trounin.ru

Как отнестись к «Воеводе»? И насколько требовалось привязывать описываемое действие к определённому историческому периоду? Островский отнёс происходящее на два века назад, решив описать события, которые могли иметь место через несколько десятилетий после окончания Смутного времени. Почему Александр всё никак не желал брать пример с подлинного классика российской драматургии — с Сумарокова? Сам сюжет «Воеводы» мог хорошо быть продемонстрированным на фоне седой древности, когда всему могло найтись место, невзирая на успевшее устояться мнение о былом. Да хоть обратись к временам Владимира Крестителя, ещё не задумавшегося о необходимости избавления от язычества. О нравах тех времён не сохранилось подлинно верных свидетельств. Но раз Александр взялся именно за середину XVII века — пускай так оно и остаётся, ибо бесполезно толочь воду в ступе.

Однозначного отношения к пьесе до сих пор не устоялось. Не имелось понимания и среди современников. Кому-то пьеса понравилась полностью, иные оказывались способными признать некоторые части, но были и те, кто не стал признавать за Островским писателя, способного раскрывать сюжеты на историческую тематику. Говорить об исторической составляющей действительно не приходится. Да и само упоминание, к какому времени описываемое следует отнести — авторское предположение. Пусть сохранились свидетельства, согласно которым получалось, насколько Островский старался быть точным, изучал источники, проникался мыслями к мудрости прошедших веков, но ничего не могло спасти им описываемого. И сам сюжет, если он знаком читателю или зрителю, не способен вызвать устойчивого интереса. Ежели о чём и шла речь, то о вседозволенности людей, наделённых правом властных полномочий.

Получалось так, что местный властитель, в роли которого выступил воевода, задумал страдать от амурных страстей. Такому человеку не должна отказывать ни одна женщина, всякой следует проявлять к нему симпатию и отвечать взаимным любовным чувством. Неважным становится и общественное положение женщины, в том числе безразлично, является ли она замужней. Если воевода пожелал иметь отношения, оные ему положены по статусу местного властителя. А если это кому-то не нравится, тот отправится в заточение. Туда же отправится всякая, посмевшая отказать в близости. Причём, воевода не обязан любить одну-единственную. Такого чувства он может придерживаться к нескольким сразу, и каждая из них должна относиться к тому с пониманием. В схожем ключе Островский и раскрывал сюжет. Оставалось понять, насколько он может быть интересным читателю. Оказывалось, интерес проходил довольно быстро.

Невозможно понять, куда исчезает драматургия отношений, так ярко раскрываемая в пьесах на современный лад. Или в произведении на исторические мотивы должно присутствовать нечто далёкое от повседневности? Разве некогда люди жили иначе, думая отличным от нашего с вашим образа мыслей? Это так только кажется, причём из-за невозможности представить, как прежде оно могло происходить. Однако, есть ведь замечательные драматурги, умело подстраивавшие настоящее под былое. Собственно, тем же занимается литература любого века, берущаяся оспаривать право древних на присутствие отличия в суждениях. Просто не может человек представить, будто другие порядки возможны. Но всё это разговоры о пустом, более должные интересовать философов, тогда как простой человек неизменно поверит, живи люди в прошлом согласно его личных дум и убеждений. У Островского такого не происходит, вследствие чего наполнение приобретает вид сухого отстранённого повествования, придуманного от начала до конца.

Снова встретив непонимание, Александр должен был оставить попытки, не растрачивая время на отображение нетипичных для него сюжетов. Да не нам судить, к чему должна лежать душа у талантливого писателя.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: островский воевода критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Alexander Ostrovsky Voivode analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
— Перечень критических статей на тему творчества Александра Островского