trounin.ru

Есть в жизни преступника момент, когда он страстно желает вернуться к обычной жизни, но продолжает находиться под грузом ответственности. Система наказаний для того и предназначена, чтобы преступники становились на путь исправления. Но есть иной момент — за любой проступок должен нести соразмерную плату, вне зависимости от того, насколько ты смирился с неизбежным. Вроде бы с Александром Грином случилось полагающееся — он исправился. Ему претит идти в ногу с эсерами, он более не призывает к выступлению против власти. Вместе с тем, за ним числится преступление с полагающимся наказанием. С 1910 года Александр под следствием, годом позже в ссылке, ещё год спустя срок сокращён до двух лет. Поэтому с 1912 года Грин становится свободным человеком. Однако, время оказалось упущенным, творческая продуктивность снизилась.

Тяжело говорить о своеобразии написанных работ. Для неподготовленного читателя, желающего видеть в рассказах Александра повествование, способное пленять, наступает пора разочарования. Кажется, Грин исписался. Либо нужно понимать иначе, Александр хоть как-то пытался с собой совладать, не растеряв умение художественным словом осмысливать действительность. В любом случае, не зная жизненных обстоятельств писателя, обязательно будешь иметь предвзятое мнение. Нужно подойти с пониманием, подбадривая Грина, хотя бы так продолжавшего находить силы для появления порывов к творчеству. Редкий читатель задумывается, насколько писателю тяжело сконцентрироваться на ремесле, будучи морально подавленным.

1911 год — это всего пять рассказов, три из них опубликованы в журнале «Всемирная панорама»: «Лунный свет», «Лесная драма», «Слова». В журнале «Пробуждение» вышел рассказ «Система мнемоники Атлея». Во «Всеобщем ежемесячнике» — «Позорный столб». Грин всё больше предпочитал уходить от действительности, показывая существование вне пределов, доступных гражданину царской России. Предпочитал Александр надеяться и на лучшее, пусть даже на смерть, но только в окружении счастливых для умирающего обстоятельств.

Александр всё чаще писал длинные рассказы, выходившие из-под его пера в виде пространного наполнения. Искать нить повествования становилось неимоверно трудно. Но Грин не мог желать останавливаться на рассказах, обходя вниманием хотя бы литературу более крупного размера, вроде повести. Читатель способен принять за повесть рассказы «Синий каскад Теллури» и «Жизнь Гнора», опубликованные в «Новом журнале для всех» за 1912 год. Подводило одно — наполнение. Никак не удавалось вычленить из текста больше, нежели одну-единственную идею, да и та оказывалась лишённой необходимости осмысливания.

Во «Всемирной панораме» Грин размещает рассказы «Заяц», он же «Тоскливый заяц», он же «Пассажир Пыжиков». Другой рассказ для данного издания стал библиографической редкостью — это «Из памятной книжки сыщика», он же «Злодей Ван-Гот и сыщик Петушков выслеживают друг друга».

В третьем и четвёртом выпуске журнала «Новая жизнь» публиковался рассказ «Приключения Гинча». Рецензенты посчитали необходимым взять его за базис для понимания подхода Грина к изложению. Так или иначе, порою критическая масса давит пустыми словами, вообще лишёнными смысла.

Третий выпуск журнала «Русское богатство» — повествование «Ксения Турпанова».

В двадцать седьмом и сорок седьмом выпуске «Синего журнала» Грин разместил рассказы «Тяжёлый воздух», он же «Лётчик Киршин», и «Гостиница Вечерних огней», он же «Рассказ из лично пережитого».

Журнал «Солнце России» опубликовал рассказ «Зимняя сказка» и «Четвёртый за всех».

Три рассказа вышли на страницах журнала «Неделя Современного слова»: «Проходной двор», «Рассказ о странной судьбе», «Лужа Бородатой Свиньи». Там же Грин опубликовал стихотворение «Первый снег».

Читатель может посетовать на отсутствие пристального внимания к произведениям двух последних лет. Оправдание для критика тут единственное — незачем разводить пустые мысли, если автор не стремился заставить читателя задуматься над содержанием рассказов.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Однажды Грин задумался, как сделать так, чтобы человек не творил зла, поступая на благо себе и другим? Ответ казался лишённым сложности. Для этого потребуется простое, заставить всех людей вести себя благочинным образом. Но как? Допустим, такое получится осуществить. Тогда возникает новый вопрос: неужели человек научится жить в ладу с себе подобными? А не сойдёт ли человек с ума, окружённый умиротворением? Вот в этом Александр и постарался разобраться с помощью рассказа «Имение Хонса».

Давалось представление о поместье, где хозяин озаботился необходимостью добиться совершенства. Самое для него очевидное — необходимо создать благоприятную обстановку. Он избавился от всего мрачного, начиная с обстановки и мебели, заканчивая нравами прислуги. Если оттенок окружающей среды оказывался тёмным, он его вымарывал. Сугубо светлые тона, глядя на которые должно наступать спокойствие в мыслях. И прислуга всегда отвечает вежливо, выполняет поручения пунктуально, ни в чём не вызывая гнева со стороны хозяина.

В это имение прибывает рассказчик, друг хозяина. Ему не нравится излишнее количество светлого в интерьере — это словно давит его. Казалось бы, без признаков мрачности — не видишь отрицательных черт. Но глазу тяжело не иметь чёткого ориентира, который будет выделяться на общем фоне. Может в том был просчёт хозяина поместья, забывшего или намеренно отказавшегося от контраста, хотя бы в мелких чертах. Ведь и спокойная обстановка способна породить взрыв эмоций, к чему Грин и вёл повествование.

Планы хозяина были фантастического размаха. Он не намеревался ограничиться имением. Пока он проводил эксперимент в малом, дабы убедительнее его слова казались прочим. С одним у него не получалось справиться, всему мешало наступление ночи. Хочешь или противься тому, но мрак обязательно опускался на поместье, чем вызывал расстройство самочувствия у хозяина. Он начинал неистовствовать, теряя контроль и становясь кем угодно, только не добродушным человеком.

Грин привёл для примера помрачения иное. Случилось так, что слуги занимались непотребным делом. Бешенство овладело хозяином, он утратил понимание действительности, начал крушить окружающую обстановку, едва не убив рассказчика. Становилось понятным, стремясь к бесконечному добру, становишься способен уподобиться исчадию ада, готовый жарить на сковороде грешников с такой жестокостью, которой не обладают черти.

Читатель скажет, будто Грин проявил чудеса фантазии, приведя пример, не вполне похожий на имеющее место быть в действительности. Отчасти это так, если не вспомнить любое начинание, обязательно из благого переходившего в состояние отвращения от него. Опять же, достаточно взять любой политический режим, имеющий корни, направленные на улучшение жизни людей, в итоге становящийся тем, путы чего человек желает скинуть. Либо привести в пояснение христиан, некогда повсеместно гонимых, к шестому веку сами превратившиеся в гонителей, готовые огнём и мечом уничтожать всё, чему они дают характеристику ереси. Так обстоит не только с христианами, практически любая религия призывает к нетерпимости к сторонникам иных конфессий.

Получается, сколько не стремись к абсолютному идеалу, добиться желаемого не сумеешь, либо он переродится в нечто худшее. Пусть обязательно существуют контрастные явления. Если не нравятся мрачные оттенки — оставь хотя бы одну деталь тёмного тона. Противишься оппозиционным течениям — не подавляй полностью. Чужое мнение отличается от твоего — оно само себя изживёт, главное не подкидывать дров в пекло спора о существенном. Но взрыв негодования случится обязательно, как ему не противься, это уже ни от каких сопутствующих факторов не зависит. Вполне вероятно, согласно рассказа «Имение Хонса», побудительной причиной может оказаться гомосексуальная связь сторонних персонажей.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Грин продолжал придерживаться формы рассказа. Так казалось проще. Он и сборник в 1910 году опубликовал, назвав без придумки — «Рассказы». Другим событием того года стал арест с последующей ссылкой в Архангельскую губернию. Александра наконец-то разыскали и отправили отбывать наказание.

Для второго выпуска журнала «Вселенная» Александр написал рассказ «В лесу», он же «Тайна леса». Прохожий обнаружил труп и пистолет, предпочтя тут же удалиться, чтобы избежать необходимости принимать участие на начальном этапе расследования.

В четвёртом выпуске журнала «Мир» размещён «Рассказ Бирка о своём приключении». В пятом выпуске — рассказ «В разливе», он же «Бытовое явление» и «На реке». Повествование без конкретики.

Шесть рассказов Грин опубликовал в журнале «Всемирная панорама». Рассказ «Находка» (сорок пятый выпуск) — история помещика, обнаружившего во владениях глину, пригодную для фаянсовых изделий. Планы на строительство завода казались реальностью, если бы не визит англичанина, вознамерившегося купить участок земли за приличную сумму. Рассказ «Смерть», он же «Смерть Ромелинка» (пятьдесят восьмой выпуск) — действие, где главный герой в конце тонет. Рассказ «В снегу» (шестьдесят второй выпуск) — описание экспедиции на полюс, в результате которой все её члены погибают. Рассказ «На острове» (шестьдесят пятый выпуск) — о тюрьме и преступниках. В том же выпуске рассказ «Ящик с мылом», как с бака корабля ночью исчез матрос и объявился через четыре дня. Всё бы ничего, но корабль находился в пути по направлению к мысу Доброй Надежды. Семьдесят третий выпуск «Всемирной панорамы» — рассказ «Малинник Якобсона».

Четыре рассказа опубликованы в журнале «Весь мир». В восьмом выпуске рассказ «Море блаженства», он же «Имение Хонса». В пятнадцатом выпуске — «Река», как группой путешествующих людей был выловлен труп женщины, попутно рассказывались прочие истории, например о боцмане, что устал перевозить людей и взбунтовался. В двадцать втором выпуске «Серебро Юга», он же «Возвращение Чайки» (на морскую тематику). В тридцать седьмом выпуске — «Пришёл и ушёл», он же «Пороховой погреб» (на военную тематику).

Два рассказа в «Новом журнале для всех». Пятнадцатый выпуск — это рассказ «Колония Ланфиер», собравший большое количество отзывов рецензентов-современников, в основном отметивших неоднозначность содержания, невозможность придти к полному согласию по пониманию предложенного автором текста. Не меньший интерес вызвал рассказ «Пролив бурь» из двадцатого выпуска. Грин описывал плавание, пиратов, смерть капитана, сообщая необходимость одному из героев повествования найти женщину, должную считаться за дочь умирающего. Вновь мнение рецензентов расходилось, Грина продолжали упрекать в сумбурности изложения.

Для сентябрьского выпуска «Биржевых ведомостей» Грин написал рассказ «Дуэль», он же «Марионетка». Для одиннадцатого выпуска журнала «Пробуждение» рассказ «На склоне холмов». В декабрьском выпуске журнала «Русская мысль» должна была состояться публикация рассказа «Трагедия плоскогорья Суан», отложенная до 1912 года. Причина объяснялась сомнением редактора: размер в два авторских листа, содержание излишне экзотическое. Грин тогда уже находился в ссылке, сведений о расхождении с позицией журнала долго не мог узнать.

Кроме того, в 1910 году Александр продолжает писать рассказы, после включённые в единое повествование «Наследство Пик-Мика»: «Арвентур» и «Вечер». Имеются упоминания о рассказе «Пасха на пароходе», сведений о котором нет в свободном доступе. Ещё одно произведение — рассказ «История одного убийства», впервые опубликованный в сборнике «Рассказы». Этим произведением Грин заставил критическое сообщество окончательно расколоться на тех, кто ценит его творчество за наблюдательность и правдивое отображение действительности, и тех, кому нравится именно необычность подачи материала, лишённая отражений будней текущего момента.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Есть мнение: создавая литературные произведения в первые годы творчества, Грин не считал себя писателем. Почему такого мнения он мог придерживаться? Видимо, причина в недостаточном умении придумывать. Пока Александр продолжал отражать действительность, ничего не измышляя сверх имевшего место быть.

1909 год проще представить в качестве разделения на рассказы, публикуемые в определённых периодических изданиях.

Третий выпуск «Нового журнала для всех» — повествование «Рай», состоявшее из трёх частей: «Завещание», «Любители хорошо поесть» и «Записки». Четвёртый выпуск — «История одного заговора» (другое название — «Маленький заговор»). Если в оных Грин и стремился к чему-то, но никак не к желанию увлечь случайного человека чтением. Не знай, кто автор, так бы и кануло в Лету.

А вот в шестом выпуске повествование «Остров Рено», от которого Александр предпочитает вести отчёт писательской деятельности. Части рассказа назывались следующим образом: «Одного нет», «Что говорит лес», «Блемер находит Тарта, «Гарнаш, улица Петуха». Грин описывал тропический остров, где по ходу развития сюжета происходило убийство, должное быть принятым за акт гуманности к раненному.

Для десятого выпуска Александр написал стихотворение «Мотыка», сравнивая свою натуру с сим орудием труда, более привычным под названием тяпки. Грин сообщал, насколько краски жизни поблёкли. Прежде он радовался, теперь же уподобился инструменту, которым постоянно долбят землю. Для шестнадцатого выпуска — стихотворение «За рекой, в румяном свете», оно же «Заря».

Активно Александр публиковался и на страницах журнала «Всемирная панорама». Во втором выпуске опубликован рассказ «Воздушный корабль», навеянный Александру творчеством Лермонтова. В двадцать первом выпуске — рассказ «Ночлег», он же «Конец», он же — написанный в другой редакции — «Конец одного самоубийцы». В двадцать седьмом выпуске — рассказ «Ловушка для крыс», он же «Барка на Зелёном канале».

Тридцать четвёртый выпуск — подлинно интересное повествование «Маньяк». Александр сообщал, как на приём к доктору пришёл смертельно больной туберкулёзом пациент, желавший излечиться от заболевания. Доктор мог ему выписать дорогое лекарство, только бы избавиться от навязчивости больного. Но не стал этого делать, честно заявив, помочь может свежий южный воздух и настой горечавки. Спустя время пациент вернулся свежим и цветущим. Доктор сразу же выстрелил в его голову из пистолета, тут же проведя вскрытие. Лёгкие больного оказались здоровыми. Теперь доктора судили, чему тот не печалился, поскольку помог миру найти избавление от туберкулёза, предоставив наглядное свидетельство в самом подлинном виде.

Дополнительно упомянем рассказ «Циклон», он же «Циклон в Равнине Дождей», опубликованный в тридцать шестом выпуске «Всемирной панорамы».

В газете «Слово» Грин разместил рассказы «Кошмар» (муж угадывал, какой предмет снимает жена, после чего его мучили сновидения), «Окно в лесу» (эпизод из охоты), «Штурм Четырёх ветров» (он же «Штурман Четырёх ветров») и «Происшествие в улице Пса» (чудак заставил всех завидовать его умению творить необычайные удачи, напоследок застрелившись, что объяснил в записке — поступил так из-за напряжённых отношений с девушкой).

Для «Биржевых ведомостей» Грин написал рассказ «Дача Большого Озера».

В этом же году Грин начал писать повествования, позже объединённые в рассказ «Наследство Пик-Мика». Сейчас это «Петух» (он же «Интермедия») и «Событие» (он же «Событие моряка»). Александр раскрывал для читателя элементы порыва к написанию произведений. Например, должен был пропустить через себя нечто, полностью осознав и переработав для лучшего понимания. Впрочем, рассказывать, как встретил человека, наряженного петухом, либо как герой повествования слушал собутыльника, примечая детали историй, вроде той, где захмелевший друг сознавался в содеянном — он пробил жене утюгом голову. Касательно последнего находилось оправдание: мол, морж своей благоверной в порыве страсти всегда пронзает тело бивнем.

Отметим ещё три стихотворения: «Молчание», «Смерть девушки», «По брачному объявлению». Они являются библиографической редкостью.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В 1908 году вышел первый сборник рассказов — «Шапка-невидимка». Помимо прочих, в него вошли два рассказа, написанные незадолго до того: «Гость» и «Карантин». Александр выпустил издание про социалистов-революционеров, то есть об эсерах. Грин явно выступал против воззрений бывших соратников. Он отказывался принимать позицию максималиста, готового добиваться поставленной цели террористическими актами. В свою очередь, Грин обелял себя перед властью, отказываясь от выдвигавшихся против него обвинений. Особенно самого грозного — подозрения в попытке совершить взрыв рядом с власть имущим лицом. Но пока Александр говорил опосредованно, ни в чём не проявляя подлинной сущности, поскольку он продолжал считаться бежавшим из ссылки, но в качестве владельца паспорта на имя Мальгинова — распознать в нём Гриневского не могли.

Но полного разрыва с эсерами пока произойти не могло. Нельзя за год избавиться от старых связей, полностью заменив новыми. Да и в январе того случиться не могло. Грин написал для журнала «Неделя Современного слова» рассказ «Третий этаж», посвящённый эсеру Науму Быховскому, по сюжету произошла перестрелка, были раненные. Чуть позже для этого же журнала Грин напишет рассказы «Лебедь» (герою повествования приснился лебедь, которого он убил и съел), «Игрушка» (дети решили казнить птицу, делая то не из сострадания, а из любопытства), «Маленький комитет» (в город прибыл революционер с целью агитации).

В журнале «Бодрое слово» опубликован рассказ «Трюм и палуба» — повествование о разочаровавшихся мальчиках, впервые оказавшихся на корабле. До того корабль ими мнился романтическим образом. Действительность внесла ясность в представления: никакой безалаберности, прохлаждения и взираний на море — сугубо тяжёлый труд. Следовало забыть про спокойный сон, плакать не допускалось вовсе.

Продолжая о слезах, для журнала «Новые мысли» Грин написал рассказ «Человек, который плачет». Суть проблемы основного действующего лица свелась к проблеме незнания женщин. Будучи тридцати лет, он решает придти на приём к доктору. Читатель должен обратить внимание, ещё не раз Александр возьмётся создавать рассказы, где доктора станут важными участниками показываемого действия. Например, в декабрьском выпуске журнала «Бодрое слово» будет опубликован рассказ «Мат в три хода», имеющий схожие черты в обстоятельствах содержания.

Для «Биржевых ведомостей» в феврале Грин написал рассказ «Рука», как герой повествования увидел неудобное положение спящей девушки, решив уложить удобнее. Тогда же для журнала «Наш день» — рассказ «Игра света», годом позже опубликованный в «Литературно-художественном альманахе» под названием «Она», ставший воспоминанием о годах, проведённых в заключении. Тут герой повествования томился три года в заточении, после вышел на свободу и начал искать девушку, позабыв обо всём прочем.

К сентябрю для газеты «Маяк» составлен рассказ «Каюков», он же «Наказание», в октябре — рассказ «Ерошка» (представление крестьянином детей на стезе военного).

Для «Огонька» Грин составил рассказ «Убийца», позже публиковавшийся под названием «Страшный злодей». Другой рассказ — «Приключение», в следующем году ставший частью повествования «Рай», утеряв обособление. Содержательнее оказался рассказ «Капитан» (из октябрьского номера), Грин сообщал про зайца, попавшего на корабль без билета и денег. Пассажира согласились везти, проявив сочувствие, о чём пришлось пожалеть — мужчина проявил порывы похоти, приставая к женщинам.

В декабре на страницах журнала «Русская мысль» — рассказ Грина «Телеграфист», он же «Телеграфист из Медянского бора». Александр сообщал о сновидении, волновавшем героя повествования. Тому привиделось ограбление почтового поезда, бомба и выстрелы.

Есть ещё один рассказ за 1908 год — «Горбун». Это спор человека с искривлённой спиной, кипевшего злобой на всех.

Отметим упоминанием три стихотворения: «Бродяга», «Два мужика», «Молодая смерть». Они считаются библиографической редкостью.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Рассказ «В Италию» признаётся за первый опубликованный образец творчества Грина. Это случилось в 1906 году на страницах декабрьского выпуска «Биржевых ведомостей». Но тогда рассказ назывался «В Италии», был подписан как «А. А. М-в», в чём угадывалась фамилия по паспорту почившего помещика, а по новым обстоятельствам — беглого ссыльного, каковым Александр продолжал считаться. Особой сущности повествование не раскрывало. Действующие лица общались, уведомляли о желании ехать в Италию, на чём рассказ обрывался.

Уже в марте 1907 года Александр публикует в газете «Товарищ» рассказ «Случай», подписываясь прозвищем, под каким он вошёл в мир литературы — А. С. Грин. Повествование касалось происшествия, должно быть реального. Сообщалось о крестьянине, что отправился в город за доктором, поскольку его жена нуждалась в медицинской помощи. Ситуация оказалась неотложной, поэтому следовало спешить. На половине пути крестьянина встретил отряд казаков, потребовавших от него паспорт. Забыв оный, взывая к совести, характеризуя себя с положительной стороны, крестьянин не смог разубедить в должной быть ему свойственной благонадёжности. Казаки решили связать и оставить крестьянина на дороге. Случай вопиющий, но всё-таки случай. Казаки действовали по собственной воле, вследствие чего к рассказу Грина могли отнестись с пониманием.

Интересен другой факт данного рассказа. Сторонние источники указывают на 1915 год и газету «20-й век», где опубликовано произведение Грина «Прусский разъезд», полностью идентичное по наполнению «Случаю», исключая изменившиеся обстоятельства, вроде того, что события происходят в Польше, казаки сменились немцами. Новая редакция ныне считается библиографической редкостью.

Для журнала «Трудовой путь» Грин написал рассказ «Марат». Читателю сообщалось о беседе друзей, один из которых собрался прощаться с жизнью, выбирая путь не в качестве мирянина, а уходя в монахи. Разговор протекал неспешно. Друзья купили фруктов, думали о разном, в том числе о бессарабских винах, плавали на лодке. Будем считать, Грин делился личным переживанием.

Столь же малоинформативен рассказ «На досуге», опубликованный в июльском номере газеты «Товарищ». Он примечателен атмосферой ожидания. В рассказе находят черты из жизни самого Грина. Принято ссылаться на следствие над Александром в Севастопольской тюрьме, указывать на вынужденное расставание с эсеркой Бибергаль, чьи письма скрашивали дни пребывания в заключении.

Рассказ «Подземное», он же «Ночь» (в последующих изданиях), для журнала «Трудовой путь» — описание будней эсеров. Грин сообщал в форме детективного повествования о должном вскоре прибыть провокаторе. Кто им может являться, прибыл ли он до получения известий о нём? В этом предстояло разобраться.

Рассказ «Кирпич и музыка» в периодических изданиях не публиковался, впервые вышел в составе сборника «Шапка-невидимка». Другое название, встречавшееся позже, — «Столкновение». Грин затронул тему религиозных разногласий. Между собой не могли договориться мусульмане и главный герой повествования, особых предпочтений в вере не имевший. Так как из мяса была лишь свинина, её он и предпочитал есть. На всякое возражение грубо отвечал, считая позволительным утолять голод так, как ему того хочется. Описывая коллизию главного героя, Грин дал ему волю напиться и подраться.

За март 1907 года отметим стихотворение «Элегия», затрагивавшее ещё один аспект религии. Александр сообщал о понимании высшей сущности. Он поэтически говорил, как через потолок выдит Бога.

За короткое произведение признаем анекдот «На бирже», обычно редко упоминаемый, поскольку содержание излишне краткое. Грин указывал на повышение котировок акций единственного вида — реакций. Игрою слов анекдот от Грина и должен восприниматься. Мудрость, как известно, способна скрываться и в том, в уместности чего принято сомневаться.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Для газеты «Биржевые ведомости» Александр Грин написал два рассказа «Апельсины» и «Любимый», проникнутые проблематикой взаимоотношения полов, где мужчина не всегда является представителем сильной половины человечества, вынужденно принижаемый по собственной воле, либо согласно необходимости.

В рассказе «Апельсины» показан узник, отбывающий наказание за противоправную деятельность. Он отчаялся провести за решёткой отпущенные ему дни, никем не навещаемый, позабытый друзьями и соратниками, должный влачить жалкость существования. Узник никого не желал видеть, считая сограждан рабами царского режима, с кем нельзя идти одной дорогой. Однажды к узнику пришла посылка с воли от неизвестного человека. Внутри находились апельсины, а в них — заточка. Кто проявил внимание к доле сидельца? Завяжется переписка, последует борение мыслей и чувств, случится встреча, ставшая причиной разочарований и надежд. Писала узнику девушка, весьма некрасивая внешне, зато сочувствующая взглядам борца за лучшую долю для подданных царя.

Теперь говорят, рассказом «Апельсины» Грин делился личными переживаниями, испытанными за время пребывания в тюрьме. Ведь Александр был таким же узником, рассорившийся с соратниками. К нему должны были утратить интерес все, кроме полиции и власть имущих, заинтересованных в необходимости оставить Грина в тюрьме на долгий срок. Потерянный для мира, Александр нашёл желанное упоение — к нему начала приходить незнакомая девушка, называясь невестой. Следует сказать наперёд, годом позже Грин женится на этой незнакомке, но в рассказе Александр не стал предугадывать развитие отношений.

Рассказ «Любимый» — иной по содержанию. Грин раскрывал прочность отношений, на которые следует опираться более, нежели на прочие обстоятельства. Что до чувств, пускай самых пылких, если они не проверены временем или испытанием? Они никчёмны. Обязательно нужно пережить совместное горе или сводящую с ума удачу, дабы начать думать о скреплении уз. Без этого все отношения продолжают оставаться пустыми, ни о чём окружающим не говорящими. Этому Грин внёс толковое обоснование.

Товарищ пригласил друга в театр, познакомиться с невестой. Он утверждал с уверенностью — жить без неё не сможет, она ему теперь заменяет воздух. Хорошо, когда человек в себе уверен, но подлинно ли он способен распознать особенности характера второй половины? В театре случится пожар. Что сделает товарищ? Он бросит названную невестой, быстрее ветра побежит к выходу, не способный пробиться через столпившихся на выходе людей. Товарищ изойдёт истерикой, пуская слюни и сопли. Его друг поступит иначе, взяв на руки девушку, лишившуюся чувств, таким образом стремясь уберечь её от опасности. Как видно, проверка отношений не прошла первого испытания. Чтобы усилить впечатление, Грин поделился совсем уж обескураживающим обстоятельством — пожара не было. Просто кому-то почудилось, последовала паника. Оно и к лучшему, водить дружбу с подобным товарищем расхотел даже главный герой повествования. Впрочем, к девушке симпатий более прежнего он испытывать не стал, не его чувства следовало проверять на соответствие предполагаемым.

О чём повествовать далее? С эсерами Грин не желал иметь общего, создавать прокламации отныне не по духу, обличать власть в прегрешениях — сомнительной полезности вклад в развитие творческих способностей. Нет, Александр начнёт понимать необходимость рассказывать истории, которым являлся свидетелем сам или услышал от других. Пока ещё не возникало мысли о фантазиях, не связанных с происходящим в действительности. Но и говорить, словно Грин создавал подлинно уникальные рассказы, захватывающие дух, — не станем. Александр пытался найти нить, которая поведёт из лабиринта мрачности к осознанию светлости бытия.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Зверем быть не сложно, а попробуй сойти за человека. Это практически неосуществимо. С качествами человека можно родиться, привить — затруднительно. Может потому Грин взялся рассказать о солдате, прозывавшемся Моськой. Сей Моська — добродушный детина, деревенский парень, привыкший отстаивать точку зрения, готовый пускать кулаки в ход. Но в армии ничего от его лучших качеств не осталось. Ему постоянно говорили, что он — инструмент, должный выполнять приказы, не имеющий права на собственную точку зрения. И будь Моська лишён человеческих качеств, быть ему солдатом, кому без разницы, кого поставят перед ним, дабы он произвёл выстрел в голову, готовый казнить даже отца. Моська к тому не способен. Он — чудесный человек, но в качестве солдата — отвратительное создание.

У данного рассказа судьба отчасти сложилась: напечатан при жизни Александра был, рукопись не найдена. Потому приходится продолжать судить о Грине, как о писателе, стремившемся записывать увиденное. Не хочется верить, будто Моська выдуман. Да и не мог он быть выдуман, ведь такие люди всегда встречаются, кому претит заниматься ремеслом, к которому не лежит душа. Особенность солдатской стези в том, что необходимо убивать людей. В случае Моськи есть оговорка — ему поручалось убивать не агрессора, напавшего на родное государство, а сограждан, желавших существовать не хуже, нежели приближенные к знати лица.

Грин решил показать, как обстояли дела в армии. Бунтующий крестьянин — сам по себе враг. Если власть в нём видит опасность, она стремится к уничтожению. А если офицер убивает солдат за неповиновение? Допустим, отдан приказ расправиться с бунтовщиками, солдаты отказываются, тогда офицер начинает стрелять в упор в голову каждого солдата, пока не узнает, кто зачинщик бунта внутри армии. Зверство командующего состава очевидно. Смириться с подобным и подчиниться — самому уподобиться зверю. Как тогда быть? Не убьёшь ты, убьют тебя. Что оставалось делать Моське? Единственное — пустить в ход кулаки.

Моська всегда вызывал нарекания. Он разочаровал всех, кто на него надеялся. Благодаря широким плечам и росту, Моська рассматривался в качестве умелого воина. Оправдать надежд не сумел, нисколько не стремясь угождать командованию. Не мог он переступить через себя, не готовый заниматься противным человеку ремеслом — убивать себе подобных. Все пули Моськи уходили в молоко, ни на шаг не приближаясь к образу мишени. И руки его ослабевали — уже от осознания необходимости совершать непотребное действие.

Судьба Моськи ожидаемо тяжела. Грин вполне мог написать обстоятельный роман. Мешало очевидное — труд канет в небытие. Такое произведение не допустят до печати, уничтожив ещё на уровне подготовки материала. Вероятно, понимая это, Александр подвёл читателя к рождению бунта непосредственно в Моське, когда он совершит деяние против командования, не стерпев требований и не сумев справиться с ожиданием неизбежно должного наступить. Вполне очевидно, годы его будут сочтены, хотя он и не думал представлять опасность для окружающих. Объяснение очевидное: он — человек, вокруг него — звери.

Рассказ допустимо считать за аллегорию. Под личиной Моськи видеть народ Российской Империи, под маской Слона — власть. И народ у Грина оказывался готов встать на борьбу, к тому подспудно побуждаемый людьми, поставленными в управление. Терпит народ Империи до последнего, пока не поставят перед вынужденностью действовать против. Тогда народ бросается на власть имущих, готовый постоять за право на достойное существование. Именно поэтому, если воспринимать в качестве аллегории, получится считать именно так.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Кем же всё-таки был Александр Грин? Неужели мечтателем, желавшим убежать от действительности в иллюзорный мир? А разве были в те годы иные предпочтения, если любая твоя деятельность воспринималась через призму недоверия? Начинать Александру приходилось на излёте существования Российской Империи, когда общество лихорадило сильнее прежнего. Грин оказался в числе людей, ведших деятельность против царского режима. Его политические предпочтения стались близки к идеалам эсеров, то есть он готов был придерживаться крайних мер, но от исполнения террористических актов отказывался, предпочитая убеждать словом. В 1902 году — отсидел в карцере при пехотном батальоне, в 1903 — год провёл в Севастопольской тюрьме, по 1905 — под следствием, затем приговор в виде десяти лет ссылки в Сибирь, но последовала амнистия. Тогда же Грин стрелял в эсерку Бибергаль. На следующий год Александр арестован, сослан в Тобольскую губернию, откуда сбежал. Он раздобыл паспорт, отныне являясь Мальгиновым. Вскоре Грин написал первый рассказ — повествовал о зверствах, применяемых армией для усмирения крестьянских бунтов.

Разве получится и дальше называть Александра Грина мечтателем, бегло ознакомившись с фактами из его лет становления в качестве активиста за революционное настроение в обществе? Может после, когда жизнь заставит переосмыслить смысл существования, либо, проще говоря, Грин повзрослеет и наберётся разума, он покажет способность сойти за мечтателя. За того романтика, чьи герои могли думать о лучшем, ожидая невероятного, когда для них старались другие, позволяя желаемому происходить на самом деле. Этому быть в будущем, пока же Грин думал трудиться на благо партии эсеров, планируя шокировать читателя правдой о творимых бесчинствах. Только читать первое произведение Александра полагалась как раз тем, кто боролся с крестьянскими бунтами.

История агитброшюры, поскольку «Заслуга рядового Пантелеева» считалась за таковую, теряется сразу по создании. Тираж был конфискован и уничтожен. Один из экземпляров уцелел и стал достоянием потомков спустя пять десятилетий. Подобное отношение власти следует считать за оправданное, понимая, каждый режим предпринимает всевозможные меры для продолжения функционирования. И если возникает угроза, этому следует препятствовать. Собственно, литература подвергается цензуре или уничтожается превентивным образом, а деятели-смутьяны получают тюремные сроки. Со стороны данное явление кажется кощунственным, но до той поры, пока не становишься свидетелем, каких мер стремится придерживаться любая другая власть, являющаяся для читателя ему современной.

Содержание рассказа заставляет задуматься. Неужели так происходило на самом деле? Солдаты убивали крестьян, считая дозволительным делать то с особым зверством. И не скажешь, будто инициатива исходила от командования. Такого по рассказу Грина с твёрдой уверенностью не установишь. Скорее, сама суть солдат армии Российской Империи — нечто ужасающее. Опять же, не составит труда сослаться на прочие режимы, согласно которым получается, что человек легко превращается в первобытное животное, готовый терзать и кромсать, создай для него представление о безнаказанности. Описывает Грин и другие обстоятельства, показывающие зверства самих крестьян, готовых убивать друг друга, только бы утолить голод, так как в годы бескормицы они не могли добыть пропитание иначе.

Если смотреть пристальнее, крестьяне боролись против крестьян. Просто одни делали это с дозволения власти, другие — поставленные перед осознанием нужды.

Никакого намёка на мечтательность читатель в раннем творчестве Грина не находит. Александр продолжит описывать мрачные стороны человеческого социума. Ему бы продолжать работать в данном направлении, чтобы восприниматься именно писателем, желающим придерживаться позиций правдивого изложения. Он к тому стремился. Да вот историческая справедливость решила поступить с памятью о Грине иначе, закрепив представление: Грин — мечтатель.

Автор: Константин Трунин

» Read more