Константин Паустовский – Рассказы 1954-66
С войны Паустовский словно и не писал отдельных рассказов. Он делился крохами, может устав выражать впечатления, либо полностью отдаваясь крупной форме. Ныне есть выражение — расписывать ручку. По аналогии — Константин не давал засохнуть чернилам печатной машинки. Так в 1954 году он уберегал машинку с помощью рассказа «Днепровские кручи», заодно поделившись размышлением «Рождение рассказа», тем предваряя сборник очерков «Золотая роза». Паустовский серьёзно задумался, глядя на трудящихся вокруг людей. А для чего живёт писатель? Если его просят написать о том же трудовом народе, как он то осуществит, не имея схожего опыта? И придумал Константин написать о писательском ремесле. Какая же это трудная профессия! Нужно грамотно донести до читателя чужие чаяния, чтобы всякий сказал: до чего же правдиво написано! Отправился ради этой цели Паустовский к старому другу, описав всё, что с ним в пути случилось.
В 1956 — году разоблачительного XX съезда партии — Константин поведал рассказ про Ленина, дав ему название «Старик в потёртой шинели». Когда ситуация казалась безнадёжной, на помощь пришёл человек, поддержавший словом. Как после оказалось, им был сам Ленин. В 1957 году рассказом «Уснувший мальчик» Паустовский напомнил про памятник, установленный на могиле художника Борисова-Мусатова. В 1958 — поведал об Италии в рассказе «Толпа на набережной». В 1959 — рассказом «Песчинка» Константин призывал не искать особого смысла в подобных произведениях.
За 1960 год два рассказа: «Рассказ о народной медицине» (пересказ устной истории Довженко) и «Избушка в лесу» (затронута тема рыбалки). Рассказом «Амфора» в 1961 году Константин удивлял читателя доставшимся сосудом, возраст которого никак не меньше двух тысяч лет. О таком обязательно следовало сообщить, как и об особенностях болгар, выражающихся в типичных сугубо им кивании головой при отрицании и мотании — при согласии.
Оставшиеся три художественных произведения малой формы: за 1963 — «Наедине с осенью», где Паустовский старательно отзывался о гениальности Лермонтова; за 1964 — «Ильинский омут»; за 1966 — «Вилла Боргезе» — последний рассказ Константина, прощальное впечатление об Италии, где довелось быть очарованным японкой.
Всего известно о восьмидесяти семи рассказах. Что к ним не было отнесено, то встречается в прочих литературных трудах Паустовского, либо осталось неизвестным современнику и, соответственно, потомку. Забытое обязательно будет обнаружено исследователями, если таковые решат посвятить себя изучению жизни и творчества писателя. Вне зависимости от того, что Константин предстаёт для читателя открытой книгой — это не означает наличия сокрытого от внимания с ним происходившего. Человек редко пишет о себе до мельчайших деталей. То и не требуется. Вполне хватает оставленного наследия, особенно при условии плодотворного труда на протяжении нескольких десятилетий. В случае Паустовского, если вести отсчёт с 1912 года — его творческая активность продолжалась более полувека.
По рассказам замечательно видно, как изначально Константин стремился отражать увиденное. В редкие моменты он предпочитал придумывать, но всё-таки опираясь на известные ему обстоятельства. Зачем домысливать, когда всегда можно найти интересный материал? У читателя не могло сложиться впечатления, будто где-то Паустовский не обращал внимания на допускаемые им перегибы. Все его слова казалась к месту. Ведь должны были быть те старики, юноши, девушки и он сам — как очевидец обозреваемого. И разве не могло быть того лимонного дерева и кружевницы Насти? Не хочется думать и принимать за истину, якобы Константин писал для текущих нужд советского общества, в разные периоды своеобразно тянувшегося из социализма к коммунизму. Нет, Паустовский не слагал гимны, он отражал текущий момент…
Автор: Константин Трунин
Дополнительные метки: паустовский рождение рассказа критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Konstantin Paustovsky, analysis, review, book, content
Это тоже может вас заинтересовать:
— Перечень критических статей на тему творчества Константина Паустовского