trounin.ru

Закашлялся астматик. В таком дыму ему ничем не помочь. Нужно выходить на улицу, но потом придётся вернуться обратно. Скорее всего, ему плохо по той причине, что с кухни доносится тошнотворный запах непонятного химического соединения, отдающий не кислятиной, а чем-то совершенно непередаваемым. Спрашивать я бы всё равно не стал. В этой секции медицинская помощь нужна каждому человеку, только она нужна лишь с моей точки зрения. По мнению людей, проживающих тут, у них всё замечательно и лучше быть не может.

Не успел я вручить сигнальный лист одному пациенту, как ко мне подошёл следующий, прося помощи. Одного взгляда на него достаточно, чтобы либо отправить его к психиатру, либо вызвать сюда полицию. В правой руке этот человек сжимает нож, направленный остриём в мою сторону, отчего вновь вернулись мысли о плохо начавшемся дне. Тельняшка на мужчине вся в крови. Сам он плохо держится на ногах. Только он цел, просто в сильном алкогольном опьянении. С трудом удалось разобраться, что помощь нужна его жене. Неужели именно её кашель надсадно прорывается сквозь хихиканья соседей? Прошу человека вести меня в нужную комнату. Идти перед ним я не хотел. Наличие ножа в руке нервирует, как и пребывание в этом помещении, из которого я был бы рад поскорее уйти.

Зажал нос, проходя мимо кухни. В туалете кого-то выворачивает. Астматик по-прежнему кашляет, но меня ведут не к нему. Человек, отыскавший свечку, продолжает служить подсвечником, озаряя пространство светом. Коридор явно требует уборки, здесь никто никогда не разувается. Штукатурка не заметена вдоль стен, поэтому перемещение к следующему пациенту сопровождалось звуком раздавливаемых частиц былого благополучия.

Мужчина с ножом не идёт прямо – он тихо крадётся по стене, тщательно выверяя каждый свой шаг, чтобы не упасть. Но дойдя до комнаты с открытой дверью, неуклюже проваливается туда, резко уходя из области обзора. Свечка не может помочь выхватить нужный ракурс. Фонарик выхватил из темноты фигуру лежащего мужчины на боку, откинувшего нож вглубь комнаты. Главное, что сам не напоролся – остальное пустяки. Пьяному и море по колено, такие не разбиваются при крушении самолётов, а падение с девятого этажа подобно планированию. Злокозненное отношение мира к хорошим людям компенсируется прощением прегрешений злым – сохраняется равновесие, плохо понимаемое людьми. Кроме мужчины, фонарик осветил среднюю часть комнаты, залитую кровью. Дальше из-за задымления ничего не видно. Переступать через мужчину никто не стал, все дождались, пока он сам встанет.

Когда мужчина сумел встать на колени и отползти в сторону, он мычанием пригласил заходить. Затем забился в угол и отключился. Видимо, заряд бодрости покинул его окончательно. Тщательно выбирая более чистые места, я прошёл внутрь.

За столом сидит женщина, чья левая рука крепко перевязана рукавом спортивной куртки выше места, откуда сочится кровь. С помощью фонарика удаётся внимательно осмотреть рану. Она ужасна! Будто руку пилили тупым ножом с зазубринами. Лоскут кожи и мышц свисает с плеча чуть выше локтя, белея надорванными сухожилиями. Правая рука не в лучшем состоянии – на ней аналогичным образом повреждён один из пальцев.

Логическая связь ножа у мужчины, что меня сюда привёл, и ран этой женщины способствовала воссозданию картины произошедших событий. Женщина, к моему удивлению, говорит очень внятно, хоть от неё и разит алкоголем. Рукав, выполнявший роль жгута, был наложен около получаса назад тем самым мужчиной, который оказался её мужем. С большим трудом мне удалось разместить свою куртку на холодильнике, где относительно чисто и, самое главное, нет крови, в которой её испачкать нет никакого желания.

Милая беседа во время обработки раны и тщательном тугом бинтовании, выявила детали трагедии, которые женщину почему-то совсем не расстроили. У мужа давно проблемы с головой, участившиеся после несчастного случая с их сыном. Лечение алкоголем усугубило сумасшествие. Жаль, ведь при потере близкого нужно продолжать сохранять разум. Например, завести бойцового петуха или мадагаскарского таракана, отдавая все силы новому увлечению. Соседи не поймут, но их мнение особой роли не играет. Главное, следить за сохранностью приобретения, покуда они не надумают его украсть, чтобы найти деньги на бутылку или на дозу.

Открытые раны нужно зашивать, поэтому предлагаю женщине поехать в больницу. Она категорически отказывается. Никакие уговоры не помогли. В таком случае мне нужен документированный отказ. Кисть правой руки свободна, но вся в крови. Пришлось надевать ей перчатку, чтобы не испачкала мне ручку. Но и тут много неудобств, когда женщина начинает отказываться ставить свою подпись на бумаге, что плотно не лежит на какой-нибудь твёрдой поверхности. Как итог – несколько утонувших в крови карт вызова.

Наличие на карте крови трактуется как ненадлежащее заполнение документации. Раньше кровью могли расписываться в важных документах. В наше время всё изменилось. Эта подпись всё равно никому не нужна, только уберегает от дальнейших судебных разбирательств, если придётся иметь дело со следователем или прокурором. Одного слова медика будет недостаточно. Почему-то правда всегда на стороне пациента, словам которого верят безоговорочно. Докажи потом, что предлагал госпитализацию. Иначе будь добр, возмести моральный ущерб от оставшихся рубцов. Наличие вблизи разнообразных медицинских служб – одна из прелестей городской скорой помощи. Большинство манипуляций на дому не делается, пациента увозят к специалистам.

Это правильно, когда помощь оказывает узкий специалист. Данной женщине нужно не просто зашить рану, поскольку у неё повреждены сухожилия. Мне страшно представить, если скорую помощь обяжут делать всё то, что делают в стационарах. Тогда зачем будут они вообще нужны? Извращённое чувство гуманности и так возведено в абсолют. В ближайшем будущем ожидается расширение обязанностей человека перед природой, когда медиков совместят с ветеринарами. Полечил бабушку, а заодно и её кошку.

Уведомил диспетчера о новом вызове. Слышится недовольство в его голосе. Он там специально держит вызов для меня, надеясь на скорое освобождение. Пришлось его расстроить, припугнул, что, возможно, повезу. Не дело это – вызовы держать.

Надеясь, что больше в моей помощи тут никто не нуждается, я ухожу, предварительно растолкав пьяного мужчину, чтобы убедиться в его целости. Мужчина проснулся и стал ползать в поисках ножа, который от него уже спрятали, унеся на кухню. Свеча погасла, поэтому мне пришлось освещать дорогу до выхода из секции фонариком. Совершенно забыл про астматика, как и про хихикающие голоса: всё погрузилось в необъяснимую тишину. Похоже, тут жизнь готовится вступить в следующую активную фазу после краткого пробуждения. Для таких людей больше свойственна ночная жизнь, нежели дневная. Под покровом темноты ощущаешь больше комфорта в пространстве, что уже не давит на тебя своей открытостью и солнечностью. Возникает новый прилив, особенно при виде полной луны.

На лестнице слышно, как сверху кто-то упал, нецензурно выругавшись, пока несколько голосов предлагали протянуть ему руку помощи. Видимо, кому-то надо срочно подняться, а ледяные горки мешают.

Я ощутил смрадное дыхание подъезда. Кажется, начал приходить в себя, если уже различаю запахи. Медленно спустился вниз, с удивлением обнаружив рядом с нашей машиной другой автомобиль скорой помощи с одной из отдалённых подстанций. При виде меня оба водителя замолчали, с отвращением отворачиваясь, быстро отходя в сторону. Оказывается, от меня исходит крайне неприятный запах, которым я сильно провонял, впитав в себя всё разом. Водитель с другой подстанции сразу побежал за свою машину, издавая характерные звуки рвоты. Представляю, как ему будет плохо, когда к нему его собственная бригада спустится, вот от неё деться будет уже некуда. Интересно, не они ли там переругивались, падая вновь и вновь?

Решив не переносить запах с себя в машину, открыл дверь в кабину и, разложив папку на кресле, начал заполнять документацию. Надо припомнить все детали двух последних вызовов. Водитель с другой стороны читает газету, смирившись с тем благоуханием, которое продолжает от меня исходить. Да я и сам стал всё острее ощущать ту смесь запахов, с которой столкнулся, зайдя в то тёмное задымленное помещение.

На газете водителя размещен заголовок крупными буквами об очередной особо опасной инфекции, от которой за последние десять лет её существования умерло в двести раз меньше людей, нежели за один год уносит человеческих жизней простой, всем известный грипп. Мы давно ознакомились со всевозможными приказами по данному заболеванию. Поудивлялись новым неведомым способам передачи этой инфекции, один из которых, с изрядной долей вероятности, означает передачу через чтение газет об этом заболевании. Изумились опечаткам, да уверились в полной профанации и надуманности, основанных на очередном запугивании людей, отвыкших от грозящих концов света, так быстро ушедших в прошлое, уступив место неведомой заразе. Человек обязан держать себя в напряжении, выискивая в самом себе первобытные страхи. Без разрядки жизнь становится скучной и монотонной. Социальная зависимость от общения с другими людьми порождает усиление потока информации, когда говорить больше не о чем.

Надо браться за проблему с иного конца, занимаясь профилактикой. Только не заболеваний, а психологической к ним предрасположенности. Все болезни идут из головы, а метод плацебо очень хорошо обоснован. Когда последнему вместо сладкой каши дают солёную, то он ею насыщается без удовольствия, видя, как остальные уплетают за обе щеки, но принимает всё как должное. Стоит ли искать очередной мировой заговор, когда человек сам обманываться рад?

Продолжать писать карточку уже нет никаких сил, поскольку замёрзли пальцы, да ноги надо с улицы также заносить в кабину, поскольку холод пробирается под одежду, если сохраняешь неподвижность. Пальцы на ногах раньше других частей организма потребовали прекратить над собой издевательство. Водитель больше не морщится, принимая исходящий от меня запах за нормальное положение вещей.

Будем считать, что я не мылся перед сменой. Только ведь медик должен быть всегда опрятным: волосы причёсаны, ногти подстрижены, отсутствие постороннего запаха. Кажется, от меня ещё не раз люди будут отходить подальше, а кто-то пожалуется. Главное, чтобы не признали пьяным – тогда отправят на медосвидетельствование в токсикологическое отделение, где будут брать разные анализы, включая кровь. Можно отпроситься помыться – у нас на подстанции есть душевая комната, только меня не отпустят. Есть смысл вымыть лишь голову, от пропахшей куртки мне всё равно не избавиться. Не смогу я без неё в такой мороз на улицу выходить, а со своим пуховиком, в котором пришёл на работу, я на вызовы ходить не буду. Зачем вещь портить. Всё равно после каждого вызова не сможешь менять на новый.

Освобождение с одного вызова омрачилось получением нового. Немного радует, что его повод – повышенное артериальное давление. Может, получится отдохнуть немного, спокойно разговаривая с пациентом. Была бы моя воля, я бы только к таким людям ездил. В ящике с медикаментами много различных таблеток и ампул, позволяющих успешно бороться с симптомами большинства заболеваний, включая и само давление. Наученные мной пациенты давно разучились вызывать скорую помощь, самостоятельно снижая давление на дому, не прибегая к чужой помощи. Но осталась старая гвардия, которая понимает только инъекционный способ лечения, так часто практикуемый до сих пор медиками всей страны. Неважно, что нельзя снижать давление до нормы за одну минуту, что нужно делать это в течение двух часов. Неважно, что существует определённый порог, ниже которого переступать не следует по причине того, что это может вызвать больше осложнений, нежели само повышенное давление. Сосуды – материал капризный. Особенно если эти сосуды располагаются в голове.

В средние века европейские доктора лечили кровопусканием любую болезнь, прибегая и к помощи пиявок тоже. Делали это подобно знахарям, чьи методы основывались исключительно на наблюдениях. Если человеку становится легче после процедуры, значит, следует этот метод продолжать использовать в своей практике. Хорошо, когда кровь у наших пациентов идёт носом, значит, организм нашёл правильный выход из ситуации. Плохо, когда сосуд разрывается в голове, тогда всё весьма печально.

Следить за сосудами надо с молодого возраста – в запущенном состоянии человеку уже ничего не поможет, кроме каждодневного приёма прописанных терапевтом медикаментов, поддерживающих состояние здоровья в удовлетворительном состоянии. Всё осложняется сопутствующей энцефалопатией, что быстро прогрессирует, доводя человека до того состояния, из-за которого никто не хочет доживать до старости. В трезвом уме и памяти до пожилого возраста дотягивают единицы. Для этого нужно, например, читать книги и анализировать прочитанный текст, что служит интеллектуальной зарядкой. Трудно однозначно настаивать на правильности данного предположения, но будет приятно, если это так на самом деле.

Съем-ка я ещё один пряник, пора зарядиться позитивом. Поглубже вдохну воздух, чтобы выгнать из лёгких остатки табачного дыма, которого надышался на несколько смен вперёд. Хорошо, что водитель у меня сегодня некурящий попался. Отчего-то вспомнил инструкцию по пожарной безопасности, обязывающей сотрудников скорой помощи курить в строго отведённых для этого местах. Смешно, конечно, что следуя такой инструкции, я именно обязан это делать.

Быть буквоедом – не значит грызть официальный документ. Хочется, чтобы такие бумаги писали всё обдумав, а не для лишь бы было. Иной раз, скопировав должностную инструкцию доктора, полностью прописывают её фельдшеру, наделяя обоих одинаковыми обязанностями, отчего различие между доктором и фельдшером стирается. Как-то у нас опечатались до важной истины – фельдшер обязан иметь законченное высшее медицинское образование. А если нет разницы между фельдшером и доктором, то возникает очень много почему, на которые руководство отвечает стандартно – вы должны уметь всё. Где же эта грань между доктором и фельдшером?

Разделы книги:
— Оглавление