trounin.ru

Терять — больно! Неважно, о чём вести речь… Терять — больно! Больно потерять ребёнка… Невыносимо больно! Терять себя — ещё больнее, когда путь назад полностью отрезан. Что делать? Сперва ты не сможешь поверить, потом придёшь в гнев, затем начнёшь торговаться, после впадёшь в депрессию, и наконец наступит смирение. Подобная шкала отрицания была разработана Элизабет Кюблер-Росс, применяемая в качестве инструмента для понимания чувств смертельно больных. Но потерять ребёнка, причём не зная, что с ним произошло, поскольку он исчез, едва ли не хуже, нежели знать о его гибели. Поэтому шкалу Кюблер-Росс не сможешь применить в полной мере. Что сделал Макьюэн? Он наполнил произведение так, чтобы главный герой продолжал жить с опустошённым сердцем, впав в апатию и не пытаясь начать всё заново. Однако, какими бы событиями Иэн не наполнял произведение, заново начать придётся.

Потерянная дочь может в любой момент вернуться, ею может оказаться любая девочка рядом. Понимая это, главный герой едва ли не сойдёт с ума, пытаясь самого себя убеждать. Читателю остаётся внимать мучениям, ожидая, когда автор позволит главному герою обрести искомое, либо дойти до крайней степени умопомешательства. Но нельзя рассказывать об одном и том же. И без того понятно, какие чувства испытывал отец, стоило ему потерять дочь. Продолжение его душевных терзаний — ожидаемое развитие событий. Даже апатия — предсказуемое явление. Требовалось наполнять произведение чем-то другим. Допустим, жена главного героя предпочтёт отдалиться от мужа. Предсказуемо: скажет читатель, — вместо объединения вокруг проблемы, суметь дать жизнь новому человеку, беспробудное горе. А чем ещё суметь заинтересовать? Почему бы не примешать в действие квантовую физику? В самом деле, кролик в шляпе просто обязан находиться, кот Шрёдингера непременно жив, а время не является относительной величиной, благодаря чему получается привнести на страницы произведения новые мысли, заодно добавив мешанину фактов.

В том и проблема литературы, человек стал слишком зависим от проблем мира, не способный чувствовать обособленности. Уже не развивается локальных трагедий, обязательно они раздуваются до мирового масштаба. На фоне потери ребёнка имеет место быть рост напряжения на планете, связанный с угрозой перехода ядерного противостояния в развязывание смертоносной войны. Одно другому не мешает, так как проблемы мира обязательно подождут, они ведь для того и служат, дабы писатели получили возможность говорить хотя бы о чём-то, кроме человеческой неуживчивости. Макьюэн более интересовался ситуацией в мире, тогда как герой его произведения продолжал прозябать, нисколько не стремясь к сохранению чего-нибудь. Оттого читатель должен быть уверен, насколько исчезновение ребёнка становится второстепенным, если главный герой склонен не обращать внимания на окружающие его процессы, никогда ничего не стремясь удержать, импульсивно совершая необдуманные поступки. Неудивительно, как апатия сменится радостью, пришедшей в результате всё той же неосмотрительности.

Макьюэн посчитал нужным показать и то, каким образом главному герою будут сочувствовать. Потеря ребёнка взволнует каждого, все будут стремиться ему помочь, но до той поры, пока он искренне будет в этом заинтересован. А может то случится по прихоти Иэна, посчитавшего необходимым отразить момент утраты с максимальным охватом. С таким подходом Макьюэн продолжит описывать действие, неизменно акцентируя внимание на деталях, тогда как читатель успевает понять течение авторской мысли ещё в начале её выражения.

В итоге книга проходит перед глазами читателя, понятная по первым и заключительным страницам, тогда как остальное — заполнение пустоты… квантовой пустоты.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: макьюэн дитя во времени критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Ian McEwan The Child in Time analysis, review, book, content