trounin.ru

Как разобраться в прошлом? Можно читать исследования историков. А можно поступить методом Николая Полевого, переработав былое в форме художественного произведения. При этом требуется малое — поверхностно вникнуть в исследуемый исторический период. Тогда получится произведение по мотивам: скажет читатель. И будет прав. Как окажется прав в любом прочем случае, если какой-либо историк берётся за изучение прошлого, отстоящего от него на некоторое количество веков назад. Даже современники интересных для исследователя событий не могли знать всех особенностей происходящей вокруг них жизни. А теперь попробуй — спустя время — восстановить картину былого. Как решил поступить сам Николай Полевой? Взявшись поверхностно, с помощью бесед действующих лиц он стал углубляться в обстоятельства прошлого, поясняя уже современникам о том, как всё могло у них происходить. И взят был совсем неоднозначный момент из истории Руси, касающийся деятельности суздальских князей конца XIV века, продолжавших противостоять росту влияния Москвы.

Читатель словно подслушивает предлагаемые ему Николаем разговоры. Из беседы становится известно про недобросовестный поступок Симеона Кирдяпы, открывшего ворота Москвы для хана Тохтамыша в 1382 году. А как же событие, случившееся на два года ранее? — вспомнит читатель. Не объединилась ли Русь на Куликовом поле для сражения против орд темника-беклярбека Мамая? Как тогда, так и после, каждый русский князь прежде проявлял заботу о благе своих земель, не желая их разорения. Читатель может домыслить, что Тохтамыш с формальной точки зрения являлся царём над Русью, которому клялись в верности, когда получали ярлык на княжение. И если так, то поступок Симеона не мог восприниматься за неоднозначный. Впрочем, история полнится от множественного количества суждений. Факт предательства Симеоном жителей Москвы словно бы зафиксирован в летописных источниках. Посланный от Тохтамыша к москвичам с уверением в мирных намерениях, после чего Москва открыла ворота, и была разграблена. С другой стороны, таким образом Симеон смог воздать за обиды, нанесённые его роду московскими князьями.

Повесть о Симеоне примечательна стремлением Полевого рассмотреть ситуацию вне Руси, тогда как изучающий историю России чаще сосредоточен на событиях внутри, практически не обращая внимания на происходившее за её пределами. Как уже было сказано, Русь входила в ордынские владения. Значит, интерес должен быть гораздо шире. Однако, спроси кого, почему Орда начала слабеть, и знает ли он про Великую замятню, то ответа не последует. Раз за ярлыком на княжение приходилось ездить, должно интересовать — куда и каким именно образом. И отчего московские князья оный ярлык получали, впоследствии обращавшие на себя царский гнев, из-за чего страдать приходилось уже всей Руси. Полевой в продолжении повествования обратился к описанию другого властителя с Востока — к личности Тимура.

Читатель должен знать, Русь могла навсегда сойти на нет, продолжи Тимур шествие вслед за Тохтамышем на русские княжества. Владея землями от Китая до Крыма, желавший обогнуть весь мир, Тимур не встретил бы сопротивления, которое ему могли бы оказать. Неизвестно, о чём он вёл речи с рязанскими князьями, но простояв у границ Руси, отошёл в другие наделы. К чему Полевой затеял такой разговор? Как и всегда — Россия сильна при единстве внутреннего мнения. Как до нашествия Орды Русь могла противостоять угрозам извне, в какой-то момент ослабленная внутренними сварами, подпав из-за этого под иго, и как при возвышении Москвы вновь удалось достигнуть единства, вследствие чего последовало укрепление государства.

Читатель так и не поймёт: был ли Симеон в своих действиях прав, желая восстановления справедливости лично для себя, не желал мириться с властью над собою от других? Но история подлинно полнится от множества суждений. Простых ответов не может существовать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Что мог Николай Полевой рассказать про службу русского солдата? Про неизбежность положенного судьбой. Не так важно, как жилось человеку до начала службы, всё им пережитое прежде навсегда для него исчезает. Он никогда уже не сможет вернуться к им покинутому. Переменилось едва ли не всё, отныне приходилось служить для блага государственных дел. Быть может получится увидеть непосредственно монарха, что всякому впоследствии слушателю будет наиболее интересным, нежели участие в походах и боевых действиях. Да и о чём сказывать, если не про не так давно отгремевшую Отечественную войну? Можно и про заграничную компанию поведать. Но поймут ли солдата потом слушатели?

Полевой обязательно позволит солдату дожить до возвращения домой. Будет он к тому моменту искалечен, лишён одной ноги. Кто теперь его мог встретить? В родных местах солдат становился лишним. Умерли почти все родные, в том числе и сыновья. Если только теперь искать дочерей… Да будет ли он нужен в их новых семьях? Потому придётся доживать дни в не самых приятных условиях. Николай не станет продолжать знакомить читателя с последующими обстоятельствами. В литературе не принято о том было говорить. По сей день предпочитают рассуждать о славе и почёте, забывая о судьбах искалеченных людей. К кому тогда обращаться? Разве к литераторам, умевшим говорить открыто об очевидном. Например, о тяжести солдатской доли порою писал Лесков. Как представить участь солдата после службы? Чаще всего это оборванный странник, побирающийся в любых пригодных для того местах, стремясь вызвать к себе жалость и сочувствие. Вот потому мало кто станет слушать его воспоминания.

А солдату есть о чём рассказать. Он поведает гораздо краше, чем это получится сделать у Лажечникова. Быть может полвека спустя на том же уровне поведает о горькой участи солдат Гаршин, хлебнувший этой участи сполна, приняв участие в одной из войн с Османской империей. Читатель может в том легко убедиться, приобщившись к его повествованию об армейских буднях, где не встретит блеска и пышности времён Александра I, погрязнув в самодурстве и недалёком уме командования последующих императоров. Поэтому приходится определиться с мнением, насколько разнится восприятие войн, исходя из складывающихся тех или иных условий. У героя повествования Николая Полевого рассказ был куда более воодушевляющим.

Читатель сам это поймёт, встречая в тексте красочное описание статности Александра I, его встречу с Наполеоном. Найдёт и другие интересные моменты. Да сможет ли читатель вообще припомнить нечто плохое о событиях тех дней? Сохранились рассказы о народном воодушевлении, победной поступи солдат и непримиримой борьбе, где бы она не проводилась, хоть на подступах к государству, либо в иных краях, направленная на утверждение торжества русского оружия. Кто бы только стал слушать о том при царствовании Николая I, сведшего ощущение воодушевления к военной муштре и жестоким наказаниям за провинности. Про такую службу уже и не захочешь рассказывать, разве только призывая всё к тем же чувствам жалости и сочувствия.

Впрочем, Полевой найдёт, каким образом ещё выше поставить качества русских солдат. Он обязательно успеет написать «Историю графа Суворова», показав силу русского оружия предшествовавших лет. И уже не надо будет гадать, в какой момент ситуация успеет перемениться. Как бы не складывались обстоятельства, их восприятие всегда зависит лишь от желания научиться их превозмогать. Во время Александра I это делать умели.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Нужно признать, познание даётся тяжело. Стоит упустить время, как восстанавливать приходится по крупицам. Но и прочитанное однажды, очень быстро забывается. Пусть Николай Полевой помогал восполнить брешь в знаниях, да и его труды столь же быстро улетучиваются из памяти. Другое дело, если не перестаёшь повторять некогда узнанное. Только тогда у этого есть шанс закрепиться в памяти. Что уж говорить про историю Византийской империи. Где искать ориентиры? Благо лишь, если хотя бы запомнится имя Юстиниана. Про остальных императоров и говорить нечего, так часто они друг друга сменяли. Жизнь подлинно кипела в Византии, не останавливаясь ни на минуту. Это действительно интересный мир, за давностью лет полностью утраченный. Так сталось в силу неизбежности исторических процессов, поскольку ныне этого государства не существует. А там, где считают себя продолжателями, вовсе не считают нужным поддерживать знание о происходивших в Византии процессах. Но и труд Николая Полевого тут слабый помощник. Его необходимо считать за совокупность знаний.

Про самого Иоанна Цимисхия Полевой не рассказал практически ничего. Кем он был, откуда, какую роль сыграл? Можно узнать об этом самостоятельно, обратившись к другим источникам. Окажется, Иоанн происходил из армянского рода, правил в течение шести лет в одном из последних десятилетий X века. Что ещё можно про него сказать? Разве про его предшественника Никифора Фоку. Никто не мог того облагоразумить. Грубил всем, в том числе римским посланникам. Не дело императору, считал Никифор Фока, вести беседы с варварами. И кто же его убил? Непосредственно сам Иоанн Цимисхий, прямо в царских покоях. Может и самого Иоанна впоследствии аналогично свели в могилу, ничего о том нигде не рассказав, посчитав, будто умер в силу естественных причин, ибо стремительно заболел.

Собственно, самое примечательное в повествовании, это убийство Никифора Фоки. Прочее в тексте — длительная предыстория возвышения Византии. Показан путь становления государства, спешное расширение. И опять бесконечные склоки, распри и убийства. Каким образом государство продолжало существовать при столь кровопролитных раздорах, установить трудно. Предполагать можно разное, вплоть до того, что власть императоров была скорее номинальной. Руководить Византией могли разные партии, вроде хрестоматийно известных «зелёных», «голубых», «красных» и «белых». Кто не знает про кровавые разборки ипподромных соревнований, не раз переходивших в уличное побоище? Будучи опосредованно знакомым с византийскими порядками, приходишь в тихий ужас. И продолжалось это на протяжении никак не менее тысячи лет.

Почему тогда Николай Полевой взялся только за период, в который жил Иоанн Цимисхий? Скорее он заключал своё повествование на данном византийском императоре, показав читателю довольно для него необычное. Сомнительно, чтобы близкие к культурному просвещению люди имели хотя бы поверхностное знание о Византии. Впрочем, что прежде, как и ныне, таковое знание сохраняется на одинаковом уровне — близком к полному отсутствию соответствующих знаний. Нет нужды говорить, насколько это плохо или хорошо. В конечном итоге, не каждый расскажет даже о том, каким образом сменялись русские императоры после смерти Петра I. Впрочем, как и сменялись до него цари. История — это такой предмет знаний, когда легко помнить нечто в общем, вовсе не разбираясь в деталях.

И раз уж речь пошла о Петре. Николай Полевой вовсю работал над очень большим и объёмным трудом про его царствование. Труд «История Петра Великого» будет опубликован в четырёх томах на протяжении 1843 года.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Самое важное свершилось, Пётр одержал победу под Полтавой. Но за столь громким успехом пока было рано говорить об осуществлении царских замыслов. Пусть Полтава — это столь же великое деяние, каким было взятие Казани Иваном Грозным или противостояние на поле Куликовом под предводительством Дмитрия Донского, только оно более эфемерное, не предполагающее существенно определяющего. Северная война не заканчивалась, хотя и переходя в вялотекущую форму. Шведский король — Карл XII — оставался ярым противником России, теперь проживая на довольствие от правительства Османской империи, продолжая строить интриги. А разве будет затруднительным призвать турок идти с боем на Россию? Подданные Османской империи и до того воевали с русскими, чем продолжат заниматься и в течение следующих полутора столетий. Да и кто тогда мог ещё обрушиться на владения Петра? Желающие имелись, им мешало отсутствие перспектив в ведении войны с Россией.

Когда происходят военные действия, в любой стране ведутся не менее разрушительные действия внутри. Это становится удобным моментом для сил, в мирное время не имеющих способности претендовать хотя бы на самую малость. К таковой деятельности можно приравнивать и планы Мазепы. После поражения Карла под Полтавой, ещё оставались силы среди казаков, не соглашавшихся продолжать находиться под властью гетмана, настроенного сохранять дружественные отношения с Россией. Что сделал Пётр? Он отправился в Киев, где замыслил изгнать всех запорожских казаков, проявлявших прежнее буйство.

Полевой отметил интересную особенность Северной войны: против Карла боролись четыре правителя, ни один из которых не имел общую веру друг с другом. Если Пётр представлял православие, то королём Польши был католик, Данией управлял лютеранин, а Пруссией — реформатор. Что касается Польши, то следовало вновь внести своё веское слово в праве Августа на власть, устранив влияние Станислава. Другая мысль, не покидавшая Петра, следовало полностью овладеть Лифляндией.

Северная война продолжалась. Наконец-то Дания начала проявлять активные действия, не опасаясь пострадать от деятельности Карла. Датчане решили, будто шведы не смогут им противодействовать. Хотя, Дания с начала Северной войны, как и много раз в последующем, крайне боязливо смотрит на внешний мир, редко способная оказать существенное противостояние. А так как Швеция ослабла, датчане посчитали допустимым начать грозить соседу со стороны моря. Тогда же Пётр простирал мысли о захвате Лифляндии, благо турки не должны были нарушить мирных соглашений.

Рассказывая про события 1709 года, Полевой вспомнил о пропущенном им моменте описания происходившего в России вообще. Годом ранее случилось Петру задуматься о новом разделении устройства государства. В России отныне стало восемь губерний, в число которых вошли и земли, до того никакого определённого статуса не имевшие. Например, малороссийские, донские и уральские земли находились под присмотром казаков, соответствующие местности занимавших.

В год 1710 Пётр утверждал свою власть над Лифляндией и Эстляндией. Тогда же он задумался о необходимости породниться с царскими родами Европы. Во многом Пётр приходил к мнению, насколько Россия должна перестать походить сама на себя, обязанная перенимать образ народов, бывших для жителей России более понятными, нежели народности, страны которых граничили с Россией по южной границе. Изменения касались и внутреннего устройства: Дума преобразовывалась в Сенат.

1710 год критичен стался для России разрывом мира с Османской империей. Теперь приходилось переносить внимание на южные пределы государства, поскольку уже в следующим году Пётр встретится с яростью турок — и сам окажется вынужден отказываться от прежде достигнутых им завоеваний.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1709 год — это Полтавская битва. Карл XII желал обрести помощь в лице Турции, может потому и продвигаясь на юг. И ему следовало так поступить, вместо чего он остановился под Полтавой, намереваясь в короткий срок овладеть укреплением. Измотанная после холодной зимы, шведская армия утратила едва ли не половину численного состава, уменьшившись до тридцатитысячного войска. Теперь повинными в бедах следовало считать прочие сопутствующие факторы, так как жители Малороссии не испытывали стремления помогать шведам. Поэтому добывать продовольствие становилось делом затруднительным. Да и десять тысяч казаков, которыми располагал Карл, поддерживать его не собирались. В результате осадных действий армия потеряла ещё порядка пяти тысяч убитыми. И это перед наступающим Петром, чья сила превышала шведскую в два раза.

Полтава сопротивлялась более двух месяцев. Население восприняло необходимость обороняться за обязательное дело, за которое не жалко умереть. Если кто и посмел бы среди них сказать слово против, того могли убить. Но желания бороться мало, нужно, чтобы соперник не смог атаковать. Пусть Полевой смотрит на ситуацию со стороны, доверяя каждому историческому источнику, не стоит исключать, будто так оно и происходило. Всё-таки население Полтавы не превышало четырёх тысяч человек, значит определённую силу они имели, особенно беря во внимание, что штурмующих должно быть всегда многократно больше. У шведов исчез дух борьбы, уставшие и голодные, находясь среди враждебно к ним настроенного населения, не видя надежды на успех, они держались до последнего. Что до Карла, он продолжал принимать участие во всём, практически готовый лично идти на штурм укрепления.

Когда русская армия подошла к Полтаве, всё чаще стали происходить стычки. Необходимость проводить разведывательную деятельность порою сталкивала соперников. В одном из таких разъездов Карл будет ранен в ногу. Полевой рассказал, насколько тяжёлым оказалось ранение. Врачи при шведской армии настаивали на ампутации, только один решил обойтись разрезом. Карл доверился противнику радикальных мер, готовый вытерпеть операцию без обезболивания. Надо принять во внимание, что Полтавская битва к тому моменту ещё не началась. Будучи раненным, Карл не сможет присутствовать рядом с армией, вынужденный принимать решения, лишённый способности быть рядом с происходящим сражением.

Полтавская битва не обошлась без попыток обмануть соперника. Как русские искали возможность отвлечь внимание от основных сил, так и шведы искали способы избегать генерального сражения. Никто из сторон не придерживался тактики внезапного нападения, всему следовало развиваться планомерно. Касательно шведов всё казалось понятным — без хитрости не обойтись. А вот Петру следовало оставаться осторожным в предпринимаемых действиях, так как ему мнилось скорое окончание войны. Ему и не нужна уже была эта война, так как важные для России земли он захватил. Оставалось разрешить польский вопрос, который не заставит себя долго ждать, причём при любом исходе сражения.

Поныне про Полтавскую битву ходят легенды, словно в Петра попало три пули: одна попала в крест на груди. Верить им или нет? Историки считают, что этот момент для внимания лишний. Ежели кому-то хочется думать, якобы подобное могло быть — не станет причиной для осуждения, ведь подлинно точным ничего быть не может, поскольку всегда сомнение торжествует над здравым смыслом.

Остаётся сказать, как покидали поле боя Мазепа и Карл XII. Мазепа, так и не принявший участия в сражении, последовал за Карлом в Турцию. Если Карл продолжит искать поддержку в лице правителя Османской империи, то Мазепа умер от яда в Бендерах.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1708 год оказался богатым на события, и год этот был трудным для всех, омрачившийся последовавшей зимой, считавшейся за невероятно холодную, но это, как и принято обычно думать, помогло России. Карл XII вознамерился лишить соперника продовольственной базы. Не скажешь с точностью, насколько земли Малороссии кормили Россию в том объёме, который был потребен, если исключить иные плодородные территории государства. Но исторический факт таков, что войска Карла продвигались на юг, где на долгое время остановились под Полтавой, тогда небольшим посёлком с крепкими стенами. Карл всячески пытался брать штурмом, никак не умея реализовать замысел. Что до Петра, он шёл следом за Карлом, в пути встретив одну из частей шведской армии, нанеся поражение в столкновении при деревне Лесной. Генеральному сражению ещё предстояло случиться, пока же следовало ожидать громадных потерь, так как Карл сумел собрать войско под сто двадцать тысяч человек. Впрочем, полностью воспользоваться преимуществом не смог, вынужденный рассредоточить войска. Да и зима окажет важное значение, так как ныне считается, будто половина шведской армии погибла от воздействия холода.

Самое время вспомнить про Мазепу. Полевой предпочёл считать гетмана в качестве радетеля за интересы Малороссии, говоря об этом скорее в негативных оттенках. Складывалось так, что Мазепа вновь оказался перед выбором. Он начал сомневаться в способности Петра противостоять Карлу, опасался и разорения, ради которого Карл и шёл на юг. Предстояло делать выбор. Получалось, откажись от Петра и повернись лицом к шведам, они не станут зверствовать, задумаются о возможности предоставить право на частичное сохранение собственного волеизъявления. Иначе, воспротивься Карлу, как, в случае поражения Петра, Малороссия перейдёт под контроль Польши, более не способная вести вольную жизнь. Тех ли казаков Полевой описывал, каковыми они являлись? Или от казацкого духа почти ничего не осталось, кроме осевших на земле малороссиян? Во всяком случае, следовало каким-то образом обелить память о Мазепе, найдя его действиям благородное объяснение.

Мазепа формально перешёл на сторону Швеции. Причём, надо понимать, малороссияне его в том не поддерживали. По сути, Мазепа хотел лучшего для всех, чему остальные противились. Полевой даже фиксирует момент окончательного предательства — двадцать шестое октября. Ещё до конца года он увидит ошибочность поступка, пошлёт Петру письмо с объяснениями, готовый вернуться к прежним отношениям. Пётр ему не ответит, гетманом станет Скоропадский.

Ошибался ли Мазепа? Если верить Полевому, он считал за необходимое добиваться лучшего для Малороссии. Выступать против России не заручившись помощью более сильного государства — бесполезный замысел. Оставаться же безучастным не имелось возможности, обязательно следовало занять определённую позицию. В таком выборе Мазепа ошибся. Он справедливо опасался: победи Карл, быть Малороссии в услужении Польши, а победи Пётр, такая же судьба ждёт в качестве составляющей Российской Империи. Лучшее из допускаемого — широкие полномочия, положение союзника и самостоятельность в принятии решений. Мазепу поддержало меньшинство, поскольку большинство исторически склонялось в сторону России, где важное значение имела расположенность к православной церкви. А ещё будет лучше, если Карл упрочит положение Мазепы, позволив ему возвыситься над Польшей, вероятно даже в качестве короля. Вполне очевидно, Пётр настолько высоко возносить Мазепу не собирался.

Остаётся выработать обыденное для каждого человека заключение: стремясь к лучшему, не можешь знать, насколько правильно поступаешь, предпринимая то или иное действие, в конечном счёте добиваясь желаемого или оказываясь на позиции проигравшего.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Северная война затягивалась, причём затягивалась странным образом. Соперники воевали так, словно не видели друг друга. И почему она стала северной? Тогда как на первых порах воевать приходилось на территориях, расположенных близ Польши, в том числе и внутри данного государства. Непонятным образом повествует и Николай Полевой, снова забывший, кому следует уделять основное внимание. Получалось так, что первое десятилетие войны — преимущественное описание дел Карла XII, тогда как Пётр постоянно находился где-то в стороне, ограничиваясь действиями на малом отрезке шведских владений, тогда как Карл вёл успешные действия на большом участке, смея навязывать собственную волю, нигде не встречая сопротивления. Так, например, он подумывал объявить себя польским королём. И он им почти стал, не прими решения отказаться от власти над поляками, вероятно вступив в противоречие с вольнолюбивой шляхтой. Ведь стань он королём над ними, то никуда из Польши уже не уйдёт, так как поляки вновь устроят смуту и выберут королём кого-то другого. Поэтому Карл рассудил за необходимое обязать шляхту избрать королём Станислава Лещинского, который не был замечен стремлением к политике, скорее предпочитая заниматься наукой.

Собственно, Карл XII не думал о Петре, считая за необходимость разобраться с Польшей, как раз и воспринимаемую им за самого серьёзного участника войны. Пусть Пётр пытался взять Нарву и Дерпт, наконец-то сумев это осуществить, у Карла всё равно имелись другие дела. Мало было отдать корону Лещинскому, следовало убедить поляков в необходимости принять такой выбор. Но в Польше не желали мириться с мнением шведского короля, скорее готовые поддерживать ставленника русского царя — Августа. Таким образом в Польше начиналось брожение. Лишённый королевского титула, Август не оставлял попыток возвращения на трон Польши. Получалось, Карл увязал ещё основательнее, нежели того хотел желать. Гораздо проще было, стань именно он королём Польши, тогда столкнулся бы с тем же сопротивлением шляхты, но имел более основательный подход к подавлению внутренних противоречий. Но не ведал тогда Карл, какие беды его ожидают от столкновений с Петром. Помощь поляков ему могла ещё пригодиться, к чему он продолжал оставаться равнодушным.

Сложно проследить за действиями сторон с 1706 по 1707 год. Наконец стало ясно — придётся останавливать продвижение России вглубь Польши. Войска постоянно передвигались, сталкивались, но особого успеха никому добиться не удавалось. Если кому-то интересен данный период, тот с удовольствием окунётся в приводимую Полевым хронологию. Может возникнет новая мысль, касательно русско-шведских отношений, где пока ещё было непонятно, какой у кого интерес. Да и до сих пор непонятно, к чему мог стремиться Карл XII касательно России, если его взгляд касался Дании, Польши и Саксонии, где Россия становилась нежелательным дополнительным соперником. Может потому Карл до последнего не видел необходимости сдерживать порывы Петра, хотя займись он этим на первых порах, Северная война могла прекратиться гораздо раньше, причём с печальным для России результатом.

В 1707 году Пётр женился на Марте Скавронской, теперь Екатерине. Примерно тогда же он отменил смертную казнь, заменив ссылкой в Сибирь, сделав исключение для убийства и преступления против государства — за эти деяния смертная казнь в прежней мере продолжала применяться. Староверов Пётр обязал носить на одежде цветные козыри.

Что теперь? Противостояние переходило к скоро должному последовать сражению за Полтаву. Силам России и Швеции предстояло сойтись в одном из важнейших сражений Северной войны.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Склонялся ли вообще Пётр к войне со Швецией? Да, он желал иметь выход к морю в пределах Ингерманландии. На этом всегда основываются историки, рассказывая о причинах начала Северной войны. Так ли это? Скорее нужно говорить про общее положение, складывавшееся на севере центральной Европы и вообще в странах Скандинавского полуострова. Позиции Швеции, как государства, находившегося между извечных соперников, никогда не были особенно стабильными, постоянно видоизменяясь. Совсем недавно шведы претендовали на овладение Польшей, могли распространить влияние дальше на юг, чего не случилось. Зато теперь, при Карле XII, то казалось наиболее возможным. Влияние оказала и Дания, стремившаяся овладеть Голштинией. Пётр оказался вынужден согласиться на начало войны, к чему и сам склонялся, имея намерение вернуть исконные русские земли. Одного не учёл Пётр, он недооценил Карла XII, бывшего на десять лет его моложе.

Полевой рассказывает про Карла XII так, будто это воинственный конунг прошлого, способный мириться абсолютно со всем, готовый на любые жертвы. С юных лет Карл увлекался тем же, чем и Пётр — военной дисциплиной. Ничего другого не интересовало, кроме постижения сей науки. Карл мог обходиться долгое время без еды, про оную часто забывая, мог спать в полевых условиях (едва ли не на голой земле), отказывался от проявления праздности, пренебрегал вниманием женщин. То есть в Карле можно даже увидеть подобие князя времён зарождения Руси, охочего до военных походов, тогда как до другого не оставалось времени. Всего этого Пётр не учёл, уповая на собственные таланты. Может именно поэтому война со Швецией выйдет затяжной.

Как действовал Карл на первых этапах? Он быстро выбил из числа соперников Данию, затем перенеся взгляд на Польшу, практически спокойно продвигаясь по её пределам, не встречая сопротивления. Что до Петра, он увяз на первых же подступах к Нарве. Тут стоит сказать, что как Пётр недооценивал Карла, так и тот с тем же отношением подошёл к пониманию возможностей России. Не видел Карл за русским государством способности к великим свершениям, из-за чего долгое время не обращал внимания на дела Петра, отчасти правильно поступая, так как Пётр, несмотря на имевшиеся силы, никак не мог сладить со шведскими крепостями. Полевой это отнёс и на счёт очевидных потерь, уже умерли Гордон, Лефорт и Шеин, — толковых полководцев в России не стало. Но Петру могла сопутствовать удача, оборвись жизнь Карла от пули, поскольку шведский король всегда рвался в бой, получая серьёзные ранения.

В Польше волнения усиливались, тем сильнее, чем ближе Карл подходил к Варшаве. Августу не долго оставалось находиться у власти, его сменит Станислав Лещинский.

Пётр имел успехи, был взят и разграблен Мариенбург. Там же царю приглянулась сирота Марта из польского рода Скавронских, взятая им на попечение, именно ей предстояло стать женой Петра, а в будущем и единоличной императрицей Екатериной Первой. Полевой посчитал нужным сделать оговорку, что прежде Марта уже была замужем за шведским офицером. Оказался захваченным старинный русский город Орешек, он же Нотебург или Нётебург, теперь именуемый Шлиссельбургом. В устье Невы Пётр задумал возвести город, наподобие Амстердама, где до него шведы ещё с XIV века неоднократно возводили поселение Ландскрону, к моменту интереса Петра там стояла крепость Ниен. Так в 1703 году будет заложен город, будущая столица империи, — Санкт-Петербург. Сама Северная война будет длиться ещё восемнадцать лет.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Возвращение Петра в Россию из заграничного путешествия ознаменовалось началом реформ. Пётр осуществлял то, чего боялись, разрушая старый уклад, вводя небывалые порядки. Впрочем, на Руси уже должны были к этому привыкнуть, так как на всём протяжении истории не случалось такого, чтобы правитель спокойно сходил в могилу, не привнеся новшеств. Если отец Петра — Алексей Тишайший — остался в памяти более по расколу церкви, а старший брат — Фёдор — началом реформаторской деятельности, то даже сумела отличиться сестра Софья, заложившая основы того, чем в будущем будут пользоваться императрицы, особенно Екатерина Великая. Но основательнее прочих к делу преобразований подошёл сам Пётр. Уже ничего не могло остановить его порывов, он сразу принялся рубить бороды, велел одеваться на европейский манер, ввёл новое летоисчисление, при нём рылись многочисленные каналы и возвышались крепости, он же велел провести перепись помещиков. Во многом, и это так, Пётр стремился к преобразованиям, не отказывая в праве на сохранение старых традиций, для чего желающим приходилось вносить соответствующую плату.

Вернёмся ко второму стрелецкому бунту, действительно успевшему ослабнуть. Петру открылись обстоятельства, которых он устрашился. За главного бунтовщика пришлось считать Софью, за подвижников — ближний круг. Зачем это делалось? Видимо, тому быстро находится объяснение, дело в реформаторской деятельности Петра. Если русский царь поддался влиянию западных ценностей, самолично привёл европейские порядки в родной дом, такого правителя следует устранить. Таким образом не останется ничего от России, скорее скорого случится очередной раскол, теперь с уклоном в протестантизм. Никто тогда не ведал, как мыслил Пётр оборвать связи с Европой, взяв всё самое лучшее и современное, да и сам Пётр не предполагал, насколько затянутся его преобразования, которые он сам не сумеет остановить, из-за чего склонность к европейскому приобретёт вид загнивания. Опасения были не напрасными, поэтому нельзя осуждать людей, побуждавших стрельцов совершить бунт. Но история не терпит сослагательных наклонений, поэтому произошедшее следует рассматривать по факту имевшего место быть, поскольку иначе произойти всё равно не могло.

Поныне сохраняются свидетельства о жестокости Петра, будто он проявил особое зверство, когда казнил стрельцов. Убитыми оказалось множество людей, вокруг кремля установили частокол, на каждое из копий которого пригвождали по голове. Полевой не склонен поддерживать данную версию. Казнь коснулась только тысячи человек, и то самых явных бунтовщиков, не поддававшихся возможности к исправлению. Казнил ли Пётр сам… или велел дворянам освоить ремесло палачей? О таком Полевой ничего не сообщил. Но вот о казни Софьи Пётр подумывал, так как негодовал на сестру, в письмах призывавшую к его убийству. И быть Софье возведённой на плаху, не уговори Лефорт Петра остыть, принять более взвешенное решение. Именно поэтому сёстрам была уготована судьба затворниц в монастырях. Такой же участи удостоилась Евдокия Лопухина — жена Петра.

К 1699 году пришлось задуматься о необходимости заключения мира с Турцией. Военные действия тогда приняли совсем вялотекущий вид, сама война длилась с 1686 года, то есть начатая ещё при регентстве Софьи. Мир наконец-то был заключён, что позволило Петру перенести внимание на Швецию.

Из реформ Петра следует дополнительно упомянуть подход царя к ведению дел. Отныне государь самолично читал все прошения, сам их подписывал, чего до него никто из правителей государства не делал. Пётр стремился уничтожить суету вокруг себя, он соглашался принимать людей прямо с улицы, стремясь отказываться от любых форм проведения пышных торжественных мероприятий. Он же формировал рекрутские войска, ввёл единую форму, обязал всех помещиков, без исключения, нести военную службу, ограничивая срок только временем, когда будет позволительно уходить в отставку по состоянию здоровья.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В пятом рассказе речь пошла про путешествие Петра в Европу. Всего Пётр пробыл за границей полтора года. Главной целью была Голландия, где планировалось обучиться корабельному искусству. Передвигаться он предпочитал под покровом тайны, в редкие моменты объявляя, что именно он является русским царём. Чаще он присутствовал на встречах с монархами под видом человека, находившегося в стороне. Но к нему всегда приковывался взгляд, поскольку Пётр отличался двухметровым ростом. Выехать из России пришлось через шведские владения. Уже тогда к русским относились с подозрением, им не давали спокойно осматривать достопримечательности, поэтому Пётр мог заронить чувство обиды, пообещав себе, что когда-нибудь всё осмотрит без чужой помощи. Затем, минуя Пруссию, добрался до Голландии.

Пётр остановился в городе Саардам (у Полевого — Сардам, ныне — Зандам) в небольшом доме (сам дом и поныне сохраняется властями Нидерландов). Про его нахождение никто из голландцев не знал, кроме лиц, с кем Пётр имел знакомство в России. Но слух быстро распространился, будто русский царь обучается ремеслу плотника, вследствие чего Пётр переехал в Амстердам, опять же тайно, но долго не скрывался, встретившись с королём Англии и штатгальтером Голландии, Зеландии, Утрехта, Гелдерланда и Оверэйсела Вильгельмом Оранским. Именно в Амстердаме Пётр брал уроки у зубного лекаря, там же освоил гражданский алфавит в типографском деле, вследствие чего решил исключить некоторые буквы из славянского алфавита, там же купил арапчёнка Ганнибала (предка поэта Александра Пушкина). Вильгельм предложил Петру посетить Англию, что тот и сделал. В дальнейшем путешествие планировалось через голландские и немецкие земли в Вену, чтобы через Италию добраться до Франции. Однако, дела в России внесли коррективы, так как стрельцы взбунтовались, чему историки дадут прозвание второго стрелецкого бунта.

Ситуация усугублялась и в политическом отношении. В Польше продолжался рост противоречий из-за назначения королём Августа (ставленника Петра). Умер король Швеции Карл XI, которому наследовал пятнадцатилетний Карл XII, вследствие чего Лифляндия и Эстляндия напомнили о своих правах, а Пётр задумал вернуть Карелию и Ингерманландию, некогда утраченные. Снова возникло беспокойство на границей с Турцией. И снова Дания стремилась обернуть в свою пользу ситуацию с владением Голштинией, отделявшей её полуостровные ютландские владения от материка. Продолжать путешествие по Европе Пётр более не мог, ему понадобилось в срочном порядке возвращаться в Россию. Однако, миссия русских не остановилась — поверенные лица продолжили идти по намеченному маршруту, о чём позже донесут до царя подробные сведения.

Кто стоял за восстанием стрельцов? Полевой ссылается на Софью, будто сохранявшую мысль о возвращении к власти. Она писала письма стрельцам, побуждая тех роптать о восстановлении справедливости, поскольку чувствовали несправедливое к ним отношение. Пусть такое чувство им вменила сама Софья, будучи ещё регентом, к времени нового восстания это уже словно не имело отношения. Кроме Софьи участие в бунте приписывают родственникам Петра, в том числе и его жене Евдокии Лопухиной. По правде ли так было, или Пётр под тем подразумевал возможность произвести обновления в стране, остаётся непонятным.

О том, как подавлялось восстание, Полевой сообщает в шестом рассказе. Пока читателю становилось известно о возвращении царя через Польшу. Может и не требовалось столь скорого прибытия, так как восстание толком не смогло развернуться, оставленные для исполнения властных полномочий находили силы для сдерживания. Но возвращение Петра всё-таки требовалось, дабы прекратить слухи, в том числе и о его смерти.

Автор: Константин Трунин

» Read more