trounin.ru

Истинно русской повестью Карамзин назвал произведение «Евгений и Юлия», сообщив читателю не такую уж и повесть, должную именоваться русской. Содержание оказалось пропитано сентиментальными нотами и подобием французского сиропа. Но не нужно забывать про самих французов, чей котёл из страстей кипел и переливался. Тогда нужно предполагать иное — Карамзин предложил читателю вариант, должный именоваться нормой для русского человека. Не храбрость должна править балом, а слабость. И не мужчинам вести даму в танце, скорее уступая такое право. Тогда-то и получится то представление, с каким знакомился читатель.

Николай показал историю постоянного воссоединения и разлуки сердец. С самого детства две души сближаются и расходятся, чтобы заново обретать друг друга и терять. Они вырастут вместе, будут разделять печали и радости, их будут считать братом и сестрой. И они сами будут о том вторить окружающим, истинно считая себя родственниками. Молодость возьмёт своё. За играми и увлечениями проснётся другое желание — быть ближе, нежели такое возможным казалось прежде. И будут они сходиться и расходиться, создавая у читателя иллюзию благожелательности к ним провидения.

Сентиментальный жанр требует выжимать из читателя полный спектр чувств. Обязательно следует проникнуться чужим счастьем. И хорошо, когда к нему писатель подведёт, проведя действующих лиц произведения через испытания. Однако, у сентиментализма повествовательная канва чаще развивается в обратном направлении — от счастья к неизбежному горю, должному оставить опустошённым читателя. Обычно случается видеть печаль женской доли, истерзанной и измученной страданиями, вынужденной облегчить тяжесть возложенного на хрупкие плечи бремени. У Карамзина сталось иначе — хрупким оказывается мужчина.

Причину придумывать не пришлось — перед болезнью всякий человек одинаково бессилен. И не нужно представлять нечто опасное и страшное — мало ли людей сгорало от жара, пришедшего неизвестно откуда. Николай так и не прояснит симптомов заболевания, оставив читателя недоумевающим. Только было сообщено о готовящейся свадьбе, молодые ещё жили ощущением лучшего из возможного, должного продлиться до самого окончания их бытия, как обычно и следует из даваемых перед бракосочетанием клятв. Жар придёт, проглотив сущность Евгения за девять дней. Юлия останется в тяжёлом горе, вынужденная находить силы для смирения. Оказалось, что женская доля всё равно обречена становиться печальной — с какой стороны не пытайся её подробнее рассмотреть.

Читатель волен указать Карамзину на ущербность сообщаемого им сентиментализма. Такого делать не следует. Повесть ориентировалась на детскую аудиторию. Собственно, публикация и состоялась в журнале «Детское чтение для сердца и разума», ещё до отправки Карамзина в заграничное путешествие. Говорят, то издание распространялось масонами, к коим якобы принадлежал и тогда ещё молодой Николай, будто бы, едва ли не сразу после публикации повести, с оным течением мысли навсегда развязавшийся.

Само содержание «Евгения и Юлии» не даёт повода для размышления. Почему бы повесть не считать выдержанной в духе европейской морали? Какой бы ущербной она не казалась. Ведь существует в среде здравомыслящих людей мнение, что мировоззрение формируется за счёт образов. Соответственно, чем благоприятнее будет образ, тем скорее к нему потянутся. Впрочем, к отвратительному человек тянется не менее сильнее. Так почему не дать представление о настоящем, словно бы имеющим отношение к действительности? Да вот, пока русская литература стояла на позициях реализма, никогда толком от него не отклоняясь, европейская литература тонула в бездне фантазии, сперва академического, затем романтического толка. Попытался оный привить на русской почве и Карамзин.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Проживая в Знаменском, Погодин написал ряд рассказов, подписавшись псевдонимом З-ий, то есть Знаменский. Это рассказы: «Русая коса», «Как аукнется, так и откликнется» и «Нищий». Написаны они в духе личного участия. Михаил будто был тому свидетелем, о чём брался сообщить, либо имел впечатление от поведанных ему историй. Роковой 1825 год заставил Погодина усомниться в начатой им литературной деятельности. Он написал рассказы, содержание которых могло быть опасно в свете грянувшего в декабре бунта после воцарения Николая. О том свидетельствует хотя бы содержание рассказа «Русая коса». Вроде бы нет в том ничего примечательного, чтобы усмотреть в затворничестве молодого человека предвестник декабристского воззрения. Друзья серьёзно опасаются, куда он пропал. Он забросил товарищей, не в курсе происходящих перемен. Всё легко объясняется — молодость пленилась девичьими волосами. Какая же в этом особенность? Какой молодой человек не теряет покой, переполненный домыслами о том, к чему через десятилетие он будет относиться с усмешкой? Герой повествования окажется образумлен, считай, поставленным на путь вольнодумства, и вновь вернётся в круг товарищей. Разве не заинтересуется таким сюжетом Третье отделение, должное через полгода быть образованным, если считать от восстания на Сенатской площади.

Не раз в последующем творчестве Погодин затронет тему разбитых ожиданий. Примером тому является и рассказ «Как аукнется, так и откликнется». Вниманию читателя представлялись два человека. Она — неприступная красавица, всем отказывающая и желающая найти воображаемый ею идеал мужской кротости. Он — хитрец, задумавший обмануть девичьи ожидания. На том и строится повествование. Ему предстоит подстроиться под девичьи надежды. Ведь он понял, дабы похитить сердце — должен раболепствовать. Красавице нужен муж, который будет со всем с нею соглашаться, потакать всем желаниям и исполнять ею сказанное. Как раз таковой идеал ей не встречался, а тут в лице ухажёра-хитреца она его обрела. Что же до самого обманщика, он был твёрд в уверенности — после свадьбы покажет невесте, где раки зимуют, тогда-то она начнёт петь под его дудку и уже ей выполнять им сказанное.

Такое содержание слишком примитивно. Для верности Погодин заставил красавицу усомниться в выборе. Он представил ей право на определение: податливый ухажёр или князь. Как быть? Высокое положение способно скрасить все неприятности, каких бы жертв они не стоили. Михаил поможет действию разрешиться. И свадьбе всё-таки быть. Князь уступит право считаться мужем хитрецу, проникнувшись его доводами. Да и нужна ли ему была девушка без положения, пускай и красавица? Всему будет найдено своё место. Только история умалчивает, как складывалась семейная жизнь красавицы и хитреца. Читатель волен сам домыслить.

О горестной участи крепостных Погодин сообщил в рассказе «Нищий». Михаил поведал исповедь от старика, ныне побирающегося милостыней. Довелось Погодину, в качестве свидетеля, разузнать о житье-бытье нищего. Оказалось, тот жил без греха, слыл за сына крепкого крестьянина, влюбился в дочь старосты и удумал жениться. Дело шло к свадьбе, покуда не заявился барин. Случилось барину польститься на невесту, забрал её с собой. Что осталось делать юнцу? Он пошёл за ним следом, вызнал, где тот остановился, достал нож и покусился на жизнь. Убить не получилось. Следом армия, двадцать пять лет службы, альпийский поход с Суворовым, военные компании в Турции и Грузии. После он был свободен, мог идти домой, чего не захотел. Кто и для кого он в родной деревне спустя такой срок? Но старик узнал, что случилось с той несчастной девушкой. Она через несколько лет умерла, иссохнув от переживаний, брошенная барином. Читателю лишь и оставалось, как излить слезу на людское горе.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Благодаря стараниям Александра Пыпина частично восстановлена литературная деятельность Екатерины на французском языке. На русский язык перевод сделан не был, зато в неизменном виде произведения вошли в подготовленное им собрание сочинений. Особый интерес представляют пьесы, довольно короткие, своего рода написанные в качестве шуток. Первая из них датируется 1770 годом — это нечто вроде развлекательной программы для прибывшего в Россию Генриха Прусского, брата Фридриха Великого, ей было дано соответствующее название «Description d’une fête». Последующие произведения писались много позже, в основном для Эрмитажного театра. Помочь установить авторство помогли записи Александра Храповицкого, статс-секретаря царицы. Важное значение имели и сохранившиеся рукописи, принадлежащие непосредственно руке Екатерины.

Не считая некоторых отрывков, упоминать которые будет довольно утомительно, да и особого значения для понимания творчества они не окажут, лучше перейти к более значимым пьесам. Так среди неизданных числится пьеса «Mr. Lustucru». Пыпин выяснил, что некоторые диалоги взяты из Вольтера и Фонтенеля. Содержание касалось глупостей, исходящих от маленьких детей. Следующая пьеса на французском датирована 1787 годом, она называется «L’Amant ridicule», была написана в соавторстве с посланником Иосифа II, императора Священной Римской империи, австрийским фельдмаршалом, полное имя его звучит как Шарль-Жозеф де Линь.

С 1788 по 1789 год в издании «Recueil des pièces données an Théâtre de l’Hermitage», в последующем перепечатанные в «Théâtre de l’Hermitage» за 1799 год, опубликованы следующие пьесы: «Un tiens vaut mieux que deux tu l’auras», «Le Flatteur et les Flattés», «Les Voyages de M. Bontems», «Il n’y a pas de mal sans bien» и «La Rage aux proverbes». На широкий круг читателей пьесы не рассчитывались. Не сохранись они в архивах, кануть им в Лету. Когда-нибудь они удостоятся внимания русскоязычного читателя, пока оставаясь для него наполненными неведомым содержанием. До сих пор трудно установить их истинную ценность. Шутки от Екатерины переполнялись разговорами, чаще бытового характера. Заметить в них глубинный смысл не получится. Но искать в том некое значение не следует — в то время высшее русское сословие хорошо знало французский язык, способное понять предлагаемые пьесы на языке оригинального сочинения.

Пыпин не рассматривал содержание. Похоже, оно его мало интересовало. Он брал текст, исправлял в нём нестыковки, предлагая к чтению в исправленном варианте. Судя по сделанным им примечаниям — делал он то не в ущерб, а во благо. Где отличия получались разительными, там он предлагал изначальный текст, чтобы читатель мог удовлетворить любопытство. В примечаниях же Пыпин постоянно ссылался на Храповицкого, отмечавшего, когда и какую пьесу Екатерина бралась писать, дописывала и отдавала ему на переписывание. Тот же Храповицкий изредка писал, что побуждало Екатерину приниматься за определённую пьесу, какие события для того играли существенное значение и прочее в подобном духе.

Пьесы действительно игрались в Эрмитажном театре. Об этом становится известным из всё тех же записей Храповицкого. Он писал про волю царицы исполнять для Их Императорских Высочеств. Есть упоминания и наград актёрам.

Становится интересным другое обстоятельство. Отчего Екатерина решила писать на французском языке? Она успешно создавала пьесы для русского зрителя, делая то умело и без какого-либо нарекания. Теперь же, оглядываясь назад, читатель видит совсем иной подход. Впрочем, содержательность исполненного на французском оставляет желать лучшего. Не в обиду будет сказано галломанам, однако, иного вывода не сделаешь, сравнивая бывшее написанным прежде и создаваемое теперь. В том, собственно, интерес и состоит.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Крымская война интересна ещё и тем обстоятельством, что именно на её полях появились сёстры милосердия. И отнюдь не англичанам принадлежит пальма первенства, согласно созвучию возвеличивания личности Флоренс Найтингейл. Сергеев-Ценский показал, как русские опередили на полгода, допустив женщин до госпиталей с раненными, позволив им ухаживать. Согласно николаевских наставлений, сёстры милосердия получили форменный костюм, став полноценными участницами происходивших на полуострове и рядом с ним событий. Этот факт обязательно будет обыгран в произведении. Впрочем, стиль повествования остался прежним — читатель переходит от одного действующего лица к следующему, становясь свидетелем всевозможных сцен, причастных к тому промежутку времени.

Вслед за рассказами о подвигах матроса Петра Кошки, которому как раз и приписывают возникновение разносторонне трактуемого афоризма про приятное Кошке доброе слово, повествование затрагивает проблемы со снабжением солдат провиантом. По злому умыслу или в силу безразличия, армия получила гнилые сухари. Что делать? Выбрасывать их нельзя. Значит, нужно выдавать — всё равно будут съедены без остатка. А если солдат обозлится, так оно к лучшему. Читатель видит логику командования следующим образом — злобу русские на начальстве никогда не вымещают, они обрушивают гнев на врага.

Для пущей надобности, ибо как не сообщить о столь любопытном факте, Сергеев-Ценский поделится информацией о пиявках. Как раньше лечили? От всех бед пиявка помогает. Получается, на них большой спрос? Разумеется. И как же поступить предприимчивому дельцу? Ответ очевиден — разводить пиявок самому. Осталось всё это описать. Зачем? Чтобы читатель подошёл к пониманию Крымской войны и с этой стороны.

Хорошо, как же быть с ещё одной стороны — введением Николаем квот на поступающих в учебные учреждения? Ежели в среде студентов так много вольнодумцев — справиться с ними нужно самым очевидным способом, то есть сократить эту самую среду. И пусть Россия не дополучит квалифицированных специалистов, зато самодержавие продолжит спокойно существовать. Всё это будет затронуто в связи с темой столетия Московского университета. Вроде бы и не тот эпизод Крымской войны, должный быть рассмотренным. Однако, Сергеев-Ценский считал иначе.

Могла ли быть интервенция на столицу? Отчего Крымской войне не перейти на северные рубежи государства? Тогда нужно искать способного защитить город, не отрывая при том командование с основной линии фронта. Выбор падёт на восьмидесятилетнего Ермолова. С этой стороны Сергеев-Ценский правильно вспомнил, к описанию чего ему следует возвратиться. Но лишь для того, чтобы снова совершить экскурс в историю, помянув мытарства греков, некогда испытывавших помощь от тех же англичан, снабжавших их всем необходимым для ведения борьбы против владычества османов. Что же они получали? Вместо оружия они извлекали из присланных ящиков дубины, а патроны внутри содержали крупу — никак не порох.

Но вот главная сторона Крымской войны — в 1855 году Николай умрёт, оставив Россию сыну Александру, тому, что годом позже войну завершит, будучи потерпевшим поражение. А как же сами боевые действия? Это всё остаётся рядом с Крымом, тогда как Сергееву-Ценскому показалось более важными давать представление в общем. К чему и для чего рассказывать именно подобным образом? Или существенно важного ничего не происходило, а описывать всё-таки требовалось, раз уж взялся скрупулёзно повествовать обо всём, что так или иначе связанно с тем временем? Иного мнения не возникнет.

Повествование продолжает складываться пунктирными линиями, раскрывая единый сюжет. Осталось сообщить, каким образом Россия потеряла то, что она ещё не раз потеряет и приобретёт в будущем.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Залог человеческого счастья — умение находить общий язык. Не может существовать вражды у людей, между которыми не пролегает грань раздора. К сожалению, национальное самоопределение губительно сказывается на человечестве, всё не желающим принять общность сущности. Разве не будет воспринято с удивлением доброе слово Паустовского американским читателям? Для публиковавшихся в США книг, Константин подготовил предисловие, озаглавленное как «Моим читателям в Америке», на русском языке впервые опубликованное в «Новом мире» за 1970 год, хотя дата написания была на десять лет раньше. Мысль Паустовского понятна — разве нельзя уважать народ, воспетый в произведениях Джека Лондона, Фрэнсиса Брет Гарта и Эдгара По? К тому же, имеет значение и тот факт, что американцы проявили желание ознакомиться с «Повестью о жизни» самого Константина. В том же номере «Нового мира» опубликовано слово Паустовского детям Чехословакии, приуроченное к театральной постановке «Стального колечка».

В газете «Известия» за 1960 год опубликована заметка «Соловьиное царство». Константин рассказывал про картину Левитана, подаренную художником Чехову, прекрасную простотой. Великий человек подарил не менее великому человеку изображение стога сена. Та картина и поныне висит над чеховским камином в Ялте. Годом спустя, там же, но в приложении «Неделя», опубликована заметка, превозносящая писательское дарование Галины Корниловой, совсем недавно сделавшей выбор в пользу стези литератора.

Для «Литературной газеты» за 1961 год Константин написал заметку «Неистовый Винсент» о книге Ирвинга Стоуна «Жажда жизни», собственными словами охарактеризовав личность Ван Гога. В положительном ключе Паустовский отозвался и о писателе Геннадии Снегирёве, написав предисловие к его книге «Чудесная лодка». Основная характеристика — он прекрасно пишет про животных.

С 1962 года Константин всё больше писал некрологи. Так для «Литературной газеты» написана заметка «Памяти друга», где перечислялись заслуги недавно ушедших друзей Паустовского: Погодина, Казакевича и Гурвича. В 1963 — на пятидесятилетие Александра Яшина для «Литературной России» написана заметка «Поэт-северянин». В том же году для литературной газеты некролог «Борец, гражданин» о турецком поэте Назыме Хикмете. Там же некролог на смерть писателя Семёна Гехта — «Наша молодость». Для «Литературной газеты» в 1964 году написан некролог на смерть Самуила Яковлевича Маршака, озаглавленный «Завещанием поэта».

В общих чертах, без определённой конкретики, для сборника «Бригантина» Паустовский в 1966 году написал предисловие. Он вспомнил юношеское увлечение Киплингом, виденными в детстве кораблями — почти такими же бригантинами, с которыми предстоит познакомиться читателю. В том же году для «Литературной газеты» написана заметка «Через тридцать лет», рассказывающая о прекратившемся тридцать лет назад выпуске журнала «Наши достижения», основанного и поддерживаемого Максимом Горьким. Тогда же написана заметка про русского композитора, имя которому Илья Сац. Публикация состоялась только в 1972 году в сборнике произведений Паустовского.

Последней заметкой принято считать предисловие к книге «Голубая лодка» писателя Льва Кривенко. Называлась она легко и понятно — «С ним можно идти в разведку». Читателю показывался автор, сложный для восприятия, пишущий трудным для усвоения языком. Но это не минус — это повод читать произведения Кривенко более внимательно, ни в коем случае не прибегая к спешке. Уважения достойна и его жизнь — он участвовал в боях Отечественной войны. Константин не сказал, что редкий фронтовик после боевых действий и связанных с ними тяжестей возвращался в трезвом уме. Но Кривенко точно продолжал с тяжёлым сердцем смотреть на смерти боевых товарищей, нисколько не отказывая себе в праве на оценку действительности без излишней персонализации. С таким человеком точно можно идти в разведку — заключал Паустовский. И читатель готов теми же словами сказать в адрес Константина.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1940 год — это три заметки для газеты «Правда». В первой — Паустовский рецензировал фильм «Мои университеты», снятый по пьесе Максима Горького. Во второй — сообщил про «Рождение театра», рассказав об одном коллективе, никак не способным закрепиться за определённым помещением, вынужденный перебираться с места на место. В третьей — дал представление о постановке пьесы «Валенсианская вдова» по Лопе де Вега. В 1944 году Константином продолжен обзор для газеты «Советское искусство» отзывом о премьерном показе пьесы «Город мастеров» по произведению Тамары Габбе. Из журнала «Простор» за 1972 год становится известно о речи Паустовского от 1945 года, отозвавшемся о постановке пьесы «Пока не остановится сердце», автором текста которой он был сам, поставленную в 1943 году в Камерном театре, эвакуированном в Барнаул. Речь должна была прозвучать «К тридцатилетию театра». Константин вспомнил невзыскательных барнаульских зрителей, согласившихся на просмотр в ледяном зале. 1945 — ещё и «Заметки писателя» для «Литературной газеты». Сообщалось о том, насколько разнятся вкусы людей. Одному нравится жара, другой её терпеть не может.

Сохранилась стенограмма речи Паустовского от 1946 года, посвящённая пониманию рассказа в качестве жанра художественной литературы. В 1970 году журнал «Новый мир» опубликовал её на своих страницах, дав заголовок «О новелле». Читатель вновь узнал о том, как планировал Константин создать произведение о труде писателей. Приводилась история про подмастерье, собиравшем пыль в ювелирной мастерской, сумев собрать достаточное количество золота, чтобы выковать розу. Но читатель должен был сам определить, как ему понимать жанр рассказа, постараться найти особые отличия, позволяющие прозываться новеллой. Ежели сказать, будто новелла — повествование о необычном в обычном, то Паустовский возразит — такое свойственно всей художественной литературе. Сокрушаться Константин будет и на тот счёт, что число писателей, предпочитающих жанр рассказа, катастрофически уменьшилось.

1949 годом датируется заметка «Пушкин на театральных подмостках», опубликованная журналом «Вопросы литературы» в 1969 году. Паустовский сообщил о работе над пьесой о Пушкине. Поведал о деталях, им специально выдуманных, вроде сцены в трактире. 1949 год — это ещё и предисловие Константина к «Сказкам» Пушкина, опубликованным Детгизом. Прошло сто пятьдесят лет с рождения великого поэта, любившего простых людей и ненавидевшего бояр и царей — говорил читателю Паустовский. С именем Пушкина связан ещё и юбилей Малого театра, заказавшим у Константина пьесу «Наш современник» — об этом для «Огонька» написана заметка «Немеркнущая слава».

К 1951 году принято относить заметку «Сказка будет жить всегда», опубликованную за 1972 год в сборнике произведений Паустовского. Константин прямым текстом сообщал, что любая сказка со временем становится былью. Разве не летает ныне человек? Не погружается на дно океанов? Не записывает собственный голос? Требуется научиться поступать также, как делали это герои сказок, дабы было полное соответствие. А что есть вообще такое — сказка? Изначально — устное творчество, прираставшее подробностями, переходя от рассказчика к рассказчику. К тому же году принято относить заметку «Страна труда и поэзии» — её публикация состоялась в журнале «Дружба народов» за 1969 год. Константин вспомнил свой визит в Мангышлак, памятный ему Тарасом Шевченко, некогда там томившимся. Повёл Паустовский речь и про украинцев, отзываясь приятными словами, вспомнив следующих замечательных литераторов: Миколу Бажана, Юрия Яновского, Юрия Смолича, Александра Корнейчука, Павла Тычину, Олеся Гончара и Владимира Сосюру.

Для «Литературной газеты» за 1953 год использован материал из речи Паустовского на совещании молодых критиков, названный в соответствии с содержанием — «Высокое призвание». Вновь Константин припомнил, как важно писателю быть всесторонне развитым, интересоваться абсолютно всем и находить этому применение в произведениях. 1954 годом датируется предисловие к книге Харджиева. 1956 — некрологом по Александру Довженко. 1958 — предисловием к альбому фотографий «Чайковский в Клину» и книге Грина «Алые паруса».

К 1959 году принято относить заметку «Всё начинается заново», её первая публикация состоялась в журнале «Вопросы литературы» за 1969 год. Не публиковалась при жизни и заметка «Кому передавать оружие?», опубликованная в журнале «Юность» за 1982 год. Константин говорил — старая гвардия уходит, но всё же есть кому придти на смену. Привёл для примера имена Юрия Бондарева, Бориса Бедного и Анатолия Злобина.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Как и любой писатель, Паустовский постоянно составлял заметки. Литературный процесс того требует, чтобы писатель о чём-то рассказывал. Большинство заметок Константина не отличаются размером, скорее они очень короткие. Поэтому и говорить о них нужно с той же краткостью, раскрывая содержание. Как пример, первая предлагаемая к рассмотрению заметка — «Искусство и революция», опубликованная в еженедельнике «Народный вестник» за 1917 год. Константин передал её суть, сказав, что благодаря искусству человек является человеком. Заметка от 1919 года, написанная к пятидесятилетию рождения Максима Горького, называлась «Большой человек», должна была быть опубликована в журнале «Театр», чего не состоялось. Читатель смог с нею ознакомиться в журнале «Вопросы литературы» за 1969 год. Причина отказа в публикации вполне может быть установлена — обилие слов при отсутствии содержательности. Надо помнить, Паустовский входил в мир печатного слова, он пока ещё учился писать.

Заметка «Приморские встречи» раскрывала характер одесских писателей — Ульяновского и Ловенгарда. Датируется она 1930 годом, публикация состоялась в 1958 году — в авторском шеститомном собрании сочинений. Для первого выпуска изогазеты «Бригада художников» за 1931 год Константин написал заметку «Жизнь на клеёнке», сообщив о жизненных мытарствах Нико Пиросманишвили, удостоившегося внимания лишь посмертно. Для журнала «Наши достижения» за 1933 год написана заметка «Документ и вымысел» — затрагивалась тема предпочтений Стендаля. Оказывается, этот французский писатель воспринимал рукописи за произведение искусства. И когда он переписывал их в собственных произведениях, его обвиняли в плагиате. Для «Литературной газеты» за 1935 год написана заметка об Эдуарде Багрицком «Молодость». Довелось Паустовскому идти с ним вместе, внимать его фантазиям о встречных людях, к чему Багрицкий проявлял стремление. Получалось у него это замечательно.

От 1935 года сохранилась стенограмма речи Константина из обсуждения повести «Колхида» в Гослитиздате. Публикация состоялась в 1968 году в приложении газеты «Известия». Паустовский брался объяснить, как он вообще пишет произведения. Во-первых, у него имелся первоначальный план. Придерживаться оного он не смог. Во-вторых, так и не сумел определиться с жанром произведения. «Колхида» — это очерк? В-третьих, основная трудность — очень мало информации про регион, даже о Кара-Бугазе можно было больше найти. Заключал Константин речь уверенностью в необходимости писателю иметь дополнительную профессию, поскольку нельзя созидать, не покидая стены кабинета.

1936 годом датируется речь Константина о детской литературе, высказанная им на совещании ЦК ВЛКСМ, в том же году опубликованная в «Комсомольской правде» и в журнале «Детская литература». Ставилась проблематика: почему советский писатель не создаёт литературу для детей. Оказывалось, желание есть! Нет другого — требуемой к вниманию темы. Есть и ещё одно затруднение — критический настрой взрослого читателя, готового поднять писателя на щит. Тогда же для журнала «Детская литература» Паустовским написана заметка «Рождение книги», сообщалось о том, как Константин работает над «Чёрным морем». Главное для него — замысел, появившийся ещё в детские годы, стоило увидеть Чёрное море. Вместе с тем, Паустовский пролил свет на замысел книги о том, каким образом писатели берутся за написание произведений. В том же 1936 году Константин готовил предисловие для книги «Летние дни», в частности описывал писателя Рувима Фраермана. Публикация состоится уже посмертно — в журнале «Кругозор» от 1969 года под названием «Предательская осень».

К шестидесятилетию Новикова-Прибоя в 1937 году для «Литературной газеты» написана заметка «Крепкая жизнь». Говорил Паустовский с пафосом, всячески превознося жизнь и талант юбиляра, будто бы откровенно завидуя умело им написанной «Цусиме». Через десять дней в «Литературной газете» вышла заметка «Содружество», где Константин призывал советских писателей объединиться, писать полезную для общества литературу, а несогласных с подобным мнением к печати не допускать.

Про писателей Паустовский продолжил говорить в 1938 году. Для журнала «Детская литература» написана заметка «О замыслах и писательской болтливости». Осудив тех, кто делится планами на творчество, оных не исполняя, Константин решил поведать о собственных замыслах. В том же году для газеты «Правда» написана заметка «Патриоты своего города» — нечто вроде обзора книг. Для «Литературной газеты» — заметка «Константин Симонов», сообщив, как встречался с ним в запущенном саду.

В 1939 — добрый отзыв о постановке в МТЮЗе «Сказки» Светловым. Всё оказалось выдержано в старом стиле, атмосферы добавил скрип кресел, перебивавший голоса актёров. Заметка была опубликована в газете «Советское искусство». В том же году для журнала «Октябрь» — заметка «Случай в маленьком городе». Сообщалось о писателе, не сумевшем удовлетворить интерес инженера. Оказалось, писатель тот был слаб в искусстве. Нехорошо это — журил сам Паустовский. Писатель обязательно должен быть всесторонне развитым.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Оценивать творчество со стороны можно разными способами, делясь чаще собственными ожиданиями. А как это делает непосредственно писатель? Ведь может оказаться — мыслит он иным образом, совершенно не задумываясь об определённом восприятии, ему вовсе мало свойственным. Поэтому нужно упомянуть разрозненно написанные статьи, касающиеся непосредственно литературы. Преимущественно, создавались они в последнее пятнадцатилетие жизни Паустовского, за исключением статьи «Радость творчества», опубликованной в «Литературной газете» за 1939 год. Константин говорил читателю, что творческий процесс — огромная для него радость. Вместе с тем, быть писателем не настолько радужно, как кажется со стороны. Любому творцу свойственно чувство тревоги. Обладал пониманием этого и сам Паустовский.

Для журнала «Знамя» в 1953 году написана статья «Поэзия прозы». Константин имел мысль написать о труде литераторов. Разве такое может быть, чтобы писатели создавали произведения обо всём, исключая самих себя? Что это за ремесло такое — писатель? Нужно определиться. Паустовский серьёзно размышлял, а читатель теперь знает, как через два года — после статьи — Константин поставит последнюю точку в «Золотой розе», раскрыв всё то, о чём он пока ещё только мечтал сообщить. Осталось добавить критически важные обстоятельства для писательской профессии — не существует единого верного рецепта написания произведений, как нет и определённого языка, с помощью которого можно писать тексты. Против одного Паустовский выступал твёрдо — долой язык формализма!

Накануне Всесоюзного съезда советских писателей в 1954 году, Константин написал для «Нового мира» статью «Большие надежды». Был продолжен разговор про язык. Писатель должен уважать свой основной рабочий инструмент, обладать богатым словарным запасом. Вместе с тем, Паустовский готовился высказать ещё одно твёрдое убеждение — творя на русском языке, следует помнить о самом русском языке, а если произведение пишется на другом языке, то придерживаться словарного запаса сугубо его. Как быть с таким мнением Константина? Лишь сказать, что всякий живой язык постоянно развивается. Получается так, что формалистом Паустовский всё-таки стал, раз поставил необходимость выражения творческого порыва в определённые рамки.

К следующему съезду писателей, то есть в 1959 году, Константин написал статью «Бесспорные и спорные мысли» теперь уже для «Литературной газеты». Авторитетов для него больше не оставалось, раз он смело выступил с критикой Льва Толстого, обвинив, будто герои «Анны Карениной» вели себя не так, как им это требовалось делать. По какой логике им следовало себя вести? Видимо, Паустовский желал видеть в произведениях классиков такой же ход мысли, какой должен быть свойственным советскому гражданину. В этой же статье Константин выделил ряд молодых перспективных писателей, поместив в их число Юрия Бондарева.

Статья «Содружество муз» от 1959 года была опубликована лишь в 1972 году в сборнике сочинений Паустовского «Наедине с осенью». Основное её содержание касалось необходимости одновременного существования всех писателей. Не должно быть вражды между именитыми — звёздами первой величины — и прочими, вплоть до их полной незначительности. Литературный процесс не может подразумевать соперничества. Не сейчас, тогда потом, но читатель найдёт время, чтобы придать значение одним и полностью забыть других.

В газете «Известия» за 1960 год вышла статья «Живое и мёртвое слово». Константин сказал, насколько противен ему мёртвый язык советского бюрократизма. А для журнала «Вопросы литературы» в 1965 году написал статью «Чувство истории», где попытался объяснить, каким образом писателю следует относиться к отображению прошлого. Оказалось, историческая истина не так уж важна! Сам писатель должен внутренне понимать правду былых дней, о чём и повествовать. Так Паустовский поступил при описании жизни Шарля Лонсевиля, пользуясь обрывочными свидетельствами о нём. Тем же образом полностью придумал письмо, якобы из-за которого принялся исследовать «Кара-Бугаз».

Автор: Константин Трунин

» Read more

Природа самодостаточна. Однако, человечество так считать не склонно. Оно считает самодостаточным как раз себя, тогда как прочее зависит от его деятельности. Для граждан времени становления Советского Союза подобный ход мысли ныне воспринимается очевидным. Но к такому склонны абсолютно все люди. Постоянно рождаются теории и предположения, истинности в которых порою не бывает. Всякий раз фиксируется определённый момент правды, только за неё и принимаемый. И неважно, что в будущем любое мнение может быть опровергнуто, хоть и будь оно истинно правдивым. Говорить об этом можно бесконечно, но для наглядности лучше ознакомиться с теорией Евгения Сергеевича Гернета, благодаря усилиям Паустовского принявшей вид документальной повести.

Человек начала XXI века боится глобального потепления. Он панически опасается повышения температуры на планете, целиком возлагая вину на собственную деятельность, ежели цифры оказываются выше на десятые доли градуса, нежели за прежние годы наблюдений. Как следствие, потепление приводит к таянию ледников. Значит, большая часть суши будет подвержена затоплению. Гернет думал о другом. Он желал избавить планету ото льдов. Он выдвинул теорию, что лёд порождает похолодание — и это так, стоит попытаться вникнуть в суть его измышлений. А как же глобальное потепление? Только советский человек мог стремится изменить климат планеты, дабы северные и восточные области страны получили благоприятный климат для проживания людей.

Как лёд может порождать похолодание? Гернет считал это очевидным. При обильном количестве льда, климат будет иметь более низкую температуру вблизи его залегания, нежели в других областях планеты. Поэтому, чтобы избавиться от угрозы наступления ледникового периода, нужно срочно озаботиться и приняться за растапливание льда Гренландии, иначе, в конечном итоге, земной шар окажется в ледяном панцире. Впрочем, Гернет выдвинул и теорию арктических лишайников, порождающих холод, чем благоприятствуют формированию материкового льда. Ознакомившись с таким предположением, человек иначе начнёт смотреть на дрейфующие льды, откалывающиеся от Гренландии и Антарктиды. Оказывается, это не вина таяния льда, просто нарос новый пласт, не помещающийся на самом острове и континенте. Кажется, представление о картине мира переворачивается с ног на голову.

Это не может быть правдой: скажет читатель. Тогда Паустовский ещё раз напомнит о Гренландии — некогда зелёной стране, каковой её застал Эрик Рыжий, он же первый из европейцев, достигший Нового Света. Откуда появился лёд? Там можно найти свидетельства о произрастании в древности теплолюбивых растений. И не важно, дрейфовала Гренландия или нет, для теории Гернета это не имеет значения. Главное придти к мысли, что однажды подвергшаяся деятельности арктического лишайника, Гренладия стала зарастать льдом. Будет зарастать и дальше, а затем лёд выйдет за её пределы и распространится дальше. Этого-то и следует более всего опасаться.

Как теперь быть? Вдруг действительно окажется, что человечество винит себя за то, в чём заключается его заслуга? Гернет призывал бороться с арктическими лишайниками, дабы не допустить ледникового периода. Пока ещё не поздно! Ещё не наступил критический момент, после которого борьба окажется бессмысленной. Планету действительно можно очистить ото льда, и не обязательно это приведёт к затоплению суши. Вернее, искать связь между глобальным потеплением и повышением уровня мирового океана — напрасное занятие. А вот установить, почему ледяной покров планеты настолько устойчив, трудно подвергающийся действию солнечной радиации — нужно обязательно. Как-то нелогично получается, ежели солнечный свет имеет одинаковую силу, при этом не способный равномерно распространяться. Значит имеется другая причина. Арктический лишайник вполне способен порождать холод. Об этом обязательно надо задуматься!

Автор: Константин Трунин

» Read more

По мотивам сказки «Стальное колечко» Паустовский написал одноимённую пьесу, носящую такое же второе название — «Перстенёк». Зритель, знакомый с прежним сюжетом, отметил необычные моменты, до того Константином не использованные. Теперь уже не сказка о желании обрести счастье, использовав силу кольца, а просто сказочный сюжет, должный быть понятным ребёнку. Среди действующих лиц появились удивительные создания, вроде разумного медведя, понимающего человеческую речь, и девушки в образе времени года. Потеря кольца окажется не связанной с рассеянностью главной героини. Получилось совсем обыденно. Завистливый человек попытается отобрать колечко, вследствие чего оно и будет утеряно. Прочее в пьесе — многочисленные длинноты.

Контантин решил внести ясность в происходящее. И ранее было понятно, что война закончилась, солдаты возвращаются с фронта домой. Но не было известно, кем являлся дед главной героини, ведь девушка живёт заботами о его здоровье. Она и за махоркой отправилась, дабы его порадовать. Теперь становилось понятно, он участвовал в обороне Порт-Артура, был георгиевским кавалером. Зритель мог и не понять, для чего сообщается подобная информация. Видимо ради необходимости подчеркнуть слабость сил в человеке, перенесшего подобные испытания, к тому же сумевшего дожить до преклонного возраста. Должно быть очевидно, таким дедом внучка обязана гордиться, потому и проявляет о нём заботу, хотя это она бы делала и без поиска Паустовским оправдательных мотивов.

Теперь махорку у девушки выпрашивал всего лишь один солдат, он дарил такое же колечко, но не отбывал сразу, оставаясь, желающий впоследствии помочь найти потерянный подарок. Константин измышлял детали, способные помочь растянуть повествование. Может потому появляется среди персонажей завистница, не раз встающая на пути главной героини. Такой персонаж обязательно требовался для театральной постановки. Не могли в повествовании все оказываться положительными, тогда как зрителю нужно хотя бы на кого-то негодовать. Собственно, завистница несколько раз настроит против себя зрителя, разумеется, всё-таки уступив. Впрочем, не совсем плохим она человеком окажется… Ей необходимо осознать свой проступок.

Задаваться поиском сюжетных расхождений всё же не стоит. Совсем юный зритель увидит ему потребное — происходящее на сцене для него и предназначалось. Пытаться осмыслить сюжетную канву — бесполезное занятие. Главное, усилия действующих лиц по преодолению возникшего препятствия. Сама природа возьмётся помогать, прогоняя зиму и призывая весну, благодаря чему снегу предстоит растаять, поэтому кольцо должно быть обязательно обнаружено. Собственно, изначально так в сказке и происходило. Не было там препирательств и воровства. Впрочем, это снова поиск расхождений.

С другой стороны, читатель должен согласиться с мнением, что иной рассказ лучше передаёт содержание, нежели объёмная книга. Так и со «Стальным колечком», ясным лаконичностью, а на театральной сцене переполненное дополнительными сценами, многие из которых не нужны. Снова приходится вернуться к мысли о юном зрителе. Ему ведь важнее увидеть отражение простейших человеческих качеств. Он должен осознать силу товарищества и взаимной выручки — более нужных, нежели отрицательные личные качества, в том числе и бесплотная надежда на чудо. Юный зритель увидит, как легко найти общий язык с медведем, в той же мере желающим иметь друзей и надеяться на опору в их лице.

Впервые пьеса была опубликована в 1956 году в журнале «Нева». Она ставилась и за рубежом, о чём Константин напишет в статье, обращённой к детям Чехословакии. Он порадуется за них, особенно за родителей, готовых ценить все усилия, направленные на обеспечение юности необходимым для нравственного воспитания материалом.

Автор: Константин Трунин

» Read more