Tag Archives: литература россии

Иван Тургенев — Критика 1846, «Письма из Берлина» (1847)

Тургенев Письма из Берлина

В 1846 году Тургенев обратил внимание на произведения Степана Гедеонова, Нестора Кукольника и Владимира Даля. Излишний акцент на том не требуется. Нужно в общем сказать, к чему Иван старался подвести мысль. Если брать для примера драму в пяти действиях «Смерть Ляпунова» за авторством Гедеонова — Тургенев негодовал. Не видел он достойных качеств, позволяя лишь порассуждать о силе русских традиций, обретших новое дыхание при участии Николая Гоголя. А что есть «Смерть Ляпунова»? Никак не драматическое произведение. Существовало мнение о влиянии отца Гедеонова, способствовавшего постановке на сцене. Когда театральное представление показывается в исполнении ведущих актёров, зритель пойдёт из-за имён, но стоит понять бессмысленность показываемого действия, как за первой волной интереса зрительский поток иссякнет.

С негодованием Тургенев отнёсся и к трагедии в пяти действиях «Генерал-поручик Паткуль» за авторством Кукольника. Укора удостоилось противоречие историческим фактам. Иван привёл выдержки из документов, доказывая надуманность сцен. Для читателя то должно стать яркой характеристикой русской литературы, не имевшей стремления романтизировать прошлое. Пока французская литература испытывала давление от писателей-романтиков, русская мысль продолжала опираться на реалистическое восприятие действительности. Впрочем, позже Салтыков-Щедрин подметит, насколько житель Запада привык воспитывать в себе лицемерие, делая то смыслом урегулирования конфликтов в обществе. А так как лицемерие не должно быть присуще русским людям, то и любое искажение действительности будет осуждаться.

Про «Повести, сказки и рассказы» казака Луганского Иван писал с воодушевлением. Хвалил без меры, возвышая талант Владимира Даля, как раз и писавшего под псевдонимом — казак Луганский. Тут правда без лишнего украшательства. Такая литература должна создаваться, быть объектом чтения и оставаться в памяти потомка. Тургенев в то верил. В свою очередь скажем, о том, что Владимир Даль писал художественные тексты, мало кто из последующих поколений знает.

Упомянем и про «Современные заметки», написанные в том же 1846 году. В кратких набросках Тургенев раскрывал портреты современников: в одном очерке — художника Джованни Витали, в другом — одного из составителей карикатур по «Мёртвым душам», в последующем — ваятеля фигурок Степанова. Принадлежат ли Тургеневу эти заметки? Вопрос продолжает оставаться без ответа. По косвенным доказательствам ныне принято считать Ивана автором.

В 1847 году должен был быть написан цикл «Письма из Берлина». Тургенев отправился в Германию, где думал посетить представление с участием Полины Виардо. В дальнейшем письма могли приходить и из Парижа. Тургенев не мог знать, какие события развернутся годом позже — в год революций, случившихся в разных местах Европы. Написанным оказалось только первое письмо.

Что мог Тургенев рассказать о Берлине? Он не знал. Столицей Берлин не являлся, но всё-таки воспринимался центром германской нации. В университетах местных жителей не найдёшь, студентами являются исключительно приезжие. Особой наблюдательности Иван не продемонстрировал. Читатель желал увидеть прозрение, свежий глоток информации, но Тургенев делился поверхностными впечатлениями. Да и зачем ему стараться проникать в умы немецкой интеллигенции, разбираться в проблемах социального толка, если слыл за человека возвышенного, увлекающегося культурой. Если бы Германия напоминала улей, обитатели которого повально сходили с ума от литературы, музыки и театральных представлений — тогда бы предстоял другой разговор. Но всё для Тургенева сделалось скучным. А раз так — из-за того он и оказался вынужден прекратить писать письма. Не следует настаивать на истинности подобного мнения. Кому интересен быт Германии тех дней, тот ничего необходимого для познания в письме Тургенева не найдёт.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иван Тургенев «Вильгельм Телль» (1843), «Фауст» (1844)

Тургенев Фауст

Положение русской и немецкой литературы к началу XVIII века следует признать печальным. Толком развитие началось за век до того, ничего ещё по сути не представляя. Если среди немцев появились умелые писатели, вроде Шиллера и Гёте, то русская словесность тем похвастаться не могла. Требовались творения, к которым проявят интерес в просвещённом мире. Тургенев больше обращал внимание на данный факт, нежели брался критиковать творения немецкой мысли.

Вот Иван взялся высказать мнение о драме в пяти действиях «Вильгельм Телль» за авторством Фридриха Шиллера. Он пришёл к двум выводам: во-первых, данное произведение является самым обдуманным у автора; во-вторых, тяга немецкого народа к разъединению видна невооружённым глазом. Тут бы вновь пожурить Тургенева за лёгкость суждений. Может и стремились немцы жить обособленно, чему свидетельством существование Священной Римской империи, толком не способной сплотить разрозненные земли, её составляющие. Сам Шиллер скорее ратовал за сплочение немцев в подлинно единое государство. Но Тургенев посчитал иначе.

Дополнительно Иван рассуждал о неточностях перевода Фёдора Миллера. Тургенев это не посчитал кощунственным, скорее признал терпимым. Спасибо уже за то, что хоть кто-то взялся донести до русского читателя произведение Шиллера, пусть и извратив местами изначальный смысл. Главное, добавлял Тургенев, лишь бы русский язык переводчик не коверкал, тогда самый точный перевод не мог быть в радость.

Про перевод «Фауста» Михаилом Вронченко Иван отозвался в более одобрительных тонах. Сперва была составлена очень короткая заметка для «Отечественных записок», рассказывающая читателю о вышедшей из печати книге. Затем написан обстоятельный разбор. Обе литературных работы опубликованы в 1845 году. О Вронченко уже не говорилось в возвышенных тонах. Не было и осуждения. Тургенев справедливо замечал — талантом Жуковского не всякому дано обладать.

Следовало сообщить и о даровании Гёте. Иван писал так, будто немецкой литературы прежде вовсе не существовало. Где те немцы, писавшие до него? Они были. А где литература, ими созданная? Была и она. Так в чём суть претензии Тургенева? Кто же признает ту литературу немецкой, ежели написана она языком любым, кроме немецкого… Иван выражает твёрдую уверенность — все, вплоть до немецких мыслителей, составляли научные и художественные труды исключительно на латинском и французском, нисколько не пользуясь немецким. Что же, укор частично оправданный. Может это было связано с преобладанием данных языков в просвещённых уголках Европы, так и среди русских были литераторы, предпочитавшие писать для Запада средствами соответствующей речи, тем облегчая способность понять сообщаемую ими мысль.

И вот начнёт творить Гёте, предпочитая обратить взор немцев не на мир внешний, концентрируясь на внутренних проблемах. Ежели Шиллер задумает дать народу мысль о соединении на уровне государства, то Гёте попытается объединить немцев духовно. А разве есть иное средство для сближения, нежели единый язык? Правда, зная об особенностях развития немецкого языка, не будешь вполне уверен, что возможно правильное понимание, когда каждая земля имеет отличия в произношении и написании. Требовалось сломать немало копий, чтобы придти к определённому мнению, должному стать общим для всех.

Тургенев не долго расползался мыслью по древу, уделив значительную часть внимания переводу Вронченко, сделав из критического разбора въедливую заметку. В таком случае обычно сетуют на усердие, направленное в ложную сторону. С таким азартом Тургеневу следовало самому взяться за перевод «Фауста», нежели выискивать расхождения. Поэзию всегда трудно переводить с точным соответствием, стараясь при том сохранить певучесть оригинала.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иван Тургенев «Путешествие по святым местам русским» (1836)

Тургенев Путешествие по святым местам русским

Тургенев вступил в литературу не в качестве прозаика и поэта, первой пробой стал критический разбор труда Андрея Муравьёва, названный автором «Путешествием по святым местам русским». Но Иван о том не знал. Четыре десятилетия спустя Тургенева уведомили о некогда состоявшейся публикации. Пришлось удивляться. Теперь оказывалось необходимым отказаться от «Параши», считаемой за подлинно первую опубликованную литературную работу. Тургенев негодовал. Он и говорил, что виделся с редактором «Журнала министерства народного просвещения» единожды, получив на разбор книгу. К критике Иван отнёсся без серьёзного подхода, как он смел говорить окружающим. На деле текст рецензии выглядел обстоятельным размышлением, написанным по мотивам труда Муравьёва, разбавленный личными впечатлениями от мест, пропитанных святостью.

В одном Иван оставался благодарен церкви — за сохранение культурного достояния. Стены религиозных учреждений служили защитой для письменных документов, благодаря монахам рукописи постоянно переписывались, сами деятели от христианства вели летописи, чем способствовали сохранению традиций русского народа. Дабы это мнение закрепить, требовалось сообщить историческую справку.

Тургенев выразил уверенность — византийская религия помогла государству обрести единство. Отчего-то мнилось Ивану, будто пришли на Русь норманны, разделили власть на уделы — стал каждый варяг править над своим городом. И не было единения среди древних русских, пока не случилось крещения. Тогда и произошло объединение народа. Мнение сие — сугубо точка зрения Ивана. Причём нужно понимать, не было ему тогда восемнадцати лет, из-за чего правильных убеждений не могло сформироваться. Может оттого Тургенев впоследствии негодовал на сей труд, по очевидной причине чураясь ранней пробы пера.

Выразил уверенность юный критик и в благонадёжности светильников, чья вера помогла уберечь Русь от Смутного времени. Тут бы не помещало сказать о различии между светильниками, наподобие того же отца Антония, почитаемого за основателя обители, ныне именуемой Киево-Печерской лаврой, и светильниками, скорее ведшими души церковных служителей к воротам сатаны, поддавшись влечению стяжательства. К Смутному времени на Руси осталось мало подлинных служителей церкви, глядя на которых, миряне могли согласиться заступиться за родной край перед интервентами.

Осталось поведать про Троице-Сергиеву лавру. Чем славна сия обитель? Величием и великолепием, связанными с её существованием историями. Одно из преданий гласит о годах чумы, когда люди умирали, но то не коснулось лавры. Чума не проникла за стены обители. Заслуга в том божьей воли или мер разумных, того исторические документы для внимания Тургенева не зафиксировали. Штурмом пытались взять лавру поляки. Вполне очевидно, обитель устояла.

Другой прославленной обителью является монастырь на Валааме. И про это место можно говорить, не успокаивая волнительных речей, беспокоящих душу прошлым, поскольку монастырь выстоял, продолжая радовать глаза и поныне. Тургенев далее рассказывал об этом месте, после чего повествование обрывалось.

Теперь остановимся. Иван Тургенев — критик, поэт, драматург и прозаик. Первые его труды ни о чём не говорили, куда он направит усилия в последующем. Брался он едва ли не за всё сразу, стараясь найти призвание. Оценить достойно опыты юного писателя трудно — скорее следует воспринимать в негативном ключе. Сам Тургенев так и предлагал делать, ничего хорошего в пробах пера не находя. Иван относился к тем литераторам, которые страстно желают находить и уничтожать всё, ломающее о них представление, сложенное за период создания наиважнейших для творчества трудов.

Что до непосредственно рецензируемого труда — он написан дипломатом и паломником. До описания святых русских мест Андрей Муравьёв успел сообщить о святых местах Палестины.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иван Тургенев: критика творчества

Так как на сайте trounin.ru имеется значительное количество критических статей о творчестве Ивана Тургенева, то данную страницу временно следует считать связующим звеном между ними.

Стено
Путешествие по святым местам русским
Стихотворения 1837-48
Параша. Разговор
Вильгельм Телль. Фауст
Неосторожность
Андрей. Помещик
Безденежье
Критика 1846. Письма из Берлина
Андрей Колосов. Бретёр. Три портрета
Жид. Петушков
Хорь и Калиныч
Пётр Петрович Каратаев. Реформатор и русский немец
Ермолай и мельничиха
Мой сосед Радилов. Однодворец Овсянников. Льгов
Бурмистр. Контора
Малиновая вода. Уездный лекарь
Бирюк. Лебедянь
Татьяна Борисовна и её племянник. Смерть
Где тонко, там и рвётся
Нахлебник
Гамлет Щигровского уезда
Чертопханов и Недопюскин. Лес и степь
Холостяк
Завтрак у предводителя
Неопубликованное 1835-49
Дневник лишнего человека
Месяц в деревне
Провинциалка
Сцены 1842-50
Певцы. Свидание
Бежин луг. Касьян с Красивой Мечи. Два помещика
Записки охотника
Муму
Три встречи. Постоялый двор
Два приятеля. Затишье
Рецензии 1850-54
Рудин
Ася. Первая любовь. Вешние воды
Дворянское гнездо
Накануне
Отцы и дети
Дым
Конец Чертопханова
Живые мощи. Стучит!
Новь

О жизни и творчестве писателя:
— Константин Трунин: «Письмо Тургеневу»

Иван Тургенев «Андрей», «Помещик» (1845)

Тургенев Помещик

И муки творчества пришли… О чём писать, куда идти? В какую степь податься… В романтизм? А может вспомнить сентиментализм? Путей так много — головная боль творца: желаний тысяча, душа — увы — пуста. Любовь всё в прежней мере мнится важной. Разве не является она в жизни целью главной? Может про любовь сложить творение очередное? Слегка надсадное, легонько злое… Не пафосно ли будет так назвать творение — «Любовь»? Как в рифму хлынет из ушей — банально — кровь. «Андрей» — название по имени героя определено, писал Тургенев про обыденное. Снова каждый в действии увидит своё.

О чём же всё-таки Тургенев написал? Отчего Белинский без радости поэму принимал? Сказ сложности не нёс, два сердца покоя не находили, перепиской души они до беспокойства изводили. Угроза расставания верх брала, к печальному исходу судьба отношения несла, и будь один из любящих способен от дум забыться, мнением чуждым ему насладиться, как страсти беспредельной быть, без чего пришлось отношения навеки прекратить.

Оставалось о несчастье случившемся поведать, горесть расставания любящих отведать, всплакнуть о разладе близких по чувствам людей, досадно осознать, почему не тянется любимый к ней, из каких побуждений трепещет гневом она, ради чего возникает средь милых борьба… Нет! Не тот путь повествования Тургенев избирал, того читатель от него уже не ожидал. Лучше бы продолжал в «Разговоре» упомянутую мысль, тогда в верную бы сторону слова полились. Впрочем, подписался теперь фамилией, не пытаясь сокрыться. Напомним, после от написанной поэзии Иван постарается откреститься.

В те годы написал Тургенев поэму «Помещик» — на злобу дня, нисколько чувства радетелей славянского быта не ценя. Выступал против русскости, казавшейся странной для него. Писал с прежним азартом, довольно легко. Начались пересуды, не рифма вызывала интерес. Содержание придавало поэме вес. Если не вдаваться в подробности, увидишь сказочный налёт, словно, как у Пушкина, орешки персонаж грызёт. Там и до скуки читателю недалеко, не видится, будто в поэзии от стараний Ивана стало светло. Скажи о том Аксакову Константину — он и загрызёт, прожуёт, проглотит, обратно изрыгнёт.

Кто глубже в текст проникнуть пытался — острые выпады Ивана замечал. То и сам Тургенев видел, думал постоянно, строки на точки заменял. На десятилетия вперёд поэма покоя лишала, налаженные связи разрушить угрожала. С тем же Аксаковым мнился раздор, от Третьего Отделения мог получить схожий укор. В целом, поэма с шуткой отражала помещичий быт, в верном свете показывала — на чём Россия стоит. Потому и не находил места поэт, понимая, накликал невольно вольными строками бед. Да так ли это было? Или всё мнение потомка извратило?

Писал Тургенев не их простых побуждений, не отражал душивших думы сомнений. Длинных стихов просто так не пишет поэт, ибо музы быстро угасает свет. Для чего-то брался поэму сочинять, не собираясь слова обратно брать. Так отчего думать, будто Иван не желал творению давать ход? Для того и пишут литераторы, дабы читал это народ. Если им стыдно или они времени настоящего боятся, тогда и на бумаге они не станут мыслью расползаться. Скорее нужно думать: Тургенева кураж одолевал. Потому провокационно он о помещиках писал. Истинно, Пушкин сквозит между строк, понимал то даже незрелый отрок.

Таков Тургенев первых лет творенья, меривший мир силой стихотворенья. Оставалось понять, куда дальше направить взор. Тот же Пушкин не одной поэзией славу обрёл.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иван Тургенев «Параша» (1843), «Разговор» (1844)

Тургенев Разговор

Не просто в литературу вступать, можно без признания писать, но лучше заручиться поддержкой именитых мужей, пусть критик известный будет среди тех людей. Добро на публикацию Виссарион Белинский давал, зарождение новой поэзии тем ожидал. Нет Пушкина среди живых, Лермонтов погиб, осиротел певцами лиры русский стих, а тут подспорье такое ищет путь вырваться на волю, едва ли не жаждет разделить поэтов мрачную долю. Что же, Тургенев Иван — поэт с младых годин, ему полагается писать поэмы до седин. Пусть так мнилось когда-то в давнюю пору, от сего откажется поэт, когда начнёт слагать он прозу.

Решил Тургенев историю о любви сложить. О том, как может чувство такое в обществе быть. Жила девица, Парашей в семье звали. Подобный образ в литературе всегда искали. Она — Татьяна из «Онегина», изящна и тонка, за тем недоразумением — некрасива с лица. Глаза блеском наполнялись, любила читать… да вот гордой была, лишь себя могла замечать. Ни природные виды, ни птиц пение — не давали желанное впечатление. Такая девица — попробуй ход мыслей уразуметь. О чём-то думала Параша ведь… Как ещё смогла в соседе мужчину узнать, любовное чувство начало сильней одолевать. За развитием отношений случится быт, он-то и будет Иваном забыт. Скажет поэт — четыре года в браке живут. Это много… кто был в браке — поймут.

Казалось бы, что такого Тургенев сказал? Рифмы толком Иван не показал. Ни ритма, ни размера, всего лишь рассказ в стихах. Какой тогда из него гений выйдет, отчего тревожат лириков прах? Белинский с одобрением, говорят, отозвался, а некто в «Библиотеке для чтения» грубо возмущался. В другом тут разгадка, понятной быть должна: не следует таланта пыл остужать никогда. Особенно, когда талант молод и желает пробиться. Не должно дарование в силах своих усомниться. Раз так — нужно не уставать хвалить, всегда успеется поэта юного старание забыть.

Годом позже Тургенев писал поэму «Разговор». По наполнению нисколько не вздор. Куда молодому человеку тягаться потугами от философии мужей? Зачем другим на горло наступал тяжёлой поступью своей? Как взволновать он думы просвещённого люда сумел? Каждый, на удивление, увидел в поэме, чего никак не хотел. Аксаков Константин заметил тенденцию нивелировать значение славянского естества, найдя для того осуждающие поэта слова. Белинский, наоборот, как истинный критик, с кашей из несочетаемых слов, находил в оправдательных и возвышенных выражениях то, к пониманию чего никто никогда не готов.

Другое следует в «Разговоре» заметить — тему, по которой имя Тургенева на небосклоне литературном светит. Брался Иван рассуждать от лица старика и юнца, где первый окутан славой, второй — не достоин венца. Их речи — боль от кровоточащих ран, в каждом находился некий изъян. Как оценить заслуги прежних поколений? В чём прежде живших людей гений? Кого они воспитали… достойную смену себе? Какой же толк от их бравады в пустопорожней ныне хвальбе? Найдутся слова, заставляющие в пользе усомниться, о том пытался Тургенев к бесплотно спорящим обратиться. Оттого и нет лада между людьми, пока живут воспоминаниями о прошлом они.

Кажется, Тургенев в литературу достойным внимания поэтом вошёл, место в литературе без особого труда он обрёл. Не так велик вклад казался, зато надеждой возлагаемой питался. Потому и получил возможность продолжать писать, мало кто брался открыто осуждать. А может и не видели в поэте на будущее задел, всё-таки подписывался он робко — Т. Л.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иван Тургенев — Стихотворения 1837-48

Тургенев Стихотворения

Семнадцать лет — а он поэт: Тургенев музою гоним, лириком больше стало одним. Он брал перо, жар брал его, лилось сквозь думы от мира впечатленье, рождалось так о мире представленье. Семнадцать лет — а он поэт: застыло это чувство с ним, вечное — как вечен Рим. Чувства Ивана свело, мысли текли сквозь него, во строках рождалось стихотворенье, так требовало новое мгновенье. Пройдёт порядком лет — а он в прежней мере поэт: кем-то снова любим, сам он — непоколебим. Прозы пока время не пришло, не раскрывается бытия людского зло, пока всем правит вдохновенье, юного сердца о недоступном сожаленье.

В год тридцать седьмой дума «Вечер» родилась, река во сне пред поэтом разлилась, породило течение вод бурных мыслей ход. Кто Тургенев — романтик или реалист? Или он, как лирики былого, — академист? Для чего-то «К Венере Медицейской» послание составил, Эллады древней годы Иван во строках славил, чему оставалось торжества почёт отдавать, деятелем уходящей эпохи Тургенев может стать.

На протяжении последующих лет сложен стих «Старый помещик» был, в оном Иван места пониманию значения денег не находил. Зачем иметь богатства, благ не извлекая? Допустим, сумма скопилась большая. Куда девать, когда человеком старым стал? Для чего-то ведь наличность сберегал. Жизнь прожил, отдав душу на съедение сатане, не любя других, не дозволяя тёплых чувств и к себе. Думал Тургенев, ответ зная наперёд, что сам никогда такой путь существования не изберёт.

В сорок первом — баллада сложена «Перед воеводой молча он стоит», про разбойника, ожидающего — будет вскоре убит. Это пример жизни иной, как жил человек лихой. Тратил на радость, искавши услад, потому не печален, очень он рад. Пусть избит, кровь стекает из ран, зато не познал жизни обман. Брал силой, всё покорялось руке его, от удара страдал каждый, не уходил от удара никто. Грабил купцов, в барских домах пировал, даже жену воеводы страстно целовал.

В сорок втором — «Похищение» сложено, напомнившее «Ленору» больше всего. Да разве так? Мертвецов Иван не пробуждал, в его творении парень девицу умыкал. Любя, не соглашался парень милую другому отдать, потому решил похитить, скорей подальше ускакать. В том же году стих «Заметила ли ты», что про тишину, от которой каждый день уподоблялся сну. Есть ещё стих «Осень» за тот год, про пору жёлтых листьев повествованье идёт.

Изобилие музы в сорок третьем на Ивана снизошло, писал он много — его к лирике влекло. Белинскому «Толпу» посвятил, говоря, сопротивляться массам людским не хватит сил. Мнение многих должно браться за основу, иначе не бывать государства остову. Но как быть поэту, не способному на потребу дня творить? От голода в могилу ему снизойти предстоит. Таков Иван — не собирался молве уступать, будет о только угодном стихи составлять.

В тему стих «Цветок» даётся, про растение, которому под солнцем хорошо живётся. Однажды сорван оказывается, к сердцу человека прижат, отныне обречён на умирание — нет пути назад. Лучше к теме тишины возвратиться — как в стихе «Нева»: спокойно и величаво, закованная, она текла. Умиротворение и в стихе «Весенний вечер» представлено. «В ночь летнюю» — тут в той же мере тишиною обставлено.

Есть три стиха — под названием «Вариации» сообщены. О прошедшей любви говорится, волновавшей в канувшие в прошлое дни. Об этом же в стихе «Когда с тобой расстался я», теперь возобновлять отношения нельзя. Про любовь продолжал стихом «Человек, каких много» говорить, по сюжету пятнадцатилетним юношей предстояло быть. Тот юноша любил, боясь к девушке любимой прикоснуться. И под окончание стиха читателю предстояло от дрёмы очнуться. Обычно бывает так, как бы не казалось оно странным, пойдёт юноша после служить, вернётся в почестях славным, женится на соседке, будто любви и не было совсем, на том повествование оборвётся, ибо не знал Тургенев, заканчивать его чем.

О душу томившем Иван сложил «Когда давно забытое названье». «Конец жизни» — такое же томившее душу повествованье. Вот стих «Федя» — мистичен слегка: приехал парень, потом пропал навсегда.

Тургенев к девицам стал обращаться, «К А. С.» сложил стих, начав малость влюбляться. Раньше не ценил, значения дружбе не придавал, но годы прошли, иным пониманием присутствие рядом он оценивать стал. Ещё про девицу стих «В. Н. Б.» сложил, облик девушки показался ему мил. Продолжил речью «К чему твержу я стих унылый», ставший темой — душу томимой.

Отметить нужно из последней сцены первой части «Фауста» Гёте перевод, как к Маргарите герой повествования в тюрьму спешно идёт. Воспримем за попытку к драматургии прикосновения, плохо воспринимается обрывистость сего стихотворения.

В сорок четвёртом году ослабли музы порывы, не напрягались Иваном струны игравшей до того лиры. «Гроза промчалась», «К ***», «Призвание», «Брожу над озером», «Откуда веет тишиной», «Опять, опять один я» — всё сообщалось с акцентом сугубо на себя.

В сорок пятом из Байрона перевод — «Тьма» тот стих прозвание несёт. «Римская элегия» под двенадцатым номером переведена, снова поэзия Гёте силами Тургенева на русском языке ожила.

В сорок шестом — цикл «Деревня» в девяти частях. Отправлялся на село Иван, напряжение сняв. «На охоте — летом», «Безлунная ночь» — никак красот природы не превозмочь. Привиделся в лесу «Дед» в мохнатой шапке, кричавший о победе над французом. «Гроза», дождём обрушившаяся, сопровождаемая грома шумом. «Другая ночь», «Перед охотой», «Первый снег» и часть стихов, названия которым нет. Всё это составило цикл единый за тот год, может и ныне, спустя века, кто его с удовольствием прочтёт.

За сорок восьмой остался отрывок из поэмы, преданной сожжению. Вновь Тургенев переходил от пасторали к впечатлению.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Пётр Вершигора «Люди с чистой совестью» (1946)

Вершигора Люди с чистой совестью

Обстоятельства не спрашивают о готовности, они вторгаются и побуждают предпринимать ответные действия во собственное спасение. Кто мог помыслить, что немцы двинут войска в сторону Советского Союза? Были о том слухи, но нападение случилось неожиданно. Скорое продвижение вынудило предпринимать меры. Каждый житель государства оказывал отпор. Был среди сопротивляющихся и Пётр Вершигора, мысливший будущее за актёрским ремеслом. Не сложилось! Сперва служитель при киевской ПВО, затем записался в добровольцы, после чего попал в бой, проявив трусость и храбрость. Войну он заканчивал уже в качестве генерал-майора, ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Читателю должно быть интересно, как именно прошёл боевой путь Пётр Вершигора. Если так, следует приступить к знакомству с почти мемуарным трудом «Люди с чистой совестью».

Пётр рассказал, как его пожелали видеть снабженцем. Первый экзамен он провалил. Требовалось разделить селёдку между солдатами. Справедливого дележа не вышло — кому-то постоянно доставалась голова, иным — хвост. В общем, перешёл обратно в рядовые. Но как раз в бою он и проявил качества бойца. Пётр не скрывает — первое столкновение с врагом явилось испытанием. Зачем лгать, когда страх овладевает каждым, кто прежде не бывал в условиях боевого сражения. Испугался и Пётр, он невольно бежал и полз, спотыкался и падал, дрожал и стучал зубами. Но случилось ему перебороть страх, произнести убедительные речи товарищам по оружию, взять над ними командование и бить немца, что без боязни шёл на русского. Пётр приказывал стрелять по всякому, кто думал сдаваться немцу, убивая и самих немцев, намеревавшихся пленить советских солдат. Через десять дней войны Вершигора уже был командиром батальона.

За первым опытом последовали долгие годы сопротивления немецкому вторжению. Петра выбрали для борьбы посредством участия в партизанском движении. Он был заброшен в брянские леса, где принимал участие под руководством Сидора Ковпака. Тогда он понял — его окружают люди с чистой совестью. Про них нужно обязательно написать книгу. Показать, что среди партизан лучше действуют те, кто лёгок на подъём, весел душой и готов действовать всегда. Одним словом, в глазах должен гореть огонь.

После заброски в брянские леса, Вершигора забывает о необходимости рассказывать о собственном участии. На страницах воспоминаний оживали портреты других деятелей партизанского движения, устраивавших диверсии против Третьего Рейха, пуская поезда под откос, взрывал мосты и объекты проведения досуга. Приходилось расстреливать и местное население за излишнее сочувствие к германской экспансии. Выше прочих Пётр поставил личность Сидора Ковпака, рассказав о нём с детских лет, вплоть до участия в партизанском движении.

Так воспоминания изменялись, представая перед читателем в виде художественной литературы. Вершигора брался повествовать от лица других действующих лиц, наполняя содержание диалогами и мыслями. Делать это крайне тяжело, когда не обладаешь умением думать за других. Оттого и снижался градус восприятия произведения, чувствовалась вынужденность речей, произносимых не настоящими людьми, представая сугубо в интерпретации Петра. Ковпак настолько возвышается на страницах, что Пётр уделяет внимание сугубо ему одному, невзирая на ожидания читателя, чей интерес приковала честность рассказа от первого лица. В том духе и следовало сказывать, вместо чего Вершигора предпочёл забыть о страхах, давая представление о храбрых людях, уверенных в необходимости предпринимаемых ими действий.

«Люди с чистой совестью» — первая часть воспоминаний, удостоенная Сталинской премии. Вторая часть написана позже — признания премии она не имела.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Михаил Херасков «Царь, или Спасённый Новгород» (1800)

Херасков Царь

России нужен царь! России нужен государь! Потребна Русь в правителе державном! Правителе… на века вперёд славном! Так было прежде, быть должно и впредь. Для того нужно в былое смотреть. Отчего неизвестна нам Россия, сгинули в небытие прошлого рассеи? По причине невежества — цели существования древние русские не имели. Им бы в свары вступать, грызть горло друг другу, благодаря людей пришлых за оказываемую им услугу. В чём проблема народа? Зачем ему мужи из-за морей? Отчего не ценилось родное, сватали за весь мир дочерей? Хотели царя, славного поступью величавой. Что же, пришёл Рюрик, овеявший Россию вечной славой.

Херасков верил в необходимость крепкой над страною руки, не должны русские коротать под властью княжеской дни. Ему мнился пример, по новгородской вольнице известный. Имелся и иной страны пример, неоправданно дерзкой. Во Франции революция поднялась, короля казнил народ. Теперь спрашивалось: какая судьба французов ждёт? Видно вполне, кто взбирался на баррикады, топил в крови врагов, после сам нисходил в пропасть, убиваемый приверженцами прочих основ. Разве того Новгород не испытал? От распрей народ тогда не уставал? Неспроста один из жителей стены городские покинул, он же Рюрика фигуру над Русью позже воздвигнул.

Говорят, прелесть вольницы — в воле народной. Живут люди по мере, вполне им угодной. Чего хотят — тому рады исполнению. Если не нужно — подвергают осквернению. Алкают равенства они, нисколько не желая равными прочим быть. Спроси человека о мыслях его — вседержителем он предпочтёт слыть. Так во всём, тем порождается гидра борьбы за власть, в которой суждено возвыситься иль пасть. Решение простое — устранить право на владение многих за раз. Не должен властвовать над Русью разный князь. Следует ратовать за государя страны всея — так думал Херасков, Рюрика в Новгород ведя.

Но почему Рюрик? За какие заслуги его возвеличить должны? Он не Руси сын, скорее сын племени, что жаждет с Русью войны. Из какого рода не происходи, версий того изрядно, обязан Рюрик принять власть, будет то славно. Он из варягов: варяги — древнее колено славян. К тому же, римский кесарь Август Рюрику в предки по преданию дан. Коли так, должен придти и владеть Русью едино. Кажется, мнение Хераскова неоспоримо.

Гостомысл покинет Новгород, оставив край на разграбление, чем создано станет верное о необходимости царского правления наставление. Некий князь, думами коварный, помыслит, будто он в Новгороде главный. Тот князь начнёт жаждать больше потребного ему. Не соразмерит он силы, попросит излишне большую цену. Личный интерес пожелает тот князь удовлетворить, про нужды прочих равных предпочтёт он забыть. В чём тогда ладность вольницы новгородского люда, если трещинам кажется, якобы они — часть целого блюда? Не бывать такому, чтобы народ не имел скреп, без чего он обречён на рабство, ибо слеп.

Пусть Рюрик не был в полном смысле царём. О том у Хераскова мы не прочтём. Не было и Новгорода в те времена. Была совсем другой Руси сторона. Имели власть над городами люди, пришлые извне, чьи права на господство принимались вполне. Не стал ещё Олег укреплять могущество древнего государства, которое и следовало принять потомку за царство. Но ежели Херасков желает показать угодное ему в виде определённом, довольно, ведь правда, нисколько не скромном, к тому не станем предъявлять требований никаких, понимания, сочинил Михаил ещё один великий размером стих.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Михаил Херасков «Веселящаяся Россия» (1776), «Счастливая Россия» (1787)

Херасков Счастливая Россия

Всякое время станет для поэта неудачным, если он возьмётся превозносить правителя. При монархических режимах лебезить перед царями приходилось по вполне понятным соображениям. Ведь очевидно, скажешь неугодное слово — будешь подвергнут осуждению с последующим наказанием. Потому немудрено, отчего поэты славили всех монархов, какой из них не взойди на престол. В России поэты превозносили заслуги Екатерины Великой, некоторые чувствовали ветер перемен, начиная хвалить Павла, надеясь на должную быть ему свойственной благоразумность. Ничего не мешало и Михаилу Хераскову создавать величественные оды, придавая действию огромный пафос. К числу подобных творений следует относить пьесы «Веселящаяся Россия» и «Счастливая Россия».

Согласно повествования пьесы «Веселящаяся Россия» — происходящее сообщается через величавость достигнутого, словно хор эллинского театра встречает триумфаторов, возвращающихся с Троянской войны. Поперёд всех выходит сама Москва, отягощённая короной и порфирой. Куда она не бросит взор, всюду замечает разительное преображение к великолепию. Сразу предлагается вспомнить, насколько тяжёлым складывалось положение при воцарении Екатерины, чьё правление поддержал Феб, неизвестно каким образом спустившийся с Олимпа, позабыв про греков, отдав лавры почестей сынам и дочерям рассейским. Его-де пленили красоты невских берегов, он ослеплён блеском Екатерины, поражён величавостью Павла.

Нужно отметить, «Веселящаяся Россия» несёт подзаголовок «Пролог». Или Херасков не стал работать над продолжением, либо создал вступительное действие к должному произойти следом мероприятию. Таким же прологом называется «Счастливая Россия, или 25-летний юбилей», сложенный по случаю празднования воцарения Екатерины.

Среди действующих лиц теперь непосредственно Россия, её гении, Аполлон, музы, москвитяне, прочие народы. Пафос зрим с первых строк. Аналогичное должно происходить всякий раз, ежели Екатерина надумает куда-нибудь ехать. Вперёд побегут вестники, сообщая радость о необходимости встречать владычицу земель рассейских. Взволнуются духи рек, морей, лесов и полей. И дабы ответила благосклонностью государыня, следует выражать неиссякаемую радость, всячески показывая довольствие под лучами правления самодержицы. Нужно брать пример с небесных, водных, огненных и земных созданий, способствующих приятному продвижению Екатерины по владениям.

Пафос нисколько не угасает, продолжая развиваться. Сомнение кажется невозможным. Если кому угодно сложить голову, тот может сразу идти на эшафот, дабы не мучить присутствием Россию, не способный понять доставшегося счастья! Счастье — зреть государя рассейского!!! Став причастным к лицезрению правителя, уже тем должен остаться доволен.

Как думает читатель, многое ли поменялось с падением монархий? Власть, где бы она не была, всегда требует проявления раболепного уважения, в обратном случае грозя карами. Нельзя хулить власть, ибо то окажется кощунственным. Причастные к власти будут пользоваться методами воздействия, не позволяя усомниться в данном им праве распоряжаться судьбами и ресурсами. Остаётся радоваться существованию, каким жалким оно не являйся. Даже ешь землю, не имея других источников пропитания, должен благодарить за то бар, милостиво позволяющих питаться хотя бы этим. Ещё лучше складывать оды, выражая радость за доставшуюся участь жить под светом столь высоких господ, из милости не заслоняющих от тебя солнце.

Сколько не читай оды, особенно писателей академического толка, все слова, ими произносимые, подобны воде, берущей истоки в мифах древности, пронося сюжеты прежних времён по современности, унося в далёкие от понимания пространства. Если кому желается взяться за подробное изучение сего явления, осуждать его никто не станет. Но и проявлять внимания к созданному труду, после долгих изысканий, не пожелают. Достаточно осознания очевидного — челядь обязана хвалить господина, если желает продолжать здравствовать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 38 39 40 41 42 218