Василий Жуковский — Из опыта перевода эпических стихотворений (1822-43)

Жуковский Эпические стихотворения

Сколь славен путь, усеянный переводами славными, где-то проходными, а где-то трудами для поэта главными. И как же велико желание переводить, причастным к переводу на русский мирового наследия быть. Но берясь за часть, берись за целое тогда, да разве какого поэта сможет осилить рука? Великое наследие, хочется объять, начинаешь себя распылять. Как итог, «Одиссея» покорилась поэту, осуществил он мечту эту. А прочее — частями освоено, увы… сколько, причитая, о том не говори. Из Овидия крошка от огромного массива, про Сида маленько — как-то некрасиво. Из необъятного «Шах-наме» — жалкий эпизод, не больше кусочек «Махабхараты» в переводе оживёт. Где тут не печалиться? Как осознать разрушение надежд? Всё же не будем походить на невежд. Поэт стремился прекрасное понять, может не мог он более доступного ему взять, не созрела русская литература для принятия откровений, бедная от доступных пониманию мгновений, потому и брался Василий идти по верхам, в том уже он казался превозмогшим трудности сам.

Скажем о том, к чему вскользь обращаемся. Отчасти так к подходу Жуковского мы приобщаемся. В 1822 году к Вергилию Василий обратился, чтобы русский читатель «Энеидой» насладился. Брался краткий момент — с сюжетом гомеровских поэм пересечение. К осознанию «Разрушения Трои» проявил Василий стремление. Ведь читатель должен был наконец-то понять, куда старались троянцы бежать. Повержен град Приама, разрушен Илион… и где же троянцев после найдём? Удивительно, но следом за ахейцами они шли, ибо новый дом на полуострове за Элладой они обрели. Туда устремился Эней, и там он брался за восстановление сил. Сугубо к знанию этого Жуковский талант приложил. Что до содержания перевода — можно сказать кратко: резня. Ничего тут не поделаешь — такова любая война.

В 1828 году перевести «Конрада Валленрода» пытание, к творчеству Мицкевича проявил Жуковский внимание. Остановлен вскоре стался порыв, одной страницей интерес быстро закрыв. «Преданием» именована попытка перевода, из которой понятно не так уж и много. Зато читатель имя одного из магистров Тевтонского ордена узнавал, к чему стремление никогда прежде ни в чём не проявлял. Говорят, замечательным магистром Валленрод был, и орден о могуществе вновь заявил. А как на деле, да и мог ли Мицкевич в положительных чертах о магистре говорить? Известно, Польше и Литве с орденом в соперничестве и после смерти Валленрода быть. Что читателю Жуковского до того? Да и у Василия не получилось толком ничего.

В 1836 году Жуковский браться за «Потерянный рай» Мильтона пытался. Но не получалось — замысел буквально рассыпался. Не выходило, и не могло выйти никак, вместо должного душу радовать — сплошной брак. Требовалось бросить, какие бы причины для того не послужили, оттого все мы подобное в творчестве Василия справедливо забыли.

Скажем ещё об одном опыте — к Данте Жуковский обратился. Доподлинно известно — никто в России переводом тем не насладился. Самую малость «Божественной комедии» в 1843 году Василий брался переводить, но после нескольких абзацев предпочёл текст отложить. Раз не получается, или пропало желание замысел раскрывать, тогда так и нужно поступать. Зачем терзать себя, никакой смысл не пытаясь извлечь? На отсутствие смысла разве нужно себя тем обречь? Не взялся Жуковский, значит не стоит на то внимание обращать, сумеет Василий через другое свой талант доказать.

Конечно, можно было обойтись и без упоминания неудачных проб пера. Но раз наследие сохранилось, нужно и о нём иметь слова.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: жуковский эпические стихотворения критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Vasily Zhukovsky, analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
Перечень критических статей на тему творчества Василий Жуковского

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *