trounin.ru

Эдгар По страдал алкоголизмом. В сорок лет его не стало. Одним утром, недалеко от бара, было найдено тело писателя. Обстоятельства остались неизвестными. Мир потерял талантливого человека. В творчестве Эдгар По отражал свои мироощущения. Есть даже рассказ об ощущениях после приёма наркотиков. Но определяющим для всего творчества становится рассказ «Чёрный кот», повесть об алкоголике, что разрушал себя изнутри, сея разруху вокруг своей пагубной привычки. Этим рассказом данная книга не ограничивается. Есть тут биография, а также следующие произведения: Берениса, Двойное убийство на улице Морг, Колодезь и маятник, Лигея, Необыкновенное приключение некого Ганса Пфааля, Тень, Чёрт в ратуше.

Данный сборник интересен тем, что под одной обложкой собраны рассказы разных жанров, отражающие широту интересов писателя. Вновь будет задета мистическая сторона, воплощаемая в общении с призраками и трупами, возобновляя практики месмеризма. Есть тут и первый детектив в мире, задавший направление большому подразделу литературы, давая картину преступления, возможных улик, следственных мероприятий, раскрытия преступления и обоснования подозрений. Всё написано в мрачных тонах — не забывайте, что перед вами Эдгар По, ему свойственно играть на нервах читателя, пугая различными способами. Где не испугает, там По возьмёт чувством отвращения, описывая события так, что становится дурно. Иногда Эдгар По думает о будущем — правда предсказатель из По получается не совсем хороший.

И вот в конце книги ожидает Чёрный кот. Этот рассказ можно встретить во многих сборниках автора. Такой садизм в книгах того времени, пожалуй, не найдёшь. Чёрный кот — воплощение мистики. В остальном же всё сводится к уничтожению человеческой натуры, сводя жизнь к употреблению алкоголя, который у людей вызывает различный спектр эмоций. Кто-то после приёма спит, кто-то молчит, иные же становятся крайне агрессивными. Именно агрессивное поведение превалирует в главном герое. Он не хочет пить, но пьёт. Он не хочет бить, но бьёт. Бесконтрольный приём алкоголя приводит к бесконтрольному уничтожению всего вокруг, как бы не была сильна любовь и сколько бы ты не хотел исправиться. Алкоголизм — это не вредная привычка. Алкоголизм — это болезнь, которую лечат психиатры. Алкоголизм — одна из форм доступной наркомании в мире, где когда-то кокаин прописывали от обычной головной боли, а галлюциногенами планировали наладить борьбу с хроническими аномально сильными болями любого происхождения. В мире, где курение — такая же вредная зараза, всё не может быть истреблено окончательно. Чёрного кота можете назвать одой алкоголизму… автор не видит выхода из сложившейся ситуации.

Фаталисты поймут. Результат един. Следует не мешать жить другим, тогда сам живи чем хочешь. Можешь пить до своего конца, захлебнувшись рвотой в канаве. Только и тут ты помешаешь тем, кому придётся заниматься твоим трупом. Ладно бы, если во время Эдгара По, труп воспринимался площадкой для экспериментов, который, считалось, можно оживить на некоторое время, да выспросить всю нужную информацию. Годы исследований отвергли идею месмеризма.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Шелдон-Шелдон, у меня сплошные вопросы, над которыми преварилирует только один — что за мрак под обложкой книги? Нет, поймите меня правильно. Я, со светлым чувством ожидания очередной захватывающей истории, наполненной страданиями, любовью и обязательным успехом героев, берусь за чтение. Но на меня с каждой страницы выливается грязь, сплошное сквернословие — от всего этого хочется отдалиться. Слишком чернушной получилась книга. Кроме того, я ожидал равномерный сюжет, где всё будет прописано от и до… и опять же — в книге нет цельного сюжета, только набор историй. Они, практически, не связаны друг с другом — всё объединено именем главной героини, на чём сходство историй заканчивается. К концу книги созрело ощущение полной неправдоподобности всего: если в красочное описание быта женской тюрьмы можно было легко поверить, по причине смутного представления о подобного рода заведениях, то все последующие события смазывают общее впечатление и от первых моментов книги, включая саму тюрьму. Нет, Сидни Шелдон, вы обманываете читателя с первой до последней страницы. Такого не было и не могло быть, а если и произошло, то вы всё прописали согласно идеалам вашей врождённой натуры сценариста голливудских фильмов. На экране это должно смотреться замечательно, но читать проблематично, а уж раздумывать над сюжетом — только издеваться над собой.

Главная героиня книги — девушка. Вполне верится, что на фоне общих ожиданий её ждут какие-то несчастья. Вот застрелилась мать, вот саму девушку подставили, вот она в тюрьме. Дальше выясняется доподлинная схема подстав. Вновь вылезает мафия с главарём итальянской фамилии, который контролирует весь город. Мне казалось, в США заправляют евреи, но, если верить Шелдону, там всё поделено строго между итальянцами, которым, вполне возможно, подчиняются не только города и штаты, но и вся страна в целом, включая президента и сенаторов. Непонятная атмосфера книги — практически не дошедшая по своей полной серости (в плане рисовки) до серии комиксов о «Син Сити». Всё мрачно… и в этой мрачности нужно как-то жить.

Только в голливудском фильме абсолютно все будут верить в невиновность человека, только подкупленные судьи и прокуроры будут действовать против собственной воли, в угоду чужих принципов. В тех же фильмах, возможно досрочное освобождение за чистейшей воды мутное спасение чьей-то жизни, когда ты… надо же такое придумать… не умеешь плавать, а лезешь в воду спасать; спасаешь, получаешь награду, радуешься жизни на свободе.

Нет смысла обсуждать сюжет, по причине его схематичности. В голове автора возникали картины, которые он переносил на бумагу, при этом не думая об их увязке. Героиня обязательно должна отомстить. Но как это происходит? Некая сила, действующая непонятным образом, планомерно устраняет одного виновника за другим, действующая совершенно невнятными способами, от которых у читателя зарождаются первые сомнения в адекватности происходящего. Интерес к книге пропадает сразу после тюрьмы, где сочное описание можно было ещё принять за чистую монету. Дальше начинается путаница, будто автор порубил сюжет кусками разной величины, да, перемешав, скомпоновал. Совершенно не понимаешь, когда героиня, после череды отомщённым соперников, погружается в пучину мирной жизни, где она уже никем не является… хотя, по предыдущим главам, она должна была обладать сокровищами графа Монте-Кристо, иначе ничего бы не вышло.

Её узнают в магазине, она стала всенародной героиней, из родного банка выгнали, найти работу невозможно. И вот героиня встаёт на скользкую дорогу, где интерес к книге пропадает уже совершенно окончательно.

Честно говоря, я не знаю — зачем мне всё это было говорить. Просто в душе гадко… Шелдон подвёл.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Многоликий Китай всегда был богат на литературные таланты, благодаря которым можно без труда проследить все пять тысячелетий его истории. В мире больше нет государств с такой длинной историей. Не безвестные летописи и не абы какие мифические сказания, а вполне осязаемые и чётко датированные. Возьмите Конфуция, чьи речи легли на бумагу после смерти и дошли до нас без каких-либо изменений. А чего стоит время борьбы трёх царств в III-IV веках, так хорошо отражённых с мельчайшими подробностями. Время падения последней китайской династии отражено ещё лучше. Коренной перелом произошёл в сознании людей, что стали способны переступить через себя, проявив неуважение к государю, нарушая главнейший из канонов конфуцианства. Мир будоражило — Китай не мог остаться в стороне. Стоит отдельно поблагодарить Лу Синя, классика современной китайской литературы, отразившего в своих рассказах все аспекты жизни людей, с большим трудом принявших новый уклад.

Мало кто из нас знает о жизни китайцев, а ещё меньше может рассказать о событиях, коим подвергался Китай после завоевания его монголами. Некие мифические опиумные войны, какая-то гражданская война и прочее — всё знаем поверхностно, а то и вовсе не знаем. Совершенно не готов Китай был к XX веку, когда на фоне общего упадка империй, пала и многотысячелетняя китайская монархия, уступая своё место революционерам-социалистам. Понимали ли люди к чему вели свою страну? В этом и помогает разобраться Лу Синь.

Стоит сразу отложить в сторону Былое, Блуждания, Дикие травы и Старые легенды — это всё лирика. Это ранние и поздние изыскания Лу Синя, в которых он сам не похож на себя. Они малоинтересны, в них реализм претерпевает изменения и больше похож на домыслы автора, что так портят впечатления от главной части сборника. Предлагаю сконцентрироваться на «Кличе» — он никого не оставит равнодушным.

«Клич» — это сборник рассказов, написанный Лу Синем в пределах 1920 года, плюс/минус несколько лет. Все рассказы наполнены непередаваемой атмосферой, берущей читателя на разрыв. Хочется биться головой, рыдать и благодарить небо за такие чудесные произведения малой формы, наполненные человеческой печалью и выражающих внутри себя всевозможные горести. Иной рассказ не превышает пяти страниц, но от него можно ходить в глубокой здаумчивости целый день, пытаясь собрать мысли обратно. Так ярко и пронзительно выражал своё видение мира Лу Синь.

Лу Синь заденет многие аспекты переходного периода. Наибольшие реформы коснутся системы образования, не сдававшей обороты более пятнадцати веков, полностью сконцентрированное на постижении конфуцианских канонов и ритмичности языка. Спроси тогда китайца любое изречение Конфуция, как сразу получишь чёткий дословный ответ. Так европейцы не знали Библию. Система образования сломила и весь жизненный уклад, когда была уничтожена система экзаменов, существовавшая такие же пятнадцать веков, сохраняя неизменный вид. Всё это коснулось и женщин, которым не только бинтовали ноги для получения маленькой стопы, но также никогда не давали имён. Хорошо, если женщина училась в школе, тогда она имела школьное имя. Иначе не имела имени вообще. Любопытный факт, который, лично я, узнал из этой книги. Даже волосы были комплексом поколения, покуда правящая династия заставляла всех иметь стандартную причёску со своеобразно выбритой головой и длинной косичкой на затылке. Такая причёска говорила о твоей верности правящему режиму. Представьте, как было трудно людям в этом время. Сбреешь косичку — враг государства, не сбреешь — враг революции. Не знаешь кого ждать к себе в деревню, отчего твоя судьба висела на твоих же волосах. В книге будет разрушен миф о китайской медицине, о которой Лу Синь отзывается как о шарлатанстве, когда доктора прописывали сами не зная какие лекарства, по непонятной им же системе, от чего люди умирали без надежды на излечение.

Лу Синь сам говорит в предисловии, что он далёк от героев, которым достаточно махнуть рукой и издать клич, на который обязательно отзовутся люди. Самого Лю Синя критика клеймила за вульгарный подход к китайской литературе. То время было сломом многих китайских традиций. Лу Синь одним из первых стал писать но более простом языке. Китайские иероглифы — очень сложная манера письма. Как в ней не запутываются сами китайцы? А ведь кто-то из них на полном серьёзе ратовал за искоренение иероглифов и их замене на латинизированную форму написания. До такого не дошло, но иероглифы всё-таки упростили. Во многом, наработки этого времени, взяли на вооружение японцы, где иероглифы крайне податливые, но несколько «алфавитов» могут свести с ума любого неофита. Китайцы хотели не просто облегчить иероглифы, кроме латинских букв можно было упростить иероглифы до примитивных, но и тут дело обернулось скверным образом. Исторически сложившаяся, система написания слов приносит много нелепых ситуаций, когда автор желает написать имя персонажа иероглифами, но не знает как это лучше сделать, да и не получается у него такое вообще, хотя в устной речи называть человека его именем совсем нетрудно. Вот и приходиться Лу Синю попирать устои, давая герою имя из двух латинских букв.

Борьба между западниками и «славянофилами» (шучу, конечно)… и китаефилами шла по всем фронтам. В нашей стране брожение умов происходило раньше основной революции, сломившей империю. В Китае же страсти кипели до, во время и после. Ломать было нужно всё. Не зря Мао Цзедун собирался стирать все старые феодальные традиции, создавая Китай с чистого листа. Было над чем работать, но это уже другая история.

Читая старые классические книги, а в особенности «Речные заводи», всегда поражаешься всеядству китайцев. Пускай они ели любое мясо, но они также никогда не брезговали человечиной. Иной раз доходило до дикости, когда голодающие деревни обменивались детьми, чтобы пустить их в еду для выживания. Лу Синь грозно и открыто называет китайцев нацией людоедов, причём без всяких кавычек. Каждая китайская книга на каждой странице изобилует словами «гуманность», «справедливость», «мораль», «добродетель», но Лу Синь между строк видит только одно слово — «людоедство». Основатель китайской медицины Ли Ши-чжэнь в труде «Корни и травы» ясно пишет о том, что человеческое мясо можно есть жаренным. Другие источники считают лучшим средством от туберкулёза булочку, смоченную в свежей крови убитого человека, съеденную ещё в тёплом виде.

Коротко, ёмко, жизненно, раздирает душу — такое впечатление от книги.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джек Лондон — отчаянный мореход. Вот только читатель был ознакомлен c «Рассказами рыбачьего патруля», повествовавших о борьбе бравых героев с браконьерами, как практически сразу Лондон решается порадовать читателя новой морской экзотикой. «Приключение» позволит читателю вжиться в роль плантатора на Соломоновых островах. Где черпал Лондон своё вдохновение? Может он сам проплывал мимо этих островов. Посмотреть там было на что. Ведь только в 1907 году британцы решили наладить там кокосовые плантации, но с большим трудом и риском. Эти острова расположены правее Папуа-Новой Гвинеи и севернее Австралии, местное население — каннибалы. Недаром эта книга в СССР оставалась долгие годы под запретом из-за ярко прописанного расизма. Удивительно, как Лондона вообще в Союзе терпели. Да, он ярый социалист, но и нотки расизма постоянно проскальзывают в его книгах. Вот только-только был выпущен первый роман Лондона «Дочь снегов», где очень помпезно выведено превосходство англосаксонской расы над всеми остальными, как, спустя десятилетие, Лондон вновь идёт по проторенной дороге, отражая практически весь тот же сюжет, но в новой плоскости и в совершенно противоположных декорациях. Да, на Соломоновых островах люди тоже готовы съесть друг друга, но всё-таки исходная причина такого поведения далека от жизненных приоритетов золотоискателей Аляски.

Нелегко быть плантатором — нужно оценивать многие факторы и смотреть наперёд. Начатое дело не сразу станет приносить прибыль, для этого понадобится более пяти лет. А ведь, кроме всего прочего, нужно платить деньги местному населению. Зачем платить деньги, Лондон не объясняет. Только-только пришли европейцы, и инфраструктуры нет никакой. Местные жители любят есть друга друга, но преимущественно стараются съедать людей с соседних островов. Население Соломоновых островов сам Лондон ставит ниже американских негров, буквально приравнивая к первобытным племенам, которым трудно объяснить нормы морали и гуманного поведения. Отбить желание есть людей тоже. Мне понятны мотивы каннибализма в Новой Зеландии, лишённой иной доступной возможности потреблять белок, но почему каннибалы так ярко процветали на Соломоновых островах… вот где кроется загадка. Не стоит глубоко вникать в реалии быта туземцев, этим следует заниматься после прочтения трудов соответствующих специалистов. Сейчас же мы читаем Лондона, название книги «Приключение» — вот давайте с этим и разбираться.

В чём и для кого эта книга станет Приключением — понять трудно. Для главного героя тут приключений нет никаких. Он плантатор, вот-вот готовый разориться и продать свой надел практически даром. Его счастье, на берег выбрасывает лихую американскую девушку, возглавлявшую экспедицию в поисках лучшей доли, вознамерившейся тоже стать плантатором. Можно поверить Лондону, который вновь вспоминает сильных духом людей, чья жизнь не знает неудач, а подчинена суровому характеру основных действующих лиц, кои никогда не сдаются: имеют нужную смекалку, всегда везде урвут удачу. «Приключение» — это всё-таки книга о храброй девушке, ведущей себя словно мальчик-подросток, как её и воспринимают все вокруг. По мнению местных мужчин, девушка должна дома сидеть и крестиком вышивать, да детей растить. Только где уж там! Феминизм в те времена сметал всё на своём пути. Джек Лондон не был в стороне, показывая своеобразный норов американки, которая кичится своим происхождением, ставя американцев выше англосаксонцев. В этом противостоянии рас идёт конкурентная борьба, куда вмешиваются туземцы, не желающие быть опосредованными участниками чужой удачи.

Трудно принимать каннибалов. Лондон старается показать их с самой невыгодной стороны. Отрубленных голов будет в сюжете много. Легче принять тропическую лихорадку, что не станет щадить никого, унося жизни людей. В жару и бессилии останется надеяться на благополучный исход, иначе твой труп утонет в море.

Соломоновы острова. Я никогда ничего о них не знал. Интересно, изменилась ли там жизнь за прошедшие сто лет? Дипломатических отношений с нашей страной нет до сих пор. Всем милы Таити и Боро-Боро из другой части Океании, но они малая часть среди бесчисленных островов Тихого океана.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Анжелика» | Книга №2

Может кого мои слова заденут за живое, но вторая книга о похождениях Анжелики сильно напоминает наглядное пособие труда «Женщина, преступница и проститутка» итальянского тюремного врача-психиатра Чезаре Ломброзо. Куда делась та симпатичная девушка, поставленная жизнью в самое неловкое положение… почему Голоны сконцентрировались на её пути к Версалю, наполняя описание бытом низов парижской жизни, приправляя это буднями цветочниц и шоколадных дел мастерами в обрамлении непомерного количества брани. Да, упадок свойственен культуре, может я чрезмерно рад был бы более культурному подходу. Но отчего дно Франции отличается от остальных слоёв населения только своими выражениями? Даже их поведение не вызывает шока, если сравнивать с делами людей из самой высшей элиты, а именно — приближённых короля. Забыли Голоны и об окружающей обстановке. Увлекшись описанием падений и взлётов Анжелики, они перестали обращать внимание читателя на остальные детали. Клоака Парижа перед читателем не предстаёт царством похоти, разврата и воплощения всех низменных человеческих желаний; она пахнет фиалками, от которых вянут только уши, но никак не нос. Разве нужно сверяться с «Парфюмером» Патрика Зюскинда, для восполнения важного пропущенного куска сюжета? Или вновь перелистать первый том, который «Маркиза ангелов», где Голоны больше уделяли внимание деталям?

Анжелике повезло с рождения. Пусть жизнь потом стала преподносить ей сюрпризы. Голоны полностью выложились в первой книге, а на второй решили отдохнуть. Анжелика — суперженщина, иначе не скажешь. У неё идеальные манеры, тело, интеллект, даже в бою на ножах она несколько раз убьёт соперников, и ещё она шулер — гремучая смесь. Буквально, Анжелику можно принять за графа Монте-Кристо в юбке, только граф имел много денег и поставил всех на место, а вот Анжелика была лишена всего, ей нужно было пользоваться любой возможностью. Спасибо Голонам, Анжелике всегда везло с людьми. Она могла сгинуть на дне, но там она встретилась со знакомым. И таких «могла» очень много, как и встречаемых ею людей. Не знаю, конечно, может я просто излишне категоричен, но, серьёзно не могу понять, как человек, чуть ли не измаранный испражнениями, вызывал восхищение у людей, отмечавших для себя все положительные качества. Читатель закрывал глаза на многие несуразности, всем сердцем желая Анжелике всё-таки дойти до Версаля, и повергнуть всех злодеев во прах, чтобы стать самой лучшей женщиной в стране. Сказочно.

Сюжет поражает обилием жестокости: торговля детьми, произвол полиции, пренебрежение к проституткам, бесчинства знати. Точку на пике жестокостей ставит кастрация одного из мужчин. От этого сжимается сердце. Голоны делают всех персонажей похотливыми, будто в жизни они ставят себе только одну цель — затащить Анжелику в постель… ну или туда, где представится возможность удовлетворить похоть.

Первая книга стала находкой. Вторая — разочарованием.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Ох, уж эти французы XIX века. Они писали так много, что просто диву даёшься. Не ограничивались парой сотен страниц, а доводили их количество минимум до шести сотен, а то и до тысячи. Сюжет должен затягивать, быть продолжительным, служить основой для долгого чтения и обильного количества мнений. Нельзя, прочитав тысячу страниц, оставить отзыв в несколько сот слов. Если разбирать все детали, никогда не хватит и тысячи слов. Только такие простыни никого не интересуют, нужно быть кратким и лаконичным, как требует наше время. Главное выразить мысль и оформить её в виде небольших абзацев для лёгкого чтения глазами, остальное домыслят, если, разумеется, прочитают, а не, как всегда, просто быстро пробегут глазами по первым предложениям каждой новой красной строки. Такова действительность. У неё есть своя правда. Современный читатель не любит водянистый стиль изложения, но, конечно, тут со мной многие могут не согласиться, особенно памятуя, как извращена современная литература, пускающая в свои ряды писак разного пошиба с непомерным чувством собственного я. Если уж и писать, то отражать свою эпоху, излагать важные для последующих поколений детали и быть светочем своих дней, неся свет в мрачное будущее, освещая свою станцию на долгом пути человечества. Александр Дюма не просто писал исторические романы, он переосмысливал их внутри себя, отражая наиболее яркие образы, от которых млели его современники, и продолжают восхищаться потомки. Дюма любил Францию, он её красил самыми яркими красками, не показывая мерзостей, к коим склонны более поздние писатели, играющие на чувствах отвращения, имея своих заслуженных почитателей. Другие времена — другие нравы. Пока же, предлагаю сконцентрироваться на «Графе Монте-Кристо».

Пресловутая система периодических изданий здорово портит настроение при чтении. Читатель видит большие главы с провисающей серединой. В них интерес возникает в начале, пропадает в середине и возрождается к концу — и так на протяжении всей книги. Чем больше объём, тем больше писатель на книге заработает. В этом плане «Граф Монте-Кристо» стал для Дюма важным творением всей жизни, такую большую форму стоит ещё поискать. Не стоит кидать в меня камни и опровергать мои слова. Внимательно вчитайтесь в книгу. Так ли богат сюжет деталями, как хочется думать? В книге множество диалогов, а диалоги чаще всего об одном и том же. Стоит кому-то начать новую тему, как остальные подхватывают. Всю главу Дюма будет говорить от своих персонажей в одном тоне, да не слишком уходя в сторону. Поражает количество переспрашиваний. Если кто-то чем-то интересуется, то его сперва спросят, что правда ли он действительно этим интересуется, повторяя всё предложение заново. Потом спросят, а уверен ли он в том, что хочет об этом знать. И так под разными предлогами, да с пятого-седьмого раза, наконец-то, вопрошающий получает ответ на свой вопрос… а ведь ответ может быть неполным. И всё начинается заново.

Всю книгу задаёшь себе один простой вопрос. А согласен ли был бы я отсидеть пятнадцать лет в тюрьме, чтобы получить после этого шикарный откат, на который не получится заработать и за сто моих жизней? Ответ прочно повисает в воздухе, ибо приноровившись к сюжету книги, ещё раз пять-семь уточнишь у себя детали вопроса, но точный ответ всё равно дать не сможешь. Помогает простая русская поговорка «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Стоит только порадоваться за главного героя.

Александр Дюма насыщает книгу лишними деталями. Он немного схож с Гюго, но всё-таки старается далеко не отходить от основного сюжета. Временами действие книги косвенно касается жизни Наполеона Бонапарта. Дюма очень хорошо показывает эпоху и брожение в головах французов. Иной раз злишься, читая про Наполеона, словно газету листаешь. Представляешь себя не сидящим в кресле-качалке, а роялистом или бонапартистом, что с пеной у рта доказывает автору свою принадлежность. Времена расколов в обществе всегда протекают трагически. Сказав не то, получаешь по шапке от одного из двух оппонентов, а сам разговор планомерно перетекает в драку. На этом фоне преподносятся страдания главного героя, безвинно пострадавшего из-за Наполеона и его деятельности. Он жил спокойно, любил самую красивую девушку в городе, а на выходе получил пожизненное заключение из-за козней друзей и помощника королевского прокурора, решившего прикрыть своего отца-бонапартиста и, заодно, себя. В котле противоречий читатель находит отражение банальной несправедливости мира к человеческому существу, желающему просто быть счастливым.

Быт в тюрьме — самая замечательная часть книги. Как бы не было жалко главного героя, но его жизнь в тюрьме не была скучной. Дюма так передал атмосферу, что попытайся я читать книгу под одеялом ночью в собственной кровати, я бы, безусловно, мог различать отдельные буквы и, нисколько не удивлюсь, смогу читать книгу без фонарика и даже без лунного света. Настолько погружаешься в мрачные казематы, различая звуки шагов, влажность, чьи-то равномерные поскребывания за стеной. Антураж погружает в себя и не отпускает обратно. Как жаль, что Дюма отдал тюрьме такой малый объём, уделяя больше внимания пирушкам в Риме и Париже. Они малоинтересны, да представляют интерес только любителям светского образа жизни, да тех, кто желает узнать, чем Дюма занимался до сорока лет, где побывал и откуда черпал свои вдохновения. Безумно рад за главного героя, сумевшего перебороть себя и обрести надежду на счастливый исход. Он нисколько не ждал милости от судьбы, она ему и не была нужна. Самая замечательная часть книги заканчивается ядром, привязанным к ногам. Дальше начинается совсем другое повествование.

Кого не спроси о чём книга, все говорят — о мести. Не знаю, я месть не увидел. Может, конечно, был элемент во всём этом какой-то жизненно необходимой реализации скрытой злобы, только Дюма не вёл сюжет к однозначному отмщению. Просто Дюма продолжил искать себя, заодно сверяясь с полицейскими хрониками, откуда черпал реальную историю человека, пострадавшего подобно главному герою «Графа Монте-Кристо». Не стоит говорить о кладе, о шикарных возможностях и их применении. Стоит сконцентрироваться на людях, которых старается показать читателю Дюма.

Как я уже сказал, самое интересное заканчивается побегом из тюрьмы. Повествование о главном герое на этом также заканчивается. Он для читателя теперь полностью растаял. Дюма уже не будет возвращаться к нему и раскрывать читателю души отчаянной порывы. Будет введено множество новых персонажей, от лица которых Дюма и будет фокусировать взгляд читателя. Вот наш взгляд упирается в охотника, решившего пострелять коз на скалистом острове в Средиземном море. Вот этот охотник с другом кутит в Риме. Вот Дюма снова уходит от сюжета, рисуя взросление некоего итальянского бандита. Может Дюма старался не оставлять белых пятен, но, скорее всего, просто выводил весь сюжет на одну линию, увязывая все расхождения сюжета в один пучок.

Да, главный герой отомстит. Пострадают все: и виновные, и невиновные. Дюма будет крайне жесток, показывая, что для везения, нужно сперва отсидеть в камере-одиночке без шанса когда-либо выйти на свободу, только в этом случае можно надеяться. Иначе, принимайте всю мрачную сторону жизни как есть. Стоит ли говорить, что главный герой «Графа Монте-Кристо» за жизнь полностью лишается благородства, взращивая в своей душе тёмные стороны, однако, при этом, оставаясь положительным персонажем. Всё-таки нет в нём злого начала, как бы не пытался нам показать Дюма. Его герой мстил, но мстил не слишком жестоко, скорее подталкивая других к совершению необдуманных поступков, отчего-то заранее зная к чему всё приведёт. Большой драгоценный камень опосредованно сломает жизнь одного, но спасёт жизнь другого. Страшная семейная тайна уничтожит весь род на корню, а другим всё сойдёт с рук.

Вновь сталкиваюсь с идеей гомеопатии, когда подобное лечат подобным. Дюма особенно ярко останавливается на этом моменте, показывая единственный возможный способ бороться с ядами. Не знаю откуда, но выйдя на свободу, главный герой успел не только обзавестись друзьями в итальянских бандитских кругах, в среде браконьеров всего Средиземного моря, наложницей в виде албанской принцессы и верным слугой с отрезанным языком, выкупленным у ретивого халифа. Даже слуги ему крайне верны. За всей таинственностью всплывает фигура, отчего-то, Синбада-морехода. Оставим на совести Дюма замашки восточной экзотики. После побега одна тайна соседствует с другой. Граф Монте-Кристо превращается в очень загадочную фигуру, отчего его поступки раз за разом становятся всё менее понятными.

Главный герой так часто меняет свои личины, что впору запутаться в их числе. Иной раз уже с трудом вспоминаешь, кем и когда он был. Ближе к концу книги, всё становится крайне мрачным. Так ли было плохо в тюрьме, когда снаружи люди грызутся между собой и выставляют друг друга за врагов всего своего рода. Отдельно стоит упомянуть того человека, чьё письмо свело главного героя в тюрьму. Дюма нашёл ему самое лучшее применение, но кто же знал, что автору так удачно получится сделать такого человека весьма важной частью сюжета. Просто диву даёшься, когда видишь способность Дюма раздуть текст там, где человек обездвижен, а подвижность сохранили только глаза и веки. Стоит поаплодировать Александру Дюма. Получилось превосходно.

Посмотрите вокруг себя, ведь вокруг одни предатели! Или вы думаете, что Дюма мог ошибаться?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Здравствуйте.

Будет дурно с моей стороны говорить плохо о такой книге как «Джен Эйр» Шарлотты Бронте. Плохо по той причине, что книга пользуется неизменной популярностью у каждого поколения читателей. А таких поколений, с момента написания книги, минуло довольно много. Всем всё понравилось, редко находились хулители. Поэтому иной раз лучше промолчать, чем выразить своё мнение. Но надо быть верным принципу до конца, чтобы книга не осела безликим творением на задворках памяти — нужно подумать, да изложить свою точку зрения. Я не призываю дискутировать и что-то оспаривать. Всё тут — сугубо моё мнение. Возможно, ошибочное. Но моё мнение останется при мне.

Начну с того, что я не поверил автору. Да, детские годы и взросление просто превосходны, отражение жестокой реальности женщин того времени — тоже, в остальном же поразил неправдоподобный вымысел. Какой бы не была жизнь, но Бронте не могла почерпнуть из неё сюжет «Джен Эйр». Автор знал многое о социальных школах-интернатах, даже был в курсе работы гувернантки, остальное можно отнести к неокрепшим девичьим мечтаниям бурной мысленной юности, спрятанной за кипами книг и думами о любом принце, пускай даже слепом и калеке… главное, чтобы был свой и не слишком притязательным. У принцев на белом коне, знаете ли, кроме белого коня есть непомерный гонор и вагон требований к избраннице.

Повествование напоминает манеру изложения Чарльза Диккенса в том плане, что начало весьма недурственное, но чем дальше, тем больше криво нарубленных дров. Автор где-то теряется, не знает как лучше развить сюжет. От всего это начинает страдать читатель. Но стоит ли об этом говорить — не мне судить о таком высоком способе написания книг.

Шарлотта Бронте показывает тяжесть жизни сирот в детском доме. Героиня книги — всеми обиженная и лишённая всего заслуженного. Счастья в её жизни не ждите — его не будет. Автор старается давить слезу на протяжении всей книги. Как ещё от тифа не умерла, когда умирали все вокруг. От жестокости и тупоумия преподавателей хотелось зарыться под землю, да бесконечно жалеть всех воспитанниц с такой непростой судьбой. Заключённые и те питались лучше, каторжники и те имели более приятные условия для труда. Через всю книгу проходит мысль о бессмысленности человеческого существования. Расходный материал, что нужен только для удовлетворения желаний избранных. Безропотное создание, всегда на грани оказаться на улице за любой проступок. Преданное кастрированное существо, не имеющее права задуматься о личной жизни. Да, так было. Да, так есть где-то и сейчас. Быт описан прекрасно, об этом я уже говорил.

Активно пропагандируется Библия. Кажется, христианство — идеальная религия для унижения человека, воспитывающее его в рамках лучшей жизни после смерти. Героине от этого проще переносить страдания и лишения. Как первые христиане, желавшие умереть более жестокой смертью за блаженство в раю, так и люди много позже — живут и слушают напутствия пастырей церкви. Христос страдал за тебя — значит должен страдать и ты… поражающая своей нелепостью формула.

Элемент психиатрической мистики способен только позабавить. Хозяину героини можно только посочувствовать. Каждая семья хранит свои тайны — от этого никуда не деться. Обязательно нужно иметь любые неприятности, иначе тебя ждут неприятности похуже — самая главная заповедь фаталистов. Героиня не наделена качествами Карла Густава Юнга, она скорее оптимист, но и это не просматривается. В книге мешает изрядная доля розовых переживаний, приторных пережёвываний, потока сознания и постоянных обращений автора к читателю.

На этом я заканчиваю своё письмо. С нетерпением жду ответ.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Мистик, фантаст, автор детективов — всё это вместе звучит как Эдгар По. Бесподобный мастер коротких рассказов может напугать неокрепшую психику и в наши дни. Кто-то, конечно, останется недовольным излишней наивностью автора. Но уж куда нам, современным читателям, взращенным на кромсаниях «Пилой», впитавшим ужас японского «Звонка», ставшим на путь борьбы с «Паранормальным явлением». Раньше такого просто не было, да и сейчас бы такого не было, не твори в своё время авторы вроде Эдгара По, старавшегося взывать не к напускной показушности событий, а к животному ужасу, что зарождается в подсознании и стремится наружу, принося в жизнь человека много новых проблем, выливающихся в стресс и депрессию. О пользе такого рода искусства можно спорить долго. Лично я — против. Но кому-то нравится щекотать свои нервы таким вот незамысловатым экстремальным видом развлечений.

В сборник «Ты убийца» вошли одиннадцать рассказов: Длинный ящик, Метценгерштейн, Мистер Вальдемар, Мистификация, Морелла, Письма с воздушного корабля «Жаворонок», Разговор между Моносом и Уной, Трагическое положение, Ты убийца; Человек, в котором не осталось ни одного живого места; Человек толпы. Все эти рассказы наполнены как раз мистикой. Не хочется говорить о каждом, о некоторых уже говорил до этого, поэтому расскажу только об одном.

Кто знаком с Эдгаром По, тот не раз замечал в его творчестве такое явление как месмеризм. Это отчасти некое увлечение по оживлению трупов. Эдгар По всегда задевает эту тему. Будь-то «Падение дома Эшеров», «Погребённый заживо» или «Мистер Вальдемар». Самый знаменитый в наше время продукт месмеризма — вампиры и зомби. «Мистер Вальдемар» — другой вид ожившего мёртвого. Его тело умерло, но сознание ещё не покинуло тело. Эдгар По не говорит о наличии души, он никак не объясняет те процессы, что происходят с телами умерших, но он старается предполагать возможность общения с умершими. Пускай, что человек умер недавно — сейчас, спустя тридцать минут, его уже никто не будет оживлять. Раньше, видимо, считалось, что не всё потеряно, и труп можно оживить. Не зря ведь, в «Графе Монте-Кристо» Александра Дюма, мёртвым заключённым жгли пятки раскалённым железом, дабы точно убедиться в окончательной смерти человека. Сам по себе опыт ужасает своим кощунственным отношения, но у Эдгара По труп не труп, а пребывающий в неком состоянии организм, способный вернуться обратно. Тут вам не «Голова профессора Доуля», там хоть было разумное объяснение, тут же всё происходит само по себе. И всё-таки трупы не способны разговаривать с исследователями месмерических состояний, сколько их током не бей и сколько не взывай к их совести.

Отдельный интерес представляет рассказ «Письма с воздушного корабля «Жаворонок»». Кажется, Эдгар По старается в одном месте собрать все ожидаемые в далёком будущем научные открытия. Пересказывать всё бесполезно, лучше читайте сами и внимайте. «Разговор между Моносом и Уной» поведает читателю о смерти и бессмертии.

Читать Эдгара По лучше медленно и вдумчиво. Хоть его слог временами совсем непонятный, однако надо с собой бороться и не отступать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В воображении «Овод» был чем-то важным и маститым, а Войнич — чем-то родным и своим. Так было до прочтения. После прочтения — «Овод» стал пустым, а Войнич навсегда задвинута в дальний ящик. Роман оказался книгой об отношениях, юношеском максимализме, нереализованных возможностях, сломанных амбициях, несчастной любви и нереалистичном описании человеческих поступков. Бурное начало XX века на писательском фронте оставило большое количество работ, направленных на описание социальной несправедливости капиталистов к рабочим. На общем фоне под удар попали империи, где возродились революционные чувства людей, пожелавших свободы для своего народа. Объединение заканчивается дроблением — процесс постоянный. Такой же постоянный, как раздробление приводит к объединению. Чувство внутреннего неприятия своего времени толкает отчаянных людей на необдуманные поступки, которые должны принести положительные результаты в будущем. Пассионарии несут благо и свежую струю в остановившуюся социальную жизнь, не принимая факта страдания народа уже от других причин.

Тема революции многогранна. Можно сказать много слов, но остаться при своём мнении. Оно никому неинтересно, каждый будет прав в меру своего жизненного пути. Каждый желает блага, но все его добиваются разными способами. Понять человека невозможно, он не любит сам себя и не любит тех, кто его окружает. Немудрено, что главным героем книги Войнич делает острого на язык парня, чей жизненный путь прописан не совсем как надо. Читать-то книгу можно, но не веришь событиям. Таких дерзких людей жизнь либо убивает в молодом возрасте, либо делает из них крайне циничных людей, и как бы они не ратовали за общее благо, но кто же им поверит, особенно при острых выпадах в сторону конкурентов. Мне кажется, что не может быть любим человек, капающий ядом на своё окружение, которому плевать на чувства союзников и кто не видит никого вокруг кроме себя. Самовлюблённый нарцисс — ничего более.

Доброго слова из меня не вытянешь. Просто нет веры, значит нет и интереса. Окончательно портит книгу финал. Происходящие под занавес события не вызовут слёз, они заставят улыбаться идеализации происходящего. Тем, кто желает прочитать действительно стоящую книгу о борьбе, да вынести что-то стоящее и нужное, беритесь скорее за Джека Лондона и его «Железную пяту». Более яркого и экспрессивного повествования о революционной борьбе, с обоснованием подоплёки, вы не найдёте.

» Read more

При всём обилии хороших и очень хороших авторов, очень трудно найти писателя, героям которого будешь по настоящему сочувствовать и даже испытывать их эмоции. Нужно быть по настоящему гениальным человеком, чтобы суметь так писать книги. Сидни Шелдон из таких. Как ему это удаётся? Судить трудно. Возможно, своё дело сыграло прошлое сценариста для голливудских фильмов. А там, вы сами знаете, нужно не просто написать сюжет, а сделать его поистине захватывающим, чтобы зритель, выходя из кинозала, взахлёб делился впечатлениями об увиденном. Он перечислит всё: от игры актёров до работы режиссёра, но напрочь забудет что-либо сказать про сценариста. Так принято. Считается, что картину так видит режиссёр и только в его сторону стоит кидать камни, либо удобрять почву благими словами. Сценарист — не самый последний человек в процессе съёмки фильма. Шелдон дал почувствовать все лавры славы людей начальной подготовки киноленты. «Гнев ангелов» — добротная голливудская история.

В книге сперва немного раздражает излишняя детальность. Шелдон расскажет о каждом действии героев, не пройдёт мимо внимания читателя любое изменение расположения морщин на лице. Будет точно известна вся обстановка в помещениях, какие книги стоят на полках, сколько пыли под ковриком. Но с каждой страницей раздражение сходит на нет. Повествование становится приятным глазу, а события всё больше завлекают. Хотя, что греха таить, есть много моментов, которые вызывают больше вопросов, нежели дают адекватную картину происходящих событий.

Главная героиня — начинающий адвокат, жертва обстоятельств, счастливая мать и вечная любовница. Она мечтает о славе, мечтает о простом женском счастье, она человек крутого нрава, её портрет прописан идеально. В него хочется верить, но при всём при этом не покидает чувство излишней сказочности происходящего. Немного переиначенная история золушки — вечный сюжет, что никогда не сойдёт со страниц книг.

Сидни Шелдон не просто описывает события и чётко структурирует сюжет, давая каждой детали своё место. Он даёт представление об ушедшем времени, когда телефонная связь осуществлялась через телефонистов, а мафия ещё не утратила своих позиций. Шелдон показывает всё как есть: юристы — сплошные эгоисты, не лишённые человечности; политики — все мечтают стать президентом страны, думая только о своём рейтинге среди избирателей; мафия — прожигает жизнь, видя смысл только в удовлетворении самых низких человеческих потребностей, но, разумеется, всё зависит от занимаемой в преступном обществе позиции — кто выше, тот ведёт более культурную жизнь. Правительство желает извести мафию, мафия желает продлить свои дни, пострадавшей окажется главная героиня. Её альтруизм часто вызывал недоверие, но отчего не поверить — в нашей жизни всё возможно.

Трудно представить, но вместе с героиней будто прожил всю её жизнь рядом. Я переживал в начале, радовался её успехам, радовался её женскому счастью, а потом беспрерывно лил слёзы и ли их до самого конца. Шелдон — отчаянный мерзавец. В книге будет всё как в жизни. Нет счастья, всё плохо, отсутствие хэппи энда — свойственного Голливуду — тут вызывает огромное непонимание. До конца веришь в благополучный исход. Но может быть всё закончилось как надо. Жизнь прожить — не поле перейти. Надо страдать и страдать выше доступных сил. Гнев ангелов за грехи обязательно настигнет вольную душу.

Сидни Шелдона можно смело ставить в один ряд с Синклером Льюисом и Теодором Драйзером, он того заслуживает.

Автор: Константин Трунин

» Read more