trounin.ru

Написав про Лютера, Мережковский по хронологии событий передвинулся совсем немного вперёд, взявшись осмыслить жизнь и воззрения Жана Кальвина. Новый объект исследования был интересен более последовательной позицией — не просто высказался против церковных иерархов, а прямо обличил их в ереси. Никто иной, как именно церковь, является воплощением дьявольского наущения. Значит, следует иначе смотреть на понимание церковных иерархов, не должных иметь права считаться продолжателями божьей воли. Сложно представить, чтобы Кальвин мог обо всём этом рассуждать, не случись прежде Мартину Лютеру выразить противление власти церкви. Поэтому значительная часть повествования от Дмитрия касается сравнения взглядов Лютера и Кальвина.

Внимать этому в исполнении Мережковского тяжело. Будучи предвзятым, он исходил из собственных представлений. Устами Дмитрия могли проповедывать любые деятели прошлого, выражая мысли, для их века не должные быть свойственными. Возможно и другое, к чему Дмитрий себя постепенно подготавливал, если брался за понимание религии посредством изучения взглядов протестантских реформаторов. Долгие годы ставя задачей борьбу со вторым пришествием Христа, повсеместно рассуждая о Третьем Завете, Мережковский брался за изучение католичества. И видел не самое приятное — переосмысление. Если, рассуждая о Лютере, Дмитрий допускал сомнение в деятельности церковных иерархов, то подходя к пониманию идей Кальвина, понимал возможность смотреть на мир под совсем другим углом. То есть воспринимаемое за изъявление божественной воли оказывалось схожим с исполнением пожеланий дьявола. И это было совсем очевидным, когда папой становилось лицо, впоследствии причисляемое к так называемым антипапам. Или поступки церковных служителей, никак не совместимые с угодным Богу ремеслом.

Читателю не хватает рационального рассказа о Кальвине. Дмитрий погружался в рассуждениях далеко от выбранной темы, не способствуя пониманию воззрений Жана Кальвина. Проще обратиться к сторонним источникам, нежели остановиться в понимании на труде Мережковского. И тогда откроется много дополнительных деталей. Впрочем, Дмитрий мог о них не знать. Но о чём читатель должен обязательно узнать, так о быстром становлении Кальвина в качестве влиятельного лица. Будучи хулителем католичества, его собственные деяния мало отличались. Как читателю момент, когда Кальвин вынес решение о сожжении на костре Мишеля Вильнёва? Нужно пояснить — решение было принято за расхождение во взглядах на понимание триединства Бога. Мишель Вильнёв оное отрицал. Не стоит в данном случае погружаться в далёкое прошлое религиозных споров. Понимание Троицы не было устойчивым в первые три столетия существования христианства, некоторыми течениями опровергаемое. Однако, ежели Кальвин был последовательным, отказывая католическим иерархам в праве быть выше его, он по итогу в том же должен был отказать Богу. Всему этому быть потом, по мере раскола уже внутри протестантизма.

Насколько Кальвин таков, каким его представил Мережковский? И почему именно Кальвин? Начатое Лютером дело быстро обросло последователями. Имелось множество прочих реформаторов, вносивших разлад в деятельность католической церкви, по причине чего становилось невозможным оказать воздействие на столь быстро развивавшийся процесс. Только кто упомнит их имена, кроме имеющих интерес именно к этим событиям. А вот имена Лютера и Кальвина на слуху более прочих.

Оставалось поставить точку в реформаторском движении. Кто это сделает? Дмитрий посчитал за необходимое напомнить читателю про Паскаля. Тяжело представить, почему именно так. Каким образом Паскаль замыкает линию Лютера и Кальвина, высказав самое оптимальное для верующего решение? Пока же читатель должен заключить — всякое суждение не обязательно должно поддерживаться кем-то другим, как бы того не хотелось.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: мережковский кальвин критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Dmitry Merezhkovsky Jean Calvin analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
— Перечень критических статей на тему творчества Дмитрия Мережковского