Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг «Машина различий» (1990)
К книге привлекают внимание только имена авторов — Гибсон и Стерлинг — являющиеся создателями и динозаврами киберпанка. Порознь их ещё можно как-то читать, но в соавторстве лучше даже не пытаться. Можно бесконечно кидать камни на их делянки, ужасаясь стилю повествования — крайне дёрганному, косноязычному и ни разу не захватывающему. Такими книгами принято только хвалиться, когда среди людей ты гордо говоришь, что читал «Нейроманта», но сам при этом в душе твёрдо уверен в полной несуразности текста, который не может претендовать на что-нибудь кроме каких-либо наград, куда, как правило, выдвигаются книги, сюжет которых никому не ясен, но быть причастным к непониманию других приятно.
Аннотации гордо сообщают о принадлежности «Машины различий» к жанрам киберпанка и альтернативной истории. Читатель же больше склоняется к недоразвитому стимпанку. При этом данная книга ничем вразумительным являться не может. Она по построению сюжета ничем не отличается от других книг авторов, поэтому если читатель где-то увидел что-нибудь интересное, то и тут он может найти интересные для себя моменты. В целом же, «Машина различий» косвенно могла повлиять на Сюзанну Кларк, чуть погодя задумавшую написать одиозный роман «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл», повествующий о возрождении магии в Англии времён Наполеона. Обе эти книги похожи друг на друга: большое количество воды, реальных исторических персонажей, многостраничных сносок, снобизма и желания казаться чем-то более стоящим, нежели есть на самом деле. Опять же — обе книги прикрываются старанием авторов быть похожими на классических писателей XIX века, что в современном мире не может быть плюсом, ввиду слишком утрированного понимания литературы того времени.
И всё-таки! Книга будет полезна читателю, что желает узнать об особенностях быта прошлого. Трудно утверждать правдивость происходящего, но сноски заставляют верить в действительность. Авторы не только будут прыгать на костях Байрона, оскорбительно говоря о его дочери, но и поделятся любопытными деталями. Например: спички изначально назывались люциферами и зажигались от любой шероховатой поверхности, пока не придумали безопасный вариант воспламенения от коробка; прототип Кока-колы — винно-кокаиновая смесь «Вин Мариани», целебные свойства которой якобы расписывали Франс, Ибсен, Верн, Дюма, Дойль, Стивенсон, Бартольди, королева Виктория, папы Пий X и Лев XIII, покуда в одном из американских штатов не ввели сухой закон, позволившей аптекарю из Атланты Джону Пембертону создать аналогичный напиток, где вино было заменено сахарным сиропом, но с сохранением в составе кокаина до 1904 года.
Большое внимание авторы уделили палеонтологии, переживавшей в XIX веке бум расцвета мысли. Столько слов о ящерах и теориях о их существовании быстро утомят читателя. Зато читатель узнает о существовании в научной среде того времени катастрофистов и униформистов, чьи взгляды на развитие планеты до сих пор не пришли к единой точке зрения. Одни считают, что катастрофы и катаклизмы позволяют эволюции совершаться скачками, другие за планомерное и постепенное изменение. Их споры можно сравнивать с научными войнами, где достаётся всем. Авторы затронут развитие криминалистики, давая читателю море действительно полезной информации. В книге может поразить воображение не только присутствие Маркса и Дизраэли, последний предстаёт не влиятельным английским премьер-министром, а ещё молодом писателем мелкого пошиба, сколько поражают внимание японцы, желающие изменить уклад жизни своей страны, что только открыла границы: они серьёзно рассуждают об отмене японского языка и замене его на английский, размышляя в подобной манере абсолютно над всеми аспектами родной страны, включая запрет на ношение меча и чуть ли не вассальную зависимость от Соединённого Королевства.
Стоит ли говорить о русской-турецкой войне, когда обе страны сражались за Крым — такая тема будет актуальна на многие века вперёд, где полуостров становится камнем преткновения во взаимоотношении стран, предающим слишком большое значение таким деталям в поисках нового повода для конфликта и поправки своей собственной экономики. Кроме Крыма, авторы, в стандартной манере для США после волнений хиппи, не забудут об интимных аспектах и сексе на множестве страниц, которые особой роли не играют, но являются хорошим способом для продвижения книги среди читателей-современников.
Стоит воспринимать «Машину различий» с позиций исторической энциклопедии с вольными отступлениями, на остальное авторы, похоже, и не пытались замахиваться.
Автор: Константин Трунин
