trounin.ru

Благодаря посланиям, можно проследить путь протопопа Аввакума от жаждущего деятельности до угнетённого человека. Изначально положительно настроенный, он не признавал собственной греховности. Для Аввакума всё приравнивалось к повергаемому. Он не просил прощения, предпочитая чем-то себя озадачить. На его примере в свете истины отражаются переписывавшиеся с ним люди. Аввакуму было далеко в плане религиозности до той же боярыни Морозовой. Где требовалось сознаться в грехах и принять испытания, там Аввакум стремился умилостивить судьбу.

В посланиях единомышленникам, верным, всем ищущим живота вечного, чадам церковным, отцам поморским, Феоктисту, Авраамию, Афанасию, Каптелине, Маремьяне Феодоровне, Сергию, Симеону, Ионе и Моисею, а также прочим, Аввакум сохранял надежду на лучшую долю. Он осознавал, как нехорошо с ним обращаются. Жаловался на это и делился мнением на сей счёт. Данная переписка не отличается разнообразием, в каждом письме Аввакум частично повторяется. Не устаёт он браниться, грубо отзываясь об обидчиках.

Мог ли Аввакум простить людям прегрешения? Нет, он считал всех обязанными угождать себе. Говоря о Христе, Аввакум не задумывается о схожей необходимости терпеть людские заблуждения. Он не был готов принять посланные испытания, наоборот их чураясь. Ярче то видится по общению протопопа со старообрядцами, вроде Морозовой и Урусовой. Вот с кого Аввакуму требовалось брать пример. С тех, кто не причитал, что его бьют по лицу и морят голодом, а кто принимал испытания с высоко поднятой головой и умирал, не найдя примирения с изменившимися условиями существования.

Аввакум продолжал держаться за жизнь. В предсмертных посланиях семье он предстаёт уставшим от всего человеком. Надо ли приводить в пример одного древнегреческого мужа, что не считал ошибочным своё осуждение и с достоинством принявший уготованную ему смерть? Аввакум не был ему подобным, но в историю он всё-таки вошёл в качестве до конца верного своим убеждениям, хотя его послания говорят потомкам об обратном. Просто никого уже не интересовало, о чём мыслил сосланный протопоп, ибо острая стадия религиозного конфликта прошла, и все боролись с последствиями никоновских реформ. Сам Аввакум устал от прежних убеждений, продолжая лишь сожалеть об упущенном.

С жизненной сцены нужно уходить на пике, когда о тебе ещё помнят. Стоит оказаться повергнутым в забвение, как твоя судьба перестаёт быть интересной. Можно ли такое утверждение применить к Аввакуму? Свою литературную деятельность он начал именно после осуждения на первую ссылку. Может до того он не имел возможности общаться посланиями? И что представляет литературная деятельность Аввакума, если её брать в сравнении с трудами иных авторов Древней Руси? Нет в словах протопопа мудрости религиозного человека, посему его не поставишь в один ряд с Кириллом Туровским. Нет и какой-либо религиозности вообще, отчего Аввакум не воспринимается деятелем во имя веры. Он был амбициозным человеком, и это единственная характеристика, которую ему можно дать.

Но именно за счёт литературной деятельности про Аввакума поныне вспоминают. Что в его трудах нашли особенного? В качестве мыслителя он в той же мере должным образом не воспринимается. Ревнители благочестия скорее разрушали устойчивую систему, внося надуманные в неё правки, нежели способствуя благому делу христианства. Аввакум лишь отразил жестокость мира к человеку, но разве когда-нибудь мир иначе относился к людям? Сам Аввакум испил чашу горя до дна, не решаясь сделать это сразу, растягивая на продолжительное время.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Протопоп Аввакум был одиозной личностью. Даже обращаясь к царям в посланиях, он не отдавал значения их величию. Для Аввакума они приравнивались к обыкновенным адресатам. Уже в последнем письме царю Фёдору Алексеевичу, он без стеснений высказал убеждение касательно почившего царя Алексея Михайловича, считая, что тот пребывает в аду. Коли нечего терять, то и бояться власти не следует, потому ничего не сдерживало Аввакума в посланиях. Но зачем и о чём он писал царям?

Всего Аввакум написал пять челобитных царю Алексею Михайловичу и по одному письму его сестре царице Ирине Михайловне и его сыну Фёдору Алексеевичу. Возможно были другие письма, но они не сохранились. Ныне начало переписки относится к 1663 году, когда Аввакум вернулся из первой ссылки в Москву. Увидев быт людей вне столицы, он спешил о том уведомить главу государства. Хотел ли о том знать Алексей Михайлович? А может он знал, и, как все правители, не желал никаких перемен, поскольку его всё устраивало?

В первой челобитной Аввакум рассказал царю о перенесённых испытаниях, как его постоянно били, начиная с ареста, и плохо кормили: два сына умерли от голода. В приложении имеется другое послание, раскрывающее перед царём зверства воеводы Пашкова. Для пышности челобитной Аввакум снова напомнил про реформы Никона. Тон послания кажется снисходительным, словно царь, узнав о происходящих в стране жестокостях, попытается успокоить своих представителей в отдалённых областях. Думается, Аввакум в это действительно продолжал верить.

Но Аввакум был снова сослан. Последовали новые челобитные на имя царя. Сперва просьба оставить его на поселение в Холмогорах. Потом, находясь уже в Пустозёрске, Аввакум просил отпустить из ссылки детей. В последней челобитной последовали прежние просьбы. Отвечал ли на сии послания царь Алексей Михайлович? И если да, то чем он мог удружить Аввакуму? Написанные с неизменным отчаянием, послания хранили надежду на избавление от мук. Как известно, Аввакум так и не был выпущен из Пустозёрска.

По иному Аввакум обращался к царице Ирине Михайловне в 1672 году. Тон протопопа стал наставительным. Он понимал, освобождение из ссылки возможно, но маловероятно. Необходимо было убедить хоть кого-то в опасности проведённых религиозных реформ. Для примера Аввакум привёл падение Византии, чья измена православию в пользу католичества привела к краху. Оное может произойти и с Русью, если правитель государства не одумается. Крик отчаяния Аввакума понятен потомкам, вместе с тем и показывает, как нежелание принять перемены выражено в отличной от Никона точке зрения на религию. В перспективе реформы из царства возвеличили Русь до империи.

Царь Фёдор Алексеевич удостоился личных нападок. Только взойдя на трон, он получил послание от Аввакума. Более нет снисходительности в тоне, как нет и наставительности. Аввакум пропитался желчью, обидными словами принижая значение нового царя и оскорбляя память его почившего предшественника. Ничего не добившись за свою жизнь, Аввакум желал дать молодому властителю мудрые указания, дабы он не следовал заблуждениям предков. Оборачивать вспять реформы Никона царь Федор Алексеевич не стал, либо не успел над этим задуматься, умерев спустя шесть лет от начала правления.

Зло зрело в душе Аввакума. Не знал он покоя. Не мог простить другим собственного заточения. Не ведал смирения, солью пересыпая слова и бранью неприятной. Любил он о лжи говорить, используя для того старорусское выражение. Кто мог такого собеседника стерпеть?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Раскол православия — трагедия конца XVII века. Выходцы из кружка ревнителей благочестия изменили миропонимание русских христиан. Желая добиться истинного следования религии, ревнители уничтожали сделанное до них. Если человек желает перемен, он их делает не задумываясь, не осознавая, к чему это приведёт. Как ратовал Никон за ему потребное, так и Аввакум шёл по пути собственных представлений о действительности. Никто из них не исповедовал настоящего пристрастия к делу их жизни, поскольку они не понимали, зачем осуществляют требуемые им перемены.

Не так легко Аввакума назвать истинным христианином. Кто знаком с его литературным наследием, тот не сможет смотреть на этого религиозного деятеля иначе. Аввакум не брезговал солёными и матерными выражениями, используя их к месту и не к месту. На одной строчке у него могло присутствовать имя Христа и брань в чей-то адрес. Из-за этого Аввакум каждый раз предстаёт перед потомками в виде мужика, имевшего устойчивый взгляд на его окружающее, но не сумевшего добиться его воплощения.

Аввакуму осталось единственное, чем он себя утешал: он писал. Его послания направлялись к царю, представителям противников реформ Никона, семье. Среди трудов сохранилось и его Житие, им самим написанное. Содержание Жития далеко от идеального представления о данном направлении художественного слова. Дошедший до нас текст отражает страдания ссыльного человека, проходящего через муки испытаний, наблюдающего за зверствами людей и страданиями будто бы безвинных. У Жития Аввакума нет начала и конца, образ главного героя не превозносится, отсутствует борьба с бесами, даже дьявол не думал червём точить чьё-то сердце. На страницах ничего, кроме жестокости одной группы людей к другой.

Путь Аввакума лежал в Пустозёрск. До того предстояло пройти по этапу ряд пунктов. Везде происходило однотипное действие: калечение ссыльных. Обязательным Аввакум считал описание чудес. Получалось так, что люди с отрезанным языком начинали говорить. Отсутствие конечностей в той же мере негативно не сказывалось. Словно люди, пострадавшие от несправедливости, охранялись божественным провидением. Только при упоминании таких обстоятельств Аввакум мог сохранять веру. Хотя, беря любое иное Житие, видишь, как христиане стремились принимать страдание, тем доказывая преданность Богу.

Иначе смотрел Аввакум на с ним происходящее. Он не принял пришедшиеся на его долю испытания с радостью. Он раз за разом молил царя о снисхождении, вместо того, чтобы представить доставшееся ему в качестве ниспосланной свыше милости. От знакомства с прочими посланиями, известными по переписке Аввакума, такое впечатление усилится. Ежели взялся человек отстаивать идеалы, то почему вместо богоугодника он предстаёт в образе обиженного судьбой страдальца?

Бытует мнение, что литературное творчество Аввакума бесценно. Обнаруженное достаточно поздно, оно стало открытием для просвещённых умов XIX века. В Аввакуме увидели предвестника русской индивидуальной литературы. Чуть ли не впервые появилось имя, которое выступало открыто и стало известно потомкам. Может это и так. Русская литература крайне бедна: до XVIII века не существовало авторов, чья деятельность посвящалась непосредственно работе со словом. Это слишком громкие определения, тем более по отношению к Аввакуму. Ныне, когда наследие предков известно на уровне текущих свидетельств, образ противившегося Никону ревнителя благочестия сам собой меркнет.

Не таким представляется христианин прошлого, каким был Аввакум. Слишком много в нём отталкивающего. Поэтому не приходится удивляться, что о временах Раскола некоторые писатели сочиняют едва ли не галиматью. Почему бы и нет, когда сам Аввакум на страницах Жития без стеснения ругается и принижает чужое достоинство.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Есть десять чудес, которые приписывают Владимирской иконе Богородицы, случившиеся в годы княжения Андрея Боголюбского. Все они прозаические и чудесами по своей сути не воспринимаются. Но ежели до наших дней дошёл сказ от 1164 года, значит следует уделить внимание данному литературному памятнику. Сказание представляет из себя перечень, сообщающий об удивительных случаях, имевших место в действительности.

Как в любом религиозном произведении Древней Руси, повествование начинается с упоминания Бога. Сказитель благодарен божественному промыслу за сотворение Солнца, освещающего Вселенную. После сказитель упоминает Андрея Боголюбского, прослышавшего об иконе Богородицы, пожелав видеть её защитницей Ростовской земли. Перевезти к себе ту икону было нельзя, ибо кто её брал, тот оставался с пустыми руками, так как икона оказывалась в угодном ей месте. Это ли не чудо? И не чудо ли то, что икона согласилась быть перевезённой в пределы Руси?

Таковы предания. На Руси икона проявила свои свойства, указывая людям путь, подсказывая удобные для переправы места. Может быть люди забывчивыми были или поиск брода всегда являлся проблемой при пересечении рек? Люди забывали, где они переходили до этого. Придётся согласиться с первым чудом иконы, зафиксированным для Сказания о ней.

Главные чудеса, о которых говорят более прочего, отражают удивительное исцеление от недугов. Благополучно проходил ячмень, отпускал приступ сердечной болезни, наступало пробуждение от обморока, снимались приходящие неврологические нарушения, роженицы наконец-то рожали. Для действия сил требовалось прикоснуться к иконе, либо её омыть и выпить ту воду.

Самым явным свидетельством чудотворности Владимирской иконы Богородицы является избавление от смерти людей, заваленных воротами, что произошло в день их торжественного открытия в присутствии Андрея Боголюбского. Тогда взмолился князь, упросив защиты для пострадавших. Когда подняли ворота, то увидели, что никто из оказавшихся под ними не пострадал.

Описанному читатель обязательно верит, ведь люди действительно находили спасение от бед после обращения к иконе. Их состояние могло улучшиться и без обращения, но это будет касаться споров вокруг религии, тогда как требуется оценить непосредственно само Сказание.

Основная ценность произведения — оно само. Редкое историческое свидетельство от непосредственных очевидцев событий должно цениться превыше всего. Ценность могла быть значительнее, дойди оно до нас не через религиозные источники, а из сообщений мирян. К сожалению, становление письменности на Руси известно по работам церковных деятелей, бережно переписывавших труды предыдущих поколений. Поэтому приходится прежде прочего внимать именно делам христианских мыслителей, тогда как иное почти не сохранилось.

Вторая ценность — описание веры людей в чудотворность иконы. Это важно для понимания людской психологии вообще. Человек с первых дней существования искал опору для существования, найдя оную, в случае данного Сказания, в виде рукотворного предмета, созданного предположительно евангелистом Лукой.

Третья ценность — понимание важности преодоления страданий для мирян. То, чего желали священнослужители, истязая тело и душу, того стремились избежать обыкновенные люди. Не все христиане Руси желали быть подобными Феодосию Печерскому и тем, кто в той же мере искал пути служения Богу с помощью смирения, изыскивая способы, которые воспринимались мирянами за наказание.

Каждый читатель сможет найти близкое ему отражение ценностей в «Сказании о чудесах Владимирской иконы Богородицы». Малая крупица информации способствует широкому понимаю происходящего на самом деле. Не этому ли учил Кирилл Туровский? Только нужно понимать — не всё есть то, что есть в нашем представлении.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Воды мутные пусть станут водами чистыми, дабы понял человек, ибо не понимает он, что мутную воду не сделаешь чистой, но постоянно забывает он — чистую воду легко сделать мутной. Требуется для того малое — достаточно слова убедительного. Если такое слово есть у человека сведущего, за ним потянутся. А кто не потянется, остановившись и задумавшись, по тем пройдут, их остановившихся не заметив. Шёл в XII веке Кирилл из Турова, проповедями паству убеждая в истинности произносимых им суждений, чем поражал сердца людей, становясь для них светочем истины. Теперь же, когда не осталось гласа задумавшихся ранее, есть время для гласа думающих сейчас. Ответим собственными словами, найдя укор на мысли прошлого.

Малое наследие сохранилось от дум Кирилла Туровского. Для примера достаточно взять следующие: Притча о человеческой душе и теле, Слово о снятии тела Христова с креста, Слово о бельцах и монашестве, Слово на Вербное воскресенье, Слово о расслабленном, Послание к игумену Василию о схиме. Общее есть у сего наследия: оставивший его человек подвергал собственной интерпретации события минувшие. Важными оказывались не сами обстоятельства случившегося, а детальный разбор каждого слова. Получалось так, что из обыкновенного предложения, сообщающего конкретную информацию, Кирилл извлекал несколько скрытых от внимания смыслов, то есть читал даже не между строк, а и между словами.

Чем труднее объяснение, тем оно кажется более близким к действительности. Но понимал ли сам Кирилл, к чему вёл речи? Желание расширить понимание библейских текстов приводило к придумыванию дополнительных обстоятельств, которые могли и не подразумеваться вовсе. Давно стало ясным, особенность христианства заключается в возможности трактовать его на любой лад, что способствует жаркой полемике и допускает существование невозможного. Обилие сохранившихся источников даёт широкое поле для уникальной трактовки дошедших до нас текстов.

Не все речи Кирилл стремился разобрать на составляющие. Иной раз он всего лишь пересказывал моменты из Библии. Это более даёт представление о нём, как о составителе проповедей. Всегда важно донести до паствы важные эпизоды христианского прошлого. К числу таковых относится история Иосифа, мужа Богоматери, которому жена поручила выпросить тело сына у Понтия Пилата для погребения. История могла и не сохранить подобной проповеди, но всё-таки теперь нам данное библейское событие известно и благодаря стараниям Кирилла Туровского.

Иначе смотришь на христианство, знакомясь с трактовкой бытия от имени самого Христа. Оказалось, Иисус стал человеком, чтобы человека сделать богом, чтобы все боги стали сыновьями Всевышнего. Кроме того, всё создано для человека. Тогда получается, что и священные писания созданы для человека. И само христианство создано для человека. И сам человек создан для человека. Если следовать данной мысли, проповедь Кирилла Туровского приведёт к неоднозначным выводам, одобряя практически любой поступок.

Для выработки мнения нужно обладать большим количеством информации. Кириллу хватало одного абзаца. На его основе он способен был создать десять страниц текста, находя новые интерпретации слов, исходя далее из им же измысленных объяснений. Такой подход к изложении информации быстро приводит к пресыщению и не даёт пищи для размышлений, наоборот усугубляя впечатление. Видеть перед собой мудрствующего ради мудрости, означает внимать говорящему ради разговора. Невозможно сказать более к тому, о чём говорил Кирилл. Причина того в стремлении Туровского придти к выводам, основанным на далёких от понимания логики объяснениях. Кому-то покажется иначе. Допустить можно всё, в том числе и сказанное Кириллом.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Задавить оппонента эрудицией, предоставить в качестве аргументов весомые доказательства из письменных источников прошлого — основа всех учений, не позволяющих допустить сомнений в их истинности. На первый план выходит умение трактовать те источники. Редкий человек способен удерживать в голове множественное количество информации, но кому это под силу — приравниваются к выдающимся мыслителям. В числе таковых в XII веке на земле Русской был митрополит Киевский Климент Смолятич, применявший в речах отсылки к священным писаниям и к трудам философов древности. За это его укорял пресвитер Фома. Климент счёл нужным ответить на обвинения в свой адрес. Благодаря сему до потомков дошло его Послание.

Знакомясь с Посланием, читатель должен придти к выводу — эрудиция должна быть к месту. Мало знать о деяниях минувших дней и рассказывать о том. Нужно не распыляться понапрасну, применяя определённое событие для свидетельства своей правоты в споре. Как обстояло дело с Климентом? Будучи переполненным знаниями, он смешивал в единый информационный массив имеющиеся у него свидетельства, то есть излишне нагружал собеседника выдержками, не имевшими отношения к ходу их беседы. Потому и говорится, что мало знать — нужно об этом сообщать в подходящий момент. Климент не знал, когда стоит остановиться.

Фома обвинил Климента в тщеславии, читатель же увидел в речах автора Послания излишнее умствование. Пока Климент оправдывался, наоборот порицая Фому, будто бы стыдно должно быть ему укорять митрополита в том, о чём должен знать каждый священнослужитель. И как должен строиться диалог двух людей, когда один из них старается наладить общение и решать насущные проблемы, а другой пребывает в бесконечном словословии, ничего иного полезного, кроме мудрствования не сообщавший? Вместо разумного и краткого ответа на поставленное требование прекратить закрываться от паствы высокопарной речью, Климент ушёл в ещё большие дебри свидетельств, отчего его слова более обесценились.

Основные аргументы, использованные Климентом, отсылки к малоизвестным библейским событиям. Не всякому дано о них помнить, и тем проще защищаться от обвинений, поскольку нужно проделать предварительную работу для составления ответного послания. Может оказаться следующее — Фома осуществил соответствующее исследование, выяснив низкую информативность источников Климента, и не имея умения облечь слова в благозвучную форму, он только пожурил митрополита за стремление использовать не самые лучшие аргументы, оказавшиеся сомнительными при их проверке. Осталось сделать единственный вывод — Климент гордится имевшимися у него знаниями, не стараясь понять, насколько они вообще необходимы, если они не имеют отношения к беседе.

Откладывая в сторону Послание Климента, нужно задуматься, как часто человек опирается на информацию, стараясь с её помощью доказать весомость своих взглядов. Но при этом, сообщаемая им информация не связана с тем, что человек старается объяснить. Так и Климент, в ответ на укор в излишнем использовании отсылок, приводит в доказательство правоты ещё больше отсылок. Когда человек не понимает, чего от него хотят, нет смысла его переубеждать, так как он не наделён способностью адекватно реагировать. Такого человека проще игнорировать, и может тогда он поймёт, почему люди стали отказываться его слушать.

Не станем предполагать, почему Климент отказался от сана митрополита по смерти киевского князя Изяслава. Время тогда было смутное. Разворачивалось брожение на Руси. Климент ушёл, освободив Киев от излишней мудрости, предоставив его спорам менее подкованным в философских диспутах людям. Хорошо это или плохо? Не имеет значения. Когда приходит время дел — слова становятся лишними.

Автор: Константин Трунин

» Read more

До смерти Иисуса Христа рая не было. Сказаний о стенаниях умерших сохранилось достаточно. Умершие находились в подобии ада, желая его покинуть. Более прочих о том помышлял Адам. Но первым из ада вышел Лазарь, чью плоть Иисус Христос воскресил из мёртвых. Остальные не были освобождены, продолжая слагать оды во славу Божию. Почему выбор пал на Лазаря? Был ли он мёртвым? Почему тление не коснулось тела его? Избавление от летаргического сна — всё равно необходимо считать чудом.

Составитель «Слова на воскресение Лазаря» не принижал значение Дьявола и Ада. Он их писал с прописной буквы. Ад являлся самостоятельным, так как в тексте имеется его обращение к дьяволу. Выводов из этого делать не следует. Составитель желал ещё раз написать историю воскрешения Лазаря, что он по мере способностей и сделал. В аду осталось шестьдесят девять пророков, освободить которых было нельзя — не осталось их тел.

Сказал Иисус — воскреснет Лазарь! И Лазарь воскрес. После будут разрушены врата Ада и будут освобождены томившиеся в нём. И станет он адом, и будет принимать грешников в лоно своё. Таково библейское предание. Комментировать этот момент бессмысленно, как и «Слово…» в целом. Составитель описал малый эпизод, более повествуя про узников Ада, более живых людей веровавших в приход Иисуса, способного их освободить из заточения.

Все оказались достойными рая. Не говорится об оставшихся и не покинувших Ад через разрушенные ворота. Кто содержался в чертогах, тот обрёл свободу. Должна была пролиться на людей злоба — этого не случилось. С Лазарем воскресла вера человека на спасение после смерти. Кто ныне томится в аду, смеет надеяться на новое пришествие Христа, дабы ворота в очередной раз оказались разрушенными. И они не устоят, стоит выйти одному, как пожелают выйти оставшиеся.

Достаточно желания Христа, чтобы пали оковы с человечества. Если Иисус сказал — воскреснет Лазарь! — и плоть Лазаря ожила, значит такому суждено повториться. Ничего не остановит поступь желающего дать людям ими просимое. Люди поверят человеку, чьи деяния покажут им праведность его поступков. Воскреснет Лазарь, и станет понятно, что пришёл Христос, ибо ему одному прежде было подвластно искажение реальности.

Но как верить вышесказанному, если не будет пророчеств по смерти Христа? Должное случилось, и вера у людей есть — такое повториться снова. Не будет человек к тому готов — никто не сможет его предупредить. Остаётся ждать воскрешения Лазаря. Только воскрешение послужит человеку предупреждением о наступлении долгожданного. Остаётся внимать преданиям прошлого — и сомневаться в них.

О воскресении Лазаря из Вифании написал апостол Иоанн Богослов в своём Евангелии. Сам Иоанн впоследствии воскрешал людей и совершал прочие чудеса. Если он мог, значит то было доступно и Иисусу Христу. Никто не мог свидетельствовать о судьбе Лазаря, кроме Иоанна, поэтому ему поверили. Воскрешал ли Христос и при его содействии ли были сломаны врата Ада? Ответ был у единственного свидетеля — Иоанна Богослова.

Мифы рождаются и живут — они вдохновляют и дают веру в их правдивость. Находятся последователи, проповедующие истинность мифов. Сменяются поколения, мифы продолжают жить, став преданием ушедших дней. Они истолковываются в угодной людям манере, приобретая иной смысл и звучание. Версия о воскрешении Лазаря нашла место в границах Древней Руси, где её расширили и задействовали в повествовании силы семидесяти пророков и противостоящих им Ада с Дьяволом.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Воздаст Бог человеку за грехи его, да не воздаёт Бог за грехи человеку при жизни, ибо нет тому примеров, чтобы грехопадение привело к наказанию до наступления смерти в положенный срок. Остаётся уповать на справедливость и искать правду в таких сообщениях прошлого, как «Житие Вячеслава Чешского», чей образ вдохновил сказителей на создание ещё одной истории убийства благоверного христианина, чья гибель была связана со стремлением быть угодным Богу. В сём Житии имеется обилие ссылок на события из Библии. Чему быть, тому случиться, ибо случалось раньше, случится и в последующем.

Как Каин убил Авеля, так Болеслав замыслил недоброе на брата Вячеслава, ставшего к тринадцати годам князем Чехии. Желал Болеслав власти, дьявол червём точил ему сердце, лишая покоя и наполняя желанием убийства. Не нравился Вячеслав своей набожностью и прочим подданным, продолжавших придерживаться язычества. Не укрепилось в Чехии слово Мефодия, не готов был сей край принять веру. Не родился на Руси князь Владимир, крестивший россиян. И в Чехии не было доселе князя, способного отвергнуть прежнее, установив должное почитание требуемого.

Убьёт Болеслав Вячеслава, не встретив сопротивления. Таким же образом убьёт после Святополк Окаянный братьев Бориса и Глеба. Но убьёт Болеслав Вячеслава без затруднения. Подобно безвинному агнцу падёт старший брат от руки младшего. Должна быть мораль в послесловии описания случившегося. Мораль же содержится в первых строках, гласящих, что в последние дни восстанет брат на брата и сын на отца. И восстал брат на брата, и удовлетворил желание своё, и жил после Болеслав долго и счастливо, не воздал ему за то Бог, как бы не ссылался сказитель на речи Иисуса Христа.

Заговор против Вячеслава не один Болеслав мыслил, челядь в том ему поспособствовать желала. Аки иудеи они восстали на господина своего, свершив задуманное. Пал Вячеслав от их рук, не желая противиться им. Знал о заговоре, и ничего не сделал для предотвращения. Оставил Вячеслав жизнь на милость Всевышнего, словно не от мира сего был. Заколот был, не сопротивляясь неизбежному.

Потомок дел прошлого видит, как схожи деяния Вячеслава Чешского и Андрея Боголюбского. Андрея также челядь свела в могилу, отобрав у людей благого человека. Не удовольствовался люд заботой о себе, не желал видеть раздачу имущества неимущим и ограждение от бед бедных, не терпел позолоты на церковных куполах. Не уберегли переполненного святостью, допустив вокняжение над собой иначе мыслившего. С другой стороны допустимо посмотреть на «Житие Вячеслава Чешского», увидев в нём компиляцию из прочих жизнеописаний, придав им вид одного определённого сказания.

Имеются другие свидетельства обстоятельств смерти князя Вячеслава, но не будут восприняты они достойны, ибо не перестанет быть Вячеслав патроном Чехии. Важно не это. Описывая обстоятельства его жизни и гибели, не даётся информация, побуждающая восхвалять княжеские деяния. Согласно тексту — Вячеслав правил добродетельно, как положено по христианской морали, и умер он из-за того же стремления к добродетели. Не станем укорять составителя Жития, оставившего описание человека, о котором он сам имел смутные представления.

Не то о человеке будут думать, вспоминая по его жизни, а то, каких оценок он удостоится от последующих поколений. Вячеслав Чешский поступал так, что его нельзя ни в чём укорить. Не получится сослаться на определение, якобы в те времена так было принято. Человек всегда должен быть человеком, прочее не может быть оправданием.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Доподлинно о Мефодии известно мало. Его Житие даёт представление о человеке, большую часть жизни прожившего в тени Константина Философа. Куда бы ни шёл и чем ни занимался, роль Мефодия заключалась в следовании за солунским братом. Он не жил спокойной жизнью, постоянно посылаемый на испытания. Покуда жив был Константин, Мефодий поступал на своё усмотрение, либо обязан был следовать вместе с ним. После: моравская миссия, ссылка в Швабию. К заслугам Мефодия принято относить перевод с греческого языка на славянский Евангелия и Псалтыря.

Мефодий не имел особых обстоятельств рождения и воспитания. Житие не даёт о том сведений. Необходимое для подтверждения святости чудо обозначено пророчеством язычнику, которому предложено было принять христианство у себя дома, иначе быть ему крещённым в плену. Прочее содержание Жития — краткое изложение миссий Константина Философа к хазарам, в Моравию и для разрешения религиозного диспута в Венеции о допустимости ведения христианства на славянском языке.

После смерти Константина с мнением Мефодия более не считались. Против воли его отправили игуменом в монастырь, потом снова он стал посланником в земли славян, где и суждено ему было окончить жизненный путь. Для придания важности свершённых деяний требовалось составить о нём Житие, созданное примерно в 885 году. Автор текста не приложил стараний к изложению: содержание бедное, деяния не воспеваются. Остаётся предполагать, что личность Мефодия и без лишнего напоминания имела должный вес, чтобы о ней писать сверх очевидного.

Потомок скажет — Мефодий важен просветительской деятельностью. Он нёс знания в земли варваров, сообщил им понимание истины. Именно Мефодий внёс основной вклад в перевод религиозной литературы на славянский язык. Такое мнение допустимо, если не ссылаться на «Житие Константина-Кирилла», утверждающее существование русской письменности и переводов Евангелия и Псалтыря ещё до того, как Мефодий отправился с солунским братом к хазарам. Речь стоит вести о просветительской деятельности в отношении Моравии, к прочему деятельность святых Кирилла и Мефодия имеет опосредованное отношение.

Житие сообщает, как Мефодия пытались срамить, но срам отдавался обратно хулителям. На Мефодия гневался царь, и сменил гнев на милость. Беды всюду подстерегали Мефодия, становясь предвестником добра. Редкий государь проявлял к нему снисходительное отношение, лишь король Венгрии отослал от себя с дарами. Смерть Мефодий принял спокойно, назначив в качестве преемника Горазда, возможного автора сего Жития.

Таковой представлена жизнь Мефодия на страницах дошедшего до нас текста. Самостоятельного значения данное Житие не имеет, поскольку не несёт в себе ничего, кроме некоторых фактов, важность которых нельзя оценить по достоинству. Может показаться, составитель не так хорошо знал Мефодия, взявшись описать его жизнь по сторонним источником, где Мефодий прописан в качестве второстепенного, а не главного действующего лица.

Не требуется решать, насколько плодотворно прожил жизнь Мефодий. Он стал участником определённых событий. Действовал по мере сил и добился того, чтобы о нём вспоминали. Остаётся поставить в вину составителю Жития плохо проделанную работу. Мефодий не получил требуемых описаний жизни, дабы восприниматься действительным святым, жившим во имя процветания христианских ценностей. Он представлен идущим следом за другими, так как не смел возражать и иметь собственного мнения. В случае необходимости настоять на своём — слово Мефодия не имело решающего значения.

Прожив в тени Константина Философа, и в Житии Мефодий удостоился нахождения в тени солунского брата. Если в действительности могло быть как-то иначе, то в тексте это не отражено.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Философ, известный под монашеским именем Кирилла, почитается славянами, как человек, даровавший им письменность. Проживший сорок два года, он совершил достаточно дел, чтобы о нём вспоминали. Современники Константина признавали в нём мудреца, способного переубедить собеседников. На протяжении жизни он менял мнения людей, склоняя их в лоно христианской церкви. Сведений об успешности просветительской деятельности нет. Согласно сложенному после его смерти Житию, Константин всегда доказывал правоту своего мнения, но соглашались ли с ним?

«Житие Константина» состоит из пяти чтений. Каждое раскрывает важный момент. Первое — переубеждение иконоборца Анния. Второе — опровержение сарацинской ереси о Троице. Третье — путешествие к хазарам. Четвёртое — торжество христианства над язычеством в Моравии. Пятое — диспут в защиту религии на славянских языках. Само Житие написано на старославянском языке, поэтому его следует считать литературным наследием славян вообще. Текст отражает особенности рождения с присущими описаниями жизни святого обстоятельствами. Не обходится без упоминания чуда.

С малых лет Константин тянулся к знаниям. Он быстро познавал, любил философию. Ещё будучи учеником, Константин учил других. Начальным испытанием стало переубеждение Анния. Суть первого чтения в Житии свелась к борьбе между молодостью и старостью, где возраст не имеет отношения к мудрости, выдвигаемой в качестве основного аргумента в пользу обретённого опыта. Константин умел главное, чем обладали мастера религиозных диспутов, он знал священные писания, умея применить требуемое ему толкование. Так как каждый на свой лад интерпретирует источники, требуется придать убедительности словам. Можно не соглашаться с точкой зрения Константина касательно почитания икон, но нельзя отказать в логичности его суждений.

Основной спор, сопровождавший Константина, — расхождение во взглядах на религию между христианами и мусульманами. Константин ссылался на слова Даниила, утверждавшего, что не будет пророков после Христа. Тем он поставил для себя точку в понимании мусульманских воззрений. Остальное — опровержение чуждых ему взглядов. Для Константина христианство было сравнимо с морем, поскольку оно сложно для понимания и не поддаётся однозначному трактованию: кто считает свою религию раз и навсегда установленной, старательно придерживается закреплённых ранее ритуалов, для того море ограничено бурдюком.

Не раз Константин отказывался от мирской суеты и уходил к брату Мефодию жить в тишине и покое. Но его способности оказывались востребованными, его призывали совершить нужное для религии деяние. Важнейшим стало путешествие к хазарам. Проходя через Корсунь, Константин выучил язык иудеев и имел дело с русскоговорящими людьми, познакомился с написанными на русском языке Евангелием и Псалтырем. Так гласит третье чтение Жития — верить ему или нет? В стане хазаров Константин диспутировал с иудеями, осудив с начала беседы обрезание. Стоит отметить манеру спора Константина — он прибегал к софистике, против которой нельзя возразить, если она умело преподнесена. В случае кагана хазаров убедительности слов посланника от христиан не заметно, зная, в пользу какой религии был сделан выбор.

В течение сорока месяцев Константин проповедовал в Моравии по просьбе князя Ростислава: была создана грамматика славянского языка, переводились священные писания. Видимо отсюда следует начинать искать влияние Кирилла и Мефодия и на русскую письменность тоже. Это не согласуется с третьим чтением — у русских имелась собственная письменность.

Христианский мир до Константина одобрял только три языка: латинский, греческий и иудейский. Прочие языки были непонятными, значит не должны использоваться для отправления религиозных нужд. В Венеции Константин переубедил созванное для решения этой проблемы собрание. Им упомянуты выдержки из священных писаний, согласно которым он истолковал их текст в пользу Божественного на то желания внимать любой речи, произнесённой во славу Его.

Умеющий говорить — должен говорить. Убеждение — основное занятие для говорящего. Но нужно помнить — источник мог подразумевать не то, что из него усвоили.

Автор: Константин Трунин

» Read more