trounin.ru

Время безжалостно стирает прошлое, делая недоступным прежде важное. Знал ли читатель, как относились к евреям в Российской империи XIX века? А знал ли он, в каком возрасте забирали в рекруты еврейских мальчиков? Оказывается, призывной порог приходился на двенадцатилетие. Да не всё так просто, как того хотелось бы. Достаточно было двух свидетелей, чтобы в рекруты забирали даже семилетних, завышая их возраст до требуемого. Причин тому изрядное количество. Как пример, дети могли ранее проникнуться православием и отказаться от религиозных представлений предков. А учитывая долгий срок службы, своих родителей они чаще всего больше уже не видели.

Особенность службы заключалась ещё и в том, что еврейских мальчиков определяли в далёкие местности, не думая сообщать родителям, куда их чадо было определено. Имелись способы воздействовать на этот процесс, располагая необходимой суммой для разрешения возникающих противоречий. А может были обстоятельства, позволявшие смотреть на происходящее не с такой болью в сердце, каким образом о том сказывал Лесков. Понятно, что христианского мальчика не отправишь служить вместо еврея, потому приходилось евреям договариваться друг с другом. Но не все соглашались расставаться с детьми, с печалью осознавая безысходность влачимой ими бедности, лишающей права жить без потрясений.

Разумно показать страдания отца, чьи душевные муки способны вызывать сочувствие у читателя. Особых стараний для того не требуется. Само положение предрасполагает к выражению желания поддержать отчаявшегося родителя. Никто не захочет стать свидетелем расставания, которому ничего нельзя противопоставить. Единственное средство исправляло ситуацию, снисходить до которого евреи решались в редких случаях, прибегая к нему от крайней степени отчаяния или от стремления жить лучше соотечественников. Оно и поныне зовётся христианством. Крестись, уверуй во Христа, Бога и Святого Духа, прими Святую Троицу без возражений, возблагодари Богородицу: станешь обыкновенным членом общества, более не испытывая давления из-за религиозных предпочтений.

Имелось ещё одно средство, некоторым евреям свойственное. Нужно действовать на опережение, отводя угрозы от собственной семьи, чтобы пострадал кто-то другой. Получается, не только немец немцу рознь, но и еврей еврею. Так можно рассуждать о любом народе, если судить о нём с позиций понимания особенностей поведения человека. Непонятно лишь, зачем делать упор на религию, выискивая неугодных по надуманным причинам. Ведь ясно — еврей не перестанет быть евреем, даже стань он христианином. Просто в этом случае возникает невозможность отделить иудеев от принадлежности к иудаизму.

Лесков скорее показал случай несправедливости, не должный иметь места в человеческом обществе. Но ничего с этим не поделаешь, ежели имеются конкретные установления. Ежели полагается определять еврейских мальчиков с двенадцати лет в рекруты, то против возразить не сможешь, поскольку никто не должен нарушать закон. А вот то, как призывались дети более раннего возраста — это особый случай, требующий пристального внимания, ибо его следует признать за попрание норм морали. Впрочем, мораль — понятие эфемерное, временное и ни к чему в действительности не обязывающее.

Разрешения у ситуации не существовало тогда, нет его и сейчас. Не касательно евреев, так касательно себе подобных. Человек обманывал во имя сиюминутной выгоды, созидая то, что вскоре разрушалось, стоило пройти времени. Доставляя горе другим, вынуждал страдать собственных детей, взращенных при тех же самых условиях необязательности. Когда никто не желает отвечать за поступки, мерой всему служат деньги, до той поры человек останется человеком, либо не перестанет им быть.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Интерес к традициям и нравам других народов никогда не ослабнет. Всегда будут между людьми различия, связанные с множеством всевозможных факторов. Нагляднее то получится понять на примере русских и немцев. Где русские действуют без подготовки и добиваются нужных им результатов, там немцы растеряются, но где немцем всё будет заранее обдумано и подготовлено для успешной реализации, там русский спасует и добиться требуемого результата не сможет. Это не проблема — всего лишь особенность характеров наций. У всякого народа есть своё понимание о железной воле. Лесков решил рассказать сугубо о её понимании в отношении немцев.

Приехал как-то в Россию немец, желая заработать определённое количество денег. У себя дома он договорился с девушкой, что они не поженятся, пока не накопят три тысячи талеров. Не беда, ежели такого никогда не случится. Лучше вообще не сходиться, нежели влачить жалкое существование: так должны были думать они. Но немец немцу рознь! Может быть в Россию приезжали самые упёртые из них, уставшие от невозможности наладить нужный им процесс в землях стран, где всё итак налажено до них. В этом плане Россия обещает заманчивые перспективы. Ещё бы… попробуй организовать там, где никогда ничего крепкого создать не могли, предпочитая жить по наитию, поддаваясь лишь импульсам, растрачивая силы по редко самим понятным причинам.

Приехав, главный герой произведения Лескова едва не пропал, не понимая быта русских людей. Знать бы ему язык, чтобы выяснить, почему передвижение по стране столь затруднительное мероприятие. Ему приходилось по три дня сидеть на каждой станции, поскольку не мог сам объяснить, его же и вовсе не желали понять. Оставалось сохранять терпение! Рано или поздно подойдёт нужный экипаж, способный довезти в нужном направлении. Не случись встретить ему рассказчика сей истории, так и вовсе мог не добраться до пункта назначения.

Немец «Железной воли» за полгода выучил русский язык, в единый момент заговорив на нём почти без ошибок. Работал он спокойно, обеспечивая производственный процесс. Денег на сторону не тратил, поскольку продолжал их копить. И был постоянно обманываемым, не зная о деталях дел, до того его не интересовавших. Имея терпение, он сносил обиды, не показывая, какие эмоции бушевали в его душе. Тому бы поучиться русским, усвоив умение оказываться в глупом положении, не теряя лица. Разве кто-то кого-то обманул? Отнюдь, всё происходит так, как ему полагается происходить.

И всё-таки немец немцу рознь! Предстоит узнать, как слаба оказалась воля невесты главного героя повествования. Вроде жизнь разрушена и потеряла смысл. Русский человек мог уйти в запой, укорять себя и почернеть от одолевающих дум. Такого не скажешь про немца. Он не поступит на эмоциях, в очередной раз смирившись с происходящим. Зачем укорять судьбу или обвинять обстоятельства? День не уступает ночи, пока светит солнце, достаточно дождаться ясной погоды, как прояснение наступит вновь. Так и немец продолжит жить, корректируя ранее созданные планы, подстраиваясь под происходящие с ним перемены.

Уже перестанет иметь значение, к чему главный герой продолжит стремиться. Безумств с его стороны ожидать не приходится. Всё будет хорошо, поскольку железная воля не позволяет впадать в отчаяние. Три тысячи талеров он сумеет накопить и сам. Прочее он обдумает заранее.

Осталось поставить точку и задуматься, что-то приняв в качестве вдохновляющего момента. В любом случае, действуя на авось, можно добиться таких же результатов, а можно и прогореть, ведь всего предусмотреть не получится.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Не надо пугать детей! Лучше им показывать мир с лучшей стороны. Если ребёнок боится оставаться в темноте, принимая тени за монстров, то отчего он должен их бояться? А вдруг это тени добрых созданий? Чем плох обитатель шкафа? С ним нужно обязательно подружиться. Именно такой позиции решила придерживаться главная героиня произведения Екатерины Кругловой. Она ещё не раз столкнётся с так называемыми мрачными созданиями, на деле являющимися не такими уж плохими. Просто с ними надо уметь общаться. Поэтому пришла пора избавляться от мании, будто все непонятные силы жаждут человеческой крови. Отнюдь, чаще они нуждаются в добром слове. Вот исходя из этого и развивается сюжетная канва на страницах произведения.

Екатерина придумала занимательную Вселенную, куда допустимо вместить всевозможных созданий. Пока она ограничилась шкафным и туалетным монстрами, а также полтергейстом. Неудивительно будет увидеть после, как главная героиня начнёт всюду встречать подобных соседей. Отправившись на море — познакомится с водяным, русалками и может быть с кикиморой. В лесу она узнает особенности быта лешего. Да хоть подпадёт под влияние Ктулху — было бы желание. Важно показать читателю не само предположение существования потусторонних сил, а научить общению с ними.

Упоминаемые Екатериной монстры — реальны. Их вполне можно увидеть, пожелай они того. Но кто станет общаться с людьми, заранее зная последствия? Даже странно видеть реакцию главной героини, спокойно принявшей факт существования создания, живущего в шкафу. Оно очень миролюбивое, только страшное на вид. Хотя, понимая, к каким игрушкам имеют тягу дети начала XXI века, не станешь удивляться проявлению симпатии к различным уродцам. Не более симпатичным окажется туалетный монстр, весьма закомплексованный, очень переживающий из-за отсутствия имени.

Дав общее представление, Екатерина всё-таки забыла о необходимости планомерного наполнения повествования. Уютная атмосфера произведения сменяется мраком довольно скоро, стоит появиться на страницах проявлению темноты. Вот тут-то читатель и поймёт, что не все создания мрака готовы иметь добрососедские отношения с человеком. Ежели в кого запустить тем же молотком, то вполне вероятно получить ответный удар. Тут бы развить линию примирения в попытке осознать неизбежность возникновения конфликтов, пропустив действие через внутренние переживания главной героини, вместо чего Екатерина пустилась во всевозможные рассуждения, придав произведению отличное от изначального направление.

Понятно, проще описать умилительные страдания унитазного монстра, похищающего туалетную бумагу, нежели вникнуть в психологию полтергейста. Почему данное порождение непонятной нам реальности столь агрессивно? Может когда-то оно обитало в шкафу, мирно проживало свой век, пока средь бела дня его не привели в ужас отчаянные вопли человека, раскрывшего средь бела дня двери. Вот тогда-то и проснулся в полтергейсте демон, взявшийся беспокоить людей, злостно над ними подшучивая. А может всё случилось более прозаически — ему понравилось пугать людей. Более он не забитое создание, а нагоняющий страх монстр, перед которым трепещут. Описывай Екатерина именно такой случай — знакомиться с её произведением было бы многократно приятнее.

Надо помнить, наше время — время перемен. Ныне вампиры принимают вид мимишных созданий, светятся на солнце и не питаются человеческой кровью. Зомби перестали охотиться за людьми с целью их пожрать, предпочитая проявлять любовные чувства. Потому и всем прочим монстрам полагается очеловечиться, ведь ничто человеческое им не чуждо. Думается, Екатерина Круглова сама это почувствовала, задумав «Добрых соседей» изначально именно такими, пусть она и потеряла нить повествования. Никогда не поздно вернуться назад.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Жил или не жил Нестор Искандер в действительности — о том никто не ведает. Сохранилась лишь рукопись, в летописные своды вошедшая, повествующая о взятии Царьграда турками. И написана от лица человека, знавшего о подробностях того события со слов очевидцев. И имел тот человек возможность поговорить с греками и турками. Сам он, согласно приписке в окончании, служивый войска турецкого, с младых лет обрезанный и во славу мусульманского воинства воевавший, но христианству сочувствующий. Дабы не кануло столь важное событие в историю, решил он взять на себя смелость рассказать о нём в подробностях. Так читатель узнает, как и при каких обстоятельствах пал славный град Константинополь, некогда столица Восточной Римской империи, а после Византийской, а проще говоря, Греческой.

Не абы с кого речь повёл Нестор. Вспомнил он Константина Флавия, давшего христианству право быть официальной религией над римлянами. И было ему знамение: птица, вроде орла, схватила змею и понесла её к облакам, была ужалена и пала, змею же убили видевшие то люди. Истолковали мудрецы в том предзнаменовании следующее: на землях сих христианство в своё время уступит мусульманству, но никогда мусульманство не одолеет христианство полностью. Показаться такое истолкование может правдивым, если не одно обстоятельство — согласно которому получается, что мудрецы знали о ветви христианской религии, прозываемой исламом, за три века до её возникновения.

Задуматься если, какова роль Константина Флавия в появлении самого мусульманства? Ведь не будь его решения, как мог Мухаммед, пророк и посланник Аллаха, убедить людей в силе, данной ему божественным промыслом? Не из тех предпосылок исходил Нестор, сказывая про взятие турками оплота православия, крайне слабого и незаметного направления среди ветвей христианской религии, если говорить о самом Константине Флавии.

Не то важно, ибо всё есть присказка, покуда Нестор не стал сказывать о самой осаде. С его слов получается: не ведали царьградцы о турецких замыслах, напал на них Магомет неожиданно. Не смущает Нестора обстоятельство, согласно которому от Византии к тому моменту остался лишь град царский да земли некоторые. Не смущает и то, отчего ослабла некогда сильная Восточная Римская империя. Не говоря и о том, отчего не стал никто Византии помогать, кроме князя одного генуэзского, тогда как страны западные, христианству верные, как и Венеция, силой тогда обладавшая, нашли причину отказать в укреплении сил сопротивляющихся. Осталось царю Византии Константину XI держаться до последнего.

Долго длилась осада. Со всех сторон турки приступали к городу. Не могли пробить стены, так как славен Царьград был стенами своими, никому прежде для одоления недоступными. На хитрости шёл Магомет, не зная способа добиться смирения византийцев. Он и трупами град греков забрасывал, ожидая видеть смерть соперника от болезней, вызванных тел гниением. И Константину он предлагал уйти с миром, оставив град для его — Магомета — владения. И, отчаявшись, хотел сам уйти, цели не достигнув, не опереди его Константин с предложением отказаться от планов захватнических. Понял тогда Магомет: продолжать нужно давление. Запасся он терпением, продолжая осаду до соперника истощения, либо пока не будет одна из стен пробита. Как вода камень точит, так стены крепостные истончаются под огнём прицельным.

Когда пала одна из стен, началась сеча великая. Бился Константин на равных с гражданами града царского. Он сам оборвал жизнь шестисот мусульман, пока не был убит. А ведь предлагал ему патриарх тайно бежать, оставив владение на поругание войск Магомета. Твёрдо верил Константин в помощь Бога, его воле вверяясь и готовясь принять должное. Странным кажется, когда на Бога уповают соперники, думая, что к ним склонится воля его. Сошлись у стен Константинополя представители ветвей христианства, основой мифологию иудейскую имеющие, веря в защиту Бога одного и того же, но разными именами называемого, согласно норм языков различающихся, чему приснопамятное башни Вавилонской крушение было причиною.

Когда пал Константин, одно осталось жителям града царского — принять волю хана турецкого, опасаясь, как бы не вырезал тот всё население. И покорились они, отчего-то только теперь убоявшись смерти им положенной. Некий же серб принёс Магомету голову Константина. На том закончилась империя греческая, дав жизнь империи Османов. Вот и думают пусть люди теперь, кто победил в войне той: преданное Западом христианство Востока или христианство Востока, за оное Западом не принимаемое.

Автор: Константин Трунин

» Read more

«История философии» за авторством Диогена Лаэртского заканчивается описанием жизни и воззрений Эпикура, а также его сподвижников. И надо сказать, мифы об эпикурейцах родились едва ли не вместе с ними. Прежде всего, речь о склонности к получению наслаждений от всего, не ставя перед собой иных предпочтений. В самом деле, увидев рождение мысли у древних греков, следует увидеть и её угасание, произошедшее в столь же скорый срок, дабы стремиться к пониманию деяний последователей мыслителей, чьи пути пресеклись задолго до окончания III века до нашей эры. Потомкам осталось повторять прежде измысленное, заново повторяя уже сказанное, как в плане рождения новых идей, так и отказа от них. Но при чём тут философия Эпикура?

Благодаря Диогену до нас дошли три письма Эпикура. На них теперь принято опираться, строя те или иные предположения. Так ли правильно, рассуждать о чьих-то воззрениях, прибегая к трудам компиляторов? Другого выхода не остаётся, поэтому необходимо полностью довериться. Разбираться с содержанием писем лучше не здесь, а отдельно, особенно понимая, как важны были воззрения Эпикура для древних римлян, ставивших наслаждение превыше всего. Однако, всё-таки не на том основывались представления о мироустройстве эпикурейцев, чтобы приписывать им — им, настоящим, не свойственное.

Есть свидетельства современников, согласно которым следует, будто бы Эпикур постоянно предавался разврату, он даже трапезничал так, что ел не останавливаясь, пока его не начинало рвать. Правда это или нет? Сам Эпикур был такого же нелестного мнения о современниках, находя возможность больно отозваться об обидчиках, тем усугубляя взаимную ненависть. Зная же реалии человеческого общества, не удивляешься — каких только грехов не припишут человеку, свойственных ему или не свойственных. Остаётся доверяться, либо сомневаться. Диоген из тех, кто не соглашался с отрицательными суждениями об Эпикуре.

Оказывается, Эпикур отличался скромностью. Его главное заблуждение — он не признавал над собой учителей. В то время, когда нужно было придерживаться определённой школы, дабы доказать правоту, Эпикур оставался самостоятельно мыслившим, не допуская мысли о приверженности к чьим-либо взглядам. Если задуматься, то не тогда ли умирает философия, когда человек перестаёт быть объектом мудрости, уступая таковое право информационным источникам, должных подтверждать правоту его суждений?

Сама биография Эпикура не так уж велика. Родился он на Самосе через семь лет после смети Платона, с юности он обосновался в Афинах, философскую школу основал в тридцать два года, а умер от камня в почке. Ещё меньше места занимает описание его последователей, среди которых выделяется лишь Метродор Лампсакский, да и то упоминаемый скорее ради придания приличия и обоснования важности существования эпикурейства.

Но на том не кончается интерес к Эпикуру. Читателю обязательно следует ознакомиться с тремя его письмами, сохранившимися в едином виде вместе с вкраплениями комментариев Диогена Лаэртского. И будет лучше, ежели получится ознакомиться с философским трактатом Лукреция «О природе вещей», написанном в увлекательно поэтизированной форме, более подробно раскрывая не одни лишь представления Эпикура, но и его непосредственного вдохновителя Демокрита, давая самое полное представление об итоге размышлений древнегреческих философов.

На том «История философии» не заканчивается, а может и заканчивается — смотря в какой редакции она представлена. Есть версия, где в качестве дополнения прилагаются труды Олимпиодора, Порфирия и Марина, составивших жизнеописания Платона, Пифагора, Плотина и Прокла. И с этими трудами следует ознакомиться в той же мере, как и с работой Диогена Лаэртского.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Остров Русь» | Книга №3

Исчерпав задор, разойдясь в разные стороны, Сергей и Юлий имели желание завершить трилогию о тропическом острове, но никаких подвижек к тому не совершалось. Даже название, взятое без осмысления, является свидетельством исчерпания идей. К чему теперь решили придти авторы? Темпоральная и юмористическая фантастика позади, теперь предстояло хоть как-нибудь обозначить завершение. Выходом явилась ситуация, должная усилить впечатление читателя от взаимосвязанности процессов. Если с предположением об одновременном существовании некогда происходившего, происходящего и должного произойти ещё можно согласиться, то не получается принять за откровение фантазию, будто книжные миры существуют лишь при обращении к ним. Проще говоря, таковые миры не существуют вообще, тем более они не способны в рамках определённого произведения где-то дополнительно принимать участие. Но, опять же, кто запретит фантазировать?

Читателя ждёт Шерлок Холмс и доктор Ватсон, те самые, о которых писал Артур Конан Дойл. Непростое им предстоит дело! К ним заявилась невнятная компания врунов, поведавшая историю сомнительной достоверности о пропавших мальчиках. И ладно бы они на самом деле пропали. Положение много хуже, ибо на Бейкер-стрит заявились персонажи из известных читателю событий, имевших место в XXV веке. Вот так вымысел Лукьяненко и Буркина перемешался с вымыслом Дойля. И пусть Холмс и Ватсон действуют согласно приписываемому им поведению, то не имеет значения для придуманного Сергеем и Юлием сюжета. Предстоит не простое занятие — нужно погружаться в книжные миры, где и затерялись мальчики.

Вообще, предметно размышляя, читать фанфики — значит отказывать себе в новых открытиях. Иначе сей труд назвать не получится. Ожидания сойдут на нет, стоит проявиться в сюжете хорошо знакомым обстоятельствам, вроде элементов из творчества Роберта Шекли. Может американский фантаст не до конца прорабатывал свои произведения? Отнюдь, он раскрывал всю проблематику, ставя точку, не предполагая создавать продолжения. Хорошо, ежели писателю хватает собственных фантазий. Хуже, когда приходится заставлять себя придумывать, вследствие чего не придумывать и заимствовать у других. Тут нет укора в адрес Лукьяненко и Буркина, есть только разбитое настроение. Впрочем, таковое оно у тех читателей, что мало знакомы с литературой и потому оказываются довольными всем, о чём им не рассказывай.

Стоит предположить и такое мнение, согласно которому Лукьяненко переполнялся от идей, мыслил масштабно и не желал размениваться на мелочи. Можно даже подумать: именно перу Буркина принадлежит добрая часть произведения. Не должен был Сергей, опубликовавший в 1994 году повести «Принцесса стоит смерти» и «Планета, которой нет», снизойти до столь низкого положения, заимствуя нечто из произведений других авторов, прежде не озаботившись тщательной обработкой, дабы любые совпадения казались случайными. Зачем ему понадобились Шерлок Холмс и доктор Ватсон? Не верится, якобы создатель лично выдуманных реальностей, мог погрузиться в чуждые ему Вселенные.

Не так интересно, будут ли в итоге найдены мальчики. Их поиск — такой же абсурд, как приключения Ивана-дурака в произведении «Остров Русь». Требовалось наполнять сюжет содержанием, чем Сергей и Юлий занимались. Размышлять об этом — ещё меньше интереса. Коли появится подобное стремление, то всяко лучше открыть собрание сочинений Дойля или прикоснуться к рассказам Шекли, либо к творчеству иных писателей, отмеченных Лукьяненко и Буркиным, раз они сочли нужным погрузить действующих лиц именно в ими написанные книжные миры.

Не стоит отчаиваться, путь Сергея Лукьяненко, можно сказать, только начинается. Ведь не страшно видеть плоды писательских экспериментов, зная, к чему они в итоге приведут. А уж как всё начиналось — о том потом мало кто будет вспоминать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Остров Русь» | Книга №2

Вторая попытка создания замкнутой истории, предпринятая Сергеем Лукьяненко и Юлием Буркиным, принявшая вид абсурда. Дав читателю представление об острове, на котором располагается Русь, они стали нагнетать обстановку, выписывая сцены, далёкие от разумного осмысления. Читатель подумает: какие-такие бананы? С какой стати три богатыря и Иван-дурак ведут себя наподобие трёх мушкетёров и д’Артаньяна? Каким образом царевна Несмеяна рыдает над «Муму»? И почему вдруг главный герой оказался негром? Всё объясняется в духе детектива братьев Стругацких, ибо иного быть не могло, коли речь шла не совсем о нашей реальности.

Будь сюжет «Острова Русь» основанным на желании авторов получить удовольствие от творческого процесса — не было бы к ним претензий. Но видеть на страницах пародию на произведения других писателей — довольно огорчительно. Пусть Сергей и Юлий извращают представление о царствовавших на былинной Руси порядках, это их авторское право. Желают они так видеть ситуацию — никто им того запретить не может. Почему бы не добавить самобытности? Зачем богатыри решили заратиться на Куликовом поле с Иваном-дураком? Если только ради выработки принципа: один за всех и все за одного. И это происходит по причине необходимости отправляться на поиски серёжек Василисы Прекрасной, словно за подвесками Миледи.

Читателю может показаться, что будь Александр Дюма знатоком славянской мифологии, он бы обязательно написал нечто подобное. Не понадобился бы ему антураж в виде французской истории, на иной гвоздь ему тогда предстояло вешать картины. А может надо думать иначе, видя в работе Лукьяненко и Буркина стремление позабавиться, без старания задуматься о полезности ими написанного.

Положение ухудшается в связи с привязкой к общему циклу прежде написанной повести «Сегодня, мама!». Тогда читатель начинает понимать — речь не о былинном времени, а о будущем. Остров Русь на самом деле существует. Причём не в границах Евразии, а где-то среди омываемых горячими водами пространств. Сразу возникает аналогия с прочими фантастическими мирами Лукьяненко. В воображении рисуются «Рыцари Сорока Островов». Неужели и на этот раз над землянами проводят эксперимент некие инопланетные силы?

Остановимся на идее, будто Сергей и Юлий написали общую пародию, взяв за основу «Заповедник гоблинов» Саймака, наполнив страницы абсурдным содержанием. Если не с позиций юмора, то иначе к «Острову Русь» подходить не следует, так как возникнет излишнее количество обид за напрасно отнятое на чтение время. Когда это будет усвоено, тогда данное произведение перестанет восприниматься негативно. Подумаешь, Иван-дурак является негром. А кто скажет, будто он таковым не являлся в действительности? Ведь в былинах ничего не говорится о цвете кожи. Как не говорится и о том, в какие именно стародавние времена всё происходило. Вдруг во времена стародавние, ещё не наступившие?

Поэтому остановимся на понимании «Острова Русь» в качестве произведения, относящегося к юмористической литературе. Как знать, отчего не случиться такому, чтобы прошлое оживало хотя бы где-то, не имея к нему отношения. Всё чаще фантасты задумываются, как воспринимать историю, слишком многогранную и трудную для понимания, с каждым днём всё более теряемую для настоящего. Вполне вероятно произойдёт такое, как описали Сергей и Юлий. А при отсутствии фантазии для наполнения аттракциона подойдут сюжеты из когда-то созданных произведений. Учитывая количество написанного Александром Дюма, никто не станет обижаться, ежели «Три мушкетёра» заживут новой жизнь, хоть в экспериментальном зоопарке, но для приличия со сменой лиц. Просто похоже… И довольно на этом.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Остров Русь» | Книга №1

Тем интереснее история, чем яснее связь между её началом и концом. Не у всех получается замыкать произведения, как то порою получалось у Сергея Лукьяненко. В юные годы он ещё был полон задора и ещё не начал задаваться вопросами бытия, что случится едва ли не сразу, стоило перестать работать над циклом «Остров Русь». Проживая в Казахстане, он находил возможность для высказывания обыденных фантазий, находя их отражение через детское восприятие подростков. И как знать, к чему Сергей мог придти, не окажись с ним рядом Юлий Буркин, предложивший написать историю о детях, отправляющихся на машине времени в путешествие, откуда вернутся полными впечатлений.

Не сразу становится понятным, зачем авторы расставляют акценты на котах, почему такой интерес к разговору на древнеегипетском языке, ради какой надобности сложено повествование о родителях, нашедших друг друга на раскопках. Яснее становится по мере развития сюжета, ведь отец главных героев обнаружит неизвестный науке металл, а далее всё завертится, как читатель не заметит, каким образом он перенесётся вместе с действующими лицами на несколько веков вперёд, а после окажется в глубоком прошлом. И надо помнить о взаимосвязанности событий — за их счёт и будут происходить удивительные открытия. Придётся поздравить Сергея с созданием первой действительно замкнутой истории. Поздравим и Юлия Буркина, ему в том помогавшим.

Рассказывать о подобных произведениях затруднительно. Интерес возникает именно на изменениях, должных открываться постепенно. Допустим, зададим вопрос: каким нужно представлять будущее? И самое главное: когда человек столкнётся с инопланетянами? Для Лукьяненко и Буркина ответ казался очевидным — иные планеты населять живыми существами будут как раз земляне. Не факт, что на Венере поселятся люди. Почему бы не создать некое подобие кошек, чья живучесть хорошо известна? Именно кошек, так как не из простых побуждений действующие лица практикуются в древнеегипетском языке. Уж где-где, а во времена фараонов кошек очень ценили.

Поразить воображение читателя авторы решили ещё одной особенностью, опять намекнув на взаимосвязанность. Пусть думается о чём угодно, но история человечества умещается в одну секунду, когда одновременно существует прошлое, настоящее и будущее, словно бы между собой не контактируя, а не деле воплощая принцип — времени не существует. Тогда каким образом возможно путешествие в будущее или прошлое? Именно по этой самой причине. Если всё происходит сейчас, значит возможно раскрытие граней, позволяющих перемещаться во временном пространстве. До такого Сергей и Юлий в размышлениях не доходили, так как не ставили задачу разобраться с тайнами мироздания.

Увязка происходит за счёт совершаемых поступков. Они как бы уже совершены и, вместе с тем, они должны быть когда-нибудь совершены. Можно узнать, каких успехов тебе суждено добиться, либо умолчать и дать всему происходить согласно должного. Читатель не сразу поймёт, каким образом одно из определяющих мест в сюжете отводится маме главных героев. И когда придёт осознание, тогда история полностью замкнётся, став цельной и отрезав дополнительные рассуждения.

Конечно, не во всём авторы достоверны. Где-то они без стеснения притягивают происходящее за уши. Было бы кому-то нужно разбираться в деталях, если при поверхностном рассмотрении всё кажется находящимся на своём месте. Необходимо признать и то обстоятельство, что «Сегодня, мама!» стало золотым произведением, написанным совместно Сергеем и Юлием. Пусть им предстоит написать ещё две повести, но там читателя ждёт измывательство над литературными сюжетами, далёкими от оригинального наполнения данного труда.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Рассуждая о философах Древней Греции, проводить разделение по школам бессмысленно. При сохранении представления в малом, наглядно понимается расхождение в большем. Философские школы постоянно видоизменялись, порою отказываясь от представлений предыдущих поколений. Но были и такие философы, которые не могли получить привязку даже в общих чертах. Именно о них Диоген рассказал в девятой книге.

По праву первого первым упомянут Гераклит из Эфеса. Будучи высокоумным и надменным ко всякому, он отказывал в уважении многоумным людям, тогда как почитания достоин каждый, если просто стремится к знаниям. Тому примером является упоминаемый случай про Гермодора, изгнанного только за то, что он был лучше изгнавших его. Может потому на старости Гераклит стал жить в горах. Умер он обмазавшись навозом и представ пред солнцем, а может его при тех же обстоятельствах пожрали собаки. Он считал: мир родился из огня и от него погибнет.

Вторым Диоген назвал Ксенофана, ибо не уступал Гераклиту в представлениях о понимании философии. Изгнанный, он не признавал авторитетов, опровергая любое суждение, заранее считая его за ложное. Сущее он делил на четыре основы, определял бесчисленное количество миров, объявляя их неизменными. Он же сказал, что всё возникающее подвержено гибели, что под дыханием следует понимать душу.

Парменид, слушатель Ксенофана и последователь пифагорейца Аминия, дал Земле форму шара и поместил её в середину всего. За основу сущего принимал огонь и землю, ум признавал душой. Именно о нём Платон написал одноимённый диалог. С именем Парменида связаны философы Мелисс и Зенон Элейский. Флотоводец Мелисс, слушатель Парменида и Гераклита, считал Вселенную беспредельной, призывал не рассуждать о богах, поскольку их познать невозможно. Зенон Элейский, приёмный сын Парменида по мнению Аполлодора, либо любовник — по мнению Диогена, отрицал существование пустоты. Запомнился противостоянием тирану Неарху. Был заколот при покушении на убийство. Подробностей о нём не раскрывается.

Философ Левкипп, слушатель Зенона Элейского, предложил первоосновой считать атомы. Его мнения стал придерживаться Демокрит, прежде прошедший через годы ученичества у магов и халдеев, посетив Египет, Индию, Эфиопию и Персию. Он делил всё сущее на атомы и пустоту между ними, предполагая их бесконечное течение во Вселенной. Именно Демокрит начал считать, что Солнце и Луна состоят из того же, из чего состоит душа и ум. Диоген утверждает, будто Демокрит был презираем Платоном, так как Платон нигде о нём не упоминает.

Протагор, слушатель Демокрита, имевший прозвище Мудрость, один из основателей софистического подхода, не видел в философии способа к познанию мира по той причине, что о всяком суждении допустимо высказать минимум два мнения, одновременно противоположных друг другу и вместе с тем истинных. Душой он считал чувства. О существовании богов предпочитал не рассуждать, считая себя тёмным и мало прожившим, дабы иметь об этом право говорить.

Рассказав без подробностей о Диогене Аполлонийском, причислив ему ряд событий, ранее приписанных других философам, Диоген поведал кратко про Анаксарха, дабы сообщить о его слушателе Пирроне, некогда слушателе Брисона, бывшего в свою очередь учеником Стильпона. Пиррон развил идеи Протагора, придав им вид скептического отношения к действительности. Человек не только ощущает мир таким, каким тот является, он ещё и не должен влиять на происходящее, ибо ничего истинно не существует, люди же руководствуются лишь присущими им обычаями и законами. Следуя этим воззрениям, Пиррон старался воздерживаться от суждений о чём-либо. Был случай, когда Анаксарх тонул в болоте, а проходящий мимо Пиррон не подал ему руки, предпочитая не вмешиваться, стараясь ко всему сохранять безразличие. Потому нельзя Пиррона причислить к скептикам, либо называть основателем этой философской школы, поскольку он не допускал смысла в хоть каких-то сомнениях, когда лучше вообще ничего не говорить и не занимать чью-то сторону.

Сказал Диоген и о Тимоне, слушателе Пиррона, но сказал кратко, отразив лишь поддержку им воззрений учителя.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Любовь сложна — она опасна: дарует горе, тем ужасна. Тот краткий миг, дающий счастье, похожий чем-то на ненастье, в потоке слёз и ожиданий, источник будущих страданий, он сам — причина сожалений, каких не ведай впечатлений. Кто полюбил, тому покой забыть придётся, ему рабом страстей быть остаётся. Стеною быв, чью крепость не пробил никто, податливым стал как решето. И так во всём, куда не укажи рукой, ведь даже тень утихомирит зной, раб овладеет думой властелина, родители лишатся сына, вдруг станет непокорной дочь, и даже солнце уйдёт с неба прочь. Такие мысли Саади имел, когда «О любви и молодости» сказать он захотел.

В чём радость человека, если стал любить? Зачем ему о том кому-то говорить? Пусть мается душа в тоске, не ведая ответа, так хотя бы гордость не будет задета. Прав Саади, видя опасность любовного чувства, пробуждающего никому не нужные буйства. Хоть имей покорную наложницу, во всём на неё опираясь, но скажи о любви к ней, и многое о любимой узнаешь. Некогда верная, более верной не будет, она о верности быстро забудет. Покорность уйдёт, будто уже не раба, станет вести себя как госпожа. Некогда глину месила, судьбу проклиная, теперь клясть господина начнёт, уже его проклиная. Но как жить без любви, никого не любя? Прежде познай, чего делать нельзя. Когда познаешь, люби и не позволяй любви бытие разрушать, дабы после оправданий разбившихся ожиданий не искать.

Греха хватает — люди грешат. Страстью плотской всякий бывает объят. Любить можно, и в любви порою находят многие зло, когда вразрез с ценностями обществ твоё чувство пошло. Нужно ли поддаваться греху, слабостью сей жизнь разрушая свою? Будь хоть судьёй, хоть самим властелином, законом все люди связаны единым. Оставь любовь, если лучше о любви мечтать: приятнее всегда в мечтах обладать. И не будет проблем, и не станут над тобой смеяться, нет причин из-за любви унижаться.

Есть истина, гласит она: не пытайся измениться никогда. Ты красив — потянутся к тебе. Красы лишён — симпатий не найдёшь нигде. Ты молод — принимай внимание людей. А если стар — против природы идти не смей. Чтобы никто о сих мудрых словах не забывал, «О старости и слабости» Саади к тому рассказал. Понятно должно быть — в руках красавицы и роза приятна, а дай розу уроду — и она будет ужасна. Если нос отвис — толк его понимать? И седой волос чернить — на старость свою указать. Всему место есть, возраст каждому определённый дан, хоть и не желает человек принимать сей обман. Тянутся старые к молодым, и о любви говорят… не по этой ли причине они по ночам плохо спят? Время прошло, и это надо знать, сожалеть приходится, горечь нужно унять.

«О влиянии воспитания» ещё поведал Саади, высказав мысли свои. Разве не прав он, про пса говоря, сколько не мой в реке его, не отстанет от шкуры земля? И сколько в Мекку осла не отправляй, о возвышенном размышляя, вернётся ослом, человека не напоминая. А если в неге растить сыновей, от тягот жизни потом отгородить их сумей. Помнит ведь каждый, каково древо зимой: голое оно — это усвой. Не так тяжело понять мысли такие, советы Саади довольно простые: верь тем, кто знает дело, кто смотрит на жизнь смело, кто стремится к лучшему в жизни своей, кто сторонится для души пагубных затей. И если неуча ничему не научить, то всегда можно в проступках его укорить. Человек — не зверь, всё равно поймёт, к чему ему стремиться. Допустим, мудростью Саади в очередной раз насладиться.

Автор: Константин Трунин

» Read more