Tag Archives: нон-фикшн

Исаак Ньютон «Математические начала натуральной философии: предисловие, определения, аксиомы, поучения» (1686-1725)

Ньютон Математические начала натуральной философии

Чтобы познать мир, нет необходимости измышлять новое, фантазировать и предполагать нечто, не опираясь на конкретные примеры. Чем озадачены философы, того избегают в суждениях физики. Собственно, натуральная философия — это и есть физика. Так она ранее называлась. Возникает вопрос: что предложил Ньютон современникам, чего до него не знали? Ответ прост — ничего не предложил. В построении предположений им использовались научные изыскания предыдущих поколений учёных и философов. Ньютон постарался математически доказать верность одних теорий и указать на вздорность других. Прежде, чем перейти к непосредственному доказательству, потребовалось ввести в общий курс определений, не вызывающих сомнений. Этому посвящены первые страницы «Математических начал».

Но прежде необходимо заметить, как трудно давалась современникам уверенность в правоте доказательств Ньютона. Именно об этом говорилось в предисловиях к прижизненным изданиям «Математических начал». Что может быть проще, нежели объективно поведать об объективном, изложив сие же объективное объективными примерами? Куда примитивней могут быть примеры, нежели Ньютон предлагал? Современники продолжали сомневаться. Причина того должна быть понятна — Ньютон доказывал, исходя из собственных определений, когда также могли из них исходить иные деятели науки и философии. Требуется согласиться с оппонентами Ньютона, понимая, насколько сложен предмет познания мира. Вдруг окажется, что Ньютон всё-таки ошибался?

Впрочем, Ньютон не мог ошибаться. Он мог мыслить в правильном направлении. Отражая в «Математических началах» результаты наблюдений и экспериментов, опиравшихся на определённые математические закономерности. Если его предположения подтверждались, значит они достойны считаться похожими на правду. Не будем излишне категоричными, наука постоянно движется вперёд, разрабатываются революционные теории, когда-нибудь всё знаемое нами о мире будет перечёркнуто и создано действительно невероятное понимание устройства бытия. К тому человек стремится — то для него есть хорошо.

Созданию «Математических начал» поспособствовало повсеместное наблюдение за кометой в 1680-1681 годах, названной в честь Эдмунда Галлея. Данная комета известна со времён Аристотеля. Используя множество источников, Ньютон выработал собственное понимание небесной механики, для чего ему потребовалось провести ряд опытов, ставших основой для первой и второй книг, трудных в понимании, если не соотносить их с третьей книгой, в которой Ньютон, опираясь на свои же доказательства, вывел отчасти новое видение космогонии.

Важным оказалось то обстоятельство, что быть твёрдо уверенным в убеждениях Ньютон не мог, осознавая, насколько зависит его жизнь от воли церкви. Отсюда осторожные уверения в личной правоте и согласие с позицией христианских догматов. «Математические начала» получились трудом о наблюдениях. И только о наблюдениях. Поэтому Ньютон не грешил против истины, не оскорблял чувства верующих, не опровергал сложившееся в обществе понимание мироустройства, всего лишь доказывая очевидное. Коли тело падает, причём падает согласно закономерностям, то нет в том ничего противного Богу. И коли тело не падает, оставаясь на предназначенном ему месте, то и в том нет ничего противного Богу.

Для работы над первой и второй книгами Ньютону потребовалось ввести в содержание «Математических начал» уже известные истины. Например, Эдмунд Галлей доказал, что брошенное тело движется по параболе. Иные учёные разработали понимание удара и отражения тел. Сам Ньютон успешно использовал объяснение сходящихся и взаимоударяющихся тел с помощью маятника. То есть требовалось проявить усидчивость, сделать выводы из увиденного и, соотнеся с действительностью, разработать определения для облегчения в проведении последующих опытов.

Определения и ныне понятны каждому человеку. Об этом не приходится задумываться, так как оно кажется наиболее логичным:
» — Количество материи есть мера таковой, устанавливаемая пропорционально плотности и объёму её;
— Количество движения есть мера такового, устанавливаемая пропорционально скорости и массе;
— Врождённая сила материи есть присущая ей способность сопротивления, по которой всякое отдельно взятое тело, поскольку оно предоставлено самому себе, удерживает своё состояние покоя или равномерного прямолинейного движения;
— Приложенная сила есть действие, производимое над телом, чтобы изменить его состояние покоя или равномерного прямолинейного движения;
— Центростремительная сила есть та, с которой тела к некоторой точке, как к центру, отовсюду притягиваются, гонятся или как бы то ни было стремятся;
— Абсолютная величина центростремительной силы есть мера большей или меньшей мощности самого источника её распространения из центра в окружающее его пространство;
— Ускорительная величина центростремительной силы есть мера, пропорциональная той скорости, которую она производит в течение данного времени;
— Движущая величина центростремительной силы есть её мера, пропорциональная количеству движения, которое ею приводится в течение данного времени.»

Эти определения разработаны не Ньютоном, но именно на них он опирался в опытах. Но опыты им проводились не совсем по свойственным природе закономерностям, поскольку для доказательства некоторых определений требовалось прибегнуть к пониманию абсолюта, то есть среды, в которой, допустим, волчок будет крутиться бесконечно. Эмпирический путь познания Ньютона оттого кажется превратным. Искажается понимание истинных времени и пространства, а также связанного с ними понимания определённого движения в определённом месте.

В отношении Вселенной другим образом мыслить не получиться. Все тела пребывают в постоянном движении, по этой причине нельзя говорить о возможности существования состояния покоя, как если не брать его в абсолютном понимании находящегося вне любого движения. Ньютон это понимал как систему взаимодействия частей целого, когда движение сохраняется во всём, но относительно друг друга. Значит, состояние покоя в действительности всё-таки возможно, хоть и при сохраняющемся постоянно движении. Получается, использование абсолюта в наблюдениях не является превратным.

Так возникли три закона движения (аксиомы):
» — Всякое тело продолжает удерживаться в своём состоянии покоя или равномерного и прямолинейного движения, пока и поскольку оно не понуждается приложенными силами измерять это состояние;
— Изменение количества движения пропорционально приложенной движущей силе и происходит по направлению той прямой, по которой эта сила действует;
— Действию всегда есть равное и противоположное противодействие, иначе — взаимодействия двух тел друг на друга между собою равны и направлены в противоположные стороны.»

В дальнейшем Ньютон с помощью геометрии (и более ничего ему для доказательства предположений не требовалось) приступил к наглядному применению доступных ему первичных наблюдений. Раскручивал ли он на верёвке сосуд с водой, бросал ли тело, запускал маятник при различных обстоятельствах, всё наглядно отображал с помощью начертания и доступно (не всем, конечно!) объяснял, почему происходит то или иное явление.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Андрей Битов «Уроки Армении» (1967-69)

Битов Уроки Армении

Писать не хочется, но писать необходимо — так рождаются вымученные произведения. Что мог Андрей Битов рассказать про десятидневное пребывание в Армении? Сам он говорит, что ничего толкового сказать не может. А сказать надо! Поэтому в течение двух лет он писал «Уроки Армении». Не преследуя целей, просто излагая мысли, Битов создал работу, отчего-то считающуюся важной. Понять причины того просто, достаточно ознакомиться с елейным восхищением от армянской культуры и упоминанием геноцида. Во всём остальном Битов остался критичен.

Как получается у человека чем-то восхищаться, чтобы в том разочароваться? Битов о том прямо не говорит. Он — журналист. Поёт читателю об увиденном. И первым, с чем познакомился Андрей, стал армянский алфавит. Непривычные ему буквы изумили его, поразили своей древностью. Они, буквы, продолжают существовать без изменений, чего нельзя сказать про алфавит русского языка. Зачем Битов вспоминает, как иначе мыслили классики русской литературы? Они, русские писатели, использовали для творчества другой алфавит и другие правила, что ныне доступно вниманию лишь специалистов, когда большинство устраивает адаптированный вариант.

Про сам армянский алфавит Битов ничего плохого не говорит. Он замечает изменчивость непосредственно армянского общества. Сохраняя культуру, армяне живут настоящим моментом. У них не так много осталось нужного — основное утеряно. В качестве примера такого мнения достаточно увидеть архитектуру Еревана. У главного города Армении нет собственного лица. Битов не предлагает озаботиться созданием оного. Отсутствие лица — такое же лицо, подобное прочим.

Читатель себя спросит: куда делась благосклонность автора? Почему с первых страниц восторг, а чем дальше Битов углублялся в мысли, тем всё чаще он собирал всё подряд? Было бы о чём рассказать, как соответствующий текст появлялся на страницах. Не обходит Битов стороной упоминание Арарата, Месропа Маштоца, истории, географии. Андрей повествует вплоть до верности армянок и похода в кинотеатр на «Фантомаса».

Где же цельность предложенного автором материала? Её нет. Битов пишет подобие путевых заметок, не более того. И писать ему было необходимо, иначе зачем ездил в командировку? Мог и не писать. Битов не хотел писать. В итоге написал. Даже издал. В ереванском издательстве, разумеется, издал. Важным человеком после в Армении стал. Как не стать, когда такое внимание к ней приковал. Обласкал, пожурил, дал повод задуматься о будущем. Коли не существовало Армении явной, требовалось её таковой сделать, чтобы действительно Армения, а не социум. сохранивший достижения предков. Мнение стороннего человека везде должно цениться, поскольку только ему под силу оценить, найти отрицательные и положительные моменты. Не без предвзятости, конечно. Битов будет сравнивать прежде всего со знакомой ему средой.

Дельных мыслей могло хватить на несколько увесистых статей. Битов решил расползтись мыслью по древу. Обозначив явное, он ушёл в непролазные дебри слов, излагая уже обстоятельства, никакого значения не имеющие. Он мог рассказать о достойном упоминания, углубившись в реалии Армении и населяющих её людей, чего делать не стал. Битов судил поверхностно, не заглядывая далее доступного взору. «Уроки Армении» уподобились видимости Арарата из Еревана — вроде есть, можно увидеть, нужно дождаться ясной погоды. Но так как его не видно, значит следует представить. И тогда воображение подскажет всё требуемое, обязательно в прекрасных оттенках. Нет мрачности на страницах, есть надежда на прояснение. Кто желает увидеть, тот разглядит Арарат, тот оценит и «Уроки Армении».

Автор: Константин Трунин

» Read more

Игорь Акимушкин «Мир животных. Птицы, рыбы, земноводные и пресмыкающиеся» (1974)

Акимушкин Птицы рыбы земноводные и пресмыкающиеся

Человек — не птица, не рептилия и не рыба, поэтому ему трудно рассказывать о них. Он может поделиться наблюдениями над ними. И не более того. Так думал и Игорь Акимушкин, составляя описательный перечень живых существ планеты. Из раза в раз он рассказывает про особенности взросления и размножения организмов, добавляя для любопытствующих любопытные же факты. Где-то Игорь считает нужным вспомнить вымерших животных, посвящая им больше текста, нежели ныне живущим. Систематизировать Акимушкин тоже не старался, стараясь рассказывать в общем, путано и беспорядочно углубляясь то в одних представителей, то в других.

Особенность изложения информации построена по принципу: сперва о чём можно много рассказать, про остальных хватит беглого упоминания. С кем человек сталкивается чаще, чьё упоминание на слуху, что представляется воображению без посторонних источников информации, то интересует Акимушкина в первую очередь. Редко он рассказывает про особенности строения тела, чаще предпочитая сообщать о поведении животных, поскольку птицы, рептилии и рыбы живут по другим правилам, передвигаются в других средах и имеют отличные от человека механизмы познания окружающего мира. В чём заключается различие, о том и следует рассказывать — девиз Игоря.

Этология — наука тёмная. Ежели человек в себе разобраться не может, то он честно пытается это делать в отношении прочих представителей животного царства. Кажется, проще понять поведение птиц, рептилий и рыб, так как они предсказуемы и подчиняются определённым инстинктам (как и человек, но сейчас не о нём речь). Например, очень многие виды стремятся размножаться там, где сами родились. Для этого они преодолевают невероятные пространства, гибнут и всё-таки делают всё для обеспечения возможности рождения потомства. Акимушкин не обходит данное обстоятельство вниманием, в красках повествуя о перелётах птиц, нересте рыб, акте самопожертвования угрей.

О естественном отборе Игорь более не рассказывает. Он и без того мало рассказывает, стараясь поведать обо всех представителях, постоянно ограничиваясь и не говоря лишнего. Где можно написать сводную характеристику, там он так и поступает. Кому интересна конкретика, тому предстоит найти специализированную литературу по нужной ему теме. «Мир животных» Акимушкина предназначен для другой цели — эта серия энциклопедий позволяет читателю повысить эрудицию, знать больше обычного. Но, как и прочий текст малого объёма о конкретном предмете, быстро улетучивается из памяти, словно никогда не читал.

Зоологи могут укорить Игоря в опускании важных фактов. Коли птица называется дятлом, значит всюду добывает паразитов из-под коры клювом. Такое складывается впечатление, если хоть чему-то придавать в тексте значение. Знакомство со сторонними источниками прояснит гораздо больше о дятлах, нежели Акимушкин пытался сообщить. Важнее ознакомиться с приспособляемостью кукушек, откладывающих яйца в чужие гнёзда, нежели распространяться о существовании дятлов, к деревьям отношения не имеющих. Читатель задумается — а есть ли кукушки, сами высиживающие потомство? Упоминания об этом в тексте нет.

Акимушкин в меру богато описывает мир пернатых, но рыб, земноводных и пресмыкающихся практически обходит стороной. Может нет в их поведении ничего интересного? Они предсказуемы, и значит достаточно всех скопом описать? Возможно причина кроется в том, что человеку мало о них известно. А если известно больше, то такая информация будет интересна специалистам. Как описать Акимушкину, допустим, змей? Он их описывает в общем, после кратко об особенностях наиболее примечательных представителей и совсем уж мало про прочих.

Подрастающему поколению труд Игоря Акимушкина всё-равно подойдёт. Нет ничего увлекательнее, нежели знакомиться с миром, в котором ты живёшь.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иммануил Кант — От различия сторон в пространстве до Филантропина (1768-77)

Кант О различных человеческих расах

Столкновение философии с математикой побудило Канта искать способы лучшего понимания изучаемого им предмета, введя абсолют. Тут речь не о метафизическом понимании основ, а об идеальном представлении о мире вообще: таком, какой должен существовать, но который можно понять лишь умозрительно, то есть допускать его, не пробуя обосновать. Получается, для рассмотрения Кантом берётся абсолютное пространство с собственной реальностью вне зависимости от существования всякой материи. Возможно ли к философии применять геометрические определения? Частично Кант пытается делать это, начиная с труда «О первом основании различия сторон в пространстве» (1768).

Почему Кант задумался над этим? Он берёт за исходную точку обстоятельство, наглядно демонстрирующее невозможность человека понять очевидное, не прибегая к ориентирам. Наилучшим примером является неспособностью людей ориентироваться на местности, не используя известные им способы определения сторон света. Тогда как пространство поделено на различные стороны, значит в абсолютном понимании не требуется доказывать их существование, либо мыслить о них иначе, нежели прямо утверждать их существование, используя наглядные определённые особенности природных явлений. Проще разработать понимание абсолютного пространства, тем облегчив философам проблематику понимания метафизики.

Такие мысли привели Канта к написанию труда «О формах и принципах чувственно воспринимаемого и интеллигибельного мира» (1770). В нём Иммануил объясняет, как познавать мир интуитивно и с помощью умозаключений. Нужно принять во внимание, что данный труд Кант написал для соискания должности профессора кафедры диссертации по логике и метафизике, где требовалась работа, способная выгодно представить Иммануила в качестве умеющего логически рассуждать о таком, о чём все имеют смутное представление, но всё-таки пытаются убедить прочих, будто действительно компетентны в обозначенной теме. Кант доводит до внимания ответственных лиц моменты философии, действительно всем ясные, но в представлении Иммануила обретающие вид высоконаучной зауми.

Кант рассказывает о понятии мира вообще, об определяющих его понимание моментах, о разделении их на чувственные и интеллигибельные, вплоть до рассуждений о мире как феномене, незримости времени, соотношении всего вышеозначенного с пространством. Мысли Канта скоротечно увели его в иную сторону от его же собственной философии. Неожиданно мир стал существовать из случайных субстанций, представляющих собой сущее и происходящих изначально от единой сущности, под которой следует понимать Бога, но при этом целое не состоит из субстанций. Порождение трудностей привело цепь измышлений к цитированию Кантом Мальбранша: «Мы созерцаем всё в Боге». Зачем тогда было разводить околофилософское болото?

Ценность труда свелась к единственно верному утверждению, которое должно быть обязательно упомянуто: «Если какому-нибудь рассудочному понятию приписывается вообще какой-то предикат, касающийся отношения пространства и времени, то он не должен быть высказан объективно; он указывает только на условие, без которого данное понятие не может быть познано чувственно».

В 1771 году Кант анонимно написал рецензию на сочинение Пьетро Москати «О существенном различии в строении тела животных и людей». От себя Кант добавил лишь то, что он склонен согласиться с утверждениями итальянского доктора, в остальном кратко пересказав суть сделанного им доклада. Тут требуется упомянуть труд Чарльза Дарвина «О происхождении видов», написанный в 1859 году. Возможно Дарвин не знал о наблюдениях Москати, поскольку о них ни разу не упомянул. Наблюдая за пациентами, Москати пришёл к мнению, что человек ранее был сходен с животными, так как за то говорит несовершенство его организма, созданного для хождения на всех конечностях, и вследствие прямохождения, по мере взросления, тело обретает сопутствующие заболевания.

В качестве уведомления о проводимых Кантом занятий по физической географии и памятуя о докладе Москати, 1775 год ознаменовался работой «О различных человеческих расах». Кант пришёл к заключению, что ранее на Земле существовала единая человеческая раса, вследствие влияния на неё особенностей почвы и питания разделившаяся на подрасы. Кропотливо анализируя настоящее положение, Иммануил выработал мнение, согласно которому люди постоянно перемещались, поэтому особенности, допустим, строения лица, не соответствуют месту современного обитания. Все эти выводы согласуются с предположениями учёных наших дней, исходящих, надо полагать, в первую очередь от точки зрения именно Канта.

Но первоначально, чтобы осознать сходство людей, Канту потребовалось обратиться к наблюдению над животными, к коим, безусловно, человек тоже относится. В то время животных делили по сходству на классы и по родам. Учитывая, что от взаимной связи людей рождается потомство, то все они относятся к одной семье. Кант учитывает и способность видоизменяться, согласно, скажем, наследственным признакам или вырождению. Отчего получались разнородности и разновидности соответственно. Поэтому Кант поделил людей на четыре основные расы: белая, негритянская, гуннская, индусская. К белой расе он отнёс европейцев, мавров, арабов, тюрков, парсов и прочие народы Азии. К негритянской — население Африки, аборигенов Новой Гвинеи. К гуннской — ойратов (понимая под ними многих, в том числе монголов, калмыков и гуннов). К индусской — древнейших жителей Индостана. Также Кант выделил смешанные расы, сочетающие в себе черты основных: китайцы, индейцы, лапландцы,

Так почему так много образовалось рас? Кант видит главную причину в способности животных приспосабливаться к условиям обитания. А человек — единственное создание, способное жить в любых климатических условиях. Кант предполагает, что если человека переместить жить в заполярье, то его потомство со временем станет меньше ростом, чему есть объективные причины. И если потомки данного человека после будут обитать в умеренном или жарком климате, то они после приобретут иные изменения, продолжая оставаться схожими согласно условиям обитания предков. Именно по этой причине не осталось среди нас людей, схожих с первоначальной расой.

В 1776 и 1777 годах Кант анонимно написал две рекламные статьи о «Филантропине» — Дессауском педагогическом институте. Основатель которого, Иоганн Бернхард Базедов, придерживался примерно схожих с Кантом взглядов на образование, понимая их несколько шире, согласно бытовавшему тогда в узких кругах увлечению просвещённых людей филантропизмом. Ничего конкретного, лишь просьба занести деньги профессору Канту на издаваемую институтом газету, дабы поддержать благостное начинание, призванное искоренить зубрёжку и прочее, не способствующее получению действительно достойного и полезного образования.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иммануил Кант «Грёзы духовидца, пояснённые грёзами метафизики» (1766)

Кант Грёзы духовидца

Ипохондрики готовы себя убедить в чём угодно, даже в том, чего не существует, причём уверяют себя так, что это начинает существовать в действительности — сие есть свойство мозга сохранять разум в порядке, иначе наступают непоправимые изменения, после которых следует необратимое изменение в восприятии реальности, приводящее к катастрофическим изменениям в понимании происходящего, вследствие чего надуманное окончательно подменяет собой действительность, и человек сходит с ума. Такова характеристика ипохондрии от тех, кто удосужился ознакомиться с мнением Канта насчёт восьмитомника теософа и мистика Эммануила Сведенборга «Небесные тайны». Кант изложил мысли анонимно, дав им ироническое название «Грёзы духовидца, пояснённые грёзами метафизики».

Философия учит понимать нам недоступное. Отчего же философы не рассматривают материю иного плана, связанную с религиозными представлениями о загробной жизни? Как смеет Кант рассуждать о монаде или Боге, опуская прочие связанные с ними моменты? Ответить на этот вопрос невозможно, поскольку сам Иммануил на него не отвечает прямо, ссылаясь на то, что о том, существует загробный мир или нет, каждый из ныне живущих узнает после смерти, а до того нет смысла торопить события и заглядывать в материи, должные стать ясными и без прижизненных рассуждений. Посему любые фантазии пока ещё не умерших мистиков, Кант склонен считать дикими бреднями.

Кант приводит одну из историй Сведенборга, наполненную таинственными совпадениями, заставляющими поверить в правдивость, но до той поры, пока не начинаешь понимать, что в том нет ничего настоящего, кроме написанного текста, ловко подогнанного под желающего его принять читателя. Ипохондричные натуры согласятся с необычными переживаниями Сведенборга без дополнительных доказательств, просто в силу своей склонности их принять, ибо они настроены на принятие возможности существования проявлений мистики на самом деле, всё делая для того, чтобы невозможное оказалось возможным.

Коли мир проистекает от Бога, в чём Кант не сомневается, значит для понимания фантазий Сведенборга нужно исходить со стороны метафизики. Но при этом Кант говорит, что лично он ничего не понимает в мире духов, однако опирается в суждениях на Аристотеля, считавшего следующее: пока люди бодрствуют — они имеют общий мир, когда спят — каждый человек имеет собственный мир. Поэтому нет ничего сложного, если и Кант попробует на свой лад представить загробную реальность, применяя к тому имеющиеся у него знания.

Что есть дух? Дух и душа — одно? Если он занимает пространство, значит состоит из частиц, значит он материален. Где тогда такой дух может располагаться? Стоит допустить, будто дух не является материальным, как то предположительно относится и к душе. Если дух нематериален, значит существует мёртвая материя. Тогда, может быть, духи имеют возможность общаться друг с другом. Но тогда духи не могут иметь связь с материальным миром. Логические рассуждения замыкаются — Кант допускает существование духов, но отрицает какие-либо контакты между нашим миром и загробным.

Кант ироничен в суждениях. И всё-таки, когда речь заходит о серьёзных вещах, он напоминает — ранее видящих духов считали помешанными и сжигали на костре. Век XVIII — время просвещения. Приходится фантазёров выслушивать да лечить слабительным. В чём-то гуманность губительно действует на слабых умом, переставших опасаться расплаты за неосторожные слова, порождая таким образом новые религиозные течения, порой радикального толка вроде сектантства. Хватает и шарлатанов, преследующих целью собственную выгоду и ничего кроме того, к ним Кант склонен был относить и господина Сведенборга, пережившего внутреннее прозрение и решившего донести до людей духовный смысл священных писаний.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иммануил Кант — От прекрасного и возвышенного до естественной теологии и морали (1764-65)

Кант Собрание сочинений Том 2

1764 год — это год, ознаменовавшийся тремя трудами Иммануила Канта: «Наблюдения над чувством прекрасного и возвышенного», «Опыт о болезнях головы» и «Исследования отчётливости принципов естественной теологии и морали». Кант в прежней мере работает на нужды университета, вступает в полемику с острословами и пробует себя в соискании премий Прусской академии наук. Данные труды не являются тем, что хотелось бы видеть интересующемуся размышлениями Канта. Иммануил излишне углубился в психологию, борьбу с противной науке ересью и в противопоставление философии математике.

Размышление над словами — это всего лишь размышление над словами. Именно так думается, стоит ближе ознакомиться с работой «Наблюдения над чувством прекрасного и возвышенного». Кант перестал думать об устройстве мира, отдав себя пониманию человеческой натуры. Что есть человек? Если он есть человек, то что он тогда из себя представляет? Философы древности никогда не были голословными — всегда опирались на конкретные сравнительные доказательства. Немецкие учёные к тому не стремились. Они брали нечто в абсолюте, представляли это на собственное усмотрение и оттого исходили в размышлениях. Кант поступал аналогично немецким учёным, не задумываясь проводить сравнения между, допустим, монадой или галактикой и человеком. Оттого его наблюдения кажутся занимательными, но лишёнными полезной составляющей.

Кант сравнивает людей между собой, укрепляясь в и без того устоявшейся системе. Он поставил задачу понять, как каждый темперамент (холерик, флегматик, меланхолик, сангвиник) реагируют на прекрасное и возвышенное. Для примера Кант взял трагедию, ибо она возбуждает чувство возвышенного, комедию, взывающую к чувству прекрасного, и гримасы, под которыми Иммануил понимает блажь, вроде дуэлей, четырёх силлогических фигур и прочей ерунды. Дополнительно Кант размышляет, как к сему вышеозначенному относятся мужчины и женщины. Не обходит вниманием Кант и различие в понимании прекрасного и возвышенного представителями различных национальностей. Для понимания нравов XVIII века такая информация может оказаться полезной.

В «Опыте о болезнях головы» Кант заметил, что поэт, сочиняющий плохое стихотворение, очищает себе этим мозг. Видя, как сам Кант пишет анонимные работы, вроде этой, хочется сказать в том же духе, только касательно философа, размышляющего вокруг предмета, почти никак не связанного с его деятельностью. Причиной, побудившей Канта высказаться касательно глупости, стало хождение по стране людей с сомнительными воззрениями, словам которых верил народ. Для Иммануила всё объясняется болезнями, исходящими от головы, не поддающимися лечению: слабоумие, умопомешательство, безумие, фанатизм и многие другие. Исключение сделано для повреждения воли — его Кант отнёс к болезням сердца. В 1766 году Кант выскажется подробнее, на свой манер рецензируя книгу мистика Сведенборга.

Разделяя людей, Кант озадачился тем же в отношении философии и математики — наук, с помощью которых человек познаёт мир, но делает это различными способами. Этому он посвятил труд «Исследование отчётливости принципов естественной теологии и морали». Если философ познаёт мир аналитически, математик — синтетически. Доказательства и выводы философ строит на абстрактных понятиях, математик — на конкретных. У философа бесконечное множество неразложимых понятий и недоказуемых положений, у математика их количество ограничено, что объясняется предметом исследования, так как в математике из составляющих собирается определённое целое, в философии наоборот — исходя от неясного целого, необходимо найти ещё менее ясные составляющие. Мнение философа временно — быстро утрачивает значение, уступая новым взглядам; мнение математика часто уподобляется вечности, ибо объект исследования лёгок и прост, тогда как у философа он — труден и сложен.

Кант ссылается на Августина, сказавшего: «Я хорошо знаю, что такое время, но, когда меня спрашивают, что оно такое, я не знаю». Этим подразумевается то, что математик имеет чёткое представление, допустим, о квадрате, но философ в своих размышлениях редко бывает уверенным до конца. Понимая мысли Канта глубже можно сказать, что для философа и квадрат намного сложнее, нежели его пытается представить математик. Различается и подход к метафизике, которую философия пытается измыслить, а математика обосновать логически. Максимально достоверно понять действительность человеку под силу, но философия и математика ему в том не помогут, потребуется нечто иное, поскольку философ постигает суть интуитивно, а математик — разумом, чего недостаточно. Что достоверно для математика, философ подвергнет сомнению, и наоборот.

Трактат Кант закончил двумя определениями:
1. Первым основанием естественной теологии доступна величайшая философская очевидность;
2. Первым основанием морали в их настоящем состоянии ещё не доступна требуемая очевидность.

В 1765 и 1766 годах Кант вернулся к проблематике системы образования, что можно извлечь из его «Уведомления о расписании лекций на зимнее полугодие». Кант желает добиться от студентов способности размышлять над изучаемым, а не изучать материал под размышления учителей. Учеников требуется обременить рассудком дабы они могли высказывать собственное мнение, то есть показали, что их следовало бы учить мыслить, а не учить мыслям. Также и с философией. Философии научить невозможно, для этого необходимо научиться философствовать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иммануил Кант «Опыт введения в философию понятия отрицательных величин» (1763)

Кант Опыт введения в философию понятия отрицательных величин

Легко понять, что означает отрицательная величина в математике — это число со знаком «минус». Умозрительно такое число поддаётся пониманию и само по себе не означает отрицания, являясь лишь противоположным по отношению к числу со знаком «плюс». При этом, данные числа находятся в пределах одной плоскости, занимай она хоть трёхмерное пространство — всё равно это пространство остаётся плоским. Истинно отрицательное число должно находиться вне доступного пониманию пространства, то есть вне его. Именно так размышляют философы, если им нужно разобраться с тем, что представляет из себя отрицательная величина.

Кант под отрицательной величиной понимает прежде всего силы противодействия. Когда продвижению корабля мешает ветер, то ветер выступает в качестве отрицательной величины. То есть корабль должен перемещаться с абсолютной скоростью, как всегда предполагают математики, не учитывая, что на любое тело, находится оно в состоянии движения или покоя, всегда оказывается воздействие. Проще указать конкретное значение скорости, учитывая все воздействующие на корабль силы, облегчая тем условия для разрешения проблематики понимания скорости. Философия такого подхода к пониманию действительности не приемлет, поэтому Кант взялся понимать под отрицательными величинами именно противодействие.

Но как воздействующая сила может быть отрицательной? Она имеет точно такое же положительное значение, поскольку может оказывать воздействие на другое положительное значение, не придавая при этом телу ускорение, а замедляя, либо отклоняя его. Тут Кант склонен видеть в понимании отрицательной величины нечто большее, нежели нечто со знаком «минус». Опять же, сам «минус» ничего не значит, если исходить в представлении о нём от ноля. Достаточно перенести ноль в другую точку, как «минус» переменит знак на «плюс», а числа со знаком «плюс» соизмеримо увеличат свои значения. Получается, отрицательные величины, используемые в математике, в действительности отрицательными не являются.

Что же делать философам? Они склонны считать, что отрицательные величины могут существовать в действительности, но не в том значении, в котором их понимают математики. Нужно говорить о тех величинах, что находятся за гранью понимания, где-то на другой стороне восприятия реальности. Нельзя под отрицательное значение подводить противоположности — тут снова всё зависит от расположения ноля. Если допускать, что холод является отсутствием тепла, то речь идёт только об ощущениях, поскольку холод устраним. Если считать пороком отсутствие добродетели, то речь касается моральных аспектов, зависимых от восприятия. Вполне может быть, что истинных отрицательных величин не существует.

Разумеется, сказанное выше практически никак не согласуется со взглядами Канта на понимание отрицательных величин. Им была предоставлена информация к размышлению, приведшая к тем выводам, которые вы имели удовольствие прочитать. Сам Кант рассуждает проще. Для него отрицательная величина — это не отрицание, а противоположное значение. Кант допускает взаимодействие отрицательных величин друг на друга, о чём ранее в «Математических началах натуральной философии» писал Исаак Ньютон. Более того, Кант углубляется в размышления и склонен считать наличие чего-то положительным значением, отсутствие этого — отрицательным. В конечном счёте получается так, что будучи сложенными все положительные и отрицательные значения в итоге дадут ноль.

Если человечество действительно желает открыть новые тайны Вселенной, разобраться с понимаем антиматерии, понять значение чёрных дыр, то следует углубиться в проработку понятия отрицательных величин. Математика позволяет логически осмыслить отрицательные величины, но от этого они не становятся истинно отрицательными. Главное затруднение заключается в ноле, вводящем в заблуждение. Достаточно понять, что отсутствие чего-то не означает его отсутствия. Оно продолжает существовать, только в другом месте или в другом виде. Отсюда же следует новый укор в сторону математики, уводящей пониманием абсолютных значений в тупик, куда учёные обязательно упрутся.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иммануил Кант — От рассуждений об оптимизме до четырёх фигур силлогизма (1759-62)

Кант Собрание сочинений Том 2

Кант допускает одновременное существование противоположных мнений, но всегда занимает определённую позицию. Он не может разбирать все возможные варианты, так как стремится придти к наиболее достоверному из них. Это же касается и «Опыта некоторых рассуждений об оптимизме» (1759). Не приводя ничего для сравнения, Кант однозначно утверждает — наша Вселенная идеальна, лучше её нет, поэтому Бог остановил на ней свой выбор. Для доказательства Иммануил мог использовать доступные свидетельства, допустим, беря за основу различия между жизнью на разных континентах, как наиболее должный быть понятным каждому пример. Это могло внести разлад в абсолютное понимание действительности, вследствие чего Кант в размышлениях исходил из предположений, доказать или опровергнуть которые нельзя.

Сочинения Лейбница продолжают оставаться для Канта основным источником мыслей. Если Лейбниц мог предполагать благость божественных волеизъявлений, что Бог не мог создать худого, а если между чем-то выбирает, то останавливает выбор на наилучшем. Кант склонен считать таким же образом, не допуская в лице Бога способного заложить дефекты в мироздание. Но если существует во Вселенной два идеальных мира, поскольку наш мир хорош одним, другой же — не похож на наш мир, тем не менее имеет другие притягательные черты, то почему Бог выберет именно наш? По ранее обозначенной причине — Бог выберет наилучшее. Значит, наш мир лучше прочих. Нам не дано понять различие между реальностями. Приходится принять за должное. Иного ответа быть не может.

Остаётся непонятным, почему Кант решает судить за Бога о том, что для него лучше, что хуже. И почему Бог выбирает именно лучшее, а не худшее. Может Иммануил рассуждениями об оптимизме привлекал студентов на лекции? Кто откажется вступить в диспут с именитым мужем, учитывая спорность утверждений? Посему неудивительно, что Канту вскоре придётся писать трактат о доказательстве бытия Бога.

Работа в университете не позволяла Канту уделять время философии. Он писал труды лишь в тех ситуациях, когда это требовалось для облегчения преподавания, чтобы студентам указать на конкретное издание, куда они могут устремить взоры. За 1760 год до наших дней дошло только письмо, написанное Иммануилом матери его ученика, умершего в возрасте двадцати двух лет от продолжительной болезни, ныне озаглавленное «Мысли, вызванные безвременной кончиной высокоблагородного господина Иоганна Фридриха фон Функа». Кант попытался понять, является ли смерть в юном возрасте благом или таковое событие лишает человечество новых идей.

Люди подобны толпе, идущей через мост над пропастью. Они должны знать, как жить, дабы удерживать равновесие, как себя вести, дабы не столкнули. Людям следует проводить свободное время в саморазвитии, чего практически никогда не случается. Людям надо желать обретения знаний и духовного роста, вместо чего они желают нечто такое, чему не суждено осуществиться, от обладания чем они ничего не приобретут. Поэтому смерть имеет для человека важное значение. Если он умирает рано, значит избежал ошибок, разочарований и порока. Как знать, ранняя смерть может быть разумнее длительной жизни. И если суждено умереть, то такое обстоятельство надо принимать со смирением. Важно понимать, как то понимают мудрецы, величие назначения человека становится ясным после его смерти.

Семилетняя война сказалась на Иммануиле Канте. Кёнигсберг перешёл во владение Российской империи. Только к 1762 году он написал следующий труд, как и ранее, с целью привлечения студентов на лекции. Им стал трактат «Ложное мудрствование в четырёх фигурах силлогизма», призванный объяснить позицию Канта по отношению к имевшей тогда хождение теории о правильности построения логических умозаключений. Иммануил был против излишнего углубления в силлогизм, не видя в нём инструмента, способного оказать действенную помощь в размышлениях, а только приводящего в большей части случаев к софистике.

Что есть умозаключение? Это результат сравнения признака с вещью через промежуточный признак. Проблематика силлогизма в том, что промежуточный признак может заключать ряд дополнительных промежуточных признаков, из-за чего сравнение основного признака с вещью приводит порой к совсем уж невразумительным умозаключениям. Допустим, у C признак B, у A — C, тогда у A признак B. Коли во времена Канта было принято именно так рассуждать, то от этого именно Канту и приходилось в первую очередь страдать. Формально доказанное оказывалось на самом деле ложным.

Пусть сам Иммануил говорит, что ему очень жаль, когда учёный муж должен заниматься размышлениями над того не заслуживающим, зря растрачивая полезное для других целей время, он всё равно решается высказать собственную позицию, чтобы после к теме четырёх фигур силлогизма не возвращаться. Кому интересно, пусть штудирует «Логику» Крузия.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Даниил Андреев «Роза Мира» (1954-58)

Андреев Роза Мира

Все хотят видеть человечество единым, каждый человек желает этого, умные головы приводят возможные варианты приближения такого будущего. Когда-нибудь, может после Третьей Мировой войны, наступит понимание гибельности человеческого стремления к лучшему. Но насколько надо быть далёкими от мира сего, чтобы верить в благие помыслы кого-то? Даниил Андреев верил в создание единой церкви, которой по силам духовно объединить людей, но и ей предстоит пасть под ударами диктатора-каннибала, а после всё вернётся на круги своя. Какой бы структура действительности не рисовалась воображению — разумной жизни нет места в космическом пространстве, ибо человек — уменьшенная копия хаоса.

Как относиться к «Розе Мира»? Данный трактат не является однородным, он состоит из разных частей, связанных общим пониманием реальности. Сущее для Андреева есть производное от монад, оно поделено между воюющими ангелами и демонами, где-то в структуре бытия располагается Земля — именно на её примере Андреев показывает миропонимание. Более подробно он останавливается на России, переписывая общеизвестную историю с отклонениями в сторону мистицизма. Заключительное понимание даётся читателю под видом церкви Роза Мира, утопической организации, способной устранить разобщённость и воплотить мечту об идеальном обществе.

Андреев не говорит, откуда к нему пришли знания. Он в них твёрдо уверен, даже смеет утверждать, что в необозримом будущем, рассказанное им, будет известно всем, наравне с представлением об объектах на географической карте. Даниил имеет полное право так считать, как прав в предположениях Бернар Вербер или Виктор Пелевин. Под Луной и не о таком думается. Умозрительное представление о происходящем оправдывается схожими чертами с реальностью, оно существует параллельно настоящему и доказывается существованием точек соприкосновения, через которые адепты учений могли получить озарившие их свидетельства. Проникновение через искажение допустимого — тонкий инструмент, излюбленный приём авторов фантастических произведений. Где Лавкрафт смел лишь пугать древним прошлым Земли, там Андреев решил говорить на полной серьёзности.

Как можно говорить о перерождениях, приписывая этому процессу важную составляющую? Андрееву тоже кажется, будто он уже жил триста лет назад, познал тогда много и вот родился снова. Редкий человек задумается о мотивах придуманной индусами системы, позволяющей держать основную часть населения в страхе перед меньшинством, заслуживающим права стоять над обществом. Ничего кроме обыденного стремления удерживать власть внутри ограниченного круга людей. Трепетные натуры видят в перерождениях сакральный смысл, путая объективность с вымыслом. Путает его и Андреев. Он измыслил специальные области в пространстве, назвав их затомисами, там обитают души между перерождениями.

Чем «Роза Мира» примечательна, так это поэтическими названиями и именами: Шаданакар, брамфатура, Энроф, Звента-Свентана, инфракосмос, метакультура, шельт, затомис, шрастр, синклит, уицраор, Гагтунгр, гаввах, сакуала. Андрееву удалось привлечь внимание читателя, представив не только видение мира, но и его продуманной составляющей. К сожалению, продуманной на уровне предположений. Влияния на происходящее это никак не могло оказать. Авторские мысли довели переложение прошлого до фэнтезийного сюжета с аналогичной правдивостью: Люцифер аки Мелькор изменил монаду аки песню бытия, а Гагтунгр аки Саурон помыслил мятеж в Шаданакаре аки Арде и далее в том же духе. Примечательно в творчестве Андреева то, что Даниил решил рассказывать о древнем прошлом и вплоть до падения Сталина.

Логично вопросить к автору — зачем было вносить конкретику? Игра в бисер — это игра в бисер. Она будет, её никто не способен из ныне живущих понять. Розы Мира никогда не будет, её можно понять, но не реализовать. Андреев сам разрушил последний оплот надежды человечества, для чего-то направляя стопы к нему, то есть провоцируя через отвержение зла достигнуть идеала, чтобы в итоге оказаться перед пропастью непонимания смысла жизни.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Лукреций «О природе вещей. Книга VI» (I век до н.э.)

Лукреций О природе вещей

В последний раз шлёт Лукреций салют, он должен верить — не только глаза Меммия прочтут его труд. Будет пылиться на полках монашеской обители поэма поэта, будет критическая рецензия в стихах ей спета. Сказано многое, ясным стало понимание окружающего, «О природе вещей» — работа философа для современный мир не принимающего. Что терзало душу древних мудрецов, что никак не могло пробиться через заблуждающихся в истине простаков, что пронесено оказалось сквозь века, то и поныне, и в будущем будет беспокоить всегда. Переосмыслят взгляды на действительность учёные мужи, придумают теории, отстоят взгляды от еретической лжи, но верить в исходный смысл бытия не сможет человек никогда. Мир кажется сложным — надумана сложность. Нужно пытаться думать — у людей есть такая возможность.

Не даёт человечеству развиваться вера в богов, препоны возникают на протяжении последних тридцати веков. Мысль не может развиться и уйти в необъятное, отчего-то воспринимаемое кощунственным, почему-то неприятное. Ограничил себя человек в познании Вселенной, обязан верить в богов непременно, покоряться решениям творца, во всём видя проявление дел от его лица. Не может человек обрезать пуповину, взбунтоваться и стать независимым, пугает такое развитие кого-то, кто стремится видеть человечество ограниченным. Лукреций то зрел, не разбираясь в сути, не пробовал он вникать, избегал потрясений и социальной мути. Не мог Лукреций кривое слово сказать, понтифик Цезарь мог на него повлиять. Покуда цари держали паству в узде, до той поры вера в богов сохранялась везде.

Осталось уповать на логику, стараясь объяснять, авось найдутся способные истину понять. Кому требуется заявить о взглядах — заявит, обладающий хитростью — лишнего говорить не станет. Что в том, если гром гремит и молния сверкает, когда в небесах некий процесс протекает? Разве люди желают знать, отчего пугает их мир окружающий? Страх, как боль, страждущим ощущения инструмент доставляющий. Земля ходуном, наводнение катастрофическое — всё говорит, что существует нечто мифическое. И чтобы не было на жизненном пути преград, достаточно воззвать к небесам, исполнить обряд.

Как быть с болезнями, откуда они? Почему слоновостью страдают египтяне одни? Почему определённой местности присуще своё отклонение, разве и тут стоит искать божественное проявление? Оставим богов, о них сказано, Лукрецием иное про болезни доказано. Лукреций видит, как ветры, дуя, несут заразу в местность другую, никого не минуя. Подует от Египта на Рим, придёт слоновость к ним, подует на египтян от римских земель, заболеют они болезнями римлян, верь в то или не верь. Никто не упрекнёт Лукреция в лишних измышлениях, он в то верил и не терялся в сомнениях.

Пытайтесь найти всему объяснение, полагайтесь на себя, имейте собственное мнение. Не поможет человеку высшая сила, ибо она, как прочее, от мельчайших частиц всегда исходила. А ежели так есть на самом деле, человек должен понимать, какие ему полагается преследовать цели. Но человек, он тонет в крови, мстительными помыслами осуществляет желания свои, стремится утвердить власть, борется за территорию и ресурсы, лишь бы жить всласть. Мира секреты, тайны Вселенной, вера во что-то, жизнь в оболочке бренной — мало кому хочется думать, многим хочется бездумно жить и редко кому требуется самую малость полезным быть. Радует осознание свершившего факта открытия человеком восприятия, утрата им веры в религиозные наказания и проклятия, в будущее люди войдут, не боясь кары небес, ибо первым словом стало слово «Прогресс».

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 35 36 37 38 39 45