Tag Archives: горы

Константин Паустовский «Колхида» (1933)

Паустовский Колхида

Не успокоится человек, пока не вычерпает недра Земли, пока поверхность планеты не превратит в нечто ему потребное. И если ранее он думал о будущем, желая блага для всего человечества, то по прошествии времени вернулся к извечно одолевающей его жажде наживы. Но это в будущем, пока же Паустовский писал о современном для него дне. Некогда в Советском Союзе желали изменить русла сибирских рек, направив их в засушливые регионы страны, хотели и перекрыть поступление воды из Каспийского моря в залив Кара-Бугаз. Планы советских граждан коснулись и малярийных болот Мегрелии, где имелся чрезмерный избыток влаги. Человек посчитал необходимым осушить местность, превратив земли древней Колхиды в тропический сад. Тогда действительно думали о благе, как всегда забывая о нуждах самой природы, для чего-то создавшей данный край.

Паустовский начинает с рассказа о нутрии. Переселение этих животных стало первым шагом к освоению Мегрелии. Потом последует высадка эвкалиптов — деревьев с уникальными свойствами. Именно эвкалипт способен впитывать в себя воду из болот, к тому же он источник ценной древесины, чей запах не нравится комарам, а сам материал не гниёт, способен служить десятилетиями и длительно не подвергаться разрушению. Последним этапом назначено высаживание чайных плантаций и тропических растений. Впереди широкий фронт работы, берущий начало в тридцатых годах XX века.

Ещё не Шри-Ланка, а подобие пинских болот. И как же сей край привести к желаемому виду? Все планы терпят крушение, стоит спуститься ветру с гор, называемому фёном. Такой ветер неимоверно горяч и разом поднимает температуру воздуха на двадцать градусов. Не просто будет совладать с природой, может ничего у человека не получится. Как бы хуже не стало от совершаемых им действий. То и не имеет значения, когда желание стоит надо всем, обязывая совершать изменения в угоду представлениям о лучшем из возможных результатов.

Паустовский не смотрит на Мегрелию как на уникальное место. Он не видит в нём положительных моментов, неизменно находя причины для скорейшего изменения имеющейся природы. Никто не задумывается о необходимости прекратить вмешательство. Если такие попытки были, то о них Константин не сообщает. Есть единственное упоминание пользы болот — они способны сохранять прошлое. Так на глазах у читателя будет извлечена античная статуя, большой ценности по мнению знатоков древностей. Но это не является важным обстоятельством, чтобы отменить планируемое превращение Мегрелии в тропический сад.

Константин предпочитает рассказывать о другом. Он повествует о караванном чае, чьи свойства улучшались благодаря длительной перевозке. Снова и снова восхищается свойствами эвкалипта. Описывает людей, с жаром в глазах думающих о предстоящих изменениях местной природы. Знакомясь с подобным повествованием, читатель сам может загореться аналогичной идеей. Тут надо говорить об умелой подаче информации, тогда как деятельность человека в Колхиде легко подвергнуть сомнению в благости производимых изменений.

Достаточно вспомнить про Кара-Бугаз, о котором Паустовский рассказывал сходным образом, только имея наглядные доказательства вредности планируемого человеком, он стремился облагородить залив менее варварским способом, предлагая извлекать природные богатства за счёт понимания потенциала пустынного климата. Касательно Мегрелии подобного не происходит. Остаётся предположить, что никто всерьёз ею ещё не занимался, даже не думая высушивать болота, поскольку это длительный и трудоёмкий процесс. Время покажет, насколько оправдано человеческое стремление преобразовывать планету. И если всё окажется сделанным правильно, значит о чём-то люди всё равно не задумались и не приняли прочие негативные перемены связанными с ими проделанным.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Владимир Арсеньев «В горах Сихотэ-Алиня» (начало XX века)

Исследовать Дальний Восток в начале XX века было смертельно опасным предприятием. Несмотря на угрозу попасть в лапы тигра или утонуть в бурной реке, всё-таки находились люди, для которых было важно отправиться в поход и принести пользу родной стране. Двигало ли их внутреннее чувство потребности открывать что-то новое, или им действительно нужно было всегда идти только вперед — это неважно. Любая экспедиция всегда полезна для участников, давая возможность проверить себя в условиях близких к экстремальным, и это является одним из главных побуждающих мотивов. Владимир Арсеньев запомнился потомкам исследованиями уссурийского края, территории рядом с озером Ханка и, конечно же, Сихотэ-Алиня, где до него побывали другие путешественники, но всё-таки оставляли после себя ощущение незавершённости и слишком малого охвата изученных земель. Арсеньев смело идёт вперёд, его окружают проверенные в прежних походах люди — только вновь и вновь читатель с помощью записей исследователя понимает насколько тяжёлым всё было на самом деле. Если однажды Арсеньева чуть не занесло снегом, когда он мог погибнуть на льдине, то в горах Сихотэ-Алиня его группу ожидало крушение и потеря надежды на малейшую возможность спастись. Всё, разумеется обошлось, иначе вместо этой книги была другая и за авторством человека, нашедшего кости Арсеньева на берегах реки.

Слог Арсеньева до крайности сухой. Он не стремится витиевато описывать происходящие события, а кратко и чётко излагает важные мысли. Книга начинается с того момента, когда Арсеньев решает возглавить экспедицию для очередного исследования территории Сихотэ-Алиня; он описывает каждого участника, перечисляет вещи и снедь, ничего не упуская из внимания: всё это понадобится для анализа в будущем, когда экспедиция должна благополучно вернуться. К сожалению, Арсеньев не найдёт в пути человека, что был бы хоть немного похож на хорошо знакомого читателям гольда Дерсу Узала. Конечно, Арсеньев идёт в места, где живут люди, чаще всего ими оказываются оседлые гольды, но никаких особых симпатий к ним не испытываешь, а принимаешь в виде очередного пункта пополнения провизии.

Самой большой трудностью для Арсеньева становится табу каждого племени, когда иной раз приходится искать новые способы преодоления строго запрещённых действий, возникших вследствие суеверий, не позволяющих людям действовать в нужном направлении. Не так просто бывает сладить с появившимся на пути тигром, если твои помощники в трепетном страхе разбегаются по сторонам, поскольку для них является кощунственным противостоять обожествляемому животному. Но стоит признать, что обитающие в горах Сихотэ-Алиня люди не были агрессивными, с почтительностью принимая нежданных гостей, поэтому Арсеньев был очень благодарен за таких душевных представителей рода человеческого, не имеющих причин быть преградой для продвижения по местности.

Около полутора лет предстояло Арсеньеву пробыть в экспедиции. Он имел чёткий план для продвижения, что не мешало сталкиваться с неприятными моментами, иногда ожидаемыми, а чаще всего нет. Если с мошкарой и гнусом пришлось смириться, поскольку избавиться от этой напасти было просто невозможно, то речные переправы надолго врезались в память Арсеньева, буквально съевшего на них собаку, о чём он будет сожалеть добрый остаток своего пути, вспоминания вынужденный голод, повлекший за собой угнетение морального духа каждого участника, когда некоторые из них отставали от группы, готовясь принять смерть вдали от товарищей, настолько они утратили надежду духовно, а также отощали физически. Трудно было во времена, когда отсутствовала спутниковая навигация, а найти ближайшее поселение можно было только с помощью острого слуха или совершенной случайности.

Приморский край расцветает новыми красками: Арсеньев делится информацией об обычаях племён, шаманских обрядах, особенностях охоты и рыбной ловли; рассказывает истории о людях, чья судьба была связана с проходимыми экспедицией местами, не такими уж дикими, а вполне нашедшими отражение в народной молве и последующих географических наименованиях в чью-то честь.

Одеть рюкзак и пойти в горы! Если бы не клещи… о которых, похоже, в экспедициях Арсеньева не знали.

Автор: Константин Трунин

» Read more