах России не случается, а может оного не бывает во всём остальном мире. Свою роль играет натура русского человека и его работоспособность, всегда направленная на созидание ради последующего разрушения. Ведь так и случается, какой исторический отрезок не возьми: всегда созидание предшествует выбросу эмоций. Никогда ещё не бывало такого, чтобы русские избежали критического момента, не изливая накопившуюся энергию через край. Только в случае москвичей подобное случается чаще, и направлено оно в более мирное русло, где разрушение ограничено незначительными рамками. Страшно представить, какой силы мог быть чертогон, попробуй москвичи сдерживаться на протяжении веков или хотя бы десятилетий. Впрочем, кажется подобное уже случалось, если со старанием попытаться найти признаки чертогона, наложив их на общее накопившееся возмущение.

Николай не предлагал читателю вынести определённую мораль. Он просто вспомнил случай из собственной жизни, достойно дополнивший написанные в 1879 году произведения. Всякой мысли находится место в России, как ещё больше возможных вариантов бытия, одновременно применяемых, только редкие из них остаются в памяти. В том-то и заключается заслуга писателей, предпочитающих в произведениях опираться на конкретные эпизоды человеческого общества, созидая для потомков бесценные картины уходящих в прошлое событий, нравов и обычаев.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Среди персонажей Николая Лескова нашлось место и такому, имя которому Шерамур. Задумайтесь, каково это — не брать ничего себе, постоянно делясь с другими? Ещё лучше, если получится накормить. Стоит ему подарить рубашку, дабы прикрыл голое тело, он её отдаст другому нуждающемуся. А ежели попросит денег на определённые цели — обязательно вернёт сдачу. Если таковой человек существовал в действительности — им стоит восхищаться. Не всякий согласится жить мыслями о других, никогда не задумываясь о собственных предпочтениях.

Причина любви к людям должна быть объяснена. Согласно Лескова получается, что Шерамур — сын мизантропа и крепостной крестьянки, выросший под опекой состоятельного отчима. Не должный иметь твёрдой опоры, он её и не имел, не соглашаясь принимать предложения остепениться. У него и цели не было, кроме единственной: всех следует накормить. Стоило у него на руках оказаться наличности, как она тут же тратилась на еду. И так из года в год, словно плыл Шерамур по течению жизни, неизменно числясь любимчиком богини Фортуны, иначе давно бы померк для него свет.

Про такого человека требовалось рассказывать основательно. Лесков не стал останавливаться на краткой вводной, наполнив повествование всевозможными обстоятельствами. Встречается на страницах симпатия девушек к главному герою. Причём такая, от которой тому стало стыдно. К нему не просто проявили внимание, а ещё надушились и создали романтическую обстановку, от которой он пришёл в недоумение. Неземным созданием кажется Шерамур, ежели человеческое ему чуждо. Читатель обязательно придёт в недоумение: как устроен мыслительный аппарат главного героя? Ведь нет у него ничего за душой, как пуста и сама душа. Об одном и том же приходится говорить Лескову, постоянно упоминая привычку Шерамура делиться с окружающими.

Лучше такого персонажа отправить подальше от России. Например, во Францию. Оттуда на войну. А после куда угодно, ибо после войны жизнь Шерамура должна претерпеть изменения. Понятно, как именно ему удалось добиться высочайшей степени уважения, но непонятно другое. Каким образом раздающий всё у него имеющееся, Шерамур сумеет накопить наличность. Яснее становится тогда, когда выясняется, что он сумел найти девушку, способную выгодно воспользоваться щедростью мужа, придав сему увлечению приличный вид, сделав из мужа состоятельного человека.

Необычность Шерамура объясняется им самим. Читатель отвык от подобных персонажей, возможно уже забыв, каких личностей описывал Николай в первых произведениях. Уже тогда казалось, что за странностью должно скрываться нечто позитивное. В данном случае описание было доведено до логического конца. Каким бы не являлся Шерамур, всё-таки он предпочитал заботиться о других, не думая о себе.

Так и желается сравнить портреты Однодума и Шерамура. Если первый существовал ради самого существования, всё равно задумываясь о дне грядущем, то второй вообще не придаёт смысла с ним происходящему, не думая, к чему о чём-то рассуждать, если можно просто дать у него имеющееся другим, без различия, к чему всё это приведёт. В обоих случаях допускалось описание печального исхода, к чему Лесков не стремился.

Описав сдержанность и щедрость, осталось разобраться с другой особенностью человеческих побуждений, когда возникает желание забыться, устав от приевшейся обыденности. Что совершал Шерамур из добрых побуждений, такое же могли делать и другие, но забыв обо всём на свете. Собственно, в том же 1879 году Лесков написал рассказ «Чертогон», где и поведал об ещё одном качестве русской души, нуждающейся в периодическом гоне чертей.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Живите честно, верьте в Бога и не требуйте для себя ничего, что бы вам желалось получить. Поступай так каждый — быть всеобщему счастью повсеместно распространённым. Но до той поры, пока люди ждут помощь от государства, почитают навязанные сверху религиозные представления, они не смогут достигнуть осуществления возводимых в мечту устремлений. Необходимо показывать на личном примере, никогда к такому не призывая других. Все должны придти к подобному мнению самостоятельно. Но нет в человеке потребности соответствовать собственным ожиданиям. В то время как встречаются те, чьё поведение скорее вызывает недоумение, хотя является ровно тем, чего более всего хотелось видеть.

Жил в России Однодум, либо он влачил жалкое существование, а то и мирился с текущим положением дел. От государства получал жалованье в десять рублей, чем старался довольствоваться. На эту сумму себя не прокормишь, не говоря уже о семье. Имея возможность обирать людей, Однодум до такого не опускался, чем удивлял начальство. Подумать только, чиновник довольствуется заработной платой, не помышляя о дополнительных доходах. Нужно в это только вдуматься! Государство специально создаёт условие для преступной деятельности, чтобы за это же журить население. Мало вдуматься! Требуется понять, отчего начальство само удивляется, видя среди себе подобных честного представителя.

Однодуму предстоит отвечать на вопросы, неизменно встречая недоумение на лицах собеседников. Он не боится оказаться в тюрьме, поскольку понимает: заключённых кормят лучше, им дают крышу над головой и не требуют исполнения обязательств. Будучи честным, Однодум в любой момент может за это пострадать. Мало того, что он прямо говорит начальству о проблемах, так он ещё сомневается в пользе православия. По его мнению — данная религия сомнительна. При этом Однодум верующий человек, любящий читать Библию. К тому же он умеет гадать по священному писанию, тем доводя собеседников до исступления, ибо может предсказывать неприятности государям, имея подтверждение уже исполнившихся прогнозов.

Придерживаясь негативного мнения о происходящем, Однодум поддерживал политику государства. Он считал полезным делом постоянно поднимать подати, только с условием, что богатые должны платить больше, но никак не наравне с бедными. Читателю приходится соглашаться с такими речами, находя в них сходство с имеющим место быть. Да вот чего не желал Однодум, о чём он бы не имел определённое представление, ничего не изменилось в требуемую им сторону. Положение в стране осталось неизменным, словно всё продолжает движение в прежнем ритме.

Ни к чему высокое жалование, награды и внимание. Однодуму лучше жить вдали от дрязг, тихо занимаясь любимым ремеслом, получая от его исполнения удовольствие. Дай ему орден: он протрёт металл тряпочкой, обмакнёт материю в благовония, посмотрит на сделанное и навсегда уберёт с глаз долой сию ненужную ему вещь. Не для того он живёт на свете, чтобы почивать на лаврах или ожидать исполнения мечтаний. Однодуму известно — ничего всё равно не изменится, скорее станет много хуже. Потому пусть платят ему мало и не улучшают условий существования. Уж лучше существовать без потрясений, нежели подвергаться благотворному влиянию сомнительного качества реформ.

Как знать, к чему Лесков решил продолжать повествовать в полюбившейся ему манере обличения. Может для того, дабы представить читателю Однодума — частого для России человека, предпочитающего созерцать действительность, живя честно и терпя непотребства от других. Он обязательно выскажется, но не станет настаивать на осуществлении перемен. В том и соль человеческого социума — смирение ведёт к счастью.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Высказывая недовольство церковью, Лесков не забывал о пастве. Не одних священнослужителей необходимо обвинять в присущей им греховности, оной переполнен и мирской человек. Он то и побуждает идти против истины, давая ему желаемое, лишь бы отделаться малой кровью. Казалось бы, оформи брак полагающимся гражданским способом и после венчайся в церкви, либо наоборот. Но везде надо платить деньги, которые нет желания тратить на формальности. В обход кассы всегда дешевле: гласит истина. Да вот, сделав дело тайно, оказываешься в итоге без всего.

Запись о смене гражданского состояния нужна в любом случае. Иначе ничем не сможешь подтвердить. Может казаться, будто всё сделано правильно, пусть и с некоторым отступлением от ряда процедур. Как же быть, когда окажется, что, заплатив за определённое, оное оказывалось выполненным сугубо на словах? Не с кого будет спросить. И со священников такой же спрос. Они потому и брали мало, так как не собирались исполнять от них ожидаемое до конца. Деньги-то они взяли, но и запись сделали в обход кассы: таковой, разумеется, не сделав.

Подобный подход к профессиональным обязанностям принято называть халатностью. Раз взялся, то выполняй от тебя требуемое до конца. Смущает единственный момент. Коли совершён сговор, так о нём никому уже не сообщишь. Значит, допустимо опустить формальности, дабы не усугублять ситуацию и не привлекать дополнительный интерес. Осталось понять, как к сему относиться оплатившим услуги, пускай и меньше необходимой суммы. Получается, требовалось обговаривать всё заранее. Но чаще мало кто имеет полное представление о чужих обязанностях.

Бытовало в русском обществе и другое явление — прозываемое фиктивным браком. Ежели кому-то таковой оформить — всё делалось согласно закона, после чего супруги расходились по сторонам. У Лескова есть пример, как счастье молодых оказалось разрушенным просьбой подруги. Той понадобился фиктивный брак. В итоге подруга передумала разводиться, заставила мужа её содержать, отчислять часть заработной платы, а жить где угодно, только не с ней. Вроде ничего особенного, пока читатель не ознакомиться непосредственно с пересказом Николая.

На самом деле Лескова не интересовало, почему люди оказываются пострадавшими и не пытаются бороться за восстановление справедливого к ним отношения. Всякому хитрецу наказание по хитрости его. Иных рассуждений тут быть не может. Лучше переплатить и сделать всё правильно, нежели после стенать и укорять людей в свинском к ним отношении. Разве гоже свинью бить по роже, коли сам свинья тоже? Поиск выгоды никогда до добра не доводил, обязательно случится подвох с печальными последствиями. Хорошо, если это не разрушит жизнь. Лучше дать на рубль больше, чем плеваться за зажатую копейку на сто рублей горше.

Разбираясь с творческим наследием Николая Лескова, видишь, как мало уделяется внимания его критическим воззрениям на действительность. Он словно выпал из литературной жизни, создавая произведения для избранных. Несмотря не то, что есть о чём размышлять, понимая важность написанных им именно в этот период работ. Пусть он плевал в душу русскому человеку, попирал должное быть принимаемым без возражений, но всё же выражал честное мнение очевидца, желая сообщить о том всякому желающему. Его могли слушать современники, чего не скажешь о потомках. Многое оказалось преданным забвению. Хорошо известно, как Лесков надолго выпал из читательского внимания, почти так и не восстановив позиций, за исключением некоторых произведений, далее которых чтение им написанного чаще всего заканчивается.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Обличать, так обличать! Начав «Некрещёным попом», Лесков продолжил «Мелочами архиерейской жизни», «Архиерейскими объездами» и «Епархиальным судом». Причастный к лицезрению жизни священнослужителей, наблюдая за совершёнными ими неблаговидными поступками, Николай накопил требуемый материал, чтобы дать читателю возможность ознакомиться с богатством имевшейся у него информации. Дабы далеко не ходить, он сразу указал на тех, кто настаивал на казни Христа: на архиереев. Все они разные. Кто-то достоин уважения, иного давно пора изгнать из стен церкви. Но беда в том, что сколько дров не наломай — обязательно получишь прощение.

Не каждый архиерей грешит. Может их не так много. В большинстве они могут истинно веровать и являться примером добродетели. Не их винить за причисление к служителям церкви слабых волей людей, а то и чрезмерно заносчивых. Ничего не сделаешь с добившимися власти над мирянами, показывают они всё у них имеющееся за душой. Не стоит пытаться просить измениться или принять другое решение — никого не послушаются. Они будут ссылаться на повеление Бога, на их веру в него, исполнительность во имя славы его, тогда как низменность их помыслов очевидна всякому, достаточно посмотреть на ими творимое с обыденной точки зрения.

Проблему Лесков видит в необходимости прощать, особенно прощения просящих. Никуда не денешь провинившихся служителей церкви, ведь обратно в миряне отправить не получится. И тут Николай осознаёт обстоятельство — мирян наказывают строже, чем священников. Например, если кто-то из паствы скажет, будто он сомневается в существовании Бога, такой человек подвергнется анафеме или понесёт иное суровое наказание, вплоть до осуждения гражданским судом. А если священник выскажет такое же сомнение — его определят в монастырь, а через месяц вернут к прежним занятиям. Ежели священник задумает рвать в клочья иконы в собственном приходе, через тот же месяц он возвращался обратно, будто ничего не натворил. Такова действительность церковной жизни в середине XIX века, описываемая Лесковым.

Основной грех — пьянство. Оно — краеугольный камень всех проблем. Служителям церкви приходится пить и обязательно каяться. Осталось понять, почему ничего не предпринималось? Зачем пестовалось одобрение грехопадения? Эта проблема возникла не сегодня и не вчера. Она известна с давних пор, какой исторический документ не открой. Или всему голова — «Калязинская челобитная»? Куда девались доблестные мужи, истязавшие тело своё, жившие подобно Христу и стремившиеся к избавлению от любых проявлений мирской суеты? Похоже, то осталось в патериках. Как перевелись богатыри на Руси, так сгинули и отцы духовные.

Понимание происходящего состоит из мелочей. И так получается, что достаточно завестись одной червоточине, как она портит абсолютно всё. Будь церковь строга к оступающимся служителям, определяй им наказание достойное проступка, заставляй каяться и долго вымаливать прощение, тогда паства поверит, отказавшись видеть в заносчивости некоторых служителей проявление подобного относительно каждого из тех, кто причисляет себя к посвятившим жизнь вере в Бога.

Лесков не голословен. Он цитирует дневники, показывая оказавшиеся у него записи без существенных изменений. У него есть выдержки из дел, разбиравшихся на Епархиальном суде, где всё наглядно и понятно: кто, когда, каким образом грешил, какое понёс наказание и где теперь продолжает служить. В том и есть печальное осознание: грешит большинство, получает наказание, возвращается к прежнему месту службы, грешит вновь и так до бесконечности. Как теперь относиться к церкви с почтением, особенно думая о том, как Лев Толстой чуть позже встанет на путь сопротивления, отказавшись видеть подобную организацию в качестве посредника между ним и Богом.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Случилась однажды в Малороссии примечательная история. Проведали люди о том, как жил в тех землях некрещёный поп. Выучился он на священника и служил в определённом для него месте. Не со зла ему того захотелось, так как не ведал он доподлинно деталей своего рождения. А может и не было ничего подобного, не разговорись одна из старух, будто бы ведает она о грехах родителей того попа. Стоит проследить, как именно Лесков подошёл к отражению такого события на страницах ещё одного своего произведения.

Сказывать Николай решил издалека. Жил-был казак, дюже везучий. Что не брал он в руки — всё приумножалось. Каким делом не занимался — никогда не прогорал. Понятна причина зависти людей, желавших видеть, как сей казак окажется подвержен наказанию судьбой. Может он и был наказан, поскольку до пятидесяти лет не обзавёлся детьми. Но стоило родиться мальчику, как обозначились неприятности. Во-первых, пропал племянник. Во-вторых, никто не хотел стать крёстным отцом ребёнка. С последним обстоятельством можно было решить дело миром, согласись казак принять даруемое священником имя Никола: чего ему не хотелось, ибо не следует казака называть именем, каким москалей называют. И пошёл он к ведьме крестить ребёнка, уверовав, будто так лучше, нежели никак. Потому мальчик не был крещён по полагающемуся обряду. А чуть погодя казак попал в острог, обвинённый в убийстве племянника.

Сообщив вводную, Лесков решил перейти к сути. Неважно, как именно рос мальчик. Важно, что он любил Бога, желал служить ему и определил для себя быть попом. Самое время обличить православных светильников, где истинно несущий свет может быть обвинён в смертных грехах, тогда как прочая братия — беспробудно пьянствующая и забывающая обо всём, порою и о Боге — удостаивается почёта от паствы. Нельзя проследить, крестили мальчика в действительности или нет. Николай то доказывает, обвиняя попов в разгульном образе жизни. Он говорит, как и прежде бывали случаи, будто поп проведёт обряд крещения, напьётся и забудет о том записать. По данной причине никто не стал пытаться установить, был ли крещён главный герой повествования на самом деле.

Теперь возникла неприятная ситуация. Стоило сказать помирающей бабке, якобы поп некрещёный, как развернулось едва ли не сражение, грозящее государственным интересам Российской империи. Если поп некрещёный, то получается: кого он крестил — те сейчас такие же нехристи, кого женил — те теперь в блуде живут, кого отпел — подобно псам в земле лежат. Да не таковы казаки, чтобы поношение терпеть, хоть от самого государя, хоть от лиц духовных. Потому заявили они — ежели не признают попа достойным веры православной, тогда проще казакам перейти в веру турецкую. Вот потому и получилось так, что некрещёного попа трогать не стали, найдя возможность разрешить возникшие противоречия самым разумным способом.

Можно поверить Лескову, не задумываясь, какое количество правды содержится в произведении. Оно и не требуется. Подобная история могла произойти на самом деле именно так. Интересно другое, возникающее как раз из отношения людей к церкви, переполненной пороками, но продолжающей считать себя достойным посредником между Богом и человеком. И когда появилась личность, твёрдо верующая и несущая свет, то такая личность сразу подверглась осуждению. Вполне вероятно, у этой истории имелось больше обстоятельств, нежели Николай сообщил читателю. Вышел сносный беллетристический сказ, требующий более детального рассмотрения, а не просто слепой веры в рассказанное.

Автор: Константин Трунин

» Read more