Ильф и Петров «Двенадцать стульев» (1927)
Бороться и искать, товарищи. Не боясь провала, ибо будущее не за горами. Но и в горах случается попасть впросак. Особенно в тех случаях, когда жизнь берутся отразить такие писатели, каковыми стали для действующих лиц «Двенадцати стульев» Ильф и Петров. О чём они рассказали? Про амбиции эмигрантской аристократии, желавшей вернуть оставленное в России имущество. Но как его вернуть, если всё уже освоено и пущено на строительство Советского государства? Оказывается, остались потаённые места. Так за чем дело стало? Вперёд на поиски! Только опасайтесь авторов произведения — они не станут подыгрывать прежним хозяевам Империи.
Ильф и Петров с первой станицы размышляют о бренности бытия. Человеку в действительности всегда требуются только два специалиста — цирюльник и служитель похоронного бюро. Соответственно, первый стрижёт, бреет волосы и рвёт зубы при жизни, а второй — после смерти. Как не планируй время, а когда-нибудь того и другого придётся обязательно посетить. Но до той поры минует нужное количество лет, наполненное разными событиями. Например, на смертном одре тёща может признаться, что на утраченной Родине остались драгоценности, спрятанные в одном из двенадцати стульев. Кому-то идея о похожем придёт в голову, и он задумает написать об этом книгу.
Именно так, методом случайностей, Ильф и Петров нащупали путь к рассказу о приключениях в Советском государстве. Осталось реализовать замысел. На первый взгляд трудно мыслить, ни на что не опираясь. С другой стороны, достаточно изредка размышлять, поскольку финальная цель заранее обозначена. Остаётся отправить какого-нибудь героя за стульями. Лучше отправить сразу двух. Кого? Допустим, законного наследника и эксцентричного священника. Прочее дополнит повествование, ведь впереди много объектов, главное не обнаружить искомое в последнем.
К сожалению, стульев много. Искать каждый из них — занятие муторное. Как же заполнить будни действующих лиц? Ильф и Петров придумают им необходимое, порою значительно отвлекаясь от основной сути повествования, начиная грешить тем, что свойственно начинающим авторам. Вместо лаконичного сюжета, авторы погрузили читателя в тщательное описание передвижений, понимаемых внутренне, но не принимаемых буквально. Допустимо описывать каждый шаг до определённого момента, не сбиваясь на полушаги.
Ильф и Петров сбиваются. На страницах появляется множество лишних моментов, которые допустимо обойти вниманием. Тогда произведение превратится в целенаправленное движение, лишённое сопутствующей шелухи. Если авторам желалось показать развитие трамвайного или шахматного дела в России, то почему бы не создать отдельную историю об этом? Читателю могло быть интересно, пока же он чаще скучает, внимая лишним деталям.
Какова же основная лишняя деталь? Ильф и Петров не определились, кому быть главным героем произведения. Законный наследник и священник выступают на равных правах. Их поиски движутся параллельно, иногда пересекаясь, но окончательно расходясь, обозначая поворотный момент, требующий кого-то из них забыть. Впрочем, помимо амбиций эмигрантской аристократии, Ильф и Петров осознанно показали тщетность интереса служителей культа. Негоже тем и другим претендовать на ими утраченное. Поэтому остаётся смириться с двойной сюжетной линией, требовавшей обязательного воплощения на страницах произведения.
Искомый стул будет в итоге найден. Кому он достался — читатель должен догадаться без дополнительных подсказок. Не пойдёт народное достояние на воплощение мечтаний о личном благосостоянии. Представленный на страницах «Двенадцати стульев» исход желалось видеть воплощаемым и тогда, когда советская власть пала. Живи Ильф и Петров в наше время, то стул обязательно бы достался иным лицам, ибо для понимания этого достаточно оторваться от книги и посмотреть вокруг себя.
Автор: Константин Трунин