Владимир Личутин «Вознесение» (1996)
Цикл «Раскол» | Книга №3
Поговорками текст полнится, фрагменты истории художественно обработаны, действующие лица о чём-то размышляют: так прошли перед читателем три романа Владимира Личутина о реформах Никона. И не стало читателю известно больше, нежели он знал, кроме слов диковинных, тогда на слуху бывших. И всё привело к тому, к чему должно было привести. Как был Никон у Личутина Христа воплощением, им и остался. Это Никона и погубило — возвысил голос на царя, ниже себя наместника божьего поставил. Что же делать царю осталось, как не заточить зазнавшегося монаха в монастырь? Что делать царю с реформами Никона, требуются ли они кому-нибудь? Фанатично верующие наложат руки и без всяких понуканий. Посему осталось Личутину малое — поставить в расколе православия точку.
Страна будет бушевать, ибо привыкла за последние века власти крепкой над собой не знать. Каких сумасбродств не совершали цари, каких дел наделают в будущем. Тишайший отметился попранием представлений народа о религии, его сын народ в крепостное рабство загонит и подчинит воле императора духовных лиц. Вот и население страны достойно таких правителей, совершая поступки невразумительные, идущие против их же представлений о христианстве. Повально начали запираться в избах и сгорать от собственной рукой поджигаемых хат. Жуткое время требовало отчаянных мер, что и требовалось отразить в произведении. Да нет ничего подобного. Будут действующие лица по углам сидеть и разговоры с прибаутками вести.
Восстают у Личутина люди прежнего верования. Восстают не из-за борьбы с неправильными иконами или прочих причин, а сугубо из ненависти к ведущим сытую жизнь, дальше кормушки не заглядывающих. Коли кушает патриарх сытно, то ему и реформы ненавистного Никона безразличны. Ежели его в том укорят, он будет недоволен и накажет правдолюбов. И будут страдать люди, отказавшиеся смириться с действительностью, каковые находятся всегда.
А что Никон и Аввакум? Говорят они, наговориться не могут. Не между собой, их судьба развела. Что царь? Жена у него умерла, печален он. Сказался ли на ком-нибудь из основных действующих лиц раскол? Практически никак. Радение за веру привело к нежданным последствиям. Кто радел за имеющееся — сослан. Кто хотел вернуть исконное — отстранён. Все желали добра. Все столкнулись с неприятием — очагами восстания и хулой в свой адрес. Что же Личутин? Он в однотипной манере сказывает, будто бы погружает в события прошлого, чего совершенно не чувствуется.
Достоинства произведения читателю очевидны. Если не получается ничего измыслить про сюжетную составляющую, а приходится ссылаться на исторические обстоятельства, то это ни в коей мере не красит представленный писателем вниманию цикл. Проникнуться прошлым не получилось. Использование вышедших из употребления слов, обильное насыщение текста пословицами — не даёт требуемого результата. Автор представил себя на месте некогда живших лиц, думал и руководил их поступками — вот и всё, чем примечательна трилогия «Раскол». Получился расширенный комментарий к прошлому, будто летопись ожила и происходящее отступило на задний план, уступив место на страницах диалогам.
И всё-таки «Раскол» стал литературным событием. В 2009 году трилогия отмечена премией «Ясная поляна», а в 2011 — премией Правительства Российской Федерации. Значит оценили — увидели нечто важное для художественной литературы, важное вообще для культуры живущих в России. Может въедливый читатель пристально удосужится прочитать все книги из цикла и сделает полезные для всех выводы, сообщив о том подробной рецензией, а не пространной критикой.
Автор: Константин Трунин