Рубрика: Беллетристика

В жизни случается разное. Порой не знаешь, как на это реагировать. Можно лишь сказать — возможно всё. И это действительно так. Например, в неком граде, что в горах, жили женщины с несчастной судьбой, куда деться от своих бед они не знали, но находили утешение в лице одного мужчины, умевшего снять с них тяжесть быта, обременив их на радость ребёночком. Как раз об этом взялась повествовать Наринэ Абгарян. Читатель волен спросить: доколе можно? На что получит ответ: о горе людском в отдалённых селениях будет написано ещё многажды. Давайте разберёмся с этим чуть подробнее.

Жизнь Симона — не сахар. С женой он не в очень хороших отношениях. Ему проще сходиться с другими женщинами. Благо жена смотрит на его измены сквозь пальцы. Читатель обязательно вспомнит Казанову, знаменитого персонажа из прошлого. Про Казанову говорили: не так важно количество, насколько имеет значение качество. О нём женщины потом и судили подобным образом, вспоминая оказанное им внимание, тогда как прочие аспекты отношений становились малосущественными. Но насколько легко пленить женщин, с которыми имеешь короткое знакомство? Такие отношения не разбиваются о быт, рассыпаясь раньше, когда двое расходятся по обоюдному согласию задолго до того. Немудрено, когда подобных Казанове могут продолжать любить на протяжении всей жизни, поскольку он за краткий миг знакомства никак не мог испортить отношений.

Понимая это, иначе начинаешь смотреть на поведение Симона, другим образом воспринимаешь рассказы его мимолётных спутниц. Он приходил в миг отчаяния, давал умиротворение и уходил на крыльях любовного подвига. Ему просто получать ответные чувства, находя для опечаленных нужные к тому слова. От него потом не требуется воспитывать детей. Он был нужен на определённое мгновение. Читатель согласится, что любить без обязательств всегда легко. Даже можно назвать Симона злодеем, умело находившим подход к разбитым сердцам. Или он был благодетелем, те сердца исцеляя от ран? Пусть каждый решает самостоятельно.

Абгарян скорее обеляла Симона. Каким бы он не был, он давал женщинам счастье. Отчего им горемычным жить с нелюбимыми мужьями, которыми они обзавелись по необходимости, воле прочих, либо по глупости ранних любовных отношений. Но читатель всё-таки спросит: тогда почему жена Симона была такой же несчастливой, какими являлись прочие действующие лица? И почему Симон не сумел дать счастье той, с которой жил до старости? Или его жена была достаточно честна, чтобы не искать утех на стороне? Или читатель упустил столь важный для внимания момент? Жизнь подлинно сложна. Случается действительно разное. Для накала страстей нет ничего лучше, чем порождать противоречия. У иного автора исход мог быть гораздо печальнее — с Симоном могли расправиться или принудить к пути истинному истязаниями. Наринэ излишне добра к действующим лицам, при этом делая каждого из них скорее несчастным.

На деле — всё рассказанное является аморальным. Имей Армения другую религию, быть тем женщинам забитыми насмерть, а то и по благости в наказание им отсидеть несколько лет в тюрьме с отнятием права на имущество. Той же участи мог удостоится Симон. Быть может вопрос решили отсечением орудия преступления и носа.

Ежели всё случилось и не имело последствий, читатель согласится — не так уж плохо прожить жизнь в горе, имея частицу счастья на душе. Случается и более страшное. Всему своя мера и своё понимание. Только не вспоминайте сюжет «Алой буквы»…

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Что есть на севере России? Какие там происходили события? Кто знает… и хочет ли то кто узнать? История там должна существовать всегда. По крайней мере до той поры, пока вечная мерзлота и болота продолжат хранить взятые на себя свидетельства прошлого. Но можно говорить о событиях не настолько далёких. Буквально сто лет назад там ковалось светлое будущее, за несколько десятилетий уступив место безнадёжности. Вот о наступлении беспросветности читателю и предстоит узнать из романа Виктора Ремизова. Повествование настолько длительное и тягучее, что редкий читатель осилит даже первые двести страниц. Да и тот, который дойдёт до конца, останется либо с чувством восторга, или пожалеет о решении выяснить, о чём же ему так долго взялся рассказывать автор.

Виктор говорит — роман основан на реальных событиях. Значит, в повествовании есть доля правды. Насколько это действительно важно? Не очень. Данное произведение более просится быть оформленным в виде телевизионного сериала, нежели в качестве самостоятельного произведения. Уже не будет важно, где автор был прав, а где ошибался, всё будет рассказано с присущими таким проектам штампами. Спешить некуда! Пусть читатель долго ожидает прибытия баржи с арестантами, пусть внимает историям жизни разных людей, пусть видит сплошные зверства, так как человеческого в этих краях уже не помнят вовсе. Пусть тут появится француженка. Пусть занимается вербовкой служба безопасности. И пусть хлебнут горя все, кто тут оказался. Неважно, воля севера — сокрушать. В нашем представлении — сокрушать.

Редкое произведение про края вечной мерзлоты находит отклик в душе читателя. Не хватает именно человечности. Редко появляются авторы, рисующие прелести северной жизни. Почему вновь и вновь приходится сталкиваться с беспросветной угрюмостью? Понятно, людям свойственно искать более удобные места для обитания. И не их вина, почему они оказались в неблагоприятных для них условиях. Вернее, это полностью их вина. Они жили так, дабы всё к этому привело. Или всё-таки не их вина. Только никто не станет искать счастье в северных широтах. Точно никто? Обязательно станут. Некогда ведь искали. Были счастливы идти по собственной воле, гонимые ветром новых открытий, впечатлений, порою же бредя на север из неумения иначе жить.

А может Ремизов рассказывает именно так, как ты не хочешь об этом знать. Благостное восприятие зависит прежде всего от человека. Во всём мрачном он увидит хорошее. Всё воспримет за кем-то специально ему данное. Неспроста дарованы такие испытания. Необходимо их выдержать с достоинством. Казалось бы… Однако, Ремизов поведёт в другую сторону — пробуждая мрачное, попутно осуждая сложившееся. Будет затягивать глубже, не позволяя найти положительные моменты. Для чего? Иначе читатель не поверит. Не принято говорить о том времени без надрыва осуждения. Так ли это? Или автор не хотел видеть иного?

Недоумеваешь! Пусти на русский север дельных людей, охочих до свершений, они не станут унывать перед трудностями. Они сделают возложенное на них, и пойдут дальше. Кто останется, будет клясть судьбу. Может потому север в представлениях кажется унылым: из-за обиженных на жизнь. Думалось, трудности закаляют. Кто скажет, что это не так? Кому хочется лёгкой жизни… зачем они оказались на севере? Легко об этом говорить, гораздо проще поддаться унынию. Что же, каждый имеет право пасть духом, смириться с обстоятельствами и высказывать недовольство. Таких большинство.

Может потому Ремизов и сложил повествование «Вечной мерзлоты» столь тяжёлым к восприятию. Для проверки читателя на прочность.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Литература многогранна. Об иных писателях никогда не узнаешь, как бы не стремился приблизиться к тебя интересующему. Могут ли литературные премии в этом плане помочь? Не совсем. Чаще прочего предлагается то, к чему бы ты и не проявил никакого внимания. Так ли много мы знаем великих писателей, ставших нам близкими благодаря именно литературным премиям? Думается, их единицы. Насколько оправдано такое мнение в отношении Юзефовича? Он ничем не лучше многих творцов, берущихся восстанавливать прошлое в форме романов. Один из многих. И может не оставит по себе воспоминаний, став в ряд тех самых многих. Почему, допустим, не обласкан премиями Владислав Бахревский? Всё это вкусовщина. Время отсеет лишнее. Быть может канут в Лету писатели вроде Булгарина и Загоскина, чьи имена были на слуху, их произведения пользовались спросом, но потом читатель стал к ним совершенно глух. Впрочем, Юзефович пишет так, как это ему интересно. А прочитают ли его — иная плоскость восприятия.

На этот раз Леонид знакомит с событиями, связанными с борьбой греков за независимость от османов. Сразу ставит перед читателем вопрос: греков ли? Кто они — эти греки? Насколько можно соотнести с греками древними? Скорее это народ, в чьих жилах больше албанской, славянской и турецкой крови. Но сами греки, вместе с желанием независимости, нисколько не интересны на страницах произведения. Интересуют другие люди — любители греков, то есть филэллины. Почему в них настолько горячее желание помогать? Есть ли в том религиозная составляющая наподобие Крестового похода против мусульманства. Или эти люди горели желанием деятельности, способные направить энергию куда угодно? Скорее всего так. Человек либо разрушает его окружающее, либо уничтожает себя изнутри. Созидать благое у него совершенно не получается. Да и не знает человек, насколько оправданы его поступки, более надуманные им самим.

Отставим всё это в сторону. Греция с её борьбой — фон для прочих повествований. В России ещё не знают, царь Александр правит последние годы. Не знают, как поступить с владениями Демидова. Почему бы не порассуждать о Наполеоне, Македонском и Птолемеях? Может вернуться к царю Александру, обсудив его измены, путешествие в Таганрог, последующую смерть? Всё получится навязать под одно. Проблема лишь в том, что подобное повествование после прочтения истирается из памяти. Ровно как и содержание остальных книг Юзефовича. Не возникает при чтении привязывающих к его творчеству моментов. Он один из многих творцов исторической беллетристики, смешавших правду с вымыслом, чтобы навсегда остаться в числе подобного рода романистов.

Собирая информацию о данном произведении, находишь свидетельства о начале работы над ним с 2008 года. Юзефович искал материал, дополнял, вероятно переосмыслял. Что побудило придать ему законченный вид? И было ли желание делать произведение цельным? Со стороны оно таковым не смотрится. Не зря действию придан вид переписки действующих лиц. Читатель пусть сам усваивает ему нужное, поскольку понятно — в письмах не будет ровного повествования. У всех свои мысли в голове, которые излагаются в различных формах. Скажем проще, Леонид писал о конкретном времени, где основной интерес возникал к греческому стремлению обособиться. Уже потом в России заговорят о бунте декабристов и войдут в размеренные десятилетия правления Николая, пока же отдушина была вне пределов страны.

История — сложный предмет к изучению. Каждый имеет собственное видение, называя его более правильным. Да не больше ли надуманности? В отдалённой перспективе именно измышления писателей берутся за основу понимания прошлого. Будем считать, Юзефович прилагает руку именно к такому осмыслению своего творчества.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Начнём с того, что в первые годы книгу Бориса Лего было практически нигде не найти, если хотел её прочитать, не одарив автора рублём. После такая возможность появилась. А ныне такую книгу скорее запретят, внеся в соответствующий реестр. Перестали в стране любить психически нездоровых людей, предпочитая их отменять, нежели принудительно отправлять на лечение в психиатрические лечебницы. Но это слишком долгое к пояснению обстоятельство, писать о котором можно многостраничные трактаты. Подойдём к пониманию изложенного Борисом Лего буквально.

Пишет Борис, иначе в миру прозываемый Олегом Зоберном, про ему близкое, о чём думает каждый, решивший встать на путь духовного очищения. Доподлинно неизвестно, по какому пути идёт именно Лего (анаграмма имени), но по умолчанию считается, если решил получить богословское образование, то морального разложения быть не должно. Впрочем, имелись в истории примеры, когда ученик семинарии вставал на противоположные рельсы, либо архитектор начинал сравнивать города с землёй. Олег скорее решил прочувствовать обратную сторону медали, взявшись за рассказ про нечистые силы. Не он первый и не он последний, кто из людей его категории принуждает к жизни тёмные силы. А как иначе понять врага, нежели не вызвав его на бой?

Кто его герои? По большей части сумасшедшие, они же — одержимые. Страдают действующие лица психическими отклонениями, готовые идти на воплощение ими задуманного. Мыслей в их головах водится много. К сожалению, адекватными назвать такие мысли трудно. Однако, кто же станет судить об адекватности, когда с 2022 года мир об этом словно забыл, впав в отрицание рациональности происходящего. Например, одно из действующих лиц решило избавить город от бездомных. Что для этого нужно было сделать? Печь пирожки с ядом, после раскладывать по местам обитания «ненужной» части населения. Другое лицо опьянело от запрещённых веществ, влияющих на способность осознания действительности, после чего отправилось слушать голоса станций метро. Иные деятели вознамерились принести в жертву мрачным силам 666 кошек. Даже Ленин встанет из гроба!

Никто не отрицает необходимость понимать мрачную сторону. Она для того и существует, чтобы люди могли отделять белое от чёрного и хорошее от плохого. Может к тому побуждают обстоятельства. Уже не сошлёшься на ходившие по Руси страшилки о русалках, оборотнях и мертвецах. Подобное можно излагать лишь в духе городского фэнтези. Да и кто поверит, возьмись говорить про козни домовых, проказы лешего, а то и в злость водяных или неких воздушных элементалей. Теперь всё объясняется гораздо обыденнее, без привлечения воздействия потусторонних сил. Вот и у Бориса Лего ничего этого нет, вместо чего безумие творят сумасшедшие люди. Впору задуматься, отчего случилось именно так.

Если подумать дополнительно. Удивляешься, отчего русская литература лишена масштабных полотен на религиозные темы. Существует малое количество работ, где сходятся силы христианского света и тьмы, да и то, опять же, читателю это преподносится сюжетом из жёлтого дома. Почему нет повествования о возникновении зла, его стремительном росте, с ожиданием грядущего конца света. Вместо этого мы видим разрозненные фрагменты. Вот Борис Лего описывает безумцев, отдельно он же — как Олег Зоберн — впоследствии созидает «Автобиографию Иисуса Христа». Насколько должен сойти с ума мир, дабы всё это совместить под одно?

Будем думать, Олег успеет создать такое полотно. И нам останется трепетать перед сложностью происходящих вокруг процессов. Пусть потом скажут о полнейшем безумии. Поверьте, безумен всякий.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Есть произведения, которым не омыться от ими порождаемого. Например, Оксана Васякина с романом «Рана» вбила гвоздь в крышку литературной премии «Новая словесность», которая просто обязана была кануть в вечность, если в качестве ориентира выбирала подобные творения. Всё бы ничего, но 2022 год стал переломным для самосознания населяющих Россию людей, отчего видеть подобное оказалось совершенно неприемлемым. И так как «Новая словесность» продолжала дело закрытого с 2018 года «Русского Букера», то свет клином обязательно должен был сойтись.

Рассказывать о «Ране» Васякиной опасно. Хотя бы по причине отторжения подобного текста любым издательством, особенно на фоне случившихся прецедентов многомиллионных штрафов. Ряд писателей столкнулся с необходимостью, при формировании новых редакций произведений, изымать текст, имеющий содержание, ставшее ныне запрещённым даже к упоминанию. Так о чём речь? Оксана наделяет главную героиню «Раны» порицаемой характеристикой — она лесбиянка. Не так важно, каким образом героиня пришла к такой мысли: оправданий для неё быть не может. Несчастливое детство не обладает способностью обелить, стать достойным ответом на жизненные неурядицы. Нет! Если человек слаб изначально, он будет искать оправдания гнилости собственного существования. Он должен быть выше всех условностей, превозмочь беды и стать достойным членом общества.

Что ещё губит повествование Васякиной для современника? Её излишний упор на детали. Читатель узнаёт, каким средством она моет унитаз, чипсы какой марки она ест. Всё это близко самой Васякиной, как близко и её современнику. Но разве есть в том необходимость нисходить до обыденного? Безусловно, сохранись произведение Оксаны до будущих поколений, они может и возрадуются такому изложению. Проникнутся жизненным выбором главной героини, опечалятся смертью её матери, проследят за транспортировкой урны с прахом, посочувствуют умершему от венерического заболевания отцу. Только ничего такого не произойдёт. Беда подобного рода литературы как раз в том — общество стремится к самосовершенствованию, в определённые моменты вымарывая память о срамном. Пусть после общество обязательно скатится к деградации, порождённую внутренним к тому стремлением… Да вот в прошлом аналогии искать не будут.

У читателя не исчезает ощущение автобиографичности написанного. Главная героиня — поэтесса, чьи стихи не хотели публиковать, вследствие чего она выступала с ними в кафе и библиотеках. Всё прочее в тексте привязывать к автору следует только после личного его одобрения. Мало ли чего можно себе вообразить, особенно спустя годы. Особенно в свете крайне болезненного отношения к поднимаемым Оксаной темам.

Легко так рассуждать, берясь за текст спустя годы после публикации. Не могла Васякина в 2021 году знать, насколько общество одномоментно переменится, вычеркнув из сознания ведших государство к развалу людей. Хорошо, если Оксана пересмотрит подход к творчеству, а может и подход к жизни вообще. Пусть некоторые литературные премии продолжают ходить по краю, рано или поздно это закончится. А пока «Рана» останется тем, что крепко сидит в душе, от чего очень трудно избавиться. Будем надеяться на переосмысление. Иного быть не может. Конечно, можно найти поддержку у покинувших страну людей. Вопрос в другом, насколько хватит сил.

Прошлое дало нам боль, настоящее — ослабило эту боль, будущее — даст ещё немного облегчения. Болеть же будет всегда. Главное, страдать так, чтобы никому не было за это стыдно. Пусть возникают муки совести от содеянного, они как раз и являются той самой болью. Всё будет лучше, нежели оно есть. Согласись, Оксана… и может твоё творчество расцветёт подлинным к тебе интересом.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Не слушайте никого, кто говорит, что бывают несносные условия для человека. Таковых попросту не существует. Да, человек гибнет, но за гибелью одного находят силы для жизни другие. Но разве подобное способны оценить люди, взирающие на самих себя, а не на тех, кто прежде погиб ради того, чтобы они говорили всего лишь о несносных условиях, вместо существования на призрачном шансе на выживание. А окажись в таких условиях человек со стороны, то отношение его много хуже — вполне благоприятные условия он воспринимает за для себя гибельные. Осознав это, нужно перенести взор на произведение Чаковского. Александр описывал быт Сахалина — не самое благоприятное место для жительства и ведения трудовой деятельности. Только и там нужны люди, готовые трудиться на благо страны. Вот об этих тружениках Чаковский и брался повествовать.

Как для советской литературы стало привычным — нужно описывать стремление к лучшему, тогда как всё уже и без того хорошо. Действительно, не так плохо складывались дела на Сахалине, худо-бедно уже можно существовать. Осталось улучшать условия, чтобы жизнь продолжила преображаться. Поэтому, как бы Чаковский не описывал неблагоприятные моменты, они не кажутся читателю чрезмерно критичными. Даже становилось понятным — советский человек обязательно сделает всё для улучшения жизни на Сахалине. Пока ещё было рано говорить, насколько это получится воплотить в полной мере. Не так давно русский люд овладел островом всецело. Не стоит забывать, прежде Сахалин населяли лишь айны, а после над частью местных племён взяли контроль японцы, начавшие выкачивать ресурсы с острова, ничего не планируя привносить в создание благоприятных условиях для на них трудящихся.

Улучшать условия должны сами люди. И для этого следует находить деятельных представителей государства. Порою нужно обязать человека отказаться от прежнего занятия, не считаясь с его волей. Он просто обязан пойти туда, где без него нельзя обойтись. Именно так происходит на страницах произведения. Военный получает увольнение, его обязывают отправиться на Сахалин в рыболовную артель, где ему предстоит поднимать хозяйство. Как же он сможет это сделать? Тяжело человеку, далёкому от моря, влиться в жизнь рыбаков. Подумать только, первый выход — потеряет сознание на палубе. И такой человек сможет оказать влияние на рыбаков? Сможет! Человек не должен бояться собственной слабости, поскольку через её осознание он обретёт силы для борьбы. Развитие главного героя произойдёт едва ли не стремительно, никакие преграды он не станет считать за таковые.

Есть проблема — рыбаки отказываются выходить в море на лов зимой. Почему? И без того суровая погода особо ожесточается. Всё-таки рыбу нужно ловить круглый год. Будут делать попытки, ничего не получится. Разве данную проблему человек не сможет решить? Кто не желает — опустит руки. А вот главный герой найдёт способ разрешения, для осуществления которого придётся много страдать. Окажется, летом и зимой рыба находится в разных местах и на различных глубинах. Когда будут составлены соответствующие карты, лов рыбы станет круглогодичным. Описав одну проблему, Чаковский брался за разбор следующей.

Человек просто обязан улучшать условия существования, не должен слушать возражения сомневающихся. Кто смело берётся за разрешение затруднений, тот всегда на коне. Безусловно, не всем удаётся добиться желаемого, многие терпят крушение надежд, продолжая бороться с обстоятельствами, либо отступая на шаг назад. Но для чего жизнь человеку, если он предпочитает барахтаться на поверхности, окружённый теплом и заботой? В таких условиях не человек должен существовать, а сами понимаете какой продукт его жизнедеятельности.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Давайте пройдёмся по содержанию ещё одного сборника рассказов за 1888 год, побудем в тени тех самых деодаров — гималайских кедров. Если читатель не знает, в прежние времена в Индии считалось за обыденное, если девушка решит связать судьбу с деревом, считая его не за объект заботы, а в качестве супруга. Именно об этом Редьярд поведал в рассказе «Воспитание Отиса Йира». Читатель должен был понять, что не девушка стремится защищать дерево, скорее так она сама оказывается защищённой. Каким образом? Допустим, повенчавшись с деодаром, девушка уже больше не могла ни за кого выйти замуж, уберегая себя от многого, в том числе и от участи оказаться вдовой — самого горького момента в жизни индийской женщины, обязующийся с той поры пребывать лишь в общине себе подобных.

Другой важный для понимания рассказ — «Просветление Пейджетта». Редьярд пытался сообщить читателю, насколько индийцы стали проявлять склонность к пониманию политических процессов. Можно сказать, Киплинг рассуждал о росте самосознания. Вместе с тем, Редьярд сомневался, будто бы индийцы способны объединиться в цельное государство. Этому не бывать уже в силу религиозных разногласий. Разве смогут сойтись вместе представители мусульманства и остальных древних индийских верований? Помешает объединению и кастовая система. Для индийцев нужен кто-то, ради кого они будут существовать. Вполне логично предположить, что существовать индийцы могут лишь в качестве британской прислуги. Иначе не получается, поскольку общество Индии через чур раздроблено из-за кастовой системы. Киплинг твёрд в своих словах, предсказывая индийцам только путь по следам предков. При этом Редьярд говорит, как в Индии возникают новые касты, без чего современное общество не сможет обойтись. Допустим, если по государству протянули железнодорожные пути, то и каста железнодорожников не заставит себя ждать. Только отчего-то Киплинг не стал задумываться, как легко среди индийских каст вновь может возникнуть та, которая возьмётся за дело, с которого в любой момент сможет попросить британцев. Разве не очевидно для чего в Индии кастовая система создавалась изначально? Именно для того, чтобы дети правителей — правили, а прочие — прислуживали. Но касательно религиозных разногласий Редьярд был прав, и его предсказание сбудется, когда британцы уйдут из Индии, то страна со временем окажется разделена сразу на несколько государств: на Пакистан, Бангладеш и саму Индию, не считая отделения Бирмы.

Другие рассказы из этого сборника: «На краю пропасти», «Придорожная комедия», «Холм иллюзий», «Заурядная женщина». Сюда же вошли рассказы из сборника «Три солдата»: «Дело рядового» и «Всего лишь субалтерн».

В целом, если рассматривать рассказы Киплинга по существу, нужно сделать единственный вывод, согласно которому получалось, что Редьярд рассказывал о происходящем в Индии. Проще говоря, Киплинг не ограничивался сухим изложением фактов, он старался сделать больше — раскрыть для читателя детали. И делал это так, чтобы читатель становился не сторонним наблюдателем, а словно оказывался рядом с местом происшествия. Благодаря художественной форме повествования этого получалось добиться лучше всего. Иного и быть не могло, когда перед читателем разворачивались истории, сообщаемые пусть и без лишних подробностей, зато в меру подробно.

Потому и не приходится удивляться, насколько труды Киплинга приходились по вкусу читателю. Впрочем, рассказывать о дне насущном с помощью художественного слова, практически родная для британцев забава. Тут можно к месту вспомнить про Диккенса, чьи еженедельные выпуски англичане ждали с большим нетерпением. Теперь они ждали и новых историй от Киплинга, но уже про события, происходившие в Индии.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Индия — край неизвестный европейцу. Но ещё менее известны области, Индию окружающие. Вполне можно строить повествование, основанное на фантазии, либо опираться на некоторые исторические свидетельства. В любом случае, в пору интереса человека к для него далёкому и от него сокрытому, Киплинг решил внести ноту ясности, показывая вроде бы имевшее место быть, вместе с тем и никогда не происходившее. Можно даже сказать, Редьярд открывал для читателя дорогу в неведомые миры, известные лишь отчасти. Впрочем, в литературе всё чаще стали появляться произведения, скорее развлекающие читателя, нежели просвещающие. Совсем недавно Райдер Хаггард написал «Копи царя Соломона», как теперь Киплинг пытался творить в схожем духе.

Если Хаггарду была близка Африка, то Киплингу гораздо ближе оказывалась Индия, в том числе и места, куда можно попасть из Индии. Так Редьярд взялся за повествование «Необычайная прогулка Морроуби Джукса». Требовалось отправить приключенца в одному ему ведомом направлении, после начать возводить множественные преграды, раз за разом всё опаснее. Преодолевая препятствия, главный герой может попасть в ловушку, откуда выбраться не сможет. Например, таковой ловушкой могут оказаться зыбучие пески. Писатель ведь знает, насколько подобные пески опасны, тем быстрее затягивая, чем активнее пытаешься освободиться. Разобравшись с первой опасной неприятностью, главный герой пойдёт навстречу новым проблемам. Доведётся ему повидаться и с сумасшедшим брахманом, предпочитающим есть ворон и лошадей. Только этот брахман мог подсказать главному герою путь назад. Ежели имелся ещё кто-то, того брахман сразу пускал в расход. Такие истории впору читать подрастающему поколению, кому не так важна суть содержания, только бы сами похождения захватывали дух.

Похожего наполнения, как и рассказ «Необычайная прогулка Морроуби Джукса», является повествование «Человек, который хотел стать королём». Киплинг знал о ряде приключенцев, чья судьба позволила им действительно прослыть за правителей в ряде азиатских областей. Для лучшей убедительности Редьярд создал собирательный портрет, вместив в собственный рассказ элементы биографии сразу, как минимум, пяти человек. Может это и не так, но ныне за такие прообразы принято считать американцев Александра Гарднера и Иосия Харлана, британцев Джеймса Брука и Вильяма Макнейра, немца Адольфа Шлагинтвейта. Кто-то из них действительно устремлялся в области между Афганистаном и Индией, в так тогда называемый Кафиристан (страну неверных), иные просто изучали природу земель под управлением китайской династии Цин. Другие на самом деле прослыли за белых раджей, с середины XIX века правившие землями на севере острова Калимантан. Не стоит исключать и вариант, что Киплинг имел знакомство с приключенцами, от которых мог услышать правдиво изложенный рассказ, а то и вовсе имел счастье быть другом столь отчаянных людей. Как и в приводимом Редьярдом повествовании, всё начиналось в поезде, откуда действию полагалось развиваться дальше.

Киплинг вёл рассказ, словно стал заложником ситуации. Его очень попросили кое-что кому-то передать. Он взялся исполнить поручение. Двигаясь по железной дороге, Редьярд, в качестве рассказчика, прибыл на требуемую станцию, всё исполнив, как того желали изначально. Что же дальше? Последовал рассказ, обозначивший для читателя свершение невозможного, один из приключенцев, жаждавший стать повелителем северных земель, до оных всё-таки добрался, сломал волю тамошних афганских народов, сумев покорить их под своей властью. Такое кажется невероятным! Оно и было невероятным. Читатель должен был понять, насколько афганцы непримиримы, способные бороться с любой властью, какая над ними не была бы поставлена. Потому не стоит удивляться, что человек, который хотел стать королём, был в итоге обезглавлен.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

В каждой стране свой особенный быт. Таковой и в Индии. Но в Индии быт вообще особенный, имеющий чрезмерное количество граней. Невозможно всего перечислить и познать, к чему получаешь возможность прикоснуться. Да и сами индийцы не знают обо всех обстоятельствах, которые их окружают. Им достаточно владеть информацией о том, что для них является близким, тогда как и того им будет предостаточно. А если говорить о мистической стороне обыденности, то с этим получится найти гораздо больше вариантов, нежели где-либо ещё. Потому Киплинг не мог обойти вниманием этот аспект, приступая к созданию продолжительных историй, значительно превышающих размером многие из его рассказов. Например, в том же 1888 году он публикует сборник «Рикша-призрак и другие рассказы», составленный из следующих произведений: «Рикша-призрак», «Моё собственное персональное привидение», «Необычайная прогулка Морроуби Джукса» и «Человек, который хотел стать королём».

Рассказ «Моё собственное персональное привидение» может служить за вводную характеристику перед тем, как начать разбираться с проявлениями мистики в обыденности индийцев. Киплинг говорит, насколько много привидений живёт в Индии. Они буквально всюду, причём ни в чём не проявляющие благосклонности к человеку. Наоборот, каждое привидение является злым, способным забирать людей с собой. Век за веком индийцы проявляли изобретательность, придумывая различные виды привидений. Каких только не бывает… Да и бывают ли привидения вообще? Есть у индийцев вера в существование призраков умерших при родах, есть и призраки-дети. Есть и такие, кто притворяется мертвецами. Продолжать можно бесконечно. Только есть одна примечательная черта у каждого индийского привидения — они представляют опасность лишь для самих индийцев. Ещё не случалось такого, чтобы белый человек пострадал от местного привидения. Вполне может статься, что белые люди в Индии призраков вовсе не видели, сугубо знакомясь с ними посредством рассказов индийцев. Правда, у белых людей всё равно имеются свои собственные привидения, которые обязательно обитают на каждой заставе. Ничего с этим не поделаешь, каждый народ верит в нечто такое, чему может быть очевидцем только он.

Рассказ «Рикша-призрак» более банален, нежели хотелось бы. Читателю сообщалось о человеке, которому мерещилась призрачная повозка. Он мог видеть её отчётливо, но в тот момент другие не могли эту повозку разглядеть. Так легко сойти за безумца, если просить подтвердить то, будто видишь такое, чего более никто не видит. Читатель понимал, человек был подлинно из помешавшихся, так как в той повозке сидела девушка, к смерти которой главный герой повествования считал себя причастным. Тут бы впору говорить, якобы главного героя мучит совесть, а то и вовсе до него снизошли эринии, возжаждавшие нести месть за содеянное зло. Дабы уразуметь помешательство в уме, сделать такое заключение нужно самостоятельно. Да в художественной литературе писателю гораздо приятнее описывать мучения человека, нежели после нескольких абзацев ставить точку в рассказе. Вскоре главного героя объявят сумасшедшим, ссылаясь на излишне частые галлюцинации. Что сделает Киплинг? Он подведёт читателя к тому, словно главный герой не совсем сумасшедший, он просто эпилептик. Тогда для эпилепсии считалось характерным видеть несуществующее. Для придания повествованию интереса, Редьярд поставит главного героя перед необходимостью решить, насколько он способен сознаться в галлюцинациях, либо выбрать другой путь в виде заболевания — более для него лучший. Как бы не поступил главный герой рассказа «Рикша-призрак», от видений он всё равно не избавится. Читатель вполне логично заключит, тут скорее дело в совести, а не в чём-то другом.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Бурный для Киплинга 1888 год. Редьярд писал и писал, не зная устали. Он создавал одно повествование за другим, словно каждое слово помогало ему продлить существование. Читатель может подумать, будто Киплинг испытывал чувство нехватки воздуха, начинал задыхаться, судорожно хватался руками за пространство вокруг себя, но взять получалось только перо, которым он и выводил слово за словом, порождая историю за историей. Но мудрено ли это? В те времена никого не удивляло, если выходили периодические издания, полностью создаваемые с нуля одним человеком. Про Киплинга так в той же мере можно сказать. Редьярд был машиной для создания коротких историй. И если он продолжал творить, значит видел значимость своих действий. Издания с его произведениями покупали, и Редьярд получал возможность творить дальше. Позже его истории публиковались заново, но уже в составе сборников. Например, таковым стал сборник «Три солдата», сперва состоявший из восьми рассказов, после объединивший под своим названием ещё два сборника: «История семейства Гэдсби» (из восьми рассказов, одного стихотворения) и «Чёрным по белому» (только из восьми рассказов). В итоге сборник «Три солдата» стал состоять из двадцати четырёх рассказов и одного стихотворения.

Остаётся непонятным, каким образом об этом рассуждать. Особого смысла в написанном читатель не увидит. Пусть Киплинг плодотворно создавал короткие истории, только какой с того толк? Безусловно, Редьярд набивал руку. И он поступал правильно, безустанно творя. Ведь известно, насколько важен не талант в человеке, а его способность постоянно самосовершенствоваться. Вот и Киплинг не терял времени даром, не вешал нос, создавая и создавая новые истории. Даже если получалось плохо, то никто о том никогда потом не вспомнит, так как основное внимание будет приковано к чему-то более весомому и нетленному, но до создания чего ещё должны пройти годы.

В изначальном сборнике «Три солдата» повествование строилось вокруг трёх товарищей, довольно отчаянных, вместе с тем и непримиримых борцов с обстоятельствами. Сносить нрав таких людей — не каждый сможет. Вот и доля сих солдат должна была казаться печальной, не помоги Киплинг им разжиться удивительными моментами существования. Начиная с рассказа «Бог из машины» читатель приметил не просто стремление Редьярда к короткому изложению историй, они получались много меньше, поскольку Киплинг и без того короткое повествование разбивал на ещё более меньшие части, порою предоставляя читателю возможность ознакомится с набором баек. Остальные рассказы сборника: «Рассказ рядового Лиройда», «Подгулявшая команда», «Драка с призраком», «В карауле», «Дело рядового», «Чёрный Джек», «Всего лишь субалтерн».

Столь же сухо можно отозваться про сборник «История семейства Гэдсби». Довольно трудно уловить смысл написанного, но читатель волен посчитать такое мнение несущественным, выработав вследствие склонности к более лучшему пониманию. Просто перечислим рассказы из этого сборника: «Бедная милая мама», «Внешний мир», «Разрыв», «Неведомое», «Эдем», «Фатима», «Долина теней», «Разлив Иордана». А вот стихотворение «Победитель» — намёк на мировоззрение Киплинга, впоследствии ему постоянно приписываемое. Речь про будущую склонность Редьярда возвышать всё британское, справедливо полагая, что с Британской империей пребывает Бог, давая благословение всему, лишь бы её подданные могли прослыть за лучших из тех, кого могла коснуться рука Творца. В стихотворении Киплинг говорил про необходимость всегда идти к поставленной цели, ни с чем никогда не считаясь, устремляясь вперёд, отталкивая попутчиков, стоит им отстать или помешать продвижению, и отталкивая даже если они захотят попросить в чём-то помощи. Редьярд выразил уверенность, насколько победы заслуживает только тот, кто дойдёт до неё сам, убрав всех с пути, каким бы образом этого не пришлось сделать.

В сборник «Чёрным по белому» вошли следующие рассказы «Все мы трое — одно», «На полицейском посту», «Близнецы», «В шахте нумер двадцать второй», «В половодье», «Дана-Да насылает наваждение», «На городской стене». А вот в рассказе «Суд Дангары» Киплинг подвергнул сомнению религию, рассказав про миссионеров, возвращавшихся назад безумными, более не верившими в Бога.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее