Максим Горький «Трое» (1900-01)
Раскольников и близко не стоял! Горький взялся за написание собственного варианта «Преступления и наказания», отказавшись от всего того, в чём — в основном — упрекался Достоевский, чей герой словно объелся спорыньи. Теперь, убивая, человек не впадает в истерику и не лежит после охладевающим бревном. Отнюдь, убивая, человек ведёт плодотворную деятельность, направленную на сокрытие следов и извлечение из содеянного выгоды. Он если и беседует мило с полицейским, тот его и не думает подозревать. Всё в рамках реалистичности, без какого-либо мрачного романтизма, будто бы похожего на действительность. И связь с женщиной лёгкого поведения не выдаётся за нечто принижающее в своей возвышенности.
Публикация произведения «Трое» далась Горькому с трудом. Журналу «Жизнь» она и вовсе стоила закрытия. Не могла власть стерпеть гимна асоциальному образу существования. Не должен человек осознавать себя через творимые им в угоду личных интересов бесчинства. Ежели и делать нечто, то прикрываясь благочинностью. Максим с того и начал повествование, что представил читателю старца Антипу, жившего отшельником. Шесть последних лет он не разговаривал, пока не пришли к нему люди и не стали ломать келью его. Тогда Антипа изрёк, дабы простил Бог к нему пришедших, взявшихся изломать жилище его. И читатель должен был понять, какие бы беды с ним не случались — нужно всё принимать стойко, никого не укорять и даровать право творить всякому желающему безобразия. Собственно, о людях, творящих зло без осмысления, Горький и взялся рассказывать.
Горький сам понимал — он допустил излишнее количество текста, не думая убирать лишнее. Как таковое явление не называй — водой или сумбуром — Максим сам его именовал длиннотами. Позднее размер произведения сократится на четверть, пока же, на момент первой публикации, полностью довести до сведения читателя содержание всё равно не удалось. Это будет сделано позднее в пятом томе собрания сочинений от 1901 года. Пропуская лишнее, читатель останавливался как раз на истории, связанной с убийством.
Убит был старый меняла. На его попечении находилась женщина лёгкого поведения. Её рассказы впечатлили молодого ухажёра, решившегося на замысел задушить старика. Зачем? Об этом он задумается ещё не раз. Грабить желания не было, однако деньги присвоил, отправившись схоронить добытое. Читатель отметит и такой момент, что любимицу убийцы звали Олимпиадой, будто такое имя им должно быть обязательно присущим — достаточно вспомнить героиню того же социального положения из «Коновалова».
Как же быть с совестью? Раскольникова она просто пожирала. Достоевский описывал классическое воздействие на подсознание эриний, должных быть знакомыми по античному сюжету о муках Ореста, разрываемого сомнениями от сих богинь мести. В случае героя Горького — ничего подобного не происходит. Даже оказавшись на кладбище и взирая на надгробие им убитого — он лишь ухмылялся. Ни мук совести, ни сожаления о содеянном, только радость от безнаказанности. Никто и не подумал на него, и не мог подумать. Потому-то и сказано, что Раскольников и близко не стоял.
В произведении «Трое» есть и иные сюжеты, в которых читатель найдёт определённые отсылки, если сможет соотнести ему предлагаемое с сюжетами других писателей. Но запоминающимся останется как раз сравнение убийства менялы и процентщицы. Это же служит показательным примером, как восприятие определённой ситуации зависит от её представления писателями. Как мог Достоевский иначе направить главного героя, так мог же поступить и Горький. В том и другом случае заслужили бы они схожие укоры: первый — за бесхарактерность показанного им персонажа; второй — наоборот, за характерность.
Автор: Константин Трунин
Дополнительные метки: горький трое критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Maxim Gorky Three of Them analysis, review, book, content, Three Men
Это тоже может вас заинтересовать:
— Перечень критических статей на тему творчества Максима Горького
— «Преступление и наказание» Фёдора Достоевского