Саломея Нерис «Мой край» (1947)
У Саломеи Нерис понимание о судьбе Литвы своё, хотела поэтесса видеть возрождение народа. Но освободит страну от немца кто? Под чьей рукой наступит долгожданная свобода? Будучи в тисках, когда уже под немцем стонет край, видишь помощь на восточных берегах — туда взор и обращай. Придёт Красная Армия, освободит страну, иному не бывать: пора заканчивать с Третьим Рейхом войну. Чего ещё могла Саломея желать? В пафосе речи, ещё до начала мировой борьбы, видела Нерис залог успеха в советском идеале. Хотелось поэтессе по вольной Литве пройти, чтобы литовцы о праве на слово заявляли. И вот год сорок пятый, месяц летний, Саломея от болезни умирает, оставив след в поэзии приметный. И хорошо, если кто о её стихах вспоминает.
В России к творчеству поэтессы в сорок седьмом году приобщились — издан поэтический сборник. Будь жива Нерис, все её мечты тогда бы точно сбылись, оценён в стране советской за Литву поборник. Чего хотела Нерис? Под чистым небом жить, забыть о тяжести имперских лет. Пришлось Саломее чашу горя досуха испить, пережить достаточно бед. Она, ценившая заслуги вождей Союза, испытывавшая прочность равновесия шаткого, в поэзии отражала тяжесть ежедневного груза, для души каждого литовца гадкого. О том слагала, пыталась к соотечественникам воззвать, пока Литва у ног немца лежала, ей же свои говорили: не смей нас предать. Разошлись представления людей, иные хотели на положении рабов жить, оставалось в стихах отражать ожидание дней, ведь должен коммунизм победить.
В годы войны писала Саломея про тяжёлую долю солдат, про матерей, сыновей ожидающих. Знала поэтесса — воевать никто не рад, но отстоять родной дом было много желающих. О партизанах слагала Саломея, о героях, жизнь за благое дело отдавших, об утрате твёрдых духом жалея, символом отваги навечно ставших. Каждый бой вызывал у поэтессы трепет, важен стался и Сталинград. И вот перевес в сражении оказался заметен, вот армии Союза у границ Литвы стоят. И вот вернулась Нерис домой, кручина думы связала, крестов обилие сравнишь с полноводной рекой, но Литва освобождена — этого Саломея желала.
О чём говорить, к чему слагать? Достигнуто важное, сколько ещё достижений предстоит. Жаль, скоро от болезни умирать, кто-то другой о торжестве Литвы возгласит. Иного быть не могло, в твёрдости убеждений Нерис пребывала, пусть сейчас — нет кругом ничего, восстанет страна из руин — Нерис это понимала. Так почему не славить советский народ, к коему причислен будет и литовский житель? Более не край немецких господ, над Литвою литовец отныне правитель.
Есть среди работ Нерис «Поэма о Сталине», как отражение её представлений о сложении стихов, понимание о том можно уподобить проталине, когда разглядеть под снегом всю землю готов. Достаточно малого: общую картину вообразить, прочее полунамёку уподобить, проще многое забыть, красивым слогом молвить. Про мальчика сказать, отразить его рождение в горах Кавказа, представление о великом будущем дать — такая основа рассказа. Пусть Сталин клич борьбы провозгласит, отзовутся на оный народы, всякий мечту человека тем осуществит, преодолев капитализма невзгоды.
Какими бы убеждения Саломеи Нерис не казались, она жила в годину испытаний, с иллюзиями тогда литовцы расстались, уставшие от постоянных страданий. Славила она Сталина? Так и прочие славить были тогда обречены. Жизнь к тому Литву заставила, если не хотел народ новой войны. Зачем говорить о былом, достаточно себя в то время представить, не думая, что случится потом, тогда не сможешь советский строй ославить.
Автор: Константин Трунин