Андрей Иванов «Харбинские мотыльки» (2013)

Иванов Харбинские мотыльки

Золотая молодёжь XXI века — не является продолжением золотой молодёжи XX века, но кто возьмётся о том судить, когда желается видеть отражение прошлого в настоящем? Андрей Иванов не сильно расширил рамки понимания, экстраполировав известное ему положение вещей на канувшее в небытие. У него расцвели цветы позора, которые так старательно затаптывали несколько поколений. И расцвели так, словно с ними невозможно бороться. Не получится выкорчевать сорняк, собирающийся сидеть в почве неопределённо долгое время. Не получится возразить, поскольку укоренившиеся проблемы постоянно дают о себе знать снова, стоит людям забыться и отказаться принимать за факт данность, согласно которой исправить неприятную ситуацию к лучшему никак не получается. Потому быть проявлениям низменности в общечеловеческом социуме, как не закрывай на них глаза.

Стоит ли задаваться вопросами, наблюдая за низменностью нравов? Об эмиграции ли речь или о склонности любым способом вернуть попранную справедливость, Иванов станет воплощать на страницах произведения тот самый позор, буйно цветущий, сколько бы не стремилось общество к созданию благородного представления о себе. Сразу читатель сталкивается с элементами порнографии, обязательными для внимания. Чуть погодя находит в тексте сцены с употреблением наркотических веществ, такими же важными к пониманию происходящего. Последующие события носят прикладной характер, где уже не будет иметь значения, до какой глубины старался опуститься автор. Андрей сказал достаточно, чтобы показать, как полезен иной литературный труд в качестве удобрения.

Гореть быстро и не сгорать, таким видится происходящее на страницах. Предстоит ответить, стремятся ли действующие лица на огонь или они воплощают другие принципы, связанные со скоротечностью даруемых человеку десятилетий. Российская Империя пала, война национал-социалистов за мировое господство ещё не началась, всё повисло в ожидании, и ждать приходится в странах Прибалтики, наблюдая за остановившимся временем, получая посылки из китайского Харбина. И вот перед читателем поставлен новый вопрос: возможен ли фашизм с человеческим лицом? Не извращённый немецкими пролетариями, а рождённый в чистоте помыслов итальянских футуристов. Тема с острыми краями не позволяет предполагать благих вариантов, настолько всё окажется извращено. Но об этом до Второй Мировой войны думали иначе, не отягощённые ярким примером пошедшего по кривой дороге Третьего Рейха.

Может Андрею Иванову о том легко рассуждать, учитывая, что его мировоззрение формировалось в Эстонии. Прошлое является тонким инструментом, должным использоваться с особой осторожностью. Если где-то с опаской говорят о фашизме, то только не в странах Прибалтики. Подобная литература порою исходит от молодых русских дарований, не ощущающих пропасть под ногами, либо от советских писателей, забывших о берегах. При этом все понимают, как легко обернётся гневом сообщённое ими внимание, без различия, каким важным считалось затрагивать минувшее, должное иметь обязательную осуждающую окраску происходивших некогда зверств. Такого за Ивановым не отмечается, подобный гнёт не касается его размышлений, ибо мысль не встречает сопротивления.

Андрей должен был понимать, и он понимал, заставляя героя повествования отказываться от приобщения к фашиствующим элементам. Не из боязни попасть под осуждение, а по причине испуга, так как он не был готов к преследованию со стороны властей и принятию наказания, какими бы благими помыслами не могла обернуться затея. Бороться с Совдепией одно, поддерживать античеловеческие устремления — совершенно иное. Всё-таки чувствовал главный герой берега, как ощущал оные и описывавший его жизнь автор. В какой бы сумбур он впоследствии не скатился, всё-таки Андрей Иванов сумел разрешить противоречия и отказаться от шага в сторону саморазрушения.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Николай Лесков «На краю света» (1875)

Лесков На краю света

О подвиге православных миссионеров сложена повесть «На краю света». Требовалось просвещать дикие народы, забывающие себя в глухих и далёких местах. Потянулись туда мужи, тяжестей не испугавшиеся. Одним из таких был архиепископ Нил, составивший в 1874 году «Путевые записки». Знал о них и Николай Лесков, что решил отразить в рассказе «Темняк», представив тяжести проповедования в условиях севера. Немного погодя рассказ принял вид повести, дополнив яркие картины рассуждениями о текущем положении духовенства. Как всегда, проблема современников сводится к пониманию их измельчания. Дабы это в очередной раз продемонстрировать, достаточно ознакомиться с доставшимися на долю архиепископа Нила испытаниями.

Измельчания никогда не случалось. Оно объясняется обилием наглядных примеров, якобы являющихся подтверждением. В прошлом подобных людей было столько же. Достаточно вчитаться в текст Лескова. Герой произведения «На краю света» едва ли не единственный, кто считает миссионерскую деятельность важной к осуществлению. Остальные священники не желают отправляться в места с неблагоприятным климатом и людьми, чей язык невозможно понять. Они не примут это в качестве испытания, сочтя наказанием. Хотя, если задуматься, православный должен благодарить провидение, ежели перед ним появляется возможность доказать страданиями преданность божественному промыслу.

Бояться не следует. Нужно разрешать возникающие затруднения. Для начала необходимо выучить язык, после понять, каким образом его можно приспособить под нужды миссионерской деятельности. Сложность в том, что привычные христианину понятия никогда не станут полностью ясными для язычника. Допустим, будешь описывать ему Богородицу, а он примет её за одну из своих языческих богинь. Одно облегчало понимание — желание видеть повсеместный мир, к чему будто бы стремится проповедуемое христианство. Но это приводило и к затруднениям, поскольку местное население подвергалось проповедям буддийских монахов, чьи представления о вере казались более понятными.

Осталось главному герою повествования смириться с доставшейся ему долей и принять облик истинного проповедника, отправившись показать на личном примере, каким нужно быть человеком, чтобы вызвать доверие и склонить выбор местного населения в стороны веры Христа. Вот об этом Лесков и писал изначально, составив рассказ «Темняк». Главный герой отправится в путь вместе с самоедом и претерпит испытания холодом и голодом, смиренно перенося посланные свыше испытания, однажды приготовившись к смерти, такой безвыходной ему показалась ситуация. Не знал главный герой уловок самоедов, умеющих обогреться и найти пропитание. Это могло вызвать отвращение, зато стало причиной зарождения доверия между людьми, вместе прошедшими через испытания.

В русской культуре не принято рассказывать о приобщении народов Сибири и Дальнего Востока к общим для страны принципам жизни. До сих пор этот момент никак не обговаривается. Есть вероятность пробуждения самосознания в населяющих Россию народах, тогда как ничего подобного произойти не может. Но необходимо стремится понять, как удалось добиться понимания, применяя данный опыт для налаживания контакта с другими культурами. Вне всякого насилия, сугубо из необходимости мирного сосуществования, народы объединялись и далее не мыслили раздельного социума. В таком взаимоотношении кроется будущее благополучие.

Лесков не учит, однако пробуждает надежду на лучшее. Важно найти силы и искать способы привлечь к своим взглядам внимание. Пусть дышат в лицо смрадом, мешают спать и не стремятся соответствовать ожиданиям, это не причина отказываться от сотрудничества. Рано или поздно станет ясно, что всякий разлад ведёт к объединению, всякая ссора в окончании приводит к продолжительному союзу. Надо стараться сохранять имеющееся.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Николай Лесков «Детские годы» (1874)

Лесков Детские годы

Не идти против, а двигаться со всеми в одном направлении — редкая идея, мало кем воспринимаемая всерьёз. Нужно только определиться с угодной представлениям о жизни стороной, тогда трудности не станут казаться в той же мере причиняющими страдания. Но действительность излишне сурова и не позволяет спокойно принимать происходящее. Попробуем проследить отношение от лица героя произведения Лескова «Детские годы», названного Николаем Меркулом Праотцевым.

Отца Меркул почти не застал. Он лишь знает о несправедливом отношении к родителю со стороны начальства. Будучи человеком военным, отец образцово исполнял поручаемые ему задания, пока однажды сердце не остановилось, не сумев принять гонор чванливых высоких чинов, не способных совершать поступки на благо, зато уничтожающих результат старания других. Отцу Меркула полагалось за своё счёт содержать полк, в том числе выделять деньги на обмундирование. Невероятные армейские порядки представляет вниманию читателя Лесков. Тем более невероятно, чтобы некто смел предъявлять претензии, не имея для того моральных прав. И всё-таки отец Меркула умер, не стерпев критики начальства из-за одной оторвавшейся пуговицы во время парада.

Проще умереть, нежели сказать правду в лицо. Не всем дано указывать на ошибки, которые всё равно окажутся непонятыми. Поэтому остаётся умереть, не выдержав очередного надругательства над собственной совестью. Читателю интересно иное: сможет ли Меркул соответствовать образу отца? Неужели и он пронесёт в себе честное имя предков, растаяв в истории и не став примечательной личностью для потомков?

Отнюдь, Меркул склонен к показному бунту. Он может возмущаться поркой кадетов, не желая испытывать чью-то прихоть в виде наказания. Нельзя допускать возвышение одних людей над другими, если они начинают пользоваться доступным им положением, получая возможность совершения самоуправства. Отец Меркула молча бы стерпел, его сын к тому оказался не способен. Читатель в дальнейшем удивится, как в столь склонном к бунту парне окажется глубоко сидящим стремление к рабской покорности. Остаётся думать, что порывы молодости уступят место зрелым рассуждениям, и Меркул смирится, без возражений продолжая жить и стремиться к нахождению компромиссов.

Меркул окажется склонным подпадать под зависимость. Он может быть пленяем женскими чарами или авторитетом матери, а то и любого другого человека, способного повлиять на его мыслительные способности. Приходится думать, что ранний бунт произошёл от той же рабской покорности, выраженной через стремление соответствовать ожиданиям однокашников. И его отец не выдержал позора, такой же подчинённый созданным вокруг него условиям. Поэтому произойти с Меркулом в дальнейшем может разное, в зависимости от складывающихся условий.

На краткий миг покажется, словно Меркул готов остаться при матери, ставшей монахиней православного монастыря. Будучи с рождения лютеранкой, она постарается приобщить сына к уважению иностранных культур и не пожелает дать ему шанса на самоопределение. Читатель уже знает характер Меркула, тот до определённого момента продолжит соответствовать ожиданиям, пока не найдётся некто другой, способный привить интерес к новому и прежде бывшему непонятным. Так на страницах произведения случится странное — авторитет матери ослабнет и наскучит главному герою, вместе с тем став частью подсознания, буквально обожествляемый в каждом лике.

Читатель в конце произведения поймёт: не следует сопротивляться, неизбежное обязательно наступит. Действовать наперекор обстоятельствам — усугублять общее положение. Когда-нибудь главный герой умрёт, как смерть настигла его родителей. Всему отведено краткое мгновение на отрезке существования, потому нет необходимости возмущаться. Не понимал человек человека… и не поймёт, пока не станет относиться к другим, как он относится к себе.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Николай Лесков «Павлин» (1874)

Лесков Павлин

Не появиться «Павлину» среди произведений Лескова, не посети он Валаам и не встреть там старого знакомого. Благо, тот всегда вызывал сомнение в способности к адекватному поведению. Зная нрав героев Николая, не удивляешься, каким красочным получился персонаж. Прозывали его Павлином, когда он служил у тётки Лескова, у которой они с матерью снимали комнату, носил цветастую ливрею и требовал плату вперёд, иначе выставлял окна, чем запускал в помещение уличный холод. Тяжёлый нрав этого человека доставлял множество неприятностей, поэтому вместо спора с ним, все предпочитали уступать требованиям. Им ничего не оставалось иного, так как тётка словно ему потворствовала, тем самой себе облегчая взятие платы за проживание в её квартирах.

Осталось понять, почему столь беспринципный человек предпочёл монастырскую жизнь. Лесков знавал Павлина в годы своей юности, встретившись с ним в следующий раз значительно позже. От читателя останется сокрытым больший пласт происходивших с героем повествования событий. Важными являются два обстоятельства: ранее упомянутая служба и вскоре случившийся брак с шестнадцатилетней девушкой. Павлин с молодого возраста воспитывал сиротку, замыслив таким образом решить проблему будущего семейного счастья. Логично предположить, какими последствиями обернётся такое начинание. Хорошо, если супруги не поубивают друг друга. А ведь нечто похожее и произошло, о чём доподлинно никто правду не знает. Появились слухи, будто ревнивый жених жестоко расправился с женой, изуродовал тело и утопил труп в реке.

Дальнейшие следы Павлина потерялись. Он мог сразу пойти на Валаам или сперва посетить Афон. Смысл существования этого человека разительно преобразился. Свидетельство ли это того, что всякому доступно смирение с обыденностью? К каким бы устремлениям человек не направлялся и о чём бы не думал, выбрать для продолжения существования лучше покаяние. Проводить дни в посте, молитвах и доказывать на собственном примере, как нужно обуздывать желания и забывать о суете мирян. Уже не скажешь, будто Лесков взялся рассказывать о том самом Павлине, которого он якобы встретил в святых местах.

Читатель может заблуждаться. Но истории Николая лучше поверить. Случившееся в действительности оказалось записанным на бумагу, чтобы потомки могли иметь больше свидетельств о жизнеописаниях прежде живших людей. Ведь Лесков предложил историю не шедшего к Богу человека, решившего с утробы матери заявлять об исповедуемых принципах миропонимания, а обыкновенного существа, постоянно совершавшего ошибки, пока не переосмыслил бытие и не решился отречься от прежде тяготивших его заблуждений. Он некогда был резок с людьми и иногда создавал угрозу для их жизни, только не причинял боли и не поднимал руку. Павлин не убил жену, наоборот — прожил с нею долго и счастливо, если верить честности рассказанной Николаем истории.

Многого из тут рассказанного нет в тексте произведения Лескова. Важно осмыслить сообщённую информацию и придать ей законченный вид. Не надо разбираться в личности Павлина, имевшего положительные и отрицательные черты характера. Просто он не задумывался над поступками, угождая воле барыни и став воплощением её представлений о требуемом работнике для выбивания денег с постояльцев. Прочее, ставшее развитием повествования, осталось на уровне слухов. Было оно или нет, сейчас то не имеет значения. Главное, Павлин переосмыслил себя и более не становился причиной для физических и нравственных страданий людей. Радует читателя и уверение в ладных отношениях Павлина с женой: жили долгой жизнью, дожидаясь обретения вечного покоя.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Николай Лесков «Захудалый род» (1873)

Лесков Захудалый род

О способности помнить не нужно проявлять заботу — требуемое человеку останется в памяти, всё прочее выветрится. Как бы не хотел Лесков сохранить результаты литературной деятельности, часть из них заслужено осталась вне читательского интереса. «Захудалый род» не нравился издателям, и мало кем полностью усваивался, что Николай не желал принимать, позже восстановив объём написанного произведения полностью. Тем не менее, «Семейная хроника князей Протазановых. Из записок княжны В. Д. П.» ныне доступна каждому желающему с ней ознакомиться.

Случилось то давно, вероятно ещё при Екатерине, наводнившей страну дворянами новой волны. Приближенными к знати оказались люди без прошлого, взращенные мгновением и поставленные над к тому не успевшими подготовиться членами высшего общества Империи. Род Протазановых начал терять прежние позиции, пока окончательно не сошёл на нет. Чины и звания утратили присущие им значения, поскольку любой мог объявить себя графом и принимать полагающийся ему поэтому почёт и уважение.

Сам род Протазановых неизменно аморфен. Лескову показалось интереснее наполнить действие людьми из народа. Содержание произведения преображается, стоит Николаю припомнить детали жизни бывшего солдата Грайвороны, всюду считавшегося чужим: на Украине — он москаль, в России — хохол. Не щадила его и судьба, обезобразив лицо отметинами участия в боевых действиях. Теперь он имеет жалованье в три рубля и каждый день ему позволено выпивать по три стакана водки. Приняв образ юродивого, он станет шокировать каждым поступком, способный спокойно отрезать себе палец, если он оказался случайно повреждён.

Это основное, о чём следует говорить, берясь за знакомство с «Захудалым родом». Дополнительно извлекать сведения из сюжета не требуется, итак Лесковым сказано лишнее, никак не способствуя возможности сделать дополнительные выводы, либо вынести определённое суждение. Если Николай задумывал найти ответвление от сюжета, развив его на уже созданном материале, понять семейную хронику было бы проще. Но от начала до конца произведения не появилось критически важной сюжетной линии. Не вышла и история про захудалый род.

Некая княжна пишет воспоминания. Кажущееся ей нужным — таковым не является. К этому не следует относиться с определёнными ожиданиями. Выбранная форма построения диалога с читателем заранее объясняет, насколько бесполезно стремиться найти в подобном тексте назидательный момент. На страницах только рассказ заинтересованного человека, рассказавшего о том, к чему у него лежала душа.

Княжне больно говорить о роде Протазановых. Случившееся нельзя исправить. Слава прошлого померкла. Перестали иметь значение мысли и поступки, уступив место всему остальными, к чему следует относиться с чувством неоднозначности. Сей подход к былому может не понравиться читателю, собравшемуся ознакомиться с беллетристикой, не уступающей по многоплановости «Очарованному страннику». Придётся пересмотреть отношение к творчеству Лескова, способного отвлекаться и концентрировать внимание на отличающихся друг от друга произведениях.

Требовалось следить за происходившими в Империи изменениями. Писатели-современники не уставали говорить о проблеме мельчающего дворянства, ставшей окончательно очевидной после отмены крепостного права. Протазановы могли не перенести этот удар, но то стало последней точкой в их существовании, тогда как к тому всё шло на протяжении последних ста лет. Для Лескова это было излишне очевидным, чтобы ещё раз сказать и без того понятное наблюдение. Не было нужды заканчивать произведение, чего от Николая и не ждали. Кому необходимо объяснение, пусть таковым сочтут усталость читателя от обсуждения теряющих актуальность тем. Россия продвигалась по пути реформ, и не захудалым родам иметь вес в таком государстве.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сергей Лукьяненко «Прозрачные витражи» (1999)

Лукьяненко Прозрачные витражи

Цикл «Лабиринт отражений» | Книга №3

Написать произведение в реальном времени при участии читателей возможно, «Прозрачные витражи» тому пример. Ничего в том хитрого нет, многие классики как раз так и писали, выпуская произведения понемногу, ориентируясь на желание публики, продолжая строить повествование. Это позволяет придать описываемому полноту. До чего писатель не догадается, то ему будет подсказано. Останется дополнительно поразмышлять, придавая итоговый вид для принятия новых рекомендаций. На выходе получится труд из спонтанных предположений, занимательных по содержанию, но не сообщающих полезной информации.

Не задумывался ли читатель над тюрьмой будущего? Оная может иметь вид отдельного сервера, без связи с прочими виртуальными мирами, а может располагаться среди прочих, добиваясь требуемого, дабы преступник осознал моральную низость совершённого им правонарушения. Прелесть ещё и в том, что только дайверы могут выйти из виртуальности по желанию, остальным для того установлено определённое время. Значит, ранее положенного преступник не покинет тюрьму, если речь не о её виртуальном варианте. Особенно это опасно стало сейчас, когда изобретено оружие, позволяющее убивать настоящих людей прямо из виртуальности.

Но бежать из тюрьмы должен желать каждый заключённый. Кто-нибудь разгадает секрет дайверов, научившись возвращаться к реальности по личному желанию. У Лукьяненко получается, будто того желают в правительстве, специально запустив проект тюрьмы непосредственно в Диптауне. Это лишь один из содержащихся в тексте аспектов, позволяющих Сергею размышлять.

Другой аспект касается осознания преступником совершаемых им деяний. Разве будет страдать исполнитель, если его песню кто-то слушает и не платит за то? Или так сильно расстроится Гейтс, ежели пиратскую версию его оси кто-то установит на компьютер, опять же не заплатив за то?

Ещё аспект — подсознательное желание толпы идти против чего-то. Вернее, толпа нечто примет за попрание её права на самовыражение, тогда как преступники смогут этим безнаказанного пользоваться. Для чего писать о бомбе в каждом письме, затрудняя работу антитеррористическим организациям? Для того нет подлинной надобности, да вот только потребуется иное решение возникшей проблемы. И против этого будет найден способ нивелирования предпринимаемых мер.

Если же говорить о сюжете «Прозрачных витражей» — есть девушка, окончившая юрфак. Она молода и всюду пытается пролезть. К молодой и красивой симпатию проявит всякий мужчина, какого бы положения в обществе он не достиг. Заинтересуются ей и занимающиеся виртуальностью хакеры, зачем-то рассказывая обо всех беспокоящих их мыслях. Читатель тому не поверит, ибо для чего распинаться… Чтобы некоему старлею открыть глаза на виртуальность? Или самому себе доказать, как в виртуальности всё соответствует твоим ожиданиям? Или ожиданиям самого Сергея Лукьяненко.

Коли начал вести диалог с читателем, его полагается закончить. Разъяснив ряд вероятностей, возможных в виртуальности и реальности одновременно. Преступления будут совершаться в обоих мирах, но в иллюзорном мире всегда допустимо применить способность, о которой в настоящей жизни приходится лишь мечтать. Действительно опасно допустить побег преступника из тюрьмы, ежели он может убить виртуальную личину, оборвав нить существования и у её владельца. Требовалось бы об этом задумываться, даже на данном этапе, когда представленная на страницах виртуальная реальность за оную не принимается.

Стоит поставить точку и не вспоминать. В цикле об отражениях не было борьбы света и тьмы, либо таковое противостояние оказалось незаметным. Тогда зачем Лукьяненко понадобилось создавать хрупкую систему, лишённую логического её осмысления и принятия за возможную реальность? Иные миры Сергея казались более приближенными к настоящему, нежели нарисованные им зеркала и витражи.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сергей Лукьяненко «Фальшивые зеркала» (1998)

Лукьяненко Фальшивые зеркала

Цикл «Лабиринт отражений» | Книга №2

Продолжать историю о Диптауне Лукьяненко решил следующим образом. Он взял фактическое осознание необходимости людей присутствовать в виртуальной реальности. Но важная особенность оказалась проигнорирована. Получилось, что нельзя насытиться виртуальными продуктами. Тогда как следовало развить мысль глубже, показав способность человечества научиться отвлекаться от реального мира, полностью вытесняя его иллюзорным. И это не фантастика. Таковой она не казалась уже в Золотой век американских классиков сего жанра, творивших в шестидесятые годы. Лукьяненко к тому не стремился, он отталкивался от текущего положения дел, формируя представление за счёт кажущегося ему наиболее похожим на правду. И так случилось, что появилось виртуальное оружие, с помощью которого можно убить настоящего человека.

Предстоит разобраться, действительно ли такое возможно. В форме традиционного квеста, главный герой отправится по локациям, будет беседовать с разными локальными персонажами и продвигаться дальше, периодически возвращаясь за дополнительными разъяснениями. Особо выделится локация Лабиринт смерти, должная быть пройдённой от начала до конца. Предположение подтвердится — убивать действительно можно. Потому читателю нужно запомнить — погружение в гипноз может привести к фатальным последствиям.

Впрочем, виртуальность реальность Диптауна — не имеет действительного отношения к виртуальности. Лукьяненко так захотел считать и в том убедил читателя. Как и измыслил для ряда избранных людей послабление, допускающее выход из виртуального пространства в любой момент. Сказка оказалась былью на страницах произведения, поэтому приходится верить написанному, не стараясь возражать. Ежели так захотел автор, так тому и быть.

Сомнительное удовольствие работать грузчиком, ещё и виртуальным. Сергей посчитал такое вполне допустимым. Добавил он в сюжет и пикантности, лишив виртуальные личины половых признаков. В той же мере сомнительна потребность заходить в виртуальный бар. Впрочем, где же ещё, как не в баре получать важную информацию? Чаще всего герои компьютерных миров останавливаются в местах, таковым подобных. Там-то и узнает главный герой о произошедшем убийстве.

Завяжется действие, станут придумываться герои. Но всё настолько сумбурно и ни к чему не обязывает, что не станешь задумываться, какой толк получится извлечь из прочитанного. Ведь речь о Сергее Лукьяненко! Писателе-философе, смевшем в прежних произведениях задаваться вопросами бытия. Только то было раньше, когда произведения не писались столь быстро. Разве дело, создать «Фальшивые зеркала» за четыре месяца? Ничего хорошего не могло получиться, поскольку мысль не успевала формироваться, заставляя автора дополнять действие за счёт умения писать беллетристику.

Тут и помог Сергею Лабиринт смерти — локация без явного назначения, прохождение которой позволило довести объём произведения до требуемого. Читатель, предпочитающий действие, всё равно не заметит, удовольствовавшись имеющимся. Главный герой выполнит поставленные цели, остальное никого не должно интересовать. Пусть финал заранее понятен, зато в актив добавлена ещё одна книга. И даже некие критики возьмутся её серьёзно разбирать, хотя то не будет интересно, как самому Лукьяненко, так и читателям. Всем хватит оригинального произведения, не прибегая к использованию трудов о поиске отсутствующего смысла.

Остаётся надеяться, что когда-нибудь виртуальность поможет человечеству забыть, какими люди изначально являлись. Получится рассчитываться виртуальными деньгами, виртуальной едой можно будет насыщать организм, даже виртуальная половая связь приведёт к рождению настоящего человека. Возможности получатся действительно неограниченными, в том числе появится шанс обрести вечную жизнь, научившись существовать в качестве сугубо виртуальной личности. Об этом ещё предстоит написать, и Лукьяненко вполне может проявить к этой идее интерес, вспомнив о необходимости понимания окружающей человека действительности.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Саади «Гулистан. Главы III-IV» (1258)

Саади Гулистан

От жизни много не проси, тогда поймёшь ты Саади. Кто голодает и стенает о еде, тому и жить в постоянной нужде. Кто рот открывает для разговоров часто, должен понимать, насколько произношение слов опасно. Потому «О преимуществах довольства малым» Саади рассказал, совет «О преимуществах молчания» он всем встречным дал. Правы ли мысли мудреца? Постарайтесь разобраться. Не мог умудрённый жизнью человек ошибаться.

Нет у человека ничего, он гол и нищ, не появится на теле его даже прыщ. Не умрёт он в годину неурожая, привыкший жить, постоянно голодая. Ему хватает сто дирхем на еду от утра до заката, более не ест, и не стал бы есть, будь у него хотя бы крупица злата. Не дервиш бедняк, не стремится к богатству человек сей, он Саади верен, знает, так поступать будет верней. И прав он до той поры, покуда не случится надобности сыто жить, тогда о бедствиях своих он наконец-то сможет забыть. И что же станет с таким человеком, богатства сыскавшего и чинов? Позором он станет для породивших его тело отцов. Уж лучше держаться и не позволять излишек, чем взять многое и стать объектом для шишек. Отказавшись от малой нужды, возымев нужду большую, пожнёт он вскоре судьбу свою роковую. Потому не помнит о нищих, кто нищим прежде был, сдерживать в узде желания пыл такого человека остыл, ибо усиливается распоряжений гнёт, ведь известно — сытый голодного никогда не поймёт.

Человек в нужде, он молчит и не говорит о том никому, в беде предстоит ему жить одному. Зачем протягивать руку, к жалости взывая, раз произошло — судьба твоя значит такая. Тебе помогут, не все люди черствы, только станешь выделяться ты из толпы. В твоей горести найдут причину, объяснив беду, случившуюся с тобой, каждому известно, не бывает у человека судьбы иной. Милостив Бог, не пошлёт он испытание просто так, а ежели послал, нужно осмыслить свыше дарованный знак. Но не о том Саади сообщал, он рот закрытым держать уверял. Пусть случилось, зачем говорить, тяжело, но придётся с этим продолжать жить. Не в том нужда, будто нечего съесть, не о том приходит от божьих посланников весть. Нужно молча принимать и смириться с волей небес, Бог дарует страдания, никак не дьявола бес.

За зубами держать язык — совет таков мудреца, не лишиться тогда чести, и не лишиться лица. Коли тайна — храни, никому не сообщая, ежели скажешь, голову от нетерпения теряя, готовься встретить укор и пожать посеянный урожай. Не лишена сия мудрость смысла — это усвой, это ты знай. Не потребуется доказывать и объяснять, кару придётся принять. Суров Саади, но не лишился речи он, чему свидетелем является каждый, кому текст «Гулистана» знаком.

Смирение — лучшая доблесть людей, знающих, не наступит лучше нынешних дней. Кто верит правителям, обманывается тот, не для того власти нужен народ. Дабы зарабатывал люд, нёс деньги в казну, рожал сыновей, отправлял воевать за страну. Вот для этого люди правителям, а не для жизни в счастье, неге и радостных днях, так думает власть, дающая возможность существовать на бобах. Сопротивляться? Смысла нет для того. Почему? Ставший выше забудет про всё. Снова у бедного от голода продолжит пухнуть живот. К сожалению, кто о нуждающихся заботится — тот долго не живёт.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Алексей Моторов «Юные годы медбрата Паровозова» (2009)

Моторов Юные годы медбрата Паровозова

Медицина держится на редких людях, исключительных по дарованным им способностям. Не каждый может применить полученные знания с достоинством, совершая ошибку за ошибкой. Алексей Моторов представил обратный пример, описав самого себя. Не имея высшего образования, испытывающий недостаток важной для работы информации, он выполнял все функции, позволяющие возвращать людей к жизни. Если он был действительно настолько умел, как описывает в воспоминаниях, то почёт ему и уважение. Судьба оказалась жестокой за успехи прежних лет, лишив Алексея главного инструмента — нормально функционирующей руки. Так провидение приняло плату за право наконец-то поступить в медицинский ВУЗ. Спустя время родилась на свет книга «Юные годы медбрата Паровозова» — набор историй, вроде как имевших место быть в действительности.

Моторов — еврей. Он об этом излишне часто напоминает читателю. Либо не еврей, но создаёт именно такое впечатление. К тому же, он — уроженец Москвы, имеющий жилплощадь и живущий для себя, жены и сына. Мечтает стать врачом, против чего выступала советская образовательная система. Отчего имея отличные мыслительные способности, Алексей постоянно проваливался — непонятно. Не для красного ли слова он рассказывает свои истории? Или допустимо сказать по этому поводу типичное для медицины утверждение, что главный человек в больнице — санитарка? В нашем случае таковым является медбрат Паровозов.

Он всё умеет, ему всё доверяют, он трудится как проклятый, не различает дней и ночей, принимает одного пациента за другим, постоянно перестилая постели, находя минуту на перекур, всегда готовый к проведению реанимационных мероприятий. Одно плохо — вокруг Алексея сплошь олигофрены. Один главный врач больницы — человек стоящий, к остальным такое определение отношения не имеет. Именно на сумасбродстве медицинского персонала и пациентов Моторов решил сделать акцент. Получается в меру смешно и даже занимательно, но почему-то обидно видеть, как людей без стеснения мешают с грязью. Тут бы сказать о чёрном юморе, только нет его в произведении. Скорее автор эмоционально выгорел и ничьих авторитетов признавать не собирается, особенно спустя большое количество прошедших лет.

Не ошибается только Моторов, остальным везти не должно. Терапевт введёт бабушке новокаинамид для снижения давления и снизит его до нулей, хирурги перельют пациентке кровь не той группы и приблизят её неизбежный летальный исход, сотрудники скорой поставят больному анальгин и получат анафилактический шок, медсестра решит ввести аминазин вместо димедрола, будто бы не понимая, насколько отличен эффект от требуемого при его применении. Зато Моторов наберёт в шприц мыльную воду и введёт её в сердце пациенту, находящемуся в клинической смерти более сорока минут, как у того сразу восстановится гемодинамика, а после пациент и вовсе вернётся к нормальному существованию, хотя должен был остаться до скончания века живым трупом.

Алексей разбавил повествование вольными лирическими отступлениями. Он вспоминает приезжавших в Москву за машиной «Волгой» туркменов, свои съёмки в кинематографе, испытывает ностальгию о поездке в Абхазию. И тут ничего не скажешь — это всё юные годы медбрата Паровозова. Но зачем-то в тексте присутствуют широкие размышления о режиме красных кхмеров, диктаторах Анголы, лопнувшей гайке в отделении при связи этого с происходящими во Вселенной явлениями. Стоит упомянуть и Минотавра, постоянно идущего следом за главным героем описываемого действия.

Автор всё-таки поступил в медицинский ВУЗ, на том остановив желание вспоминать о прошлом. Он уже не мог трудиться в реанимационном отделении, в душе появилась тяга к саморазрушению, выливавшаяся в мысли о возможности прекратить существование. Похоже, вместо себя, Моторов решил опорочить память о всех тех, кто с ним вместе некогда работал. Пусть написал он с задором, с таким же успехом собственные истории может рассказывать любой медик, умеющий травить байки.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Александр Фадеев «Молодая гвардия» (1946, 1951)

Фадеев Молодая гвардия

Быть взрослым — не значит поступать против установленных обществом порядков. Быть взрослым — значит принимать ответственность за совершаемое. Когда ребёнок или подросток берётся за решение трудных задач, проявляет волю и показывает убедительность правоты занимаемой им позиции: он становится взрослым. Но демонстрация подобия не будет доказательством, нужно показать на деле, насколько способен действовать решительно. В годы Второй Мировой войны рано взрослели: трудились в тылу, числились сыновьями полка или занимались партизанской деятельностью. Дети становились равными взрослым, без ложных признаков возмужания. На роман Фадеева «Молодая гвардия» нужно смотреть как раз с такой точки зрения, поскольку прошлое скрыло от потомков образ подростков Краснодона, оставив память преимущественно в виде художественного произведения.

Александр взялся за написание книги о подвиге молодёжной организации «Молодая гвардия» с размахом, разделив повествование на две части, мало связанные друг с другом. Читатель может устать, не понимая, когда на страницах появится основное действие. Придётся запастись терпением! Немцы не сразу пришли на территорию Украины, не в один момент овладели сим краем, оставив нетронутым Ворошиловград. Когда их силы приблизятся, местному населению предстоит спешно бежать. Не все это смогут сделать, чаще по причинам обыкновенным, связанным с отсутствием транспорта. О чём следовало позаботиться прежде, не было сделано. Враг стоял у ворот, но словно никто не думал, как скоро он сомнёт ряды сопротивляющихся. Надежда оставалась, ведь Москва продолжала давать отпор немецкому натиску.

Вот немец завладел Краснодоном. Он должен зверствовать и устраивать расправы. Как это показал Фадеев? Лютый нрав захватчика представлен надменностью начальства и озорством исполнителей. Обижаться приходилось на гордый нрав немца, мало отличимого от помещика, некогда похожим образом показывавшего занимаемое им положение. Не дело человеку высокого ранга нисходить до разговоров с населением Краснодона, отчего жители и обижались. Немец попроще, начальником не являвшийся, издевался над детьми с особым цинизмом, постоянно показывая язык, на кончике которого располагалась конфета. Читатель не сможет понять, как после представители Третьего Рейха в момент изменятся, жестоко пытая и убивая местных жителей.

Поведение немцев не понравилось молодёжи Краснодона, выступившей против глумливого к себе отношения. Они организовали «Молодую гвардию», решив поддерживать положительный настой среди взрослого населения. Основной задачей молодогвардейцев стало расклеивание сообщений об успехах Красной Армии, повергающей противника и освобождавшей оккупированные территории. Занимаясь этим, молодёжь показывала, насколько она ответственна. Причём настолько серьёзно подошла к партизанской деятельности, что первого появившегося в их рядах предателя они приговорили к смерти. Со слов Фадеева получается, сперва агрессию проявили подростки Краснодона, лишившие человека жизни. Подобного в отношении немцев Александр в тексте ещё не допускал.

Не быть пролитой крови сверх меры, не решись молодогвардейцы уничтожать инфраструктуру немцев. Они сожгли биржу труду, будто бы тем лишив Третий Рейх рабочей силы. Стоит думать, ребята вели и иную борьбу против пришедшего в их дом врага, о чём Фадеев практически не рассказывает. Следует оставить возвышенный пафос и смотреть на происходившее взвешенным взглядом! Молодёжь имела право противодействовать захватчику. Она обязана была организовать сопротивление, чего не смогли сделать взрослые. А может подростками двигал юношеский максимализм, всегда лишающий разумного осмысления необходимости принесения бессмысленных жертв. Красная Армия всё равно бы пришла и освободила Краснодон, может быть ребята остались бы живы и смогли принести помощь в последующем.

Заключительные главы «Молодой гвардии» предназначены для сильных духом. Так ли пытали участников молодёжной организации? Почему немец на страницах романа неожиданно проявил склонность к кровопролитию? Тела ребят терзали, им отрубали конечности и выкалывали глаза, тогда как Красная Армия подходила всё ближе. Раскрытие подполья не давало ничего, из-за чего стоило немцу столь разительно преобразиться в зверя. Но один факт известен точно, молодогвардейцев заживо похоронили в шахте, чему Александр уделил чрезвычайно мало внимания. Кто именно и для чего пошёл на такой жестокий шаг, как сложилась его дальнейшая судьба — не сообщается. Немец словно испарился из Краснодона, осталась лишь память о мужестве мальчишек и девчонок «Молодой гвардии».

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 162 163 164 165 166 356