trounin.ru

Что человечество в будущем будет делать с теми книгами, которые в невообразимом количестве выходят в издательствах всего мира каждый день? Профессия писателя стала доступной — теперь любой человек может публиковать мысли, приходящие ему в голову. Разумеется, в будущем обязательно сработает фильтр, отсеяв многие из произведений, написанных на потребу дня. Даже во времена классиков существовали писатели и издатели, заинтересованные в удовлетворении сиюминутных потребностей читателя. И к печали последнего будет сказано следующее — его никто и никогда не считал одарённым мало-мальским интеллектом. Литературный мир ничем не отличается от обыкновенного рынка, где продаётся самый востребованный товар, а от остального стараются быстрее избавиться, чтобы никогда обратно не пускать на полки. Вызывает удивление, как при спросе на проходные книги, одновременно с ними выходят достойные внимания труды, остающиеся в памяти поколений.

О творчестве Татьяны Поляковой можно говорить положительно. У неё есть контракт с крупным издательством, её книги печатаются большими тиражами — это уже само по себе является положительным моментом. Совсем неважно, что прочитав книгу Поляковой, забываешь содержание практически мгновенно, если по ходу ознакомления не оставляешь заметок. Огорчает другое — за бодрым завлекательным началом следует мгновенный провал в пустоту; финал при этом уже не играет никакой роли. Редкий писатель остаётся талантливым рассказчиком при большом количестве издаваемых книг: нужно быть гением — Полякова умеет увязывать слова в предложения, но действительно интересный сюжет у неё построить не получается. Не вызывают привязанности и её герои, по своей сути ущербные, как и большинство героев современных писателей.

Повествование идёт от первого лица. Главная героиня работает юристом в провинции. Её папа — прокурор области, мама тоже не последний человек в городе. Сестра ездит на крутой машине и постоянно говорит о нехватке наличности. На личном фронте у главной героини не всё в порядке, что она компенсирует лёгким отношением к жизни. Всё портит труп вчерашнего знакомого, установление обстоятельств смерти которого теперь полностью на её совести. Завлечь-то читателя у Поляковой получилось, но смысла от этого не прибавилось. Какие бы громкие слова не писали на обложке, какими бы эпитетами данное произведение не наделяли, а приходится признать, что пора издателям не стесняться, честно сообщая читателю с титульного листа жанр читаемого — проходная книга. Но издатель громко пишет «авантюрный детектив». И читатель должен понимать, что в данном случае стоит искать авантюру по отношению к себе — ибо произведение может успешно осесть в шкафах покупателей, а может и не осесть. В этом и проявляется авантюра, не имеющая отношения к самому произведению.

Пусть читатель не думает о подобном положении дел. Оно сложилось не сегодня и не вчера. Точно такие же проблемы были много веков назад: всё то время, в течение которого люди продают книги. Были и во времена Бальзака издатели, требовавшие от писателей по две-три новые книги за год. И люди работали не жалея себя, давая жизнь далеко не тому, чему были бы сами рады. Нужно зарабатывать деньги на жизнь. Поэтому, если у тебя лучше всего получается писать, пиши в своё удовольствие. А если это покупают, то становись ярым графоманом. Непритязательный читатель с удовольствием принимает не только книги Поляковой, но и других именитых авторов, порой слишком именитых, чтобы смело тех обвинять в излишней тяге к пустому наполнению страниц.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Поток сознания никогда не потеряет своей актуальности. Это направление в художественной литературе остаётся востребованным и в наши дни. Писателю достаточно забыть о том, что он писатель, полностью сконцентрировавшись на собственных мыслях, перенеся их на бумагу. Нет нужды создавать альтер-эго, достаточно включить фантазию, представив вместо себя другого человека. Подобным образом можно охарактеризовать любую книгу от первого лица, но поток сознания — это именно поток сознания, которому присущи свои особенности, мгновенно узнаваемые читателем. «Матильду» Анны Гавальды можно сравнить с книгами Вирджинии Вулф, не боясь впасть в заблуждение. Главная героиня произведения мало чем отличается от персонажей Вулф. Но больше всего ей ближе сравнение с Флашем, кокер-спаниелем. И с этим ничего сделать уже нельзя.

В жизни главной героини никаких хороших событий не происходит, поскольку вместо активных действий она предпочитает прокручивать в голове разные мысли. Вот просто сядет за столиком в кафе, закажет себе блюдо, откроет зеркало во внешний мир, да начинает перебирать разные варианты одного и того же действия. Хорошо, пускай сравнение с Флашем — грубое. Тогда она точная копия героев Хулио Кортасара. Особенно того, что сквозь бокал с вином смотрел на окружающую обстановку и думал-думал-думал. Этакий «финтихлюпик и бурдак»! Только вместо «ути-ути» и «кап-кап» Гавальда прибегает к более понятным словам, заменяя их на сленговые интернет-выражения, приспосабливая под нужны повседневной жизни. Главная героиня не слишком зациклена на созерцании себя самой, всё-таки чаще думая обо всём вообще. И думать ей есть о чём, ведь пока она считала ворон за окном и вливала внутрь весёлые напитки, у неё пропала сумка, в которой лежала любимая косметичка и, о ужас!, данные на хранение начальством десять тысяч евро. Читатель подумает, что её это очень обеспокоит? Как бы не так: она даже не вспотеет и не запаникует, продолжая сидеть на попе ровно и мило думая дальше обо всём на свете, ради приличия проявив интерес к личностям посетителей кафе. С этого места могла начаться замечательная детективная история, да вот не начнётся.

Гавальда в общих чертах даёт портрет главной героини, из которого следует, что перед читателем не абы какая умудрённая опытом девушка, а несчастное создание, чей удел жить вместе с сёстрами-близнецами, да страдать от безделья. Совершенно неважно кем именно является действующее лицо — это не имеет никакого значения. Допустим, если вырезать из картона человеческую фигуру, надеть на неё платье и нарисовать лицо, то это будет прекрасный образец, полностью отражающий суть главной героини книги. Она настолько оторвана от реальности, что всё с ней происходящее — это краткий миг на фоне полёта от родильного дома до кладбища. Сам миг до того короткий, что не знаешь как его трактовать. И заключается этот миг в странно складывающихся отношениях, когда главная героиня начинает испытывать симпатию к повару-извращенцу, чья внешность с первого взгляда отталкивает, а его повадки подсказывают разумному человеку держаться как можно дальше. Впрочем, «Матильда» на языке оригинала называется «Жизнь лучше», значит Гавальда преследовала определённые цели, среди которых мог быть укор в сторону современной молодёжи, погрязшей в социальных сетях, ничем от главных героев вследствие этого не отличающейся.

Очень жаль, что Гавальда не жила в XIX веке. Тогда бы от столь коротких историй она бы умерла от голода. Не в укор ей сказано, а намёк на то, что Дюма-отцу нужно было потратить изрядное количество перьев и чернил, чтобы держаться на плаву, а современному автору достаточно ограничиться сотней страниц, выставив заоблачный ценник, и жить при этом в своё удовольствие.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Литература конца XIX и начала XX века стремится удовлетворить потребность читателя в простых незатейливых историях, претендуя всем естеством на обязательную последующую экранизацию. Положение сложилось именно таким образом, что популярность к писателю приходит только после выпущенных в прокат художественных фильмов по его произведениям. Труды талантливого человека обречены пылиться в безвестности, не будь задействована в творческий процесс призрачная надежда на адаптацию книги под сценарий. И уже не имеет значения внутренняя философия произведения, нет нужды думать над вопросами вечности и, самое главное, оригинальность скорее будет отвергнута, нежели принята с распростёртыми объятиями. Дело писателя — помочь читателю провести пару приятных вечеров наедине с книгой, либо дать базу для не менее приятного похода в кинотеатр. Сюжет обязательно выветрится из головы, на фоне других аналогичных произведений. Нужно быть поистине гением, чтобы будоражить общество, шокируя его уникальностью творения.

«Чудны дела твои, Господи!» Татьяны Устиновой из тех книг, которые тонут в потоке подобной литературы. Их помнят, пока читают. Их же забывают, спустя несколько дней. Приятный вечер точно обеспечен, но дальше получения удовольствия на самом низшем уровне дело не продвинется. Если душа читателя будет требовать размышлений о структуре реальности происходящих событий, тонкой психологической составляющей действующих лиц или даже помышлять открыть новые горизонты, то данная книга им точно не подойдёт. Устинова создала такую историю, в которую веришь, поскольку происходящее действие слишком похоже на обыденность, и без того приевшуюся. Складывается ощущение подглядывания через забор за соседями. Кажется, в сюжете остро не хватает мисс Марпл, той старушки из произведений Агаты Кристи, что всегда подмечала мельчайшие детали и была способна в мирской суете высказывать поразительные суждения.

Устинова слишком сосредоточена на сценах. Она с упоением уходит в изображение одной из них, доводя ситуацию до абсурда, имея желанием вызвать у читателя ощущение диссонанса, когда где-то кипит накал страстей, а где-то одновременно с этим происходят донельзя размеренные и монотонные действия. Такое распределение повествования скорее присуще экранным произведениям, когда камера выхватывает те или иные кадры, за которыми бессознательно следит зритель, не успевающий анализировать и усваивать краткие мгновения, если нет возможности перемотать назад. Художественная литература всегда вызывает мысли во время чтения, которые тем навязчивей, чем у читателя больше замечаний к сюжету. И не всегда эти замечания вызваны восторгом, чаще их провоцирует недовольство.

Замечательной находкой является задействование собаки. Это действительно оригинальный ход. Устинова предлагает читателю не просто жалкую забитую и озлобленную изуродованную псину, а скорее трепетное существо, желающее получать ласку от людей, для чего на пожалеет жизни ради них. Погружение в собачьи переживания едва не подвигло отнести «Чудны дела твои, Господи!» к произведениям магического реализма, настолько наш мир перемешивается с сокрытой составляющей бытия. Будь у Устиновой больше желания довести эксперимент до более высокого уровня, то не пришлось бы равнять книгу с продукцией масспопконвейера.

Канва сюжета слегка перекручена. Устинова делает упор на противостоянии провинциальной России москвичам. Грубо говоря, прилетел инопланетянин, чтобы навести свои порядки. Вот только он — очень милое создание, подвергшееся неправильному понимаю своих мотивов, которые никто не может принять за чистую монету, настолько въелось в подсознание различие двух соседствующих миров. Именно с такой позиции Устинова предлагает смотреть на складывающуюся в книге ситуацию. Не стоит говорить о понимании этой проблемы в общем, так как настоящие жители провинции всё равно не настолько лишены рассудка, дабы в праведном гневе крушить и ломать, доверяя филькиной грамоте. Для повествования данная ситуация весьма хороша — она приятно ложится на сложившийся стереотип, всё-таки имеющий твёрдую почву в виду существующей обиды провинции на уровень жизни жителей столицы.

Во многих моментах Устинова предлагает удивительный взгляд на обыденные вещи, будто отошедшие в прошлое вместе с её поколением. Взять хотя бы отношение героев произведения к субботникам, якобы молодое поколение про них и знать ничего не знает. Казалось бы, несущественная деталь, а сильно портит впечатление от всего произведения в целом. Конечно, мысли отдельного действующего лица не стоит переносить на автора, чьё мнение в любом случае должно быть выше суждений введённых им в сюжет героев. Но это исходит от главного героя, представителя высокой культуры и весьма умного человека. Впрочем, трудно судить за всю Москву разом, может там действительно не знают о субботниках. Только это идёт в разрез с понимаем провинции, где о субботниках помнят и стараются от них отлынивать, что практически никогда не получается. Да и сами провинциалы в данной книге обладают невероятным гигантским апломбом, который Устинова пестует самыми яркими красками, сознательно подталкивая занятых в сюжете персонажей к постоянным взрывам недопонимания друг друга.

У Татьяны Устиновой есть дар писать хорошие книги. Хотелось бы увидеть работу над формой произведений, а не только над происходящими событиями. Только современный читатель будет настроен против подобных изменений. И если Устинова желает оставить своё имя в истории литературы, то пора принимать решительные меры, иначе ничего хорошего в будущем ждать не следует — Гай Монтэг задумается о необходимости спасать книги вообще, начиняя зажигательной смесью рабочий инструмент.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Смерть когда-нибудь придёт к каждому из нас. Хорошо, если это будет во сне и в довольно пожилом возрасте. Но смерть может постучаться уже сегодня. Причём постучаться крайне грубо, обозначив чёткие сроки до своего наступления. Главный герой «100 дней счастья» попал именно в такую ситуацию. У него рак, и ему осталось жить ровно сто дней, за которые он должен всё переосмыслить и спокойно закрыть глаза, воспользовавшись возможностью заранее прекратить свои мучения. Фаусто Брицци взялся за реализацию сложной для писателя темы, если он лично не стоял на пороге смерти, и может судить только по личным наблюдениям. У него не получилось создать персонажа, который будет умирать на глазах у читателя.

Брицци рассказывает историю не от лица человека, а исходит от всевозможных фактов, до которых может дотянуться. Манера изложения приближена к пофигистическому восприятию реальности. Автор даже о раке говорит с большой долей сарказма, только не в смешной манере, а с подвывертами. Конечно, всё надо принимать с улыбкой, но и меру тоже надо знать, поскольку речь идёт о смертельном заболевании. На читателя обрушивается поток информации о гениальности Леонардо да Винчи, об изобретателях кондиционера и дырки от пончика, а также экскурс в историю кукольного театра с детальным объяснением, почему Пиноккио был назван бураттино, коим он не является вследствие совершенно иного устройства.

Главный герой ведёт себя странным образом, особенно учитывая, что ему сорок лет. Казалось бы, пора проявиться кризису среднего возраста. Жена где-то в стороне, о детях читатель вообще узнает только ближе к концу книги. Отнюдь, главный герой не переживает, что у него обнаружили рак, он ведь нашёл отличное средство для избавления от мук — в Швейцарии есть услуга для людей, желающих уйти из жизни добровольно. Частично это оправдывается тем, что к моменту начала книги, главный герой уже умер, о чём он и говорит, улыбаясь до ушей. Облегчение для него наступило, а значит можно спокойно вспомнить эпизод с презервативом отца, порвавшемся после того, как в самый интересный момент в фургон, где находились его будущие родители, врезался автомобиль. И в таком духе до того момента, когда главный герой узнаёт о своём заболевании.

Фаусто Брицци постоянно ведёт разговор с читателем, обращаясь к нему напрямую, будто автор сидит перед тобой, а ты смотришь в его книгу. И вот автор говорит, что если тебе не нравится книга и у тебя появилось желание её выкинуть, то ты с ним соглашаешься, однако читаешь дальше. Бриции точно угадывает, какие эмоции испытывает читатель, и всё равно продолжает повествование всё в той же манере. Книге не хватает равномерности: автор больше уделил внимание последним дням главного героя, причём рисуя мелодраму, хотя главному герою совершенно безразлично, что он скоро умрёт. Первые дни летят быстро, но дальше Брицци нагружает книгу лишними фактами.

Самый большой минус «100 дней счастья» — отсутствие у читателя понимания того, что перед ним рассказ о смертельно больном человеке. Брицци это никак не отражает в сюжете, лишь изредка упоминая боли, рвоту и плохое самочувствие, будто ничего страшного на самом деле с главным героем не происходит, просто он болен раком… а от рака умирают. И вот печальный факт такой неизбежной участи маячит перед читателем: главному герою в жизни нечего было терять, у главного героя был рак, главный герой уже умер, главный герой оказывается вёл дневник.

Простая незатейливая история.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Мир мог пойти по другому пути, существуй на самом деле инопланетяне. Возможно, инопланетяне действительно существуют. Тогда получается, что мир идёт по тому самому другому пути, а земляне об этом не знают. Предположение о существовании альтернативных реальностей будет будоражить воображение, пока не будет окончательно опровергнуто или подтверждено. Но уже сейчас излюбленным приёмом писателей становится создание альтернативных событий, имеющих исходную точку в каком-либо известном нам событии. Многовариантность предрасполагает к тому, чтобы мимолётное явление вносило разлад и двигало человечество иначе. Анна и Сергей Литвиновы решили кардинально пересмотреть советскую и российскую историю, сделав корнем проблем интерес инопланетян, выразив свои мысли в виде трактата для неолуддитов.

Литвиновы переплетают в единое целое несколько реальностей, разбросанных во времени и связанных идеей саморазрушения человека. Людей кто-то постоянно подталкивает, чему прекрасным доказательством является очень быстрый технический прогресс. При этом Литвиновы верно подмечают удивительную особенность такого развития — человек наращивает свой потенциал на планете, не испытывая интереса выйти за границы своего ареала обитания. Получается, всё идёт по одному витку спирали, не сдвигаясь от движения по заданной траектории и не допуская отклонений в сторону. Слабые попытки исследования космоса постоянно терпят крах, отталкивая человечество на неоправданно далёкие годы по освоению Вселенной. Значит кто-то этому действительно препятствует. Была бы беда только в идее эксперимента мышей над людьми, как однажды иронизировал Дуглас Адамс в «Автостопом по галактике»; всё гораздо запутаннее.

Кажется, Литвиновы объединили многое из того, что может существовать, но человечество до конца в это не верит. В сюжете «Аватара судьбы» присутствуют тайные спецслужбы, экстрасенсы, управляемые сновидения, пророчества, угроза пандемии, заговоры планетарного масштаба. Всё это иногда кажется нагромождением полёта фантазии авторов, которую никак нельзя опровергнуть, поскольку многое действительно присутствует у человека в виде фобий. Пускай имеют право на существование экстрасенсы, поскольку не все доступные материи нам известны. Только инопланетяне вызывают скептическое отношение к происходящим в книге событиям. Таких инопланетян активно продвигали американские фантасты шестидесятых годов XX века. Только американцы панически боялись начала атомной войны, а у Литвиновых есть возможность проанализировать события тех лет. Именно поэтому их инопланетяне не просто заботятся о благе Земли, навязывая свои требования для мирного сосуществования людей и накладывая ограничения по эксплуатации доступных им ресурсов, а скорее испытывают дополнительный интерес в виду собственной агрессивной природы.

Книга источает фатализм. С первых страниц кажется, что от жизни ничего хорошего ждать не следует. Литвиновы только подбрасывают дрова в огонь, разжигая пессимистические взгляды на будущее человечества. Технофобы и неолуддиты где-то есть — на них смотрят с усмешкой. А вдруг в будущем, такие люди начнут вести подрывную общественную деятельность? «Аватар судьбы» предлагает именно такое развитие событий, подогревая интерес читателя к книге. Раскручивая клубок событий, Литвиновы наполняют сюжет теми самыми управляемыми снами, альтернативной реальностью и заговорами. Получается это у них довольно удачно. Как бы читатель не воспринимал текст, у него всё равно останется впечатление добротного боевого роуд-муви, в котором даже русская тайга не станет проблемой для действующих лиц, вынужденных в прямом смысле спасать человечество.

«Аватар судьбы» — своеобразная книга, будто написанная Сидни Шелдоном в соавторстве с Клиффордом Саймаком. Литвиновым присущ стиль того и другого автора. Их книга держит в напряжении, проникнута философией, однако авторы склонны к переигрыванию и раздуванию объёма лишними описаниями. Рассказывать о своих представлениях — прекрасно. Однако, иногда нужно и сдерживать подобные порывы, ведь бумага стерпит, а читатель может и отложить произведение до лучших времён.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Понятие голема — краеугольный камень человеческого права посягать на дар творца. Мифология многих народов уходит к тому моменту, когда некое высшее существо вдохнуло жизнь в кусок глины или иного материала. Примерно таким же образом поступил пражский раввин Йехуда Лёв бен Бецалель, поставив на защиту еврейской общины стражника, мало отличимого от человека, но обладающего способностью защищать нуждающихся. Созданное им существо ныне называется големом, и по преданию оно просыпается каждые тридцать три года. Точной хронологии его пробуждений никто не вёл, но свою роль в иудейской мифологии он сыграл, обогатив культуру всего человечества. Всем известное создание Виктора Франкенштейна под пером Мэри Шелли не одно столетие будоражит умы людей, как и созданный Карелом Чапеком робот. Густав Майринк в 1914 году пошёл дальше, написав детективную историю с налётом мистики непосредственно про пражского голема. Теперь, спустя сто лет, голем вновь пробудился, расширив границы своего пребывания до Голливуда, благодаря старанию американских писателей Джонатана и Джесси Келлерманов.

Безусловно, «Голем в Голливуде» — это переделка книги Густава Майринка. Келлерманы не стали водить читателя вокруг таинств каббалы, а сразу погрузили его с головой в библейские предания, мистическую составляющую и будни обычного американского полицейского, вынужденного расследовать серию загадочных убийств. Писатели ловко манипулируют сознанием читателя, стараясь возбудить в нём не любопытство к происходящим событиям, а ощущение животного ужаса. В нашем мире ещё достаточно загадок, что благотворно сказывается на возможности запугать человека, имеющего склонность к боязни оставаться одному ночью в пустой квартире. За сто лет после Майринка художественная литература пережила многое, включая и влияние тревожного ожидания, всё чаще используемого писателями. Келлерманы взялись за ситуацию всерьёз, пожелав сделать голема действительно реальным, не ограничиваясь пустыми намёками.

Читателю может показаться, когда он будет читать страницу за страницей, что ему подсунули результат брака при печати. Ровное расследование постоянно прерывается сказаниями библейских времён, когда Каин, убив Авеля, ушёл основывать город, а его сын Енох довёл отца до самоубийства, так и не убедив Ашам стать его матерью. Откуда и из каких источников черпали информацию Келлерманы, делясь с читателем такими сведениями? Возможно, они тщательно изучали каббалу, а может применили умение смотреть на всё глазами беллетриста. Въедливый читатель будет искать тайные тропы, проводя аналогии с действием книги в нашем времени, а непритязательный читатель просто оценит талант людей к переложению сухих строк одного произведения, применяя развёрнутую фантазию на заданную тему в собственной книге.

Книгу портит, а может на взгляд современного читателя — красит, описание интимных сцен, включая общую озабоченность главного героя и авторов сексуальным подтекстом. На многих страницах Келлерманы испытывают потребность описывать любовные похождения персонажей и их промахи, придав всему всё тот же налёт мистики. Если читатель не знает, как будет на иврите звучать слово «пенис», то «Голем в Голливуде» как раз для него. Присутствие спермы на телах жертв, мысли главного героя о состоянии собственной половой сферы — только дополняют картину. Либо ныне преступный мир основывается на озабоченных маньяках, либо художественная литература процветает за счёт удовлетворения низменных потребностей читателей, либо — вынужденных писать об этом писателей, находящих в данном аспекте важную составляющую произведения.

Не самый сложный сюжет у Майринка в итоге стал совсем другим. Очень тяжело даётся последователям отразить в новой интерпретации изначальный замысел, направляя ход повествования по другому пути. Келлерманы стараются глубже проработать тему, отправляя читателя на поиски слишком далеко во времени, едва не заставляя при этом поверить в переселение душ. В суматохе событий виновником становится жажда человека объяснить непонятное с помощью доступных ему способов понимания реальности. Подобную историю мог превосходно рассказать Говард Лавкрафт, действительно загнав читателя в тупик, где ожившая глина проглотит жертву с аппетитом, выплюнув обратно лишь невкусный череп. Келлерманы слишком распаляют силы, не доводя до конца ни одну из своих линий, оставляя читателя с ощущением недосказанности.

Автор: Константин Трунин

» Read more

«С неба упали три яблока» Наринэ Абгарян — это добрый хрестоматийный магический реализм с вкраплениями неонатурализма. Читателю предлагается история одной оторванной от цивилизации деревни, расположенной где-то далеко в горах. Живут там люди до крайности простые, не привыкшие искать помощи даже у соседей. Само название произведения проистекает от армянских сказок, где фраза о яблоках становится заключительным благодарственным словом для слушателя, внимавшего рассказчику. Канва сюжета опирается на историю рано постаревшей женщины, чья печальная история приводится почти полностью, ныне умирающей от маточного кровотечения, поэтому она и подводит итоги прожитой жизни. Трудно предположить, чтобы депрессивное начало произведения плавно перетекло в радужное окончание, слишком фантастическое для правды.

Читатель может поверить автору, а может не верить. Слишком утрированно Абгарян показывает фаталистическую философию главной героини, для которой нет ничего плохого в смерти. Прожитые пятьдесят восемь лет отдаются болью в сердце: родня погибла, муж избивал, детей родить не получилось, нестерпимо болезненные месячные закончились восемь лет назад. Теперь главная героиня бесцельно существует, гадая о возможных причинах ожидающей её в будущем смерти. Можно угореть в бане, либо слечь от внезапного заболевания, а можно истечь кровью из органа, так и не пригодившегося. Перед читателем не раз встанет вопрос, порождённый любознательностью осведомиться о причинах недомогания главной героини, могущих возникнуть не на пустом месте, а, сугубо прозаически, благодаря лопнувшему сосуду от высокого давления. Фаталист, при всём своём отношении к существованию в этом мире, не должен ложиться на кровать и закрывать глаза, ожидая смерти. Абгарян решила внести депрессивные ноты, показав крайнюю степень отрешённости.

Жизнь главной героини — это не горы и свежий воздух, а дремучее болото с отравляющими испарениями. Исходящая от неё энергетика засосёт любого, поэтому от такой женщины надо держаться на расстоянии. Так должно быть в идеале, но Абгарян считает важным показать элемент социальной адаптации и позитивного общения со знакомыми главной героине людьми. Все действующие лица — светлые и приятные, выступающие противовесом отрицательным эмоциям. Неудивительно, что благодаря им можно перебороть любую хворь. В борьбе добра со злом всегда побеждает добро, согласно идеальным представлениям, а не реалистическому положению дел во Вселенной, где хаос изначально довлеет над стремлением положительного перетянуть большее количество материи на себя.

Натуралистические воззрения быстро сходят на нет, когда Абгарян начинает играть словами. Под её пером преображается полёт роя мух и расцветает яркими красками история павлина, кружится пустыми ветрами засуха, а прошлогодняя картошка всходит вне всякого объяснения, спасая людей от голода. Абгарян не лишает повествование юмора, бросая в выгребную яму дрожжи. Но больше всего текст разбавляется множеством отступлений, главное из которых — армянские фамилии, становящиеся кладезем полезной информации, если кому-то действительно интересно, отчего теперь всё именно так, а не как-то иначе. Такой ход помог Абгарян заполнить часть страниц весьма короткой истории.

Неожиданный конец переключает внимание читателя на дополняющие книгу рассказы. Они не имеют чёткой единой структуры, как не несут и особой смысловой нагрузки. Кажется, Абгарян приводит случаи из своей жизни, чаще связанные с армянской диаспорой, а также делится историями с восточным колоритом. В иных рассказах Абгарян начинает давить читателя своей личной философией, наполняя повествование аллегориями, раскрывая разные моменты; с болью вспоминая события юности, наполненные грустью и ужасами реальной стороны жизни.

Мука из сердца уйдёт — новая жизнь подсознание всколыхнёт; никогда не стоит затягивать с визитом к врачам — думается, об этом и хотела сказать Наринэ Абгарян.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В представлении Михаила Веллера, «Бомж» — это либерально настроенный анархист, вставший против системы только из чувства собственной неопределённости. Очень жаль, что содержание книги проистекает не из желания показать угнетение населения в виду характерных особенностей России, а сугубо вследствие вины конкретных личностей, на которых Веллер без стеснения постоянно ссылается. У читателя может сложиться определённое мнение, возникающее по принципу поиска козла отпущения. Будто можно посадить на ответственные места других людей, как сразу исчезнет безработица, поднимется цифра среднего прожиточного минимума, а индекс счастья побьёт все рекорды. Виной всему этому становится явная либеральная склонность Веллера, видящего во всём происходящем чью-то вину, при явном закрытии глаз на собственные огрехи. Суть либералов в том и заключается, что каждый из них имеет своё собственное мнение, и эти мнения могут не совпадать с мнениями других либералов. Такая, собственно, внутренняя философия, резонирующая с мнением большинства.

Читатель будет в восторге от того портрета бомжа, который рисует Веллер для его воображения. Можно только посочувствовать человеку, вынужденному терпеть нахождение ниже подвала социальной лестницы. Однако, главный герой очень начитанный, так как постоянно вспоминает места из разных книг, правда не может вспомнить из каких. Сейчас ему очень не хватает книг и газет, которые из-за массового перехода на электронные носители лишили бомжей важных инструментов для, грубо говоря, справления физиологических нужд. Именно данный аспект больше всего беспокоит главного героя и писателя, при любой удобной возможности поднимающего тему фекалий, педофилии, секса и мата, не особо заботясь над эстетикой содержания. Стиль Веллера — огульно охаивать всё вокруг, иной раз выражая противоположные точки зрения. Читатель может легко запутаться в перипетиях повествования, частенько сходящего с рельс и устремляющегося на станциях в общественный туалет, дабы вылить накопившуюся желчь и после накапать ядом на пирожки, продающиеся прямо у выхода из вагона.

Симпатия к главному герою у читателя пропадает быстро. Веллер рисует полотно младого афериста-тунеядца, для которого нет ничего хуже, чем честно работать. Он органически не переносит физический труд, дистанцируя от него всевозможными методами, даже если они являются незаконными. Получился путь от миллионера через проститутку в бомжи. И ладно бы, главный герой стремился выбраться из сложившегося положения, но он даже не думает вставать на путь исправления, поскольку прогнившая страна не даёт ему возможности зарабатывать деньги тем способом, которым он может. Веллер осознанно ведёт повествование, постепенно раскрывая перед читателем характер главного героя. По сути, представленный образ изначально был бомжем, только не в прямом смысле, а духовно — ему претило иметь общее с другими людьми, и он социально был неблагополучен, ведь стремился к саморазрушению. Как ещё жизнь его не повела по более кривому пути, нежели записав в, наскучившие населению, создатели финансовых пирамид.

Веллер постоянно сбивается, с завидной регулярностью начиная говорить о всём, что его лично беспокоит. Поднимает тему военной хунты на Украине, экстрасенсов при КГБ и ФСБ, ранжирует по мужской красоте представителей Кавказа и Средней Азии, восхищается армянской традицией есть с утра хаш и запивать его стопкой водки, огорошивает суровой правдой про шашлык из баранины (состоящий сугубо из собачатины), ратует за безопасную интимную близость с любым желаемым человеком посредством онанизма, вновь и вновь вспоминает Путина, иногда про Новодворскую и Березовского, а также считает нужным обсудить детали крушения невского экспресса (якобы РЖД деньги потратило, а сворачивать наработанную программу нельзя) и подозрительной операции, связанной с подводной лодкой «Курск» (сперва дождались пока все моряки умрут, а потом взяли не те фрагменты для анализа). Получается, жить и не думать — гораздо лучше, нежели третировать свой мозг различными теориями мировых и локальных государственных заговоров.

Подходя к заключительным страницам, Веллер однозначно даёт вывод всему рассказанному в книге — надо бежать из этой страны. Ничего в России никогда не поменяется: здесь живут слишком спокойные и честные люди, чтобы мириться с бесчинствами самодуров. Хорошо, что такие самодуры до власти так и не добрались.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Откройте ящик Пандоры.

Харуки Мураками предлагает совершить погружение в состояние вечной печали одного человека, заманив читателя в водоворот сдержанных страстей: пропустить мимо себя трагическую цепочку событий никак не получится. Странствия Цкуру Тадзаки — добротное детективное расследование ошибок прошлого, получившее неожиданный ход спустя шестнадцать лет после разрыва с друзьями детства. В один момент они перестали отвечать на телефонные звонки, оборвав контакты без объяснения причин. Что могло побудить самых близких по духу людей так поступить? Именно об этом задумается главный герой в тридцать шесть лет, анализируя накопившийся груз прожитых дней. И начинает Мураками со сцены попытки самоубийства, ставя Цкуру перед самым важным шагом в жизни, которым, иной раз, японцы решают собственные проблемы, не считаясь с чужим мнением. Друзей больше нет, а значит Тадзаки потерял лицо, и он уже никогда не сможет с прежней уверенностью отдавать поклоны тем, кому обязан счастливым становлением и самоопределением. Читателю предстоит понять — есть ли мистический элемент в этой истории, будет ли в итоге выявлен допельгангер? А может просто стоит лучше разобраться в самом себе, вспомнив обиды далёкого детства и переосмыслить старые отношения при изменившихся обстоятельствах.

Для жителей Востока важное значение имеют многие детали, никак не воспринимаемые жителями Запада. Трудно уловить в чём смысл расстановки предметов в квартире согласно определённым правилам, не несущим никакой логической связи с достижением желаемого результата благополучия. Разлад может произойти в любом случае, и тогда уже неважно на какую сторону выходят окна твоей комнаты. Сложная система письма также несёт в себе ряд дополнительных проблем. В Японии не один алфавит, а несколько. В числе которых не только несколько иероглифических, но и латинизированный. Главному герою досталось не просто имя, означающее создание чего-либо, но ещё и основанное на разных системах написания. Проблема проистекает из пустоты, но для японцев это имеет большее значение. Неудивительно, что имя и фамилия что-то означают, причём обязательно понятное каждому жителю страны. Если при этом можно провести дополнительные связи между другими элементами, то японцы это обязательно сделают. Так поступил и Мураками, дав главному герою в друзья людей с фамилиями, в состав которых входит цвет. Благодаря этому возникла ничем не примечательная внутренняя философия и бесплотный поиск общих черт, наполняющий книгу своеобразным колоритом.

На первых порах главного героя не сильно беспокоит его имя. Он просто живёт в своё удовольствие, получая весь радужный спектр эмоций от общения. На него влияют Красный, Синий, Белая и Чёрная, а позже будут влиять другие цвета, но он сам навсегда останется холодным флегматичным человеком, чья грусть за попранную верную дружбу будет его беспокоить полтора десятилетия. Есть о чём задуматься, когда возраст плавно подходит к сорока годам, у тебя нет жены и детей, а работа приносит не то удовольствие, которое бы хотелось получать. Отчасти жизнь удалась, но имея трещину в основании, она никак не налаживается. Мураками не стал помогать Цкуру уходить из жизни, благодаря чему можно было построить историю под углом чувства вины его друзей, у которых не получилось переступить через себя, чтобы честно обсудить друг с другом возникшее недопонимание. Проблема была настолько критичной, что трещина осталась не только на Цкуру, но и на каждом из друзей. Вместе им легко было выбить страйк в боулинге, а порознь не получилось даже оторвать шар от земли. При всей бесцветности Цкуру обладает даром связывать людей между собой. Если Красный держал всех вместе, Синий давал повод для разговоров, Белая обеспечивала лёгкость общения, Чёрная не позволяла допускать перегибов, то Цкуру создавал дружескую атмосферу.

Книга наполнена множеством историй, как имеющих отношение к основному расследованию главного героя, так и посторонними. Возможно, Мураками рассчитывал задействовать максимальное количество оттенков печальных эмоций, наполняя повествование не только отвратительными элементами, но и отчасти воспроизводя обыденные для жизни явления, на которые уже нельзя закрывать глаза. Кому-то из читателей понравится история о шести пальцах на конечностях, кто-то возрадуется эротическим снам главного героя и его гомосексуальным фантазиям, иные найдут радостными сведения об японской автомобильной промышленности и особенностях профессиональных тренингов; не обойдёт Мураками стороной даже восприятие японцами иностранцев, в их сохранившемся до наших дней желании не поддаваться чужому влиянию в меру своих сил.

От одной сцены до другой ведёт Мураками читателя, основательно останавливаясь на каждой. Главному герою нужно выяснить все обстоятельства произошедшего. Автору для этого надо было вывернуться наизнанку и выжать всего себя на страницы, чтобы книга получилась наиболее похожей на реальность. У Мураками это действительно получилось. Если не обращать внимания на вольные отступления, разбавляющие грустное настроение другими эмоциями, то всё смотрится на своих местах. Нарекания всё равно останутся — их невозможно убрать.

Когда Цкуру выяснит причину, он не сможет придти к окончательному равновесию. Трещина склеена прочным клеем откровений, но попавший внутрь воздух уже не вытравить обратно. Жизнь не может иметь правильных решений, поэтому счастливый конец противен человеческой природе. Затронув все эмоции, Мураками в конце добавит последнюю. Ту самую, которая осталась на дне ящика Пандоры.

Автор: Константин Трунин

» Read more