trounin.ru

Трансцендентальное учение о началах начинается с трансцендентальной эстетики. Необходимо определиться с формирующими бытие первейшими понятиями, к которым относятся пространство и время. Рассудок подсказывает человеку, что всё им созерцаемое существует в действительности. Значит, доказывать существование пространства и времени не требуется — это априорно неоспоримые определения: тот самый ранее заявленный трансцендентальный постулат. Понимание этого есть трансцендентная закономерность, согласно которой всё познаётся в сравнении. Если пространство и время могут существовать в созерцаемом виде, значит они могут и не существовать в оном виде.

Кант определяет созерцание, как важнейший аспект априорного знания, сообщаемого человеку с помощью способности ощущать окружающее. Но созерцаемое человеком становится апостериорным, стоит его познать, а результат такого эмпирического созерцания получает прозвание явления. Существует только два обстоятельства, лишённые возможности оказаться понятыми с помощью опыта — пространство и время.

Как тогда понять пространство и время в качестве основного предмета изучения трансцендентальной эстетики? Достаточно усвоить без дополнительных разъяснений, что они существуют в определённом виде и являются постулатами в критике чистого разума.

Допустим, пространство и время есть. Что они из себя представляют? Ничего другого, кроме созерцаемого нами. С помощью рассудка эти первейшие понятия могут быть дополнительно изучены. Допустим, геометрия позволяет иначе воспринимать пространство, нежели оно представляется. Однако, познания в геометрии Кант склонен считать априорными, какие бы усилия человеку не приходилось прилагать для её изучения.

Разум геометра остаётся чистым, покуда он применяет для черчения фигур известные ему принципы построения. Имеются исключения, вроде известной с античности задачи по построению линейкой и циркулем равновеликих квадрата и круга. Её нерешимость позже найдёт объяснение с помощью разработанного Фердинандом фон Линдеманом доказательства трансцендентности числа π. То есть трансцендентального знания оказалось недостаточно, чтобы найти решение. Получается, действительного ответа на задачу никто так и не дал.

Нужно принять в качестве данности имеющееся и не пытаться его переосмыслить. Существование пространства и времени не отрицается. Это самое понятное для чистого разума, тогда как остальное становится бессмысленным нагромождением, не позволяющим человеку заниматься истинно полезными знаниями.

Тут допустимо вспомнить опыт Канта по введению в философию понятия отрицательных величин, должных находиться за пределами понимаемого нами пространства. Таковые теперь допустимо применить и по отношению ко времени. Априорно существование отрицательных величин не отрицается, апостериорно кажется недоказуемым. Из этого суждения следует неожиданный вывод — познаваемое вне опыта даёт больше информации, чем способен дать любой опыт. Надо понимать следующим образом — пространство и время существуют не так, как они представляются человеку. Поэтому Кант дополнительно ввёл в критику чистого разума понятие антиномий, раскрыв их понимание при рассмотрении трансцендентальной диалектики.

Как вышло так, что говоря о чистом разуме, Кант допустил достаточное количество исключений, дабы пространство и время стали восприниматься отличными от изначального представления о них? Позволив человеку созерцать, Иммануил уже тем способствовал необходимости изучать неподвластное воображению, допуская многовариантность сущего.

Если сперва критика чистого разума кажется подобием инструмента для познания без опыта, то в дальнейшем трансцендентальная философия начинает означать возможность всего, о чём только способен думать человек. Нет нужды знать, упадёт ли стена на подкапывающегося под неё человека, если она действительно на него упадёт. Человек должен был предполагать, что это произойдёт. Если он не задумался о своих действиях заранее, то пространство и время от этого не пострадают. Более того, пространство и время не изменятся, как не думай о них человек.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Величие философа начинает определяться с его устремления затмить рассуждения прежних поколений. Кого не бери для рассмотрения, каждый старался переосмыслить знания, оформив их понимание от себя лично. Для примера стоит взять Рене Декарта, величайшего из опровергателей и новатора системы философии. Он определил правила для руководства ума, которыми пользовался в числе прочих и Иммануил Кант. Основным правилом стало убеждение, что человеку следует рассматривать только то, что на тот момент доступно его пониманию. При этом необходимо всё подвергать сомнению.

Как и Рене Декарт, Кант желал создать основу для философии. Но если нечего добавить нового, остаётся браться за переосмысление изначального понимания предмета. Так родилась трансцендентальная философия, должная стать пропедевтикой философии вообще. Требовалось убедить в ложности стремления исходить в суждениях из предположения о возможном, если оно остаётся только на уровне предположений.

Первым суждением Кант отделил трансцендентальное от трансцендентного, дав понимание об априорных знаниях (вне опыта) и апостериорных (основанных на опыте). Первые знания Иммануил назвал чистыми, вторые — эмпирическими. Возникло недоразумение — разве знания даются без опыта? Кант пояснил — априорное знание даётся не из опыта, а из общего правила, заимствованного из опыта. Возникло очередное недоразумение. Тогда Кант привёл в пример человека, делающего подкоп под стеной. Априорно он мог знать, что стена обрушится, а мог и не знать.

У знакомящегося с «Критикой чистого разума», после примера с подкопом, появляются сомнения в правильности излагаемого Кантом. Не предлагает ли Иммануил познавать окружающий мир, не удосужившись заранее, к чему это приведёт? Ведь ежели при подкопе обрушится стена, то это следовало предусмотреть заранее. Получается, Кант призвал слепого думать, будто кругом слепые, не допускающего возможность наличия у прочих людей зрения.

Тогда Кант вспомнил о расхождениях во взглядах Локка и Лейбница. Один из них считал, что человек может с рождения обладать определёнными знаниями. Получается, априорное познание всё-таки опирается на опыт. Иммануил снова соединил воззрения непримиримых соперников, отчего понимание tabula rasa приняло вид не просто чистой доски, а доски с заложенным в человека опытом. Такой человек обязан знать о возможном обрушении стены, исходя из доводов рассудка.

Как всему вышеизложенному не разрушить понимание трансцендентальной философии? Необходимо внести ряд пояснений, которым предшествует Введение в «Критику чистого разума».

Суждения человека Кант разделил на аналитические (понятные без опыта) и синтетические (требующие дополнительных знаний). Поэтому было принято считать все теоретические науки, основанные на разуме, содержащими априорные синтетические суждения как принципы. Из этого делается единственный вывод — Кант постоянно создаёт исключения, подстраивая трансцендентальную философию под адекватное её понимание, дабы она не была принята за призыв идти на ощупь в темноте или делать подкопы под стенами.

Этим Кант подвёл к осознанию главной задачи критики чистого разума. Она должна ответить на вопрос о том, как возможны синтетические априорные суждения, а также разъяснить понимание чистой математики, чистого естествознания и обосновать метафизику в качестве науки.

В свою очередь труд Канта достоин дополнительного пояснения, о чём он сам не желал говорить. Ослабло давление религии на философию, более не требовалось допускать фантастические примеры, без которых не могли обойтись раньше. Кант оказался освобождён от ограничений, поэтому решил разрушить прежние заблуждения, став судьёй над мыслящими людьми. Для полного освобождения от догматов время не наступило, но стало возможным в них сомневаться. Этому прежде всего и способствовала критика чистого разума.

Автор: Константин Трунин

» Read more

«Критика чистого разума» подводит черту под прежними трудами Иммануила Канта. Настала пора сказать самое важное. Достаточно выслушано споров, не находящих обоюдного разрешения. Кант, едва ли не с начала занятий философией, считал бессмысленным отдавать предпочтение чему-то определённому, так как нельзя отказаться от одновременного существования нескольких вариантов. Но как об этом сообщить учёному сообществу? Сама точка зрения, допускающая противоположные выводы настолько же спорна, как точка зрения, оных не допускающая.

Кант оказался в выигрышном положении. Утверждать возможность допущения всего разом, как и отрицать всё, с этим не соглашающееся, позволяло ему одерживать верх над оппонентами, играючи заняв любую угодную сторону. Существование философии в прежнем понимании оказалось под большим вопросом.

Ранее Кант уже допускал в суждениях многовариантность. Стоит ли напоминать о доказательстве существования Бога? Иммануил говорил, что Высшая сущность может существовать, а может и не существовать. Данная мысль была развита в обширное учение, получившее прозвание трансцендентального, оформленное в виде труда «Критика чистого разума».

Над всем стоит царица наук метафизика, ныне считаемая одной из презреннейших. Человек окружён малопонятным. Он старается найти ответ на множество вопросов. Локк в «Опытах о законе природы» объяснил положение всего сущего, Лейбниц в «Новых опытах о человеческом разуме» дополнил. Канту осталось критически отнестись к их работам, создав собственный вариант Опытов, позволяющий расхождениям в воззрениях Локка и Лейбница придти к согласию.

В основу учения о трансцендентальном лёг античный скептицизм, развитый через релятивизм до отторжения трансцендентного. Кант призвал снизить значение апостериорного познания, отдав предпочтение априорному. Таким образом минимизируется значение спорных утверждений, исходящих в суждениях из предположения о возможном. Всё осознаваемое человеком должно быть зримо для правильного его понимания, иначе порождает заблуждения, коих следует остерегаться.

Подход Канта понятен. Судить следует согласно осознаваемому лично. Однако, желая отталкиваться от текущего положения, Иммануил словно отрицает развитие знаний. Но Кант не призывает остановиться на критике чистого разума, не стараясь развить её понимание дальше. В его предположениях скрыта лакуна из фактически обоснованной необходимости применения трансцендентного подхода, как основного инструмента для прогресса наук.

В одном случае критика чистого разума оправдана, если она применяется только относительно метафизики. Стоит попытаться трансцендентальным объяснять прочее, как это приводит к выработке подобия математических аксиом: проблема разрешается за счёт отказа от её решения, то есть формулируется постулат.

Суть трансцендентального познания мира — человек самодостаточен. Ему ничего не требуется для познания, поскольку ему хватит имеющегося. Ежели нечто остаётся за границами его понимания, о том лучше не мыслить. Впрочем, Кант понимал, что каждый человек применяет разум по своему усмотрению. Что подвластно геометру, то с трудом поймёт философ. Стоит предположить, будто бы этим Иммануил обозначил особое положение Ньютона, чья космогония доказывалась наглядными примерами, пускай и апостериорными.

С критикой чистого разума надо разбираться внимательнее. Общее впечатление не даёт ничего без анализа имеющегося материала. Надо сразу понять, Кант решил примирить философов, устранив между ними противоречия. Никакой иной цели его труд не должен был преследовать.

Касательно дат. Впервые «Критика чистого разума» издана в 1781 году, вторая редакция вышла спустя шесть лет. Кант утверждает, что практически ничем текст не дополнял. Изменений коснулось в основном предисловие, где описана история развития логики, математики и метафизики, начиная со времён Аристотеля. Также у читателя появилось убеждение, будто отныне он должен мыслить не иначе, как ему советует Кант.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Декарт предполагал, что человек посредственен, ему не дано понять божий замысел, это ему не под силу. А смог бы Декарт принять мысль, насколько человек вскоре будет готов самостоятельно вершить волю, имея для того соответствующие инструменты? И неужели человека начнут обожествлять, приписывая добродетель и всё прочее, чего пожелает фантазия? Например, Декарт уверен, всё созданное — создано Богом для человека. Не всему из этого дано быть известным человеку, многое окажется бесполезным. Понимал ли Декарт под бесполезным окружающий человека бесконечно далёкий видимый мир? Тот, о котором можно судить по наблюдению за Небесами, и закономерности которого отказывалась признать католическая церковь.

Трудно судить о чём-то, зримо того не наблюдая. В масштабе космоса судить ещё труднее. Остаётся полагаться на наблюдения. Но и на наблюдения нельзя опираться, их результаты могли быть ошибочными. Высказал ведь Птолемей гелиоцентрическую теорию, чем ввёл современников и потомков в заблуждение. Как теперь исправить ситуацию? Декарт исходит из предложения всё подвергать сомнению. Вращается ли Земля вокруг Солнца, согласно предположению Коперника, или Солнце и звёзды вращаются вокруг Земли, а планеты вокруг Солнца, согласно гипотезе Тихо Браге? Декарт не видел между ними различий. Для него Земля неподвижна. Получается так, что движение Земли вокруг Солнца заключается в том, что именно Солнце движется вокруг Земли. Вполне допустимо с такой версией согласиться. Движение — понятие эфемерное, его понимание зависит от желания видеть процесс смены положения одним телом относительно другого.

Декарт уверен в следующем, но оговаривается в возможной ложности утверждений: звёзды от Земли располагаются на крайне далёком расстоянии, Земля меньше Сатурна и Юпитера, Солнце и неподвижные звёзды обладают собственным светом, Земля и Луна пользуются светом Солнца, как и прочие планеты, Луна в новолуние освещается Землёй, Луна всегда обращена к Земле только одной стороной, Солнце — неподвижная звезда, Земля — планета, неподвижные звёзды относительно неподвижных звёзд неподвижны, планеты относительно планет меняют положение, материя Солнца не нуждается в питании, Небо (космос) является жидкостью и переносит все заключённые в него тела, движение Неба не полностью круговое, планеты находятся не на одной плоскости, неподвижная звезда может становиться кометой или планетой, Небеса разделены на множество вихрей (по количеству светил), вихри отклоняются и не мешают друг другу, они не могут соприкасаться полюсами и должны разниться по величине.

Почему так трудны третья и четвёртая части Первоначал философии? Основная причина — по большинству пунктов даётся общее представление без комментариев. Что-то мог не уточнять сам Декарт, а что-то сочли лишним современные читателю издатели. Приходится догадываться о смысле убранного из трактата текста. Даже если предположения Декарта устарели, это не является оправданием для самовольной редакции труда. Наиболее это наглядно в четвёртой части, где 183 из 207 параграфов без описания. Поэтому и нам приходится оставить их без внимания.

Декарт сожалеет — он не имеет возможности дополнить Первоначала философии сведениями о природе растений и животных. Но, рассказывая о Земле, нам стали известны мысли Декарта о природе человека. Например, благодаря душе, мозгу и нервам мы способны ощущать окружающий мир. Благодаря нервам, мы испытываем голод, жажду, влечения и эмоции, различием вкус и запахи, видим, слышим и осязаем. По нервам и через мозг все чувства передаются душе.

В заключении Декарт оговаривается — ничего нового он не сказал. Всё им написанное можно найти у Аристотеля и других исследователей. Всё им написанное скорее является соответствующим истине. Всё им написанное подчиняется суждениям мудрейших и авторитету церкви.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Вдоволь насомневавшись, обозначив высшее существо субстанцией, Декарт перешёл к сути. Теперь предстоит убедиться в действительности материального мира. Поскольку субстанция уже сама является телом, тогда данное тело должно состоять из более мелких. Все тела обладают протяжённостью. Тяжесть, твёрдость, цвет и прочее учитывать не требуется. Важнее установить, содержит ли субстанция пустоту. Несомненно, тела способны сгущаться и разряжаться. Доказывает ли это существование пустоты?

Тела постоянно пребывают в движении. Состояния абсолютного покоя не существует. Если само тело сохраняет неподвижность, его движение происходит относительно других тел. Тело всегда занимает место, которое является определённой частью пространства. Место не может быть изменено, изменениям подвергается определённая поверхность. Пример, корабль относит течением и возвращает ветром. Отсюда следует одно из опровержений существования пустоты, какой её понимают философы. Пустота допускается лишь умозрительная. Примеры, пустой стакан наполнен воздухом, пустая сеть наполнена водой. Тела обладают силой взаимного притяжения, значит пустого места в пространстве быть не может.

Тела делятся до бесконечности. Нет такого тела, которое Бог не сможет разделить. Пространство беспредельно. Для Бога не существует границ. Земля и Небеса (космос) состоят из одной материи, поэтому иные миры не существуют. Декарт не допускает всемогущества Бога в отношении способности создавать различную материю. Изменение материи зависит от движения её частей. То есть всё движется относительно друг друга из одного места в другое.

Движение и покой — это два различных модуса тела. О движении тела говорят, если его соотносят с другим телом, тогда же можно говорить о состоянии покоя относительно других тел. Одно движение может быть движением относительно многих тел. Все возможные варианты человеческий разум осмыслить не способен. Не способен разум понять и принцип кругового движения, приписываемый Декартом пространству. Тело обязательно займёт прежнее место, спустя какое-то время. В глобальном отношении подобное допустимо, но на уровне логического осмысления — нет.

Первопричина движения — Бог. Именно Бог сохраняет в мире одинаковое количество изначального движения. Ничего не подвергается непосредственному движению, пока не произойдёт столкновения с другим телом. Тело продолжает двигаться после, согласно сообщённого ему движению. Позже Ньютон назовёт эту закономерность инерцией. Тело стремится двигаться по прямой и двигается до следующего столкновения.

Столкновения особенно интересовали Декарта. Он тщательно исследовал различные варианты столкновений, о чём подробно сообщил. Он брал тела одинаковой величины, либо одно из них было меньше. Соударял их, двигая по очереди или на встречу друг другу, либо посылал следом, придавая им различную скорость. Опытным путём он доказал кажущееся последующим поколениям очевидным. Но разве того не знали его современники? Должны были знать. Эта информация имела значение для молодых учёных, обязанных осваивать науку по трактату непосредственно Декарта.

Декарт понял, твёрдое от жидкого отличается прежде всего способностью тел пребывать в состоянии покоя. Нет более скрепляющего их материала — нежели именно состояние покоя. Не существует крючков и прочего, чем так окажется озадачен в последующем Лейбниц. Декарт подобное не рассматривает — в его представлении мельчайшие частицы давно должны были уподобиться шарообразной форме, утратив острые углы от доставшихся им столкновений с момента создания мира. Жидкое тело Декарт видел таким, что все его составляющие частицы непременно перемещают твёрдые тела. В такой момент нельзя с уверенностью говорить, что твёрдое тело движется.

В заключении объяснения начал материальных вещей, Декарт выразил убеждение, отказавшись принимать те физические начала, которые не были бы при этом началами математическими. Лишь таким образом можно объяснить все явления природы.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Рене Декарт окончательно укрепился во мнении — необходимо менять устоявшуюся модель подготовки подрастающих поколений. Со времён древнегреческих философов минуло порядочное количество лет, а лучшие умы Европы продолжают в своих воззрениях опираться на работы Аристотеля. Не осталось для Декарта авторитетов, теперь он должен стать авторитетом, осветить путь к познанию собственным сиянием. Важным к тому шагом послужило написание труда «Первоначала философии». Этот труд призван изменить представления о мире, побудить людей мыслить самостоятельно. Сей труд должен был быть понятным каждому, затрагивать всевозможные аспекты современности. Он разделён на четыре части: Об основах человеческого познания, О началах материальных вещей, О видимом мире, О Земле.

Основой человеческого познания Декарт считает сомнение. Сомневаться требуется во всём. В том числе и в себе. Однако, Декарт говорит: «Я мыслю, следовательно, я существую». Если предполагать иначе, останется сойти с ума. Приходится принимать имеющуюся действительность с учётом сомнения. Нужно хотя бы один раз в жизни усомниться абсолютно во всём. Таким образом человек избавится от предрассудков, иначе посмотрит на мир и на себя. Поскольку всё сомнительно, значит всё является ложным. Но всё же Декарт призывает не распространять сомнение на жизненную практику. Всё испытанное лично, в чём человек убедился без посторонней помощи — не так сомнительно.

Надо помнить, в заблуждение может вводить зрение, слух и осязание. Заблуждением может восприниматься любой вывод, даже неоспоримо доказанный. Необходимо сомневаться и в Боге тоже. К тому Декарт старался склонить людей, чтобы разрушить ошибочные убеждения. Когда человек взглянет на мир без Бога, откажется от предположений древних греков об устройстве мира, ему станет проще принять новые знания. Свобода выбора дана людям для того, чтобы они не соглашались с сомнительными вещами. Пока человек мыслит — он существует. Стоит ему перестать мыслить — он перестанет существовать.

Как бы не мыслил Декарт, он не мог отделить метафизику от божественного вмешательства. Не в его силах было подвергнуть существование Бога сомнению, как о том можно подумать. Мир и человека кто-то создал, никто иной кроме Бога этого сделать не мог. Если что и может существовать отдельно от мира, то Бог. Прочее отдельно от мира, а значит и от Бога, существовать не может. Бог — совершенен, в мире обязано существовать что-то абсолютно совершенное. Декарт шёл по пути ложного мудрствования. Его умозаключения, кажущиеся логически доказанными, ни на чём не основывались.

Декарт вновь противоречит Правилам для руководства ума, чем противоречит Рассуждению о методе. Приняв определённое суждение, он сам ему изменяет в последующем. То есть Декарт берётся судить о том, что не может быть подвластно человеку, о чём можно только предполагать, но никак не быть в этом твёрдо уверенным. Остаётся догадываться, из каких соображений Декарт понял, что человеку достаточно одной жизни для осознания существования Бога, что Бог бестелесен, не чувствует подобно людям и не мыслит о греховном коварстве. Бог для Декарта бесконечен, прочие вещи могут быть только беспредельными. Бог — воплощение высочайшей правдивости, даритель всех светочей истины. И далее в подобном духе.

Для суждений человеку необходимы разум и воля. Воля при этом выступает причиной заблуждений человека. Разум может ошибаться, когда суждение касается недостаточно осмысленной вещи. Бог не виноват в наших заблуждениях. Заблуждения не свойственны природе человека, они последствия действий. Человек заблуждается, сам того не желая. Но, Декарт предполагает, Бог всё предопределил. Человек не ошибается, если согласен с ясно понимаемым. Значит, Декарт ясно представляет назначение божественного вмешательства — он ясно понимает и потому не ошибается.

Нет ничего важнее Бога. Декарт об этом говорит отчётливо. Для него Бог первичен. Высший авторитет присущ только Богу. Но при этом Декарт сетует на заблуждения, прививаемые человеку с детства. Он же убеждён в необходимости отречься от предрассудков и пересмотреть отношение к действительности. Чем такое суждение способствует пониманию основ человеческого познания? Декарт ещё раз подтвердил позицию церкви, практически согласился с её взглядами, вступая с ней же в противоречия. Осталось понять, чем такой подход был обоснован.

Как философ, Декарт стремился доказать существование Бога. Он объявляет высшую сущность субстанцией, то есть тем, что может существовать само по себе, не испытывая влияние ещё чего-то. Прочее является исходящим от субстанции: модусы, качества, атрибуты. Время, число, универсалии — это модусы мышления. Общепринятые универсалии — это род, вид, отличительный признак, собственный признак и акциденция. Таким образом стало понятно, что Декарт опирается на Бога, измышляя множественную терминологию, чем опять нарушил Правила для руководства ума — не стал упрощать сложное.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Каждый философ в душе считает себя равным Богу. Иначе невозможно объяснить, как можно размышлять о божественном промысле, додумывать за высшее существо и при этом оставаться обыкновенным человеком. В случае Декарта всё несколько иначе, он не стал разбираться в мыслях Бога, всего лишь предложил понять окружающее людей пространство через иную реальность, возможно также созданную Богом. Только Богом в той реальности стал сам Декарт. Может именно поэтому Трактат о свете при его жизни опубликован не был.

Не верьте глазам, ушам и рукам своим, призывает Декарт. Не есть истинно то, что люди видят, слышат и ощущают. Это может быть заблуждением. Скорее, это и является заблуждением. Истину понять не представляется возможным, ибо нельзя понять то, в существовании чего склонен сомневаться. Но окружающее людей пространство существует, значит оно когда-то было создано и следовательно им кто-то ныне управляет. Из чего состоит данное пространство, как оно устроено, с помощью каких закономерностей функционирует? Поскольку во времена Декарта на подобную тему говорить не разрешалось, если мнение расходилось с позицией церкви, то пришлось за основу для предположений взять некую иную планету, на которую могла распространяться божья воля.

Допустимо предположить, что всё создал Бог, и создал так, чтобы изначальный хаос самостоятельно преобразовался в порядок. То есть Бог не участвует в происходящих процессах, им были заложены принципы, опираясь на которые всё приняло упорядоченный вид. Поэтому божественное вмешательство не требуется, оно итак сообщено в достаточном для нашего мира количестве. Принципы таковы: каждая частица материи пребывает в неизменном состоянии до столкновения с другой частицей, при столкновении одна частица сообщает другой часть своего движения, все частицы стремятся двигаться по прямой линии, вынужденные при этом двигаться по кривой.

Существуют ли мельчайшие частицы? Декарт в этом уверен. С помощью существования мельчайших частиц он объясняет ряд явлений: горение дерева, испарение воды, разрушение зданий. Таковых же взглядов придерживались философы Древнего Мира. Декарт пытается переосмыслить их воззрения, хотя ничего тому не способствует. За минувшие тысячелетия человеческая мысль не так далеко продвинулась, чтобы говорить о ней точно такими же словами. Пытаясь обосновать мельчайшие частницы, Декарт опровергает одно из собственных Правил для руководства ума, берясь за то, для изучения чего не созданы требуемые условия.

Согласно предположению Декарта, мельчайшие частицы наполняют наш мир. Позже Декарт уподобит мир единой субстанции, прозванной им Богом. Получилось так, будто всё пространство занимает единственная субстанция. И так как не осталось места для пустоты, необходимо говорить о множестве частиц. Эти частицы успели изменить свой вид, острые края обломались от постоянных столкновений, ныне частицы в той или иной мере являются составной частью каждой определённой точки пространства, вследствие чего жидкое является жидким, а твёрдое твёрдым, что согласуется с трудно понимаемым явлением — тяжестью — заставляющим тела притягиваться друг к другу, только с разным усилием.

Частицы постоянно пребывают в движении. Состояние покоя в той же мере является движением, так как абсолютного состояния покоя не существует. И поскольку третий принцип заложенных Богом закономерностей побуждает частицы двигаться по кругу, Декарт считает важным говорить о единственно возможном движении всего в мире, о круговом. Одно всегда вытесняет другое, уже по данной причине не остаётся места для пустоты. Круговое движение следует понимать буквально. Если одна из частиц исходит из определённого места в начале движения, то к окончанию кругового цикла эта частица займёт прежнее место. Но твёрдой уверенности в отсутствии пустоты у Декарта нет, он допускает возможность её существования.

Как в дальнейшем поступить с взятым для примера миром? Декарт уверяет, он отличен от земного. Нет в нём ничего похожего на наш. Последующие поколения понимают, таким ходом мыслей Декарт желал обмануть служителей церкви, представив их вниманию полностью выдуманную реальность. Как иным образом он мог предполагать существование множества одновременно существующих центров, вокруг которых что-то вращается, если церковь настаивала на геоцентрической модели Вселенной? В нафантазированной реальности Декарта нет определяющей точки бытия, являющейся центром сущего. Ныне ясно, Декарт склонялся к гелиоцентрической теории, описывая будто бы придуманный мир, а подразумевая земной.

Отведя глаза карателей, умаслив их слух небылицами, после Декарт не опасался делиться с бумагой мыслями о происхождении комет, о планетах, о Земле и Луне, о тяжести, о морских приливах и отливах, о свете и его свойствах, о небе нового мира, удивительно напоминающим наше. В этом же трактате Декарт поделился мыслями о теории вихрей, расширив понимание предположения о кругообразном движении всего.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Чем глубже знакомишься с предположениями Лейбница, тем сильнее понимаешь, как трудно вчитываться в суждения столь одиозного противоречивого человека. Его воззрения всегда были в движении. Под конец жизни Готфриду предстояло разбираться с китайской теологией. И, как знать, какие выводы это могло иметь для дальнейших умозаключений. Письма Лейбница становились всё пространнее, Например, Письмо к Косту о «Необходимости и случайности» (1707) содержит размышления, но не позволяет сделать на его основании важных выводов. Готфрид стал чаще ссылаться на самого себя, вспоминая о собственных трудах. Давно им забыты Декарт и древние философы.

1710 год ознаменовался работами «Материя, взятая в себе» и «Монадология». Теперь пришло окончательное осознание, что именно считать монадами. Отныне они являются простыми субстанциями. Что прежде Лейбниц считал монадами, получило прозвание агрегатов. Монады, подобно отрицаемым атомам, остались неделимыми. Более того, каждая монада — отдельный универсум, существующий с возникновения мира. Монады не могут умирать и появляться. Они наполняют собой пространство, вместо предполагаемой древними философами пустоты. К тому же, Лейбниц пришёл к осознанию Бога, как простой субстанции. Подразумевал ли под этим Готфрид Совершеннейшее Существо монадой? Под размышлениями Лейбница Вселенная обретала требуемый ему вид.

Лейбниц растягивал материю там, где ему удобно, помещал в освободившееся пространство ему требуемое, развивая ход мыслей дальше. Разбираясь с основами мира, Готфрид не забывал о насущном. Его беспокоило понимание души: её состав, телесность, наличие у животных. Лейбниц ещё раз задумался о Боге и побудивших его причинах создать человека. Не для общения ли с собой он создал людей?

К 1714 году монада из простой субстанции снова перешла в сложную. Такой вариант казался оправданным сразу, когда Лейбниц называл их универсумами. Что заняло место простой? Оно досталось простой субстанции. Сущее состоит именно из простых субстанций, в том числе и монады, не утратившие остальных представлений о них. А так как монады оказались сложными субстанциями, они стали отличными друг от друга, в зависимости от свойственных им внутренних модификаций. Это следует из текста труда «Начала природы и благодати, основанные на разуме». Тут же Лейбниц предположил, каким именно образом из семени получается жизнь — он связал это с наличием внутри маленьких животных. Но и это не так важно, как осознание Готфридом ещё одного значения Бога — ничего не делается без достаточного на то основания.

«Критика основоположений преподобного отца Мальбранша» (1711), «Переписка с Николаем Ремоном» (1714-16), «Переписка с Кларком» (1715-16) — заключительные штрихи к пониманию философии Лейбница. Божественной воле Готфрид так и отдавал ведущую роль во всех процессах. Не стремился он понимать и современных ему философов, имея при этом сходные взгляды. Склонность к критическому восприятию Лейбниц пронёс через весь отведённый ему период для работы над пониманием действительности.

Трудно определиться с вкладом Лейбница в науку, если судить о нём по мелким трудам. Как бы не было тяжело, а вникать в мысли Лейбница очень тяжело, нужно читать больше, не останавливаясь на малом. Первоначальное мнение может ещё много раз измениться, стоит ознакомиться с работами других учёных. Опровергать настоящее, вот чему Лейбниц на самом деле учил. Он ни с кем не соглашался. Не будет заблуждением, если потомки в той же мере ответят Готфриду, сомневаясь уже над его предположениями.

До какого бы развития не дошла наука, она всё рано не станет выше понимая основной сути бытия, разработанной Лейбницем.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Отказ от атомной теории устройства мира принудил Лейбница по новому посмотреть на философию. Единственным его оппонентом, в лице последователей-картезианцев, остался Декарт. Божественный промысел отныне наделялся иными функциями, как оказалось, легко изменяющихся вследствие чьего-то на то желания. Захотел Лейбниц охарактеризовать волю Бога движущей силой — этим он и будет заниматься в последующем. Труд от 1686 года получил громкое название «Краткое доказательство примечательной ошибки Декарта», то есть для Лейбница не осталось авторитетного мнения, учитывая те обстоятельства, что собственные идеи Лейбниц примечал в работах других философов, дорабатывал их и представлял под видом едва ли не результата огромнейшего значения.

Согласно картезианскому учению, Бог всегда хранит определённое количество движения, чем, надо полагать, удерживает мир в равновесии. Движение не прибавляется и не убывает, оно распределяется между телами. Лейбниц на свой лад трактует обозначенное положение, приводя в пример маятник и систему рычагов. Если тело бросить вниз, оно поднимется на ровно такую же высоту, стоит задать ему соответствующее направление и учесть влияние сопротивляющихся сред. С помощью рычагов можно совершать действия, изначальному телу недоступные. Будем считать, что «примечательную ошибку» Лейбниц доказал, он привёл полагающиеся такому случаю формулы. Хотя трудно понять, почему Готфрид посчитал свои изыскания опровергающими слова Декарта, а не дополняющими.

Постоянно говоря о значении Бога, Лейбниц посчитал нужным написать труд «Рассуждение о метафизике». В тридцати семи пунктах Готфрид доказывает пользу от божественной благодати. Бог для него продолжает оставаться Совершеннейшим Существом, истинным монархом бытия, заботливым отцом человечества. Этим Лейбниц к тому же защищает царскую власть, оправдывая её и видя в ней ровно такие же преимущества, как от божественной сущности. Уверенность в благочестии не должна порицаться. Хорошо, когда человек доверяет тем, в чьи руки он полностью вверяется. Раз Бог должен проявлять заботу о всём сущем, значит и монархи обязаны преследовать такую же цель. Остаётся принять точку зрения Лейбница как исходную, проистекающую от благости. На другое Готфрид в рассуждениях не пытается опираться.

Чувство противоречия всему особенно ярко проявляется в трактате «О приумножении наук». Лейбниц, не считающий чьё-то мнение должным превозноситься выше прочих, убеждает в обратном. Он призывал презирать тех, кто считает своё мнение лучшим и более близким к правде или действительности. Остаётся полагаться на ознакомление Готфрида с письмами Эпикура ученикам, считавшего, что несколько объяснений лучше одного. Как до, так и после написания трактата, Лейбниц продолжит философствовать в привычной ему манере. Остаётся гадать, кому он адресовал послание о важности множественности мнений. Возможно, отвечая на очередной упрёк в категоричности, Лейбниц защитил себя речью о необходимости приумножения наук.

Снова Лейбниц взялся защищать древних греков. Ежели они могли ошибаться, хуже от того всё равно не станет. Лабильность отношения к коллегам не позволяет понять, какую позицию по отношению к ним занимал Готфрид. Он мог их сегодня ругать, чтобы завтра хвалить и послезавтра опять ругать. Соответственно и современных ему философов Лейбниц периодически ругал и хвалил, в зависимости от достигнутых им к некоему моменту умозаключений. Получается, утверждая, будто нельзя опровергать чьи-то взгляды, ибо несколько мнений скорее приведут к пониманию истины, Готфрид сумел выработать правильную позицию по отношению к философии и науке. К сожалению, Лейбниц быстро преодолеет этап соглашательства.

Со всеми можно согласиться, кроме тех, кто отрицает существование Бога. Метафизическим представлениям о божественной сущности Лейбниц не изменит никогда. Всё для него продолжает служить подтверждением его правоты. Чаще сомнительно, но тем не менее. Допустим, Готфрид уверен, якобы Рим пал под ударами варваров, насланных Богом истребить многобожие; именно благодаря Богу Карл Мартелл одолел мавров. Впрочем, Лейбниц неизменно противоречив. Уже к концу трактата он сбивается от восхваления до принижения воззрений древних философов, называет своих современников их подражателями.

Всё-таки, почему Лейбниц уверен в правильности своих теорий? Он смотрел не на настоящее положение дел, а стремился заглянуть вперёд. Оправдание непонимания современниками — надежда, что следующие поколения разберутся, кого считать правым. Готфрид уверен, мнение людей будущего будет на его стороне. Об этом он оговаривается в одном из «Двух отрывков о принципе непрерывности». Упоминать божественный промысел и раскрытие заблуждений картезианцев в очередной раз не требуется. Лейбниц суждения свёл к софистике. Выработанное им понимание покоя, к которому всё стремится, оказывается не подобием замирания, а бесконечно малой скоростью или бесконечно большой медленностью. Проще говоря, есть состояние покоя или его нет, то есть оно всё равно имеется, либо не имеется.

В работе «Было время» Лейбниц пришёл к осознанию, насколько ранее он был подвержен заблуждениям, как часто менял понимание происходящего. Говоря обыденными словами, они как раз согласуются с пониманием движущей силы, человек всегда находится в движении, он не обладает постоянством: совершенствуется, либо деградирует, вследствие чего достигается прогресс, либо следует регресс.

1690 год ознаменовался работой «Опровержение атомов, почерпнутое из идеи соприкосновения атомов». Нет в словах Лейбница прежней категоричности. Теперь он допускает существование того, что он ранее отрицал. Отринув атомную теорию, Готфрид всё-таки пришёл к мнению, что она в действительности может существовать, если над ней основательно подумать. Немного позже Лейбниц осознает более важное понимание устройства Вселенной, которая насыщена монадами. Ничего нового Лейбниц опять же не придумал, вновь ему придётся согласиться с предположениями древних философов.

Если задуматься, Лейбниц смотрит на плоскость и пытается судить о ней по присущей ей плоскости. Он продолжает отрицать множественность пустоты, следовательно не может согласиться с существованием неделимых мельчайших частиц. По его мнению, все тела не могут состоять из атомов. Он приводит в подтверждение размышления. И наконец Готфрид приходит к пониманию, оказывается, атомы могут существовать уже по той причине, ежели на то есть воля Божья.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сообразуясь с принципами метафизического познания и применяя разработанное понимание тождества истин, Кант посчитал это достаточным основанием для доказательства бытия Бога. Им были рассмотрены различные подходы: Бог может не существовать, Бог не может не существовать, Бог может существовать, всё существенно, всё едино, всё взаимосвязано, всё зависит от Бога, не всё зависит от Бога. Дополнительно Кантом бытие Бога рассмотрено с помощью физикотеологии и космогонии.

Существование Бога не является обязательным для понимания самого Бога. Не возбраняется говорить о чём-то, лишь предполагая наличие оного. Нужно полагать, что Бог существует. Бог должен существовать, как существуют монады, низшие структурные единицы сущего, в противовес им являясь единственной высшей единицей всего. Но Бог может не существовать, согласно пониманию Кантом безграничности космического пространства, которое он рассматривает по горизонтали, решая ограничить его по вертикали. Почему пространство способно расширяться в строго заданных направлениях, имея ограничения сверху и снизу? Поэтому следует думать, что Кантом доказывается бытие промежуточных звеньев, следовательно Бог не может не существовать.

Кант считает, если Бог может существовать, то по причине его необходимости для бытия. Бог воплощает в себе всё сущее, его единство и взаимосвязь. Бог, следуя предположениям Канта, содержит высшую реальность. Он является подобием образующей действительность субстанции. Также Бог обязан быть простым, неизменным и вечным. В таких суждениях Иммануил мог исходить из разработанной им космогонии, понимая под Богом центральную точку мироздания. Опять же, при рассмотрении бытия, как не имеющего конца, нужно предполагать и отсутствие начала. Предлагаемая Кантом точка может являться связующим звеном между нашим миром и другими. В данном случае следует признать, что Бог для нашего мира является высшей единицей.

Определившись с необходимостью существования Бога, нужно придти к мнению, каким его следует представлять. Кант склонен считать божественную сущность духом, понимая под ним некую субстанцию. Какую именно — сказать затруднительно. Это не имеет определяющего значения — важнее понимание факта существования самого Бога. Опираясь на космогонию следует считать божественную субстанцию связывающей всё сущее, взаимодействуя с ним силами притяжения и отталкивания, создавая единое пространство, подчинённое определённым закономерностям.

Снова обнаруживается идеализирование Кантом представлений о мироздании. Иммануил не закладывает в предположения возможности наличия неучтённых факторов. Взаимосвязь может быть в любой момент разрушена. Ежели рассматривать исходное состояние бытия в качестве хаоса, то следует ожидать его возвращения. Но пока высшей единицей сущего будет оставаться Бог сообразно естественному порядку, мироздание не будет подвергаться существенным катаклизмам. Однако, не рассматривая неучтённые факторы, Кант не забывает про случайный порядок, относя его на уровень планетарных природных возмущений и не более того, не допуская случайных явлений в космическом пространстве. Стоит ли говорить о проявлении воли монад в противовес божественному промыслу?

Говорить о существовании Бога проще, когда опираешься на естественные явления. В философии для этого существует термин — физикотеология. Кант предлагает познавать Бога через три образа: чудо, случайный порядок природы и необходимое единство. Дополнительно он оговаривает преимущества и недостатки метода. После приходит к выводу, что порядок в природе говорит о существовании разумного творца, а это уже само по себе подразумевает божественную сущность. Не может быть такого, чтобы всё из ничего было зачато да без специального на то умысла.

В завершении следует сказать, что над доказательствами Канта необходимо продолжать размышлять. Бога нужно понимать в качестве промежуточного звена между мирами. А в отношении монад следует проявить благословенный трепет, поскольку о них не принято думать, тогда как они должны быть противопоставлены высшему существу и нести в себе равное по значению влияние. Но монады также могут быть звеньями между мирами, становясь переходной точкой от одного к другому. И как знать, может высший разум нашего мира — монада в следующем.

Автор: Константин Трунин

» Read more