Терри Пратчетт «Патриот» (1997)
Цикл «Плоский мир» — книга №21 | Подцикл «Городская стража» — книга №4
В мире существует всего один писатель, бесподобный пример английского юмора, выдающий по две-три книги в год, при этом сохраняющий свой оригинальный стиль, не уступающий от своих принципов к юмористическому подходу при взгляде на окружающую действительность. Он один по простой причине — только от его книг никогда не смеёшься громким смехом, в душе тоже не происходит видимых изменений, зато рот и конечности содрогаются в беззвучном смехе, вызывая недоумение у рядом находящихся. И ведь нельзя объяснить людям весь юмор происходящих событий. Для этого придётся пересказывать несколько предыдущих книг. Пратчетт создаёт ярких персонажей, он планомерно продвигает их в Плоском мире, выдумывает гениальные ситуации, мастерски их разыгрывает… и читатель сидит довольный, тихо подёргивая конечностями и извлекая маленькими порциями поток воздуха из лёгких. Это сэр Терри Пратчетт, господа — самый популярный автор с берегов туманного Альбиона.
Цикл про Стражу для многих является самым любимым. И если женская половина может возразить, приводя в пример цикл про брутально-аморфно-неподражаемого Смерть, да цикл о Ведьмах, то мужская половина будет твёрдо стоять за Стражу. Этот цикл не только наполнен яркими персонажами, любопытным видением жанра фэнтези, но полон событий, коренным образом влияющих на вселенную Плоского мира. Особой прелести добавляет детективная составляющая, когда читатель до конца не понимает действий некоторых героев, с нетерпением ожидая объяснений всего происходящего.
В самом деле, в руках двадцать первая книга про Плоский мир. За плечами множество событий, а сэр Терри продолжает удивлять. Многие темы он поднимал, но тему войны не затрагивал. Однако, не думайте, что русское название книги как-то отражает суть. Слово «патриот» имеет чёткое значение. А вот оригинальное «jingo» не совсем соотносится с патриотизмом. У этого слова примечательная история. Впервые упомянутое во время одной из многочисленных русско-турецких войн, когда Англия, не имея чётко сформулированного повода для участия в происходящих событиях, прикрывалась именем Иисуса, трактуя свои действия угодными Богу. С тех пор и закрепился термин «джингоизм» — близкий родственник «шовинизма», только имеющий больше религиозных оттенков.
Но есть ли в Плоском мире религия? Безусловно. Пратчетт в «Мелких богах» наглядно показал все её стороны под разными точками зрения. При всём этом, в Плоском мире религия не преобладает над чувствами и поступками героев. Мир Пратчетта больше сосредоточен на магии и простых бытовых деталях жизни, когда герои не успевают подумать о чём-то ещё, кроме навалившихся проблем.
Когда между Анк-Морпорком и Клатчем всплывает кусок земли — начинаются приготовления к войне за право обладания этим стратегически важным объектом. До этого Пратчетт никогда не показывал действительно военных противостояний. В Плоском мире живут особенные существа, им всё безразлично, каждый думает о своём. Только Коэн-варвар как-то давал жару Агатовой империи, показывая на своём примере, как кочевники на Китай ходили. В «Патриоте» всё более запутаннее.
Надо обладать особой деликатностью, чтобы не обидеть чувства мусульман, ведь яркий образ жителей Клатча, живущих в пустынной стране, передвигающихся на верблюдах, не оставляет сомнений в прототипе. Одно только упоминание значения «Аль» в их культуре служит окончательным подтверждением.
Сюжет неподражаем. Рассказывать бессмысленно. Надо читать. Но вкратце будет так: Витинари (говорят, бывший член гильдии убийц, мужчина не первой молодости и опирающийся при ходьбе на трость) вновь на высоте, будет бороться с военным режимом; Ваймс, в редкие минуты вне самобичевания, поймёт основы рыцарства и позволит городской страже поучаствовать в новых для них приключениях; Колон и Шноббс докажут однотипность стражи во всём Плоском мире, а кто-то даже станет бороться за права женщин; Моркоу по прежнему легко располагает к себе людей, знает всех по именам, обладает феноменальной памятью и воспринимается клатчсцами как настоящий король; ах да, в страже появится зомби; Леонард Щеботанский, как истинный учёный, думает обо всём, но при этом не может думать о чём-то конкретном, конструирует предметы под свои нужды в сугубо мирных целях и придумывает им названия с истинно человеческим незаморачиванием; Ахмед 71-й час — бесподобен; Аль-Достаб — очередное подтверждение, что люди одинаковые.
Автор: Константин Трунин