trounin.ru

Что до правды, то правда людям не нужна. Людям нужно рассказать красивую историю о целеустремлённом человеке, каковым был товарищ Орджоникидзе. Как было на самом деле — не имеет значения. И если не пытаться узнать больше о Серго из прочих источников, то так и останешься уверенным, будто Григорий Константинович болел сердцем за нужды тяжёлой промышленности Советского Союза. Болел так, что сердце не выдержало и подвело его в начале рокового 1937 года. Владимир Красильщиков создал интересную историю для юного читателя, готового поверить в правдивость изложенного.

Интересно, верил ли Красильщиков тому, о чём сам рассказывал? Он не упоминает никого из партийных руководителей, кроме вечно умудрённого знанием правильного пути Владимира Ленина, но показывает действительность рядовых граждан, пребывавших в острой нужде. Так со страниц на читателя и смотрят голодные люди, питающиеся в столовых водой с сеном. Верит Владимир Красильщиков, верит Серго, верят голодные люди, что наступит день, когда поднимется промышленность, будут накормлены абсолютно все. Кто-кто, а уж Владимир-то знает, насколько поднялась промышленность и насколько изменился рацион рядовых граждан. Советский человек первым вышел в космос, а оставшиеся на земле продолжали есть воду с сеном и жить на тех же казарменных условиях, как во время становления этой самой промышленности.

Орджоникидзе верен идеалам Ленина, он стремится сделать за один год то, для чего англичанам потребовалось тридцать пять лет. И люди хотели того же. Никто не жалел себя, отдавались полностью работе. Самое время вспомнить о Молохе, том самом, пожиравшем приносимых ему в жертву младенцев. Советские граждане отдавали себя без остатка, а после в тридцатые годы появилось движение стахановцев, сумевших из до того непосильных шести тонн выработки за смену добиться цифры, превышающей пятьсот тонн.

Красильщиков знает, Орджоникидзе поднимал промышленность страны, дабы опередить гитлеровскую Германию. Серго был уверен, что Третий Рейх обязательно нападёт на СССР. Нужно сделать всё для того, чтобы его армия, в случае нападения, столкнулась с разработанным специально на этот случай танком модели «111» (будущий «Т-34″). И ведь работали советские люди во благо счастливого будущего страны. И все знали, как придётся тяжело жить в годы войны. Красильщиков удивительно пророчески отражает устремления Георгия Константиновича.

Трудный жизненный путь прошёл Серго. Он рано познал вкус воззрений Ленина. Стал его горячим сторонником. Поддерживал и добивался осуществления его идей. Сидел в застенках, читал книги и, конечно же, в каждой из них находил революционные мотивы. Потом каждодневно работал, забыв о праздниках и выходных. Он хотел всех видеть счастливыми… И в итоге сердце не выдержало, согласно официальной версии. Красильщиков не стал говорить, что Орджоникидзе застрелился, либо его убили, как гласят прочие версии.

Читатель волен на своё усмотрение поддерживать точку зрения автора произведения. Красильщиков написал «Всех видеть счастливыми…» в честь столетия со дня рождения Георгия Константиновича Орджоникидзе. Со своей задачей он справился. Показал взросление физическое, душевное и умственное. Отразил на страницах первые увлечения и первую любовь, первые порывы и первые поступки. А после началась жизнь человека, со всеми её страстями, устремлениями и заблуждениями. Излишняя идеализация не является лучшим из возможных средств отражения событий прошлого. Красильщиков не идеализировал жизнь рядовых граждан, но Серго вышел под его пером излишне устремлённым к достижению до того недостижимых вершин. Может иную вершину он хотел покорить? Если есть желание узнать, нужно избрать другой источник: не такой предвзятый.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Истории заколдованного леса» | Книга №2

Главное в литературе — не расползаться мыслью по бездонным глубинам фантазии. Литературное произведение следует представлять в виде выдержки идей, кратко изложенных. Зачем читателю погружаться в бесконечные диалоги о пустом и внимать пустым же действиям? К сожалению, литература в основной своей массе пуста. Она повторяет ранее написанное другими, меняются только декорации. Когда одно повторяет другое — ничего путного в том нет. Поэтому нужно считать праздничным день попадания в руки действительно толкового произведения. Пускай оно будет даже относиться к жанру фэнтези.

Авторы, пишущие в жанре фэнтези, особенно авторы западные, очень любят выдавать толстенные книги. В итоге получается многотомное описание похождений действующих лиц, отчего-то ничего толкового не совершающих. От первой страницы первого произведения и до последней страницы последнего может оказаться с десяток тысяч листов, смысл которых мог уложиться в половину любой из наполняющих его книг. Это довольно грубая оценка, тем не менее являющаяся объективной.

Не будем говорить о пустом, лучше обсудить дельное. Например, «Ловушку для дракона» Патриции Рэде. Поскольку перед читателем вторая книга цикла похождений принцессы Симорен, он должен быть в курсе предложенного автором мира. Проблемы у главной героини остались прежние: отбиваться от принцев, защищать драконов от колдунов и поддерживать порядок в пещере. Ничего не предвещало беды, не считая засорившейся раковины, опять активизировались колдуны, объявились принцы, к тому же снова катавасия вокруг короля драконов. Что же делать? Разбираться, разумеется.

Рэде решила наполнить произведение частичным переосмыслением сказок. Она показала, как трудно управлять ковром-самолётом, особенно в плане его переноски при неисправном состоянии. Вспомнила и сказку о Румпельштильцхене, дополнив её неизвестными до того подробностями — в самом деле, потом же детей надо как-то умудриться воспитать, вследствие чего некогда алчный карлик становится подлинно несчастным. Это малая доля примеров. Они не сильно влияют на рассказываемую Патрицей историю. Скорее отягощают её. Зато создают неповторимый колорит сказочной разудалости.

Главное же другое. Симорен повзрослела. Как не вороти она нос от принцев, когда-нибудь ей потребуется смириться с необходимостью обратить свой взор хоть на кого-то. И лучше будет, если избранником окажется подобный ей человек, не совсем согласный со сказочными стереотипами касательно принцев и королей. Для осознания внутреннего сродства нет ничего лучше, нежели пережитые совместно испытания. Так зачинается сказ о паре героев, чьему существованию угрожает опасность, кому предстоит освободить дракона из плена, кто в итоге не удовлетворится результатом приключений.

В самом деле, не так важно, что дракон будет в конце концов освобождён. Иного быть не могло. Сей момент столь незначителен, учитывая развитие отношений между главными героями. Они действительно проникаются симпатией друг к другу. Они готовы забыть о предубеждениях. Но как пробить брешь в эмоциях, ежели крепкий стержень не собирается сдаваться? Всему своё время. На их пути множество врагов и множество друзей.

Очередное похождение принцессы Симорен оказывается прочитанным. Совершился переворот в её жизни. Далее она не мыслит себя без короля Зачарованного леса по имени Менданбар. Ничего, кажется, более не может угрожать спокойствию придуманного Патрицией Рэде мира, ибо чары зла развеяны. Впрочем, зная умение авторов в жанре фэнтези изыскивать новые сюжеты в казалось бы истощившихся обстоятельствах, стоит ожидать новых приключений. Предположений о том почти нет, разве только вновь активизируются вездесущие колдуны. Но подождём до следующей книги — тогда и узнаем.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Разумен тот, кто у коровы сосёт. А нет разума у того, кто корову ест без всего. Кто не взращивает благ, кто прожигает жизнь, тот милости сверху ждать всегда привык. Разрушая себя и попирая чужое, один он думает, будто кругом него горе. Стоило не в грудь себя бить, стоило помочь подняться стране, но, извините, привык народ жить в… (нём родимом).

Есть от чего грустить. Для примера можно взять какой-нибудь колхоз. Хозяйство разваливается, работать некому, сельская местность обезлюдивается. О будущем никто не думает. Возродить труднее, нежели поддерживать. Потребуется много денег и много людей, но деньги до конечной цели скорее всего не дойдут, а люди, ежели и приедут, вскоре уедут, ибо губить жизнь, осознавая, как мало перспектив, им претит. Не колхозом нужно в размышлениях ограничиваться. Такой подход наблюдается повсеместно. Русский человек словно ополоумел, живя сегодняшним днём, будто есть только сейчас. Его страна не поднимается, она балансирует на грани. И дело не в роли руководящих процессом лиц — они бессильны. Нужно меняться самому, чего не происходит.

Если представить, что к власти приходит крепкий хозяйственник. Этакий Пиночет. Он железной рукой наводит порядок, усмиряет зарвавшихся и поднимает хозяйство. Ему безразлично, как его воспринимают жители. Им поставлена цель — процветание. Мало кто доволен его работой. Его не прочь устранить, находя для того весомые аргументы. Его могут клеймить и сомневаться в конечном результате. И его могут действительно убрать, причём радикальным образом. Плевать людям, насколько лучше они стали жить. Какая разница, ежели хозяйство поднялось, когда некогда доступное стало недоступным. Ранее мог смело взять, теперь же не можешь. Или получай на равных правах, либо ищи счастья в другом месте.

Пристальный взор Бориса Екимова правильно обрисовал ситуацию. Есть в стране люди, желающие бороться с разрухой. Но гораздо больше людей, недовольных чьим бы то ни было самоуправством. Казалось, делают общее дело. Всем в итоге станет хорошо. Живи и радуйся процветанию. Но нет! Хочется людям жить в процветающей стране и продолжать брать доступное всем, думая, будто это должно принадлежать лишь им. Отбери корову и молоко достанется одному тебе. И плевать тебе, что корова под твоими руками захиреет, хотя могла продолжать лосниться от прежнего ухода. Где тут говорить о процветании?

Русский народ идёт по гибельному пути. Нужно менять мировосприятие. Стоит забыть о собственном мнении. Нужно поставить над собой мнение общества. Может не наше поколение это поймёт, так поймёт следующее или за ним последующее. Но не погибнет русский народ. Он привык следовать за кем-то. Кто-то всё равно проявит заботу о стране. Страна всё равно воспрянет. Родится ещё много таких, как екимовский Пиночет. Они будут поднимать хозяйство, терпеть непонимание населения и сломленными уходить. Когда-нибудь екимовский Пиночет проснётся в каждом русском, такое ранее уже происходило, тогда страна достигала пика. И не просто в каждом русском он проснётся — должен проснуться в самосознании всех национальностей, населяющих Россию. У нас всех единая цель — сделать страну Великой.

Но сейчас, когда есть желание ждать дара свыше, крыть власть имущих, желать роста личного благосостояния, не прилагая усилий для получения того дара, идя наперекор благим переменам, забыв об интересах страны, продолжая верить тем, кто позволит брать общее, сомневаясь в тех, кто позволяет общему быть благом для всех, до тех пор екимовский Пиночет не сможет ничего сделать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Попрано прошлое. Когда исторический момент требовал, тогда страна объединилась, а когда потребовалось разделиться, тогда прежде происходившее перестало иметь значение. То было в октябре 1993 года — силовые структуры получили разрешение на применение насилия в отношении населения. Так случился ещё один военный гражданский конфликт в России. Мирное население было растерзано, его права в расчёт не брались: всё сугубо ради поступи в новое светлое будущее, более не коммунистическое, но такое же светлое. Юрий Бондарев решил смело отразить события тех дней, уделив им первую главу произведения «Бермудский треугольник». О чём он писал дальше, можно не брать во внимание, он выговорился по беспокоящим его проблемам общества девяностых годов.

Чем не «Заводной апельсин»? Общество исповедует тотальную жестокость. В людях не осталось человеческого, лишь звериная натура выдаёт в них представителей животного мира. После ознакомления с первой главой «Бермудского треугольника» пропадает желание думать о чём-то ином, кроме сопровождающей человека несправедливости. Нет любви и привязанности, а есть остервенелая жажда причинять боль, насиловать души и убивать себе подобных. Думается, Бондарев излишне драматизирует события. Не получается верить в представленное на страницах. Откуда такой порыв возник у Юрия? Из каких источников он черпал информацию?

На глазах читателя в отделении полиции происходит такое, чего, пожалуй, не совершали с людьми в концентрационных лагерях. Разумно думать, как выродилось общество, если забота о нём оказалась в руках извергов. Сотрудники силовых структур истязают и убивают ребёнка, насилуют женщину, ставят под сомнение честность добропорядочных граждан. Повествуй Бондарев в подобной манере до последней страницы, понимание мира в корне бы изменилось в сторону бесконечных депрессивных тонов. Но первая глава заканчивается, вместе с ней отступает жестокость, начинается обыденная жизнь безработного гражданина России.

Бондарева отныне беспокоит упадок моральных ценностей в повседневности. Нет более чести, долга и прочих важных для человека качеств. Есть желание нажиться, желательно за чужой счёт: кто честный — того ограбят, кто не хочет делиться — того заставят, кто решил отсидеться вдали от всех — того достанут. Нужно жить согласно меняющимся представлениям о действительности, но это противно задумывающемуся над высшими материями. Как переступить через себя и забыть о принципах? Не каждый человек на такое способен. Именно поэтому появляются те, кому совесть позволяет пользоваться другими, и те, у кого совесть действительно есть.

Случилась катастрофа в мировосприятии. Для Бондарева это очевидно. Некогда человек боролся против врага-агрессора, теперь борется против врага внутреннего. Осознать такие перемены трудно. Для их понимания одной человеческой жизни недостаточно. Будь Бондареву двести лет, он смог бы примириться с произошедшим. Подобное в истории случается регулярно. И ещё не раз повторится. Больно же от того, что перемены происходят на твоих глазах, причиняя боль непосредственно тебе. Не Россия одна страдает, так происходит повсеместно. Где тут не опечалиться и не впасть в чёрную хандру? Проще махнуть рукой, чем бороться. Борьба не даст ничего, она лишь приблизит следующий виток социальных потрясений.

Страшно другое. Общество успокоится, станет жить в согласии, забудет о потрясениях. Будет казаться, так должно быть всегда. Но однажды произойдёт новый надлом, повседневность обернётся кошмаром. Горячие умы можно остудить лишь книгами, которые рассказывают о бедах прошлых лет. Пусть люди смотрят, к чему может привести активная гражданская позиция, попирающая сложившиеся устои. Можно много раз повторять следующее: благими намерениями вымощена дорога в ад.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1. «Молох»

Человек никогда себе не принадлежал. В древности его приносили в жертву Молоху, а тех, кого это минуло, сами себя приносили в жертву обществу. Человек обязан выполнять определённые социальные обязательства, находиться в заданных рамках и представлять собой того, чьи устремления соответствуют ожиданиям большинства. Кто выступал против, подвергался остракизму. Кто соглашался жить в согласии с социумом — оказывался в рабской от него зависимости. Каждое время отметилось собственным пониманием пользы от человека, но наиважнейшее значение всегда имело умение трудиться. Человек никогда ничего не стоил, если не отдавался полностью работе. Да и тогда он всё равно ничего не стоил, ибо не стоит человек ничего.

О чём ещё мог рассказать Куприн, как не о нуждах промышленности? Новом проклятии человечества, без которого нельзя было обойтись. Страны Западной Европы успели перемолоть в пыль кости населяющих их людей, породив капиталистическое представление о мире. Своего Молоха они накормили, такового предстояло взрастить и в России. И когда аппетиты Молоха перестанут удовлетворяться, тогда произойдёт революция, во славу Молоха же. Нигилисты не сгинули, они продолжали существовать, как будут всегда среди нас, только под другими именами и с иными моральными установками.

Главный герой произведения Куприна верен тургеневским традициям: в его душе горит огонь, он намерен внести разлад в действующую систему и готов умереть, если того потребуют обстоятельства. Не социальная неустроенность заботит главного героя, он не согласен терпеть деградацию людей, как не согласен взирать на безжалостное истребление в них человеческого. Чем заполняют досуг рабочие? Они пьянствуют и дебоширят, ни о чём не думают. Следовательно, они уже принесены в жертву Молоху.

Кажется, достаточно уничтожить завод, тогда жизнь преобразится. Рабочие поймут присущую им ничтожность, возьмутся за ум. Молоху останется голодать и искать жертвы в другой стране. Так во все времена думали деятельные люди, воспринимающие действующую модель общества за проявление Молоха, измышляя для того необходимые им причины, лишь бы всё сделать, чтобы внести разлад и тем принести счастье. И беда как раз заключается в том, что насильственными методами счастья добиться невозможно. Будет во много раз хуже — даже Молоху столько жертв не требуется.

Главному герою Куприна приходится действовать из лучших побуждений. Он твёрдо уверен в правдивости своего мировосприятия. Он знает, как уничтожить завод. Нужно малое — тогда прожорливый Молох будет обескровлен. Не думает главный герой о действительности, горит желанием позаботиться о других. Он фанатичен и далёк от реальности, как бы Куприн его не пытался представить на страницах. Он видит пустоту в своём окружении. Любимая девушка — подобная прочим пустышка. В такой ситуации легко сойти с ума, утратив последнюю связующую нить с настоящей жизнью. Только не обвиняли в том тургеневских героев, шедших на баррикады и погибавших ради грядущих перемен. Героя Куприна обвинить можно.

Не из простых причин главный герой «Молоха» получил фамилию Бобров. Если он и делает, то прежде всего лучше для себя, причём именно это его раздражает в людях. А коли кого затопит, пускай сами выплывают — нужно было быть предусмотрительней. Они получат желаемую для них свободу: останутся без работы и жилья, будут голодать, влачить счастливое существование, оставаясь благодарными за освобождение от рабской зависимости.

Есть Молох или его нет — не так важно. Есть люди, которым Молох всюду мерещится. Их не переубедить. Поэтому ещё не раз человечеству предстоит испытать на себе дуновение слома привычного уклада жизни.

2. «Гамбринус»

Напиться, забыться и не вспоминать про отличия людей друг от друга. Что стало результатом заложенной в человека особенности, стало иметь весомое значение для дня нынешнего. И ведь не интересует людей, насколько ты сегодняшний отличен от тебе подобных, но живших сто, двести и более лет назад. Есть общие черты, всё остальное в корне отлично. Казалось бы, например, русский — есть русский. И раньше он был русским, если не вдаваться в детали. А разобраться следует повнимательнее. И тогда придёт осознание — действительно общего мало. Касается то многого, в числе прочего и понимание себя. Но так сложилось, что проще закрыть глаза, прикрыться квасным патриотизмом и провозглашать определённые устремления, прикрываясь той же историей, к которой ныне живущие никакого отношения не имеют.

Куприн приглашает читателя погрузиться в интернациональную среду. Место действия повести «Гамбринус» — одноимённое питейное заведение, располагающееся в портовом городе. Туда заходят моряки разных стран, разбавляют колоритом будни постоянных посетителей. Слышен говор понятный и совершенно неведомый. Музыкальные пристрастия тоже различаются. Все они находят воплощение благодаря талантливому скрипачу, умеющему воссоздавать культуру любой страны, стоит ему каким-либо образом дать информацию о требуемой мелодии.

Жизнь хороша, когда всем весело. Понравится итальянская мелодия, бурский марш, марсельеза, вальсы, лезгинка. Главное, чтобы исполнялась музыка с азартом. Куприн изливает душу, читатель с воодушевлением внимает. У всех действующих лиц отличное настроение, будто не знают они горестей и не думают искать причины для конфликтов. Талантливый музыкант продолжает играть, не думая об ином. Ему в радость, он не променяет посетителей «Гамбринуса» на иную публику.

Но вот 1904 год. Россия вступила в войну с Японией. Музыканта забрали на фронт. Притихло пивное заведение. Нет, посетители не конфликтуют, они в прежней мере веселятся, правда без прежнего куража. Главного героя повести не убьют, он весело проведёт время и на войне. Не о том взялся рассказывать Куприн. Об ином нужно узнать читателю. Музыкант оказался евреем. Так ли это важно? Оказалось, что да. Очень важно! Скоро грянут погромы. Население России будто взбесится, словно вскрылась зарубцевавшаяся язва. О чём бы кто не думал, за него нужный ход мыслей определят другие. Так рождается на страницах «Гамбринуса» основная драма.

Главный герой — еврей. Это его боль. Он сирота. Но всё же еврей. И как не играй, не старайся забыться — все отныне видят в нём еврея. Почему раньше не видели? Почему до того веселились, принимали радушно представителей всех стран? Этого главный герой не сможет понять. Он продолжит жить прежними представлениями, каким бы образом его не пытались сломать. У него всего одно желание — играть на музыкальном инструменте и доставлять людям радость. Ему будут мешать, но он не может иначе. Пусть сломают руку или искалечат другим образом, музыкант останется музыкантом, национальность для него значения иметь не будет.

Общество изменчиво — с этим приходится считаться. Главному герою нужно сохранять положительный настрой. Всё вернётся на круги своя. Вернётся и веселье. Забудутся обиды. Наступят новые времена. Никто не хочет перемен, но перемены случаются помимо нашего желания. Кому-то требуется будоражить общество, провоцировать людей на необдуманные поступки и тем обеспечивать себе лучшее из возможных положений. Никто действительно не хочет перемен? А как же утопичное желание жить лучше, нежели сейчас? Вот так и в России: сперва 1904 год, после погромы. Счастья не появилось, зато пришлось пройти через череду страданий. Может оно и оправдано. Сомнительно…

Автор: Константин Трунин

» Read more

Чтобы понять, почему предположения Ньютона следует считать истинными, нужно ознакомиться с приводимыми им правилами для умозаключений в физике. Исходить приходится из понимания достижений науки на определённый момент времени. Более имеющегося Ньютон брать не предлагает. Нельзя уходить в измышлениях в доселе скрытые материи. Всё требуется объяснять посредством проведённых опытов. Ньютон провёл оные, о чём написаны первая и вторая книги, подготовив доказательства для обоснования собственной системы мира.

Происходящее в небесном пространстве неизменно повторяется. В ходе наблюдений предыдущими поколениями были выработаны определённые результаты. Осталось их соотнести с влиянием на космические объекты центростремительных сил. Далее понимания устройства Солнечной системы Ньютон не размышляет. Он опирается на наблюдения за Солнцем, Меркурием, Марсом, Венерой, Юпитером, Сатурном, их спутниками, Луной и Землёй. Отсюда проистекают явления, последовательно излагаемые Ньютоном, начиная от соотношения спутников Юпитера к неподвижным звёздам, вплоть до движения Луны, учитывая либрацию.

Суть данных наблюдений — необходимость доказать, что Земля не является центром Вселенной. Если вокруг Юпитера и Сатурна обращаются спутники, значит должны быть сделаны соответствующие выводы, согласно которым станет ясно, насколько необходимо усомниться в геоцентрической системе мира. Если соотносить движение планет касательно Солнца, получается логически выверенный ряд повторяющихся событий. Стоит соотнести движение планет с Землёй, то ничем иным, кроме хаотических перемещений объяснить их не получится. Ньютон не говорит о том прямо, но строит суждения так, чтобы его точка зрения стала наиболее понятной.

Ньютон соотносит все космические объекты друг с другом. Разрабатывает о том теории. Луна тяготеет к Земле, как тяготеют спутники к прочим планетам. К Земле тяготеют любые предметы, как наличие тяготения относится ко всем телам вообще. Тяготение пропорционально убывает, чем ближе центр. Но движение планет в небесном пространстве может сохраняться долгое время. Согласиться с Ньютоном возможно — Вселенная представляет собой отлаженный механизм, всё в нём взаимосвязано, резких изменений не случается. При желании глубже вникнуть в систему мира Ньютона сталкиваешься с сопротивлением в виде его же слов, поскольку понять силы притяжения не получается, для того достаточно усомниться в существовании определённых точек, являющихся центрами.

Должен существовать центр Вселенной, причём находящийся в состоянии покоя. В этом Ньютон твёрдо уверен. Солнце, допустим, не находится в состоянии покоя — оно не может быть центром всего. Планеты равномерно движутся по эллипсам, имеющим свой фокус в центре Солнца, их афелии и узлы орбит неподвижны. Понятно, Ньютон подводил свою систему мира хотя бы под понимание гелиоцентрической. Опять же, что должен представлять из себя центр?

Беря для рассмотрения Землю, Ньютон пришёл к выводу, что сила притяжения в разных местах имеет отличия, она зависит от отношения при измерении к экватору. Галлей аналогично доказал разный ход времени — ближе к экватору часы идут медленнее. Выработать определённую точку зрения не получится, ибо нельзя учесть все необходимые факторы. А Ньютон, согласно его правилам умозаключений, позволял себе опираться только на ставшее ему известным. Поэтому он постоянно возвращается к содержанию предыдущих книг.

Другим средством познания природы сил тяготения служит наблюдение за приливами и отливами, порождаемыми притяжением Луны и Солнца. Ньютон был серьёзно озадачен, предлагал различные задачи, искал ответ и находил его. Так Ньютон определил, что Луна всегда повёрнута к Земле одной и той же стороной.

В третьей книге Ньютон сообщает известную ему информацию о комете Галлея, присутствовавшую на небосклоне с 4 ноября 1680 по 9 марта 1681. Траектория её движения дала повод к размышлениям, в том числе и выработке нового мнения о системе мира. Так родились «Математические начала», прочее же стало историей. Кроме кометы Галлея, она ещё не раз вернётся.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Если предположить, что силы тяготения не существует, а все тела во Вселенной движутся по инерции, то к каким выводам сии рассуждения могут привести? Придётся изменить понимание абсолютного состояния, введя дополнительные интересующие физическую науку особенности действительности. Ньютона прежде всего интересует сопротивление сред, в которые попадает тело. Будучи практиком, он не раз наблюдал преломление солнечных лучей в воде, о чём расскажет в труде «Оптика». Вода также послужила основой для опытов, проводимых для наполнения второй книги «Математических начал».

Ньютон погружал в воду маятник и шары различной величины, замерял время погружения, высчитывал скорость волн. После использовал геометрию и обосновывал увиденное. Почему вода действует на передвижение тел в пространстве иначе? Вычислив необходимое, Ньютон получил возможность опираться не только на наблюдения в привычной среде, найдя необходимые коэффициенты, которые он сможет применить относительно небесной механики.

Имея два значения, с большой долей правдивости сможешь определить неизвестное третье. Поскольку небесное пространство продолжало хранить тайны, оставаясь недоступным для экспериментов, Ньютон отложил его понимание до третьей книги. Ему требовалось обосновать движение кометы Галлея посредством центростремительных сил, опровергнув тем самым теорию вихрей Декарта. Чего в природе нельзя наблюдать, того нельзя умом постигнуть и осознать, поэтому Ньютон отложил решение важного вопроса, продолжая изучать сопротивление воды на движущиеся тела.

Ньютона интересует следующее:
» — Движение тел при сопротивлении, пропорциональном скорости;
— Движение тел при сопротивлении, пропорциональном второй степени скорости;
— Движение тел при сопротивлении, частью пропорциональном первой степени скорости, частью — второй;
— Круговое обращение тел в сопротивляющейся среде;
— Плотность и сжатие жидкостей и гидростатика;
— Движение маятников при сопротивлении;
— Движение жидкостей и сопротивление брошенных тел;
— Движение, распространяющееся через жидкости;
— Круговое движение жидкостей.»

Для Ньютона природа самодостаточна. Всё подчиняется определённым закономерностям. Понять проще, проведя предварительно наблюдения. Познавать можно лишь на том уровне, на котором это доступно. Ньютон мог прибегнуть лишь к сравнительному анализу, соотнося увиденное на небе с происходящим в воде. У него не было иных инструментов для познания мира, кроме сделанных им самостоятельно. Истинный учёный не просто стремится познать мир с помощью до него разработанных методов, он изобретает собственные или мыслит глубже, нежели предшественники.

В том нет ничего нового, как и Ньютон, древние философы соотносили находящееся вне понимания с тем, что им было ведомо. Так рождалось знание, способствующее дальнейшему изучению окружающей человека материи. Позже научные изыскания оказались связанными религиозными предрассудками: что-то было уничтожено и навсегда забыто, чему-то предстояло быть изученным вновь, а чему-то более никогда не дано стать достоянием человечества. Сам Ньютон не мог сказать слово против церкви, допуская в предположениях, будто Земля является центром Вселенной, либо таковым центром является Солнце. Всё это он объясняет в третьей книге.

Вторая книга — сугубо плод наблюдений и только. Частично воссоздать действительность можно в иной среде. Пусть таковой станет вода. Притяжение в отношении воды взаимодействует с телами иным образом. Как влияет сопротивление на шары разного размера? Как ведёт себя маятник под водой? Несоответствие с падением шаров и движением маятника в привычной человеку среде очевидно. Над содержанием второй книги стоит задуматься на краткий миг, усвоив существование различных закономерностей в доступном человеку пространстве.

Ежели тела не повсеместно ведут себя одинаково, значит можно смело говорить о существовании иных сред. Без второй книги Ньютон не смог бы уверенно говорить о системе мира. Основы для понимания им были заложены. Настала пора перейти к знакомству с главной частью «Математических начал».

Автор: Константин Трунин

» Read more

В третьей книге Ньютон скажет, что нет нужды вчитываться и разбираться в содержании первой и второй книг. Для понимания его предположений достаточно ознакомиться с предлагаемыми им определениями и первыми тремя отделами первой книги, чтобы сразу непосредственно перейти к ознакомлению с третьей книгой, ибо именно её содержание является важным и определяющим для «Математических начал». Такое предложение от Ньютона звучит вполне разумно, учитывая построение труда.

Структура «Математических начал» следующая: книга содержит отделы, отделы разделены на леммы, предложения, теоремы, задачи. Такая структура характерна для первой и второй книг. Более содержание следует сравнивать с учебником, в котором каждый отдел представляет из себя параграф, содержимое которого нужно усвоить. Но так как Ньютон к тому не призывает, наоборот просит излишне не вникать, поэтому не следует уделять чрезмерное внимание логическим суждениям. Важнее понять о чём Ньютон хотел сказать. Ежели им нечто сказано, значит считается доказанным. Безусловно, это спорно. Попробуйте опровергнуть ход рассуждений Ньютона. Не получится! Можно подвергать сомнению в общем, в деталях же Ньютон опирался непосредственно на наблюдения. Оттого много в тексте лемм.

Чтобы понять, как происходит движение тел, Ньютон в первой книге предлагает на примере находящегося в состоянии покоя тела, проработать различные ситуации. Понятно, тело не может пребывать в состоянии покоя, поскольку оно всегда находится в движении. Ньютон использует обыкновенный математический приём, помещая тело в воображаемое пространство, где возможно достижение состояния абсолютного покоя. Данный подход мог вызвать основные нарекания оппонентов. Но каким тогда образом говорить о взаимодействии множества движущихся тел? Рассуждения окажутся слишком сложными для понимания. Они запутают всех, в том числе и самого Ньютона. По данной причине требуется сперва проработать основные моменты. С другой стороны, если человек не верит в существование сил притяжения, то он не станет верить в геометрические доказательства.

Ньютон просит уделить внимание первым трём отделам. Они звучат следующим образом:
» — О методе первых и последних отношений, при помощи которого последующее доказывается;
— О нахождении центростремительных сил;
— О движении тел по эксцентричным коническим сечениям.»

Важно следующее, состояние покоя может быть охарактеризовано равностью сообщаемых телами сил. Из этого получается, что взаимодействуя друг на друга, тела остаются на прежнем месте. Конечно, движение происходит. Как Луна постоянно отдаляется от Земли, притягиваемая Солнцем, так, возможно, и Земля притягивается Солнцем, только медленнее. Этот процесс не так заметен глазу, чтобы на нём делать акцент. Все тела притягивают друг друга одновременно. Но отбросим лишние мысли, поняв главное, в первой книге Ньютон рассматривает именно тело в состоянии абсолютного покоя.

Стоит предположить, что неподвижное тело понадобилось Ньютону для доказательства не столько центростремительной силы, сколько показать принуждённость одних тел двигаться касательно других. Ежели к исследованию Ньютона побудила комета Галлея, хоть и пребывающая в движении преимущественно относительно Солнца, то неосознанно она воспринимается находящейся в состоянии покоя, как в таком же состоянии воспринимается само Солнце. Оба космических объекта взаимодействуют посредством центростремительных сил.

В дальнейшем Ньютона интересует следующее:
» — Определение эллиптических, параболических и гиперболических орбит при заданном фокусе;
— Нахождение орбит, когда ни одного фокуса не задано;
— Определение движения по заданным орбитам;
— Прямолинейное движение тел к центру или от центра;
— Нахождение орбит, по которым обращаются тела под действием каких угодно центростремительных сил;
— Движение тел по подвижным орбитам и перемещение апсид;
— Движение тел по заданным поверхностям и колебательное движение подвешенных тел;
— Движение тел, взаимно притягивающихся центростремительными силами;
— Притягательные силы сферических тел;
— Притяжение тел не сферических;
— Движение весьма малых тел под действием центростремительных сил, направленных к отдельным частицам весьма большого тела.»

Становится понятно, к чему стремился Ньютон. Он шёл от простого к сложному. Сначала в общих чертах о малом и неясном, после о конкретном и определённом. Каждая точка или частица во Вселенной обладает центростремительной силой. Ньютон не знает, почему притяжение вообще существует. Оно есть, доказывается наблюдениями и опытами, но объяснения ему нет. Рассуждать о том можно, только это уже перейдёт в плоскость философии, чем Ньютон заниматься не планировал. Вполне может быть и так, что само определение «центростремительная сила» не является правильным, вследствие чего в дальнейшем Ньютон предпочтёт называть эту силу притяжением.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Чтобы познать мир, нет необходимости измышлять новое, фантазировать и предполагать нечто, не опираясь на конкретные примеры. Чем озадачены философы, того избегают в суждениях физики. Собственно, натуральная философия — это и есть физика. Так она ранее называлась. Возникает вопрос: что предложил Ньютон современникам, чего до него не знали? Ответ прост — ничего не предложил. В построении предположений им использовались научные изыскания предыдущих поколений учёных и философов. Ньютон постарался математически доказать верность одних теорий и указать на вздорность других. Прежде, чем перейти к непосредственному доказательству, потребовалось ввести в общий курс определений, не вызывающих сомнений. Этому посвящены первые страницы «Математических начал».

Но прежде необходимо заметить, как трудно давалась современникам уверенность в правоте доказательств Ньютона. Именно об этом говорилось в предисловиях к прижизненным изданиям «Математических начал». Что может быть проще, нежели объективно поведать об объективном, изложив сие же объективное объективными примерами? Куда примитивней могут быть примеры, нежели Ньютон предлагал? Современники продолжали сомневаться. Причина того должна быть понятна — Ньютон доказывал, исходя из собственных определений, когда также могли из них исходить иные деятели науки и философии. Требуется согласиться с оппонентами Ньютона, понимая, насколько сложен предмет познания мира. Вдруг окажется, что Ньютон всё-таки ошибался?

Впрочем, Ньютон не мог ошибаться. Он мог мыслить в правильном направлении. Отражая в «Математических началах» результаты наблюдений и экспериментов, опиравшихся на определённые математические закономерности. Если его предположения подтверждались, значит они достойны считаться похожими на правду. Не будем излишне категоричными, наука постоянно движется вперёд, разрабатываются революционные теории, когда-нибудь всё знаемое нами о мире будет перечёркнуто и создано действительно невероятное понимание устройства бытия. К тому человек стремится — то для него есть хорошо.

Созданию «Математических начал» поспособствовало повсеместное наблюдение за кометой в 1680-1681 годах, названной в честь Эдмунда Галлея. Данная комета известна со времён Аристотеля. Используя множество источников, Ньютон выработал собственное понимание небесной механики, для чего ему потребовалось провести ряд опытов, ставших основой для первой и второй книг, трудных в понимании, если не соотносить их с третьей книгой, в которой Ньютон, опираясь на свои же доказательства, вывел отчасти новое видение космогонии.

Важным оказалось то обстоятельство, что быть твёрдо уверенным в убеждениях Ньютон не мог, осознавая, насколько зависит его жизнь от воли церкви. Отсюда осторожные уверения в личной правоте и согласие с позицией христианских догматов. «Математические начала» получились трудом о наблюдениях. И только о наблюдениях. Поэтому Ньютон не грешил против истины, не оскорблял чувства верующих, не опровергал сложившееся в обществе понимание мироустройства, всего лишь доказывая очевидное. Коли тело падает, причём падает согласно закономерностям, то нет в том ничего противного Богу. И коли тело не падает, оставаясь на предназначенном ему месте, то и в том нет ничего противного Богу.

Для работы над первой и второй книгами Ньютону потребовалось ввести в содержание «Математических начал» уже известные истины. Например, Эдмунд Галлей доказал, что брошенное тело движется по параболе. Иные учёные разработали понимание удара и отражения тел. Сам Ньютон успешно использовал объяснение сходящихся и взаимоударяющихся тел с помощью маятника. То есть требовалось проявить усидчивость, сделать выводы из увиденного и, соотнеся с действительностью, разработать определения для облегчения в проведении последующих опытов.

Определения и ныне понятны каждому человеку. Об этом не приходится задумываться, так как оно кажется наиболее логичным:
» — Количество материи есть мера таковой, устанавливаемая пропорционально плотности и объёму её;
— Количество движения есть мера такового, устанавливаемая пропорционально скорости и массе;
— Врождённая сила материи есть присущая ей способность сопротивления, по которой всякое отдельно взятое тело, поскольку оно предоставлено самому себе, удерживает своё состояние покоя или равномерного прямолинейного движения;
— Приложенная сила есть действие, производимое над телом, чтобы изменить его состояние покоя или равномерного прямолинейного движения;
— Центростремительная сила есть та, с которой тела к некоторой точке, как к центру, отовсюду притягиваются, гонятся или как бы то ни было стремятся;
— Абсолютная величина центростремительной силы есть мера большей или меньшей мощности самого источника её распространения из центра в окружающее его пространство;
— Ускорительная величина центростремительной силы есть мера, пропорциональная той скорости, которую она производит в течение данного времени;
— Движущая величина центростремительной силы есть её мера, пропорциональная количеству движения, которое ею приводится в течение данного времени.»

Эти определения разработаны не Ньютоном, но именно на них он опирался в опытах. Но опыты им проводились не совсем по свойственным природе закономерностям, поскольку для доказательства некоторых определений требовалось прибегнуть к пониманию абсолюта, то есть среды, в которой, допустим, волчок будет крутиться бесконечно. Эмпирический путь познания Ньютона оттого кажется превратным. Искажается понимание истинных времени и пространства, а также связанного с ними понимания определённого движения в определённом месте.

В отношении Вселенной другим образом мыслить не получиться. Все тела пребывают в постоянном движении, по этой причине нельзя говорить о возможности существования состояния покоя, как если не брать его в абсолютном понимании находящегося вне любого движения. Ньютон это понимал как систему взаимодействия частей целого, когда движение сохраняется во всём, но относительно друг друга. Значит, состояние покоя в действительности всё-таки возможно, хоть и при сохраняющемся постоянно движении. Получается, использование абсолюта в наблюдениях не является превратным.

Так возникли три закона движения (аксиомы):
» — Всякое тело продолжает удерживаться в своём состоянии покоя или равномерного и прямолинейного движения, пока и поскольку оно не понуждается приложенными силами измерять это состояние;
— Изменение количества движения пропорционально приложенной движущей силе и происходит по направлению той прямой, по которой эта сила действует;
— Действию всегда есть равное и противоположное противодействие, иначе — взаимодействия двух тел друг на друга между собою равны и направлены в противоположные стороны.»

В дальнейшем Ньютон с помощью геометрии (и более ничего ему для доказательства предположений не требовалось) приступил к наглядному применению доступных ему первичных наблюдений. Раскручивал ли он на верёвке сосуд с водой, бросал ли тело, запускал маятник при различных обстоятельствах, всё наглядно отображал с помощью начертания и доступно (не всем, конечно!) объяснял, почему происходит то или иное явление.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Писать не хочется, но писать необходимо — так рождаются вымученные произведения. Что мог Андрей Битов рассказать про десятидневное пребывание в Армении? Сам он говорит, что ничего толкового сказать не может. А сказать надо! Поэтому в течение двух лет он писал «Уроки Армении». Не преследуя целей, просто излагая мысли, Битов создал работу, отчего-то считающуюся важной. Понять причины того просто, достаточно ознакомиться с елейным восхищением от армянской культуры и упоминанием геноцида. Во всём остальном Битов остался критичен.

Как получается у человека чем-то восхищаться, чтобы в том разочароваться? Битов о том прямо не говорит. Он — журналист. Поёт читателю об увиденном. И первым, с чем познакомился Андрей, стал армянский алфавит. Непривычные ему буквы изумили его, поразили своей древностью. Они, буквы, продолжают существовать без изменений, чего нельзя сказать про алфавит русского языка. Зачем Битов вспоминает, как иначе мыслили классики русской литературы? Они, русские писатели, использовали для творчества другой алфавит и другие правила, что ныне доступно вниманию лишь специалистов, когда большинство устраивает адаптированный вариант.

Про сам армянский алфавит Битов ничего плохого не говорит. Он замечает изменчивость непосредственно армянского общества. Сохраняя культуру, армяне живут настоящим моментом. У них не так много осталось нужного — основное утеряно. В качестве примера такого мнения достаточно увидеть архитектуру Еревана. У главного города Армении нет собственного лица. Битов не предлагает озаботиться созданием оного. Отсутствие лица — такое же лицо, подобное прочим.

Читатель себя спросит: куда делась благосклонность автора? Почему с первых страниц восторг, а чем дальше Битов углублялся в мысли, тем всё чаще он собирал всё подряд? Было бы о чём рассказать, как соответствующий текст появлялся на страницах. Не обходит Битов стороной упоминание Арарата, Месропа Маштоца, истории, географии. Андрей повествует вплоть до верности армянок и похода в кинотеатр на «Фантомаса».

Где же цельность предложенного автором материала? Её нет. Битов пишет подобие путевых заметок, не более того. И писать ему было необходимо, иначе зачем ездил в командировку? Мог и не писать. Битов не хотел писать. В итоге написал. Даже издал. В ереванском издательстве, разумеется, издал. Важным человеком после в Армении стал. Как не стать, когда такое внимание к ней приковал. Обласкал, пожурил, дал повод задуматься о будущем. Коли не существовало Армении явной, требовалось её таковой сделать, чтобы действительно Армения, а не социум. сохранивший достижения предков. Мнение стороннего человека везде должно цениться, поскольку только ему под силу оценить, найти отрицательные и положительные моменты. Не без предвзятости, конечно. Битов будет сравнивать прежде всего со знакомой ему средой.

Дельных мыслей могло хватить на несколько увесистых статей. Битов решил расползтись мыслью по древу. Обозначив явное, он ушёл в непролазные дебри слов, излагая уже обстоятельства, никакого значения не имеющие. Он мог рассказать о достойном упоминания, углубившись в реалии Армении и населяющих её людей, чего делать не стал. Битов судил поверхностно, не заглядывая далее доступного взору. «Уроки Армении» уподобились видимости Арарата из Еревана — вроде есть, можно увидеть, нужно дождаться ясной погоды. Но так как его не видно, значит следует представить. И тогда воображение подскажет всё требуемое, обязательно в прекрасных оттенках. Нет мрачности на страницах, есть надежда на прояснение. Кто желает увидеть, тот разглядит Арарат, тот оценит и «Уроки Армении».

Автор: Константин Трунин

» Read more