Tag Archives: ермаков

Олег Ермаков «Радуга и Вереск» (2018)

Ермаков Радуга и Вереск

Олега Ермакова честно пытаются раскачать. Происходит это второй год подряд, причём за счёт будто бы читательского на то желания. Остаётся недоумевать, как читатель соглашается принимать точку зрения писателя, продолжающего оставаться на позициях нежелания дружить с хронологией внутри собственных произведений. Обласканная Ясной поляной, «Песнь тунгуса» нашла продолжение в ещё более сумбурно написанном произведении с настолько же лишённым смысла названием — «Радуга и Вереск». Опять Олег запутался, о чём именно он взялся рассказывать. Им смешано личное настоящее и глубокое прошлое. Искать в этом увязки полагается лишь ему. Не было нужды заставлять других стараться разбираться с пространственно-временными коллизиями. Ермаков не Кортасар , а «Радуга и Вереск» — не «Игра в классики».

Но выбор читателем сделан. Ему предоставляется право узнать мысли человека, выросшего в Советском Союзе, глубоко прочувствовавшем прелесть тех дней. Вот западная рок-группа, чьё имя у всех на слуху. Песни такового исполнителя прослушать — за великое счастье. Не говоря уже о походе на концерт. Вот фотоаппарат, прекрасный своим наличием, невзирая на механические несовершенства. Вот ещё что-то, а вот ещё о чём-то, и вот уже Олегу надоело: он пожелал переключиться, допустим на историческую беллетристику, например о Речи Посполитой. Но почему сделан столь сложный для русского писателя выбор? Ермаков — не является Юзефом Крашевским, дабы с удовольствием писать романы про польских королей. И всё-таки причина определяется ясно.

В ходе рассуждений с самим собой, взирая на новостные ленты, материал для книги рождается спонтанно. Собственно, под Смоленском потерпел крушение самолёт Леха Качиньского — президента Польши — направлявшегося почтить память павших при Катыни. А ежели речь пошла о восточных славянах, отчего не пофантазировать об их былом? Может получиться в духе Генрика Сенкевича, лауреата Нобелевской премии по литературе, к тому же подданного Российской Империи. Если мог он — получится и у Ермакова. За одним исключением!

Требовалось писать об определённом, не расползаясь мыслью по древу. Как поступил Ермаков? Он, скорее всего, вдохновился «Крепостью» Петра Алешковского. Читатель помнит, как Алешковский отметился с данным романом на Русском Букере за 2016 год. Он в схожей манере писал о буднях ему близких, то есть представил вниманию жизнеописание археолога, настолько увлечённого работой, что порою позволял себе, а заодно и главному герою, погружаться в далёкое прошлое, будто лично принимая участие в качестве свидетеля походов кочевников. Примерно так же повествует и Ермаков. Только без стремления сообщить читателю некое суждение, отчего «Радуга и Вереск» проходит перед глазами, не вызывая ответного отклика.

И тут встаёт вопрос внутренней хронологии. Почему Олег с неугасаемым упорством продолжает забывать приводить произведения в удобоваримый вид? Зачем требуется показывать сюжет, не проработав логику подачи текста читателю? Или тут кроется авторская задумка? Не проще написать два разных произведения? Для чего в первой части показывать настоящее, после прошлое, затем это чередование продолжать? Или воздействие оказала Ясная поляна, приметившая и давшая добро на подобного рода самовыражение? Теперь одобрила и Большая книга. Впрочем, говорить надо по существу, из чего всегда исходил Бальзак.

Оноре не писал произведения разом, он создавал их частями, после, в требуемый для того момент, объединяя. Потому и Ермаков, вполне-вполне, исписавшись к старости, возьмётся за им опубликованное, дабы создать особый цикл, схожий с «Человеческой комедией». Будет там место Речи Посполитой, экспедиции Даррелла на Таймыр и вплоть до современного для тогдашнего Олега дня. Тогда-то и будет оценен его талант в полной мере. Бальзака ведь современники не ценили — как раз за такой подход к творчеству.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Олег Ермаков «Песнь тунгуса» (2017)

Ермаков Песнь тунгуса

Вручая приз читательских симпатий, нужно убедиться, существуют ли те читатели в действительности, которые выражают симпатии. Это укор в сторону премиальных комитетов, раздающих награды по мало кому понятным принципам. Впрочем, найти связь всегда можно. Допустим, если брать для рассмотрения «Ясную поляну», то видишь слабое огорчение за расставание с номинацией, вручавшейся за детскую литературу. Но это лишь повод сказать, тогда как то не имеет особой необходимости. Олег Ермаков получил награду, он пожал результат читательских симпатий, оказавшись в числе тех, кого не читают.

Очень трудно найти читателя, не готового внимать повествованию в стиле «что вижу, о том пою». В случае Ермакова получилось так, что он пишет без подготовки. Он хотел поведать о судьбе эвенка. И поведал. Сообщил о преследовании, возможном убийстве, сопроводив то домыслами о магических навыках малых народов, живущих в местах, где требуется особое умение выживать. Вроде бы рассказ исчерпан. Пастораль крайнего севера прорисована, можно бы и ставить точку. Но нет. Олег пошёл дальше. Вернее, он вернулся назад, сообщив обстоятельства детства эвенка.

Читатель с удивлением узнает в меру банальную историю в меру банальных юношеских забав. Никакой загадочности, никаких необычных обстоятельств. Обыкновенный человек при обыкновенных обстоятельствах. Не получится выделить определённое. Тут нет пропаганды советского образа жизни. Совершенно ничего нет, кроме озорства, присущего каждому ребёнку. Тогда требовалось создать хотя бы какой-то сюжет, поместив действующих лиц в приятную для читателя обстановку. И снова нет! «Что вижу, о том пою», либо «хочу припомнить нечто… и нечто припоминаю». С подобной оттяжкой у читателя пропадёт желание узнать, отчего всё сложится в погоню, результатом которой станет таинственное исчезновение эвенка.

На фоне описываемых событий где-то рядом совершается экспедиция Даррелла. А это 1985 год. Место действия — Таймыр. Не самые приятные условия для человеческого существования. Потому край — мистический. Он расположен далеко, куда не всякий отважится отправиться. В тех местах должна быть особая романтика, подобная прописанной в произведении «Мэбэт» Александра Григоренко. Ермаков до такого уровня не доходит, оставляя необычное уделом предположений. «Песнь тунгуса» не вытягивается в единое целое, оставаясь разбитым на части по авторскому на то желанию.

И зря! Разве не помнит Олег уроков Экзюпери? Создавая текст, не забудь убрать половину из написанного, а лучше две трети. Не следуй идее заполнить произведение содержанием, украв тем самым смысловое наполнение. Лучше сто страниц, наполненных важным, нежели пятьсот, где нет ничего, кроме пустоты. Читатель не пожелает вычленять нужное, оставшись неудовлетворённым. Ему следовало показать детективную историю, либо иначе представить произведение, где детские годы будут предварять произведение, а не болтаться в середине повествования, будто автор не знал, чем заполнить пространство.

Какая судьба у «Песни тунгуса»? Примерно схожая со сборником Михаила Тарковского «Замороженное время»: вроде нечто важное, выделенное среди прочих за информационное послание, но совершенно неинтересное и напрочь забытое. Произведения должны жить, удостаиваться внимания и оказываться всегда доступными, иначе им суждено обрести краткий успех, а потом впасть в беспредельное забвение. И уже никто не вспомнит, ибо не найдёт интересующий его текст. Не дело, ежели читатель вынужден собирать по фрагментам, когда он должен получить всё произведение целиком.

И это ещё один укор литературным премиям. Когда нечто поощряется, оно должно становиться доступным. Не должно народное достояние оказываться вне пределов досягаемости. Важное оно или нет, хорошо написанное или плохо — необходимо позаботиться о сохранении текста. Иначе тяжело придётся после, когда уже никто не вспомнит, сохранив в памяти только имя автора и название.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Дмитрий Ермаков «Тайный остров» (2015)

Ермаков Тайный остров

Войну нельзя выиграть без крепкого тыла. Но кто думает о том, откуда поступает продовольствие на фронт? Солдаты обычно вынуждены голодать и не иметь должного снабжения, а значит и происходящее вне передовой не имеет значения. Если бы! Кому-то нужно думать и о тех, чьи заслуги оказались приниженными. В советское время отвагу колхозных тружеников воспевали соцреалисты, а спустя семьдесят лет после окончания Второй Мировой войны об этом же взялся рассказать Дмитрий Ермаков. Не сказать, чтобы у него это получилось превосходно, скорее он хотел хорошо сказать и избегнуть при этом острых углов. Вышло малоправдоподобно, зато без грубого искажения.

Когда деревень лишали способных парней, то работать оставшимся приходилось с большим усердием. Конечно, солдатам позволяли возвращаться домой, дабы поправить здоровье от ранений и вернуться на фронт здоровыми. При этом никто не отпускал с передовой в тыл на посевную и сбор урожая, как не отправлял в отпуск, проявляя заботу о будущих поколениях, что могло зародиться в ходе таких отлучек. К сожалению, Дмитрий Ермаков предпочёл обо всём умолчать, сосредоточив внимание читателя на не самых необходимых моментах, толком не давая прочувствовать настроение людей.

На страницах «Тайного острова» сцены быстро сменяются. Нужды колхоза мгновенно теряются, стоило автору показать ход войны. События крутятся, начиная от нападения Германии на Советский Союз, вплоть до нанесения ударов по японцам. Рука Ермакова носилась по карте, толкая на прорыв одних и отправляя на цирковое представление других. Между делом разговор заходит о становлении государства, раскулачивании, вплоть до сказок о посещении рая и ада. Вновь перед читателем возникает колхоз, словно и не было ничего до этого. И снова Дмитрий уходит от основной темы.

Повествование уподобилось хождению по верхам, вроде и имеющим сходство с реальностью, но вера в описываемое всё-таки не появляется. Не удаётся понять назначение произведения, объясняющего и без того ясные эпизоды истории. Ежели добавлять ещё что-то, то нужно было добавить или заново взглянуть на историю, иначе отразив казалось бы понятное. Дмитрий не делает и этого.

Обилие персонажей не улучшает восприятие «Тайного острова». Их чрезмерно много. При малом объёме произведения такое отношение к действующим лицам является пренебрежительным. Сопереживать героям читатель не станет — он не успевает их прочувствовать. Это и не требуется. Советские войска по хронологии происходящего быстро перейдут от обороны к нападению, отчасти облегчив нагрузку на тыл. Дальше лишь успехи и радующие вести, а посему вдохнуть спокойно сможет каждый.

«Тайный остров» не побуждает к размышлениям. Он такой же малопонятный, как и его название. Автор явно о чём-то хотел сказать, оставив это напоследок. Именно в конце повествования начинается раскрытие описанного ранее, грубо прерываемое финальной точкой. Всё произведение скорее воспринимается предисловием к грандиозному роману, обязанному последовать далее. Может Дмитрий Ермаков таковой как раз и пишет?

В тексте прослеживается куцая предыстория страны, но нет продолжения. Что стало с государством и как восстанавливался колхоз? С какими трудностями столкнулись люди, вернувшиеся к мирной жизни? Ермакову есть о чём рассказать. Да и войну следует пересмотреть заново, останавливаясь на сражениях и в духе мастеров пера прошлого отразить боль и чаяния воевавших. Покуда ничего такого в повествовании нет, то и отношение к прозе Дмитрия остаётся на низком уровне.

А не перечитать ли читателю произведения Анатолия Ананьева?

Автор: Константин Трунин

» Read more