trounin.ru

Разве кто расскажет о тебе лучше, нежели ты сам? Только поверит ли кто? Наоборот, в твоих словах узрят противоречие. Жил ведь иначе, писал о другом, так зачем пытался создать иное впечатление? А кто-то поверит, приняв за чистую монету. В конечном итоге, ежели пытаться уяснить правду, согласившись с Шукшиным в отсутствии оной, станешь на сторону Василия. Хотел он обыденного — понимания. Не придумывал и не измышлял лишнего, подавая действительность без прикрас. И действительность такой и являлась — отрезок человеческого существования, ничего совсем не подразумевающего. Никак не пресловутое стремление разобраться в символике цвета штор или панталон представленных вниманию действующих лиц. Отнюдь, у Шукшина о подобном требуется напрочь забыть. Ежели кому и приспичит, пусть они таким мнением радуют учителей литературы. Читатель, серьёзно относящийся к беллетристике, постарается возвыситься над стандартной трактовкой текста. И хорошо, если такой читатель пожелает ознакомиться с литературным трудом алтайского прозаика.

Шукшин чётко обозначал, для кого он творит. Если ставил фильм, то представлял, сколько людей разом будут его смотреть. Одно дело ставить картину для десяти. И другое, когда зрителей окажется более пяти сотен. В каждом случае нужен особый подход. Как же тогда быть с рассказами? Они предназначены для индивидуального восприятия, поскольку практически не бывает, чтобы с текстом знакомились сразу несколько человек. Ещё лучше, коли читатель станет соучастником творения. Не просто ознакомиться и вынести суждения о ставшем ему известным! Как раз постараться придумать начало и конец, которых произведениям Шукшина не хватает. Собственно, Василий признавался — делал так он специально, с целью привлечь читателя к творчеству. Всё это становится известным из статьи «Как я понимаю рассказ».

Сходные мысли содержались в статье, обозначенной послесловием к фильму «Живёт такой парень». Сам текст является редкостью, сейчас найти его можно в единственном полном собрании сочинений (такой же редкости), либо в биографии Шукшина, куда кусками его цитировал Алексей Варламов. И в этой статье Шукшин отстаивал позицию творца, должного созидать произведения, опираясь на дозволения совести. Когда его смели укорять, будто создаваемые им герои — картонные персонажи, повествовательные длинноты, ничего из себя не представляющие, тогда Василий ссылался на самое естественное — на обычного человека. Это следовало понимать так, что романтизма Шукшин на дух не переносил. Хотите, создавайте не картонных персонажей, избегайте повествовательных длиннот, придумывайте ситуации, он этим заниматься не будет. Наоборот, он брал всё из жизни, оттого и непритязательными кажутся герои произведений, ибо таков человек по своей природе — непритязательный, без особых стремлений и существующий по причине необходимости жить. Не нравится подобное отношение к литературе? Тогда не следует читать Шукшина. К творчеству Василия вполне применим термин реализма. А что есть реализм? Истинно присущее русской литературе направление художественной мысли, свойственное ей настолько, насколько этого придерживалась и русская классика.

Безусловно, не всякий читатель поддержит высказываемые тут мысли. Собственно, для того Шукшин и творил, чтобы, как бы это громко не звучало, подтвердить тезисы Иммануила Канта из учения о трансцендентном и трансцендентальном. То есть всему может быть место во Вселенной, смотря как это стараться понять. Лучше и вовсе не задумываться, для чего совершаются поступки, каким образом таковое происходило с героями Шукшина. Жизнь — есть эпизод, в любом случае должный произойти. Даже ничего не случись — это не значит, будто кто-то тебе потом скажет, что ты прожил картонную жизнь, переполнявшуюся длиннотами.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: шукшин как я понимаю рассказ критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Vasily Shukshin, analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
— Перечень критических статей на тему творчества Василия Шукшина