Фридрих Готлиб Клопшток «Аббадона» (1748-73)

Жуковский Повести и сказки

Поверим прочим, кто о нём говорил, а говорили о творчестве Клопштока много. Кому сей поэт оказался впоследствии не мил, тот бил по памяти о Фридрихе жестоко. Чураться полагается, не дело поперёд Гёте и Шиллера превозносить, всякий так делать старается, пытаясь творчество Клопштока забыть. Но где же уважение к памяти творцов прошлых лет? Почему с усмешкой воспринимается Клопшток? Подобных ему может в современности нет, и кто бы литературу собственной страны приподнять так смог? Говорите, Гёте и Шиллер — блеск литературы немецкой. Сии творцы — достояние народа. Назовём это суждение — причиной веской, ведь так думает потомок год от года.

Нет, не станем браться за Клопштока всерьёз, не по зубам он людям, кому немецкий язык плохо знаком, оставим то для любителя поэзии Германии и сказочных грёз, готовым настоящее отправить на слом. Обратимся к одному из переводов, что Жуковский оставил. То выдержка из «Мессиады» — поэмы громадной. Василий «Аббадоной» тот отрывок озаглавил, придерживаясь повествования линии главной. Неотступно сообщал, в угоду русской речи дозволяя исправления. Да и сам Жуковский понимал, для чего создаются такие стихотворения. Иной мысли не выразишь, ибо опасно мыслить на тему промысла высшего существа: смысла другого не выделишь, должны быть ясными слова.

Повествование сообщалось в смутных тонах. То нечто из времён, излишне отдалённых. Речь шла не о древних богах? Или о существах, слишком приземлённых? Чертоги ада или сени небес, два лица зрят с поэтического полотна, кто из них ангел, кто бес… или сущность у бытия всего одна? Или братья они, создания вечности порыва? Аббадона и Абиил — их имена. Возмужали братья, поняли в чём сила, разгорелась между ними вражда. И стало важным определяться, за кем пойти, кому служить: за правдой идти — от лжи отдалиться, к правде идти — лжи не может быть. Сатаны ненасытен взор, выбор осуществить потребовал, оттого брат брату выражал укор, каждый из них свой путь исповедовал.

Так отчего возникает проблема в восприятии поэмы? Текста полного для ознакомления не хватает. Да не беда ведь — нет такой проблемы, если кто-то ознакомиться с «Мессиадой» желает. И на русском перевод есть, пускай в прозе сообщаемый. Сложность в другом — нужно себя увлечь, постараться постигнуть предмет интереса к познанию желаемый. Пока же, другого мнения не возникнет, «Аббадона» (в переводе Жуковского) в качестве притчи воспринимается, и даже от этого голова читателя поникнет, поскольку сложно текст воспринимается.

Что становится ясно — держать научиться нужно мысли и дела в узде, поскольку опасно, когда о твоих поступках судачат везде. Поднять руку пожелал? А хватит ли сил? Держать руку в замахе устал? Так поднимать никто не просил. Подними палец, укажи на неправедность поступка, но и палец устанешь держать. В чём тогда должна быть людям уступка? Как раз в том, чтобы мыслей не выражать. От пыла речи — нового не обретёшь, говоря тихо — слова среди прочих утонут, даже в мыслях себя не найдёшь, если мысли те ежечасно стонут.

Буря и натиск — этого не заметит читатель. Достаточно знать, Клопшток такому направлению в немецкой литературе давал ход. Разве плох автор — способов выражения искатель? Не он, так другой писатель обязательно искомое найдёт. Что до прочего, всему своё место будет отведено, возникнет только тогда много общего, историей иного на века вперёд не дано.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: клопшток аббадона критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Friedrich Gottlieb Klopstock Der Messias analysis, review, book, content, Vasily Zhukovsky, The Messiah

Это тоже может вас заинтересовать:
Перечень критических статей на тему творчества Василий Жуковского

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *